Глава 7. Грандиозные планы

       Мы без спешки поехали по предвечернему городу с длинными желанными тенями от зданий и тополей. Редкие облака не давали надежды на изменение погоды.
— Даже не верится, что завтра меня здесь не будет, — ностальгический вздохнула Люба. — Как же я хочу заглянуть на пять, шесть лет вперёд, чтобы узнать, правильно ли я поступаю, уезжая в Москву?!

— В любом случае, тебе надо поступить в МГУ, а потом уже будешь решать, что тебе делать.
Мимо нас по Московскому проспекту с большой скоростью на жёлтый свет промчался джип «Ленд ровер». Женщина, ступившая было на «зебру», отшатнулась на тротуар.

— Господи, сколько же у нас этих придурков! — вздохнула Люба. — Куда торопится? На тот свет? Купят дорогущую машину, и ну, выставляться! У нас в классе тоже был такой же. Сам из себя ничего не представлял, но гонору было выше крыши. Всё гонял на скутере, пока не покалечился, и сразу успокоился. Обложился книгами и поступил в институт. Словно авария мозги вправила.

— Не ты ли сглазила? — спросил я через десять секунд, указывая кивком на «Ленд ровер», уткнувшийся в багажник «ВМW». Бампер джипа был основательно смят. Водитель, парень моих лет, обескуражено выбирался из-под сдувающейся подушки безопасности.
— Так ему и надо! — воскликнула Люба.
— А ты кровожадная. Нет, чтобы посочувствовать горю.
— Для него это не горе. Новую купит.
— Давай и мы тоже купим? «Ленд ровер» подойдёт?

— А какая это машина?
 — А вот такая, на которой парень сейчас разбился.
— Он же дорогущий!
— Верно. Но за просмотр денег не берут.

Мы свернули на Спортивную улицу. Заехали на площадку автомобильного салона.
При виде сверкающих, отполированных автомобилей у Любы загорелись глаза. Заглядывала через окна. Подошли к «Ленд роверу». Люба приоткрыла дверцу и села на переднее сидение, положила руки на руль.
— Да, это не «десяточка». Даже я понимаю, прочувствовала разницу. Тебе будет очень комфортно. Берём. Кондиционер есть?

Продавец, мальчишка 22 лет, снисходительно улыбнулся.
— Здесь всё есть. Вам повезло. Обычно их у нас заказывают за три месяца. Сегодня заказчик позвонил и отменил свой заказ. А других покупателей на «Ленд ровер» пока ещё не было.
— Протестировать можно? — спросил я.
— Пожалуйста, документы свои оставьте у меня. «Ленд ровер» только что с завода, пробег минимальный.

Я отдал паспорт. Сел за руль и мы осторожно выехали на улицу. Сделали большой круг.
— Вроде бы всё нормально. Ничего не стучит. Не знаю, успеем ли оформить?
Мы вернулись, и я отвел продавца в сторону. Выяснил, что они могут принять в оплату евро и до закрытия магазина зарегистрировать автомобиль на меня. Всего лишь, нужно через полчаса привезти деньги.

На этот раз я ехал, насколько было возможно быстро, на перекрёстках срывался под окончание жёлтого света. Тем временем Люба дозвонилась до брата, чтобы он вышел на центральную улицу, где мы его подберем, а он потом уедет уже на своей «десяточке».

Через два часа мы выехали из автомобильного салона с готовыми документами. На своей шкуре прочувствовали преимущества капитализма. Проследили, чтобы Борис с явными признаками хмельного состояния без приключений доехал до своего подъезда и удачно припарковался, нашёл место. Он помахал нам рукой, и мы уехали.

— Вот теперь можно и покататься всласть, — заявила Люба.
Сделали большое кольцо с заездом через Зелёную зону в Центральный район, в обход загруженных улиц с пробками в свой квартал.
— Сколько впечатлений за день! — сказала Люба. — Ты же не хотел так срочно покупать автомобиль. Что изменилось?
— Не знаю. Наверное, хотел доставить тебя в Сызрань с удобствами.
— А я думаю, тебя подтолкнула эта нелепая авария «Ленд ровера».
— Какая связь?

— Шерлок Холмс, или Фрейд наверное, тебе бы сказали, а я затрудняюсь. Для этого нужно тебя хорошо знать, а со времени нашего знакомства прошла ровно неделя, за которую ты стал для меня самым родным человеком. Никогда не думала, что такое возможно, я чуралась сверстников. Они такие балбесы! Один бездарный рэп на уме и Гарри Поттеры. Да секс в придачу. И у меня сейчас тоже. Не знаю, как я буду без тебя? Ты меня развратил.

— Однако, девушкой ты не была.
— Ты меня упрекаешь?
— Нет. Что ты? Просто констатирую факт. Значит, не так уж сильно и избегала сверстников.

— Я даже не знаю, как это тогда получилось? Словно затмение ума нашло. Девчонки взяли на «слабо» на вечеринке после окончания седьмого класса. Мы все основательно набрались. Но это меня нисколько не оправдывает. До этого почти не пила, догадывалась, что могу слететь с катушек. И это было так отвратительно! Мальчишки спешили, будто яблоки в чужом саду воровали. Больше я никого к себе не подпускала. Не было кого. Ты меня избегал. А когда неделю назад увидела, то решила, что это сама судьба послала тебя, чтобы я разговелась перед Москвой. Сама себя и наказала.

— Жалеешь?
— Как тебе сказать? И да, и нет.
— Так не бывает.
— Я тоже так думала. В математике всё чётко. Или всё в плюсе, или всё в минусе, или же в мнимом результате. Так же и в астрофизике. Есть материя и антиматерия. Теперь ещё появилась тёмная материя с огромным потенциалом тёмной энергии. А чего мы ещё не знаем? Это выяснится лет через двадцать, тридцать, когда человек получит бессмертие.

— Любаша, ты меня правильно поняла, почему я не даю тебе всю сумму? В Москве оглядись, прочувствуй обстановку, пообвыкнись, заведи друзей из местных, которые знают то, чего ты не знаешь. Я не хочу, чтобы тебя сразу же развели, как лохушку.
— Ты всё равно, как моя мама, читаешь наставления.

— Но, Любушка, ты ещё очень неопытная девчонка. Не знаешь жизни. Тебя обмануть каждый сможет.
— Ты меня уже обманул?
— А мне для чего тебе обманывать?
— А другим зачем?
— Увидят, что ты с большими деньгами и начнут разводить.

— Ладно, Костик, не переживай за меня. Я не стану сорить деньгами. Тем более их может и не хватить на пять лет.
— Я сам привезу, когда они у тебя закончатся.
— Если у тебя их не отберут.
— Кто?
— Да их много. Ты сам знаешь.

— Знаю, — упавшим голосом произнес я. — Но пока до сих пор никто не вышел на меня. Авось, пронесёт. А тут ещё пьяный полицейский врезался в Бориса! Если наймут дотошливого адвоката…

— А ты тоже найми хорошего адвоката. — Подумала и добавила: — Если бы у них на лбу было написано, что он отличный. А что,  это идея! Всем выпускникам ставить на лоб клеймо о профпригодности. Несмываемое, но видимое…

— В ультрафиолетовых лучах. Как достаточно загорит, так надпись и проявляется. «Отличник!», «Двоечник». В восемнадцатом веке ставили клеймо «Вор». Жаль, сейчас не ставят.
— Тогда бы треть населения России ходили бы с этим клеймом.

Матери дома не было. Наверное, проводит время с Михаилом, или у подруг. Для меня появление сорокалетнего Михаила в жизни матери было полной неожиданностью. Неприятной. Мне было странно вдруг осознать, что моя мать нуждается в сексе почти так же, как и мы, более молодые. До этого сумбурные разговоры родителей о возможных обоюдных изменах, проходили мимо ушей, или же, как забавный необязательный факт из жизни динозавров, которые уже отжили свой век и теперь мирно пасутся на полянке в ожидании неизбежного конца.

И когда я осознал свою ошибку, то едва удержался от расспросов, хотя знал, что умные люди говорят, никогда не выясняй с объектом спора, кто прав, а кто виноват?
До этого я звонил матери и предупредил, что приеду с Любой.
В квартире духотища. Термометр дополз до тридцати трёх градусов. Сразу все окна настежь. Но ветерком не повеяло.

Люба первая направилась в ванную. Но дверь не закрыла, то ли в спешке, то ли….
— Трусы можешь не надевать, голяком ходи, — предложил я, приоткрыв дверь. — Мать не скоро придёт. И полотенце оставь в покое, и так высохнешь.

Люба последовала моему совету, а я пошёл в ванную, чтобы хоть немного остудить разгоряченное тело, и переодеться в чистое бельё.
Впрочем, после душа до шкафа с бельём я не дошел, на полпути столкнулся с Любой, заграбастал в объятия и понёс в спальню.
— Я должен надолго отбить у тебя охоту смотреть на парней.
— Ты думаешь, это правильный метод? — с сомнением произнесла Люба.
— Может быть, и неправильный, но приятный.

Она уже знала, что от меня можно ожидать, но стонала не меньше, чем в первый раз.
Потом долго, с наслаждением пили чай с персиковым вареньем, недавно сваренного матерью. Случайного прикосновения хватало для того, чтобы снова слиться в тесных объятиях.

Утром, после пробуждения и неизменного туалета, я снова обнял Любу. Она не возражала. Это были последние минуты нашей близости. С чуть закушенной губой, не мигая, смотрела мне в глаза, и я не мог понять, о чём можно думать в такие минуты? Они, женщины, самонадеянно уверены, что мужчины никогда не смогут их понять. Словно свалились с другой планеты и живут иными эмоциями.

Мать ещё спала. Ей некуда торопиться. Но когда мы уже стояли с чемоданом в прихожей,  вышла из своей спальни в полупрозрачном пеньюаре.
— Костик, ты уезжаешь?
— Любу провожаю. Поступать в МГУ едет.
— Все за ум берутся, кроме тебя, — назидательным тоном.

— До свидания, Нина Ивановна, — сказала Люба.
— До свидания, милочка. Удачи тебе при поступлении.
— У Любы золотая медаль, — похвастался я.
— То, что ты считал ненужным для себя. Когда вернёшься?
— К вечеру.

На «Ленд ровере» поездка в удовольствие. Скорость почти не чувствовалась. За четверть часа до прибытия поезда подъехали к вокзалу Сызрани. Но из автомобиля выходить не стали, жара ощущалась по распаренным лицам пассажиров, которые спешили перебраться в тень.
Восьмой головной вагон. Прошли быстрым шагом, чтобы успеть к посадке. Подсадил к высоким ступенькам. Нашли нужное место. Чемодан под сидение. Сумку с продуктами туда же. Крепкое объятие и такой же поцелуй с прикусом губ, чтобы надолго запомнилось. Обратил внимание — в купе кроме старика с дочерью, парнишка лет двадцати, который не отводил восхищенного взгляда с Любы, но и она его приметила.
Повезло тебе, парень, подумал я. Быть рядом с ней уже счастье.

Успел выйти из вагона и помахать рукой Любе, выглянувшей в окно, — состав уже тронулся с места, быстро набирая скорость. Наглядная демонстрация перемещения материи во времени и пространстве. Только пешеходный мост по-прежнему нависал над железнодорожными путями, кое-где заставленными грязными цистернами и грузовыми вагонами.

Вот и всё. Я вздохнул. Было немного грустно. Эгоистическое чувство потери любимого человека, который состоит из сплошной страсти и удовольствия. Мне её будет не хватать. Но моей телесной опустошённости хватит надолго, чтобы не тосковать.

Впереди меня медленно шла тоненькая девушка с двумя тяжёлыми старомодными чемоданами, часто, через три шага останавливалась, передыхая на три глубоких вздоха, и снова берясь за ручки. Что ж это её никто не встретил?! И прохожие помощи не предлагают?! Я же не всем дыркам затычка?!

Я уже знал за собой такую слабость, не проходить мимо женщин, нуждающихся в помощи. Обострённоё чувство эмпатии, которое уже однажды меня подвело. Посодействовал воровке за проходной, которая выносила из завода продукты, украденные в рабочей столовой. Это я уже сообразил, когда взялся за ручку тяжеленной сумки, из которой выглядывал кончик копченой колбасы, но не бросать же на полпути до автобусной остановки?! Смешно проявлять гражданскую сознательность и принципиальность в столь щекотливом и недоказанном деле. Возможно, я ошибаюсь. Всё не так, как я думаю. Ну да, не так! Стоит лишь взглянуть на эти хитрые полуулыбчивые губы пышнотелой сорокалетней дамочки, вероятно, поварихи. У посудомойщиц другой статус, им не дадут воровать.

— Девушка, давайте подсоблю, — вырвалось у меня помимо воли. Было сильное желание пройти мимо. Но так же знал, что если не помогу, то мыслями буду возвращаться к ней и досадовать на себя, на свою глупую мнительность и обязательность. Или как это назвать?

Она снова уже стояла, обливаясь потом от излишнего усердия, и облизывала пересохшие тонкие ненакрашенные губы, что мне понравилось, девчонка не стремится случайно любой ценой заарканить потенциального жениха. На мне рубашка тоже местами намокла от жары. Ветерок есть, но горячий, будто из самой пустыни. Девушка довольно симпатичная, если бы не излишняя худоба. Больна анорексией?

— Если Вам не трудно, — проговорила она приятным грудным голосом. Я ожидал, более тонкий, детский, под стать фигуре.

Поднял чемоданы, с намерением остановиться у автобусного вокзала, куда, наверняка, и стремилась приезжая, но не выдержал, чемоданы оказались тяжеленными, рвали жилы, остановился передохнуть на площади, где по трое тусовались междугородние таксисты в ожидании клиентов.

— Что у Вас там? Кирпичи? Чугунные гири для Паниковского?
— Учебники. Книги. Я педагог.
— Вот те раз! Я думал, школьница. На учительницу Вы никак не тянете.
— Я знаю, — тяжело вздохнула она, вытирая платочком лоб с нависающей чёлкой.
— Что же Вас никто не встретил?
— Сама не знаю. Я давала телеграмму о прибытии.
— Сейчас Вам куда?

— Я даже не знаю.
— Как это, не знаете?
— Видите ли…, — она тяжело вздохнула, невидяще, и в то же время озабоченно, посмотрев по сторонам. — Я даже не знаю, как Вам объяснить. У меня в Челябинске цыганка выманила все деньги. Не понимаю, как это получилось? Я мимо проходила, а она вдруг решительно остановилась передо мной и сказала, что на мне порча, видимая простым глазом, нужно её убрать, и сделает это совершенно бесплатно, но нужно все мои деньги завернуть в платок, чтобы, как она выразилась, изолировать от тела, от владелицы. Я и завернула…

Она двумя пальцами вытерла навернувшиеся слёзы, не стала лезть в сумочку за платком.
— Хорошо, хоть билеты не взяла. Я села на свой поезд и поехала. И сейчас даже не знаю, как буду добираться? У меня ни копейки не осталось. И до тёти дозвониться не могу, трубку не берут. Но у меня есть золотое кольцо. Про него цыганка не знала. Я сняла потому, что оно спадает с пальца. Оно мамино, я могу его продать, — она снова вытерла слезу.

— А мама где?
— С мамой у меня проблемы, вышла замуж, и я стала ненужной. Отчим…
На этот раз закрыла ладонями лицо. Хорошо хоть плакала не навзрыд. И быстро перестала.
— Извините.
— Бывает.
— Тебя как звать, горе луковое?

— Елена Григорьевна.
— И куда же Вам, Едена Григорьевна, надо добраться с этими тяжеленными чемоданами?
— В Тольятти. Там у меня тётя с отцовской стороны проживает. Она обещала встретить. Но почему-то…
— Твоё счастье, что нам по пути. Пошли, Елена Григорьевна.

Снова поднял чемоданы. Благо «Ленд ровер» стоит недалеко. С трудом поднял чемоданы в багажник. Открыл переднюю дверь.

— Прошу, Елена Григорьевна. — И когда сам сел в прохладный салон, добавил, переводя дух: — Да, забыл представиться… Уж очень Вы меня огорошили своим приключением.  Константин. Можете просто — Костя. Мама зовёт — Костиком. Но Вы не мама, а случайная попутчица. Пристегнитесь ремнём. Вот так. Полицейские сейчас злые пошли, так и норовят оштрафовать, в чужой карман залезть. Плохо воспитанные люди. Как Вы думаете, кто должен воспитывать ребёнка, школа или родители?

Я видел, что она сильно расстроена, и, возможно, находится на грани паники, по-крайней мере, в её состоянии и положении, я бы себя так и чувствовал, а лучшее средство отвлечения — это непринуждённая и спокойная беседа.

— Нынешние дети меня удивляют. Стоит вырваться из дома, и всё, они уже неуправляемы. Точнее, управляемы, но не благими намерениями, а силами зла. Что Вы об этом думаете?
— Да, Вы правы, Костя, — согласилась пассажирка, невидяще глядя в окно. Наверняка, раздумывает о своём положении.

— Не грустите, Елена Григорьевна, всё наладится.
А сам подумал, хорошо утешать со своей колокольни, когда нигде не жмёт. Сиротам всегда плохо. Про отца не сказала, но про них почти всё известно, или бросил, или же спился. Другие варианты очень редки.

Мы медленно пробирались по узким улочкам Сызрани. Я внимательно вглядывался в названия учреждений. Мне нужен банк, чтобы обменять довольно крупную сумму, которой бы хватило на покупку элитной квартиры и гаража. Если купюры и будут пронумерованы, то не сразу найдут меня. Наконец увидел здание Росбанка.

— Елена Григорьевна, Вы не будете возражать, если я на полчаса зайду в банк?
— Нет, Костя, пожалуйста, я не тороплюсь.
— Если желаете, можете пойти со мной? Всё какое-то разнообразие после вагонной тесноты. Ваши чемоданы без нас не уедут.

— Нет, Костя, я посижу в машине. У Вас очень уютно. Не жарко.
— Музыку включите, чтобы не скучно было.
— Не беспокойтесь. Всё хорошо.
— Ну, дай Бог. Елена Григорьевна, никому не открывайте дверь. Даже полицейским. Плохие люди Вас могут легко выбросить из салона.

— Я нагнусь, и меня никто не увидит.
— Да я, Елена Григорьевна, Вас не пугаю. Просто предостерегаю. Кто знает нынешних, на что они способны? Сызрань давно славится своими разбойниками. Помните Стеньку Разина? Я тоже его не помню. Давно это было. Ну, до встречи.

Перешёл улицу через «зебру». Движение не сильное, водители пропускают, но, если зазеваешься, каблуки могут срезать, лишних приключений в виде непреднамеренного наезда не надо.

В кассе с операциями по валюте никого. Но нужной суммы рублей не оказалось. Всего лишь пятьсот тысяч. Согласился и на это. Придется искать другие банки.
Снова на жаркую улицу. При переходе заметил вывеску ресторана. Для обеда вроде бы и рановато, но если вспомнить, что моя попутчица неизвестно чем питалась двое суток, то будет в самый раз. Надо быть бессердечным, чтобы ждать, когда ко мне придёт аппетит.
Вошёл в салон машины, отдышался, перевёл дух.

— Хорошо хоть синоптики радуют, что прошлогодней жары у нас не будет. Вы, Елена Григорьевна, как, аппетит не нагуляли? а то у меня с дороги — жор напал. Пойдёмте в ресторан, пообедаем.

— Но у меня… — пискнула Елена Григорьевна.
— Зато у меня есть. Правда, в этом банке произошел облом. Но, ничего, поедем в другой, после обеда.

В ресторане «У Потапыча» прохладно и не людно. Сели возле окна, чтобы видеть мой джип в тени тополя. Мало ли что.

Полагая, что Елена Григорьевна постесняется сделать заказ по своему вкусу, я распорядился подать грибной суп, форель с гарниром, и овощной салат. Заметив, как девушка облизнула сухие губы и покосилась на соседний стол, где женщины пили сок, добавил:

— И сок. Вам какой, Елена Григорьевна?
— Любой. По Вашему выбору.
— Хорошо. Сделайте два бокала апельсинового сока. Но, свежего. Учтите, выжатый час назад меня не устроит. Оплачивать не стану. Или скандал устрою.   
— Не волнуйтесь. Сделаем как надо.

В ожидании заказа, Елена Григорьевна спросила:
— Костя, а чем отличается свежий сок, от выжатого час назад?
— За час он сильно окисляется и теряет свою ценность в витаминах и микроэлементах.
Девушка вздохнула:
— Заелись вы, буржуи. Для меня даже пакетированный сок с консервантами — роскошь. Не всегда могу позволить.

— Ничего, Елена Григорьевна, Путин пообещал прибавку к вашей зарплате.
— Я её ещё не получала. Только на практике была. Первый год после выпуска. Тётя пообещала устроить в Вашем городе. Инфляция съест все обещания. Улита едет, где-то будет.
Официант принес два бокала сока. Я попробовал на вкус.
— Не обманули. Пейте, Елена Григорьевна. Все витамины присутствуют.

Она жадно выпила половину бокала, и мы приступил к солянке, которая была довольно вкусна. Доедая салат, Елена Григорьевна спросила:
— Вы, Костя, какой-нибудь  олигарх?

Я улыбнулся.
— Разве похож?
— Тогда водитель олигарха?
— Нет. Джип мой. Вчера купил. Бабушка наследство оставила, а я транжирю. Нынче молодёжь, какая пошла? Ничего не желают делать. Всё им вынь и дай готовеньким. Вот и я такой. Ничего, что я себя к молодёжи причисляю?
— Вы шутите, Костя?

— Шучу. Отчего бы и не пошутить? Вы КВН любите? И я ни одной игры не пропускаю. Завидую ребятам. Я ни одной шутки не могу придумать, а они ворохом выдают. Поэтому при любой возможности стараюсь пошутить. Иногда получается. Вот даже Вы заметили.
Пока обедали, девушка рассказала, что сама она из городка Миасс, что под Челябинском.

— Это там, где угольные шахты?
— Верно.
— Но ваш городок больше прославился прошлогодней дракой своих болельщиков.
— Да это были не болельщики, а хулиганы, которым заплатили деньги за драку. Разделись по пояс, чтобы своих можно было отличить.

— Хорошую устроили драку, до сих пор суд тянется. Какие-нибудь подробности знаете? Из тех, что в телевидение не выкладывали?
— Нет. Я драками не интересуюсь.
— Да я тоже… поддерживаю беседу.

продолжение следует: http://proza.ru/2012/06/24/596