Божья кара

 Наш дом расположен на окраине города. Дома возвышаются вдоль скоростной трассы. За ними полоска желтого песка и голубая гладь озера. Озеро большое, живописное, но его воды таят опасность для окружающих. Поговаривают, будто на дне этого красавца прячется почти вся таблица Менделеева и еще какие-то соединения, которые не приснились знаменитому химику. Местами гласит предупреждающая табличка: «Купаться в водоеме категорически запрещено». Только нашего обывателя это распоряжение не особо волнует, и песке возле озера всегда загорают отдыхающие.
Дом, в котором я живу, панельный. В летнюю пору его стены прогреваются так, что порой ночью приходится смачивать холодной водой простыни, чтобы ощутить прохладу.
   Радость то, какая, после долгих приглашений и уговоров по телефону, наконец, ко мне мама приехала. И когда знойное солнце повернуло за полдень, мы пошли прогуляться к озеру. Прозрачное голубое небо, легкие горячие порывы ветра не предвещали ничего необычного. Подземный переход к озеру был только на стадии завершения, поэтому перебежками между машинами, мы перебрались к желаемому.
Внезапно обрушился невиданной силы ветер. Со стороны озера неслись громадные серые тучи, и среди этого кошмара отчетливо появилась темная точка. Мама хватает меня за руку, тянет обратно домой. Я же не в силах оторвать глаз от стремительно, надвигающегося на нас предмета, не могу пошевелиться. По мере приближения пятно росло, увеличивалось, и мы застыли в ужасе. Прямо на нас, подобно космической тарелке, летел древний каменный город. Уже были различимы колонны и... человек. Он стоял на краю объекта, облачен в одежду античных времен, с раскинутыми руками, ладонями к верху. Черные пряди волос спадали на плечи. Мы с мамой переглянулись, наши взгляды говорили об одном – это Иисус Христос, пришел судный день. Вот он, конец света. 
 Какая-то неведомая сила оторвала нас от этого, ошеломляющего разум предмета, и мы стремглав побежали домой. Тело бьет озноб, второпях невозможно ключом открыть дверь, в конце концов, она поддалась, и мы вбежали в квартиру. Состояние шоковое, мотаюсь по дому, а конкретно не знаю, что делать, и надо ли вообще предпринимать какие-либо меры? Мама говорит: «Возьми деньги, вдруг понадобятся». Деньги? Понимаю, что нелепо, в раю или аду, деньги не нужны, но все же достаю из тумбочки 70 рублей.
   Оставаться в квартире не было желания, не терпелось узнать, что на улице творится. Взявшись за большущее железное кольцо, я отворила тяжелую дубовую дверь, и ступила на мостовую. За мной последовала мама. Идем мы по, довольно широкой, вымощенной камнем, улице. По обеим сторонам, как бы из единой скалы, вытесаны небольшие каменные домики. Рядом растут редкие лавровые кустарники. Навстречу нам идут Иисус Христос и апостол Петр, о чем-то живо разговаривают. Поравнявшись с ними, я приклоняю колено, беру руку Иисуса. Затем смиренным голосом спрашиваю: «Мне будет прощение за содеянные мною вольно или невольно грехи»? Он, резко отстранив мою руку, коротко изрек: «Нет». Я пытаюсь снова поймать его руку, еще раз прошу: «Если я искренне раскаюсь, может, тогда»? Он повторил: «Нет», и ушел прочь.
   Открываю глаза. Некоторое время лежу в оцепенении. Провожу взглядом по комнате. Рядом в кроватке посапывает сынишка. Мамы нет. Скоро шесть утра, пора собираться на работу. Волна радости заполонила душу. Это всего лишь досадный сон, все нормально, жизнь продолжается!
   Несколько дней спустя, пришло время долгожданной зарплаты. Все рабочие кроме 70 рублей, получили премию. Мне в окошко выдали  оклад и ни копейки больше. Подхожу к начальнику участка, а она изрекает: «Нет тебе премии, выясняй причину в бухгалтерии». Иду в бухгалтерию, где мне отвечают: «Это распоряжение начальника участка, которая прислала тебя к нам, она же дала распоряжение лишить тебя премии, которое обжалованию не подлежит». И тут меня осенило. Месяц назад, этот «судья» в юбке, решила перевести меня на другой участок. Я отказалась. Вот она, в роли Иисуса Христа вошла в мое подсознание и совершила суд над строптивой.