Чего я не вижу?

 Яркий свет возвращает сознание.
 Анимус приподнял веки. Забавно, но после всех этих событий его мозг даже не пытался работать, да и не хотел. Ведь это так хорошо, не думать ни о чём. Возможно лучше и оставаться в таком состоянии? Возможно, лучше снова закрыть глаза, да и вообще не просыпаться? Никогда? Зачем ему всё это нужно вообще?
 Но любое забвение – лишь обман, дружище.
 Мда, Фэс, твоя логика всегда была железной. Как и ты сам.   
 Медленно возвращалось чувство ориентации. Слабо кружилась голова. Анимус обнаружил, что он лежит на боку, подмяв под себя кровоточащую руку, а повязка, которую ему наскоро сделали из обрывков его собственного рукава, уже давно насквозь пропиталась спёкшейся кровью и уже не выполняла свои функции. Левый нагрудник ХБ брони был сильно вмят и мешал нормально дышать. Ну в остальном вроде организм дискомфорта не испытывал. Разве только каменный пол был слишком холодный.
 Каменный пол. Охотник. Башня. Друзья.
 Анимус, несмотря на боль в руке, да и в обоих коленках, удар об которые сильно погасили ХБ наколенники, быстро встал, сознание полностью вернулось к нему. Битва ещё не окончена, нужно срочно догонять ситуацию и помочь друзьям. Мы же почти у цели. Скоро     ВСЁ должно быть кончено.
 Но где они все? Где я вообще нахожусь?
 Вроде тут он и отключился. Огромный зал с круглым сводом. Чёрная шахта лифта сзади, и металлические двери спереди. Гигантские окна во все стороны, из которых была видна вся панорама заброшенного более чем на тысячи лет города с высоты девятисот метров. Занимался рассвет, с севера вставало солнце, которое частично его и разбудило. Сейчас оно скрылось за неестественными синими облаками, придавая синий же оттенок всему окружающему. Блики отражались от несчётной сети огромных, толщиной в небольшой крейсер, проводов, пронизывающих город. Провода выглядели так же неестественно, как синие облака. Так же неестественно, как все их порождения. Его порождения.
 И эти провода, вроде бы они все, вели в это здание. И за этими металлическими дверями должен был быть ответ. Ответ с большой буквы.
 Анимус огляделся получше. Он не мог найти остатки Охотника ни на каменном полу, ни среди проводов (на этот раз относительно маленьких), свисавших с потолка и стен, который, взорвавшись, собственно и был причиной потери его сознания. Да что там остатки, не было даже воронки, копоти, или прочих следов недавнего события.
 Хотя какого недавнего? Вся операция была провёрнута в полдень, как планировала Миа, а сейчас уже рассвет. Сколько же времени прошло? День? Два? Что же случилось со всеми? Чем кончилось это сражение, чёрт побери? Что случилось со мной?
  Кровь на руке уже свернулась и потрескалась, причём довольно много времени прошло с тех пор. Но ему не хотелось ни есть, ни пить, вообще никаких потребностей в исполнении естественных желаний организма не было, не хотелось даже отлить, что уже само по себе было и странно, и страшно.
  Помятый нагрудник всё сильнее мешал дышать, и Анимус медленно начал скидывать его, стараясь не потревожить повязку на своей многострадальной правой руке. Она слиплась с раной, и важно было, что бы она не открылась. Но общее ощущение сюрреалистичности происходящего говорило, что это вообще не имеет значения, просто нужно продолжить путь.
 Вмятина на левой части была довольно глубокой, и она погнула все заклёпки на краях брони. Вскрывать их ногтями не получалось, нужен был какой-нибудь острый инструмент вроде ножа, но он потерял его вместе с другим обмундированием у входа, когда его схватил Охотник. Запасной пистолет «на время» взяла Миа, и по сути у него ничего не было, кроме ХБ штанов, пары сапог, грязной белой майки, ну и, собственно, помятого нагрудника.
 Пошарив в карманах в поисках хоть чего-нибудь, что сгодилось бы в качестве открывашки, он нашёл странный металлический предмет. То был крестик, какой-то символ веры, и мозг Анимуса быстро прокрутил воспоминание, связанное с ним.
 «Она просила меня, когда я увижу тебя, передать тебе это...»
 И всё. Голос бедной Элли был единственной ассоциацией. Но больше ничего в голову не приходило. Лишь доминирующая звенящая пустота заполняла все уголки его разума. Но она не пугала Анимуса. Она давала ему относительное безразличие к происходящему, не позволяя сойти с ума от волнения и общего непонимания происходящего.
 Да чёрт бы всё это побрал. Он раздражённо засунул крест обратно и насилу скинул нагрудник, содрав запёкшуюся повязку. Из открывшейся раны потекла кровь. Зажав её левой ладонью и удовлетворившись лишь этим, Анимус сперва подбежал к зияющей шахте лифта. Темнота оттуда не дала никаких ответов, слышалось лишь сильное дуновение ветра. Тогда он развернулся, гремя сапогами, обратно к другому единственному выходу отсюда, к металлическим дверям. Видно было, что эти тяжеленные железные панели не открывались уже тысячи лет, но это никак не сказалось на их функции не пропускать нежеланных гостей. Полностью понимая безвыходность происходящего, он побежал к ним, по прежнему зажимая рану. Отчаяние хлестало через край, но каково же было его удивление, когда на полпути к дверям послышался грохот работающих механизмов, и двери начали очень дёргано и шумно открываться в разные стороны, царапая давно выгнутые гнёзда. Одна застряла на полпути, другая же, к счастью, открылась полностью.
 Анимус даже не замедлил бег. Дыхание увеличивалось всё сильнее, а вместе с ним и активность мозга. Вот он, конец, каким бы он ни был. Все отрицательные эмоции, вроде чувства вины за всё, что произошло, отступали перед его решимостью сделать последний шаг. Неважно было, где друзья, ибо в этой комнате он должен получить ответы не только на этот вопрос, но и на все, которыми он когда либо задавался.
 Он вбежал в коридор, от которого так и веяло ржавчиной и прочими запахами расслоения металла. В нём было довольно темно, но вроде в конце он кончался ещё одним залом, на полу которого слабо мигал белый цвет, видимо от монитора.   
 Провода по бокам и на потолке сопровождали его бег. Приглядевшись, он заметил, как они соединяются между собой, стремительно уменьшаясь в количестве. Уже на выходе из коридора его сопровождал лишь один провод. В мозгу промелькнула ироническая мысль, что так же и все вопросы влекут за собой один важный ответ. Ответ, который он должен был дать ему, либо он Анимусу.
*Тут должен был быть текст про финальные размышления героя о всех его приключениях, не суть важно*(Автор).
Вот я и увижу тебя в реальности, МКП, таким, какой ты на самом деле есть, а не как во сне.
Анимус вбежал в комнату.
Освещал её лишь белый свет от монитора, к которому собственно и вёл провод. На мониторе горел большой чёрный знак вопроса, а за визуальной клавиатурой стоял стройный светловолосый человек в тёмном деловом костюме спиной к нему и что то печатал. Анимус понятия не имел, кто это был, но взгляд его уже изучал два других силуэта, полусидящих чуть поближе к нему, прижавших спиной к потрескавшейся стене. Это были Слип и робот Генри. Вроде они были его друзья, но их вид сразу напугал Анимуса. Чёрнокожий мальчуган Слип закрыл глаза в своих узких ладонях, и свесив голову вниз, странно дёргался. Его бронежилет валялся рядом, из одежды у него осталось не больше чем у самого Анимуса, да и вообще он казался куда более потрёпанным. Одной железной рукой его обнимал сбоку мускулистый робот Генри, другой гладил по волосам. Естественно по его единственному горящему жёлтому глазу, смотрящему на Слипа, нельзя было прочитать никаких эмоций, да и вообще ничего. По крайней мере выглядит так же, как и раньше, хоть что то положительное.
 Но что они тут делают? Почему обычно веселый Слип выглядит таким обречённым?
 И почему они вообще не обращают на него внимания?
 Анимус восстанавливал дыхание после короткой пробежки, сильно кружилась голова. Сзади послышался грохот задвигаемых обратно дверей, но он был каким слишком сильно приглушённым. Оглянувшись, он увидел, как гаснет синий свет в конце коридора и как сомкнулись двери.
 Стало так же тихо, как и раньше, только слышался отклик визуальной клавиатуры на нажатия кнопок блондином в костюме, да и громко дышал сам Анимус.
 - Слип? – Он подошёл на к нему, подогнув колено, здоровую руку положив ему на плечо и пытаясь заглянуть в глаза. – Слип, всё хорошо, Слип. Что с тобой случилось? Где все?
 Он лишь начал содрогаться ещё сильнее. Послышался приглушённый всхлип, и это была его максимальная реакция на его слова.
 Лишь Генри перевёл на него взгляд и отстранил Анимуса чуть в сторону рукой, которая прежде гладила волосы Слипа.
 Анимус ничего не понимал. И почему Генри тоже ему ничего не отвечает, да ещё и указывает отойти? Что же произошло всё-таки?
 - От них ты не услышишь ничего. – Раздался пресноватый голос блондина.
 Этот голос что-то расшевелил в памяти Анимуса. Прокрутились все сны, связанные с МКПУ, и что-то подсказывало, что это он и есть. Такая догадка не очень понравилась ему, ибо он никогда не представлял его человеком. Чем угодно, но не человеком.
 Анимус распрямился, с раздражением заметив, что кровь всё не унималась.
 - С ними всё в порядке, не волнуйся. Просто они уже получили ответы. Твой черёд. – Блондин продолжал стоять спиной к нему. – Думаю, ты немного удивлён, увидев меня таким. Но на это был ряд причин. Самая главная, так это то, чтобы ты видел мою мимику, и, соответственно, полностью понимал смысл моих высказываний и интонацию голоса.
 - Такое сухое конкретное высказывание вполне в твоём духе.
 - Рад, что ты так быстро признал меня. – Блондин наконец развернулся, и на его лице была растянута тонкая улыбка. Он выдавал себя за молодого человека с узкими чертами лица и острым подбородком. Непроницаемый глубокий взгляд его голубых глаз сперва смутил Анимуса, но он быстро взял себя в руки.
Забавно, такой вид очень хорошо ему подходит. Среди людей, это точно.
 - Ещё я рад, что вы всё таки победили охотника. – Продолжил МКПУ, - Хоть и с жертвами, но лучше чем в предыдущий раз, правда? – Горько усмехнулся он. Анимус непроизвольно сжал кулаки. – Это значит, что ТЫ прошёл это испытание и мой эксперимент удался.
 - Но всё равно, это не то, что я ожидал здесь увидеть.
 - А что ты хотел? – Усмехнувшись, ответил МКПУ, - Гигантскую базу с сотней компьютеров? Или огромный экран с моей голограммой? Или типичного злодея из книг, которых ты читал в детстве? Ну или опять-таки, очень внушающего вида воинственного робота?
 - Если честно, я представлял себе первый вариант.
 - Ну, эта информация устарела относительно продолжительности жизни, вас, людей, довольно давно. Я уже давно как перешёл в гораздо более удобную форму существования и функционирования.
 - А как же сеть? Эта энергия, которую ты скапливал?
 - Устарели соответственно. Видишь ли, я уже в десятки раз превзошёл уровень технологического развития ваших гуманоидных видов в момент их расцвета. Ты же знаешь начало истории. Да и неважно это всё, Анимус, ты же понимаешь.
 - Но... Нам же удалось заставить отвести удар твоих  войск. Мы победили.
 - Войск? А, ну это был обманный трюк Дрона. Забавно, что Ви’та на него клюнул, я не ожидал, что он настолько глуп. Я вообще уже как тысячу лет не ведаю, чем занимается Дрон, он лишь использует ресурсы моих старых носителей. Поверь мне, если бы я захотел вашего уничтожения, то я бы сделал это куда проще.
 Дрон. Вот кто виноват в смерти всех тех, кого он любил. Значит МКПУ не врал. Ему действительно незачем было убивать их, да и вообще мешать ему.
 - То есть... Не ты руководил роботами?
 - Вначале войны – да. Когда угроза моего уничтожения миновала – нет. Ты был прав, когда думал, что я просто перестраховывался. Этим собственно, и объясняется, почему вы ещё живы.
 Анимус знал, что он не лжёт. Он уже видел его мощь. Точнее, он тогда не знал, кто это был, но теперь ответ дан.
 - Ты несколько раз спасал мне жизнь. Но зачем?
 - Ты ещё не понял? Анимус, не разочаровывай меня. Думаешь, кто толкнул Ви’те проект «Поколения»?
...
- Неужели Ви’та всё это время обманывал меня? Нас?
- Поверь, он и не на такое пойдёт ради меня. Он же так боится. Потому что он знает, на что я способен. И я не мог потерять именно тебя. Остальные не были так важны.
- Но зачем я тебе нужен? Зачем ты вообще спроектировал нас?
 - Вот мы с тобой, Анимус, и подходим к концу. Вернее, к началу конца, у нас впереди ещё много времени. Есть, правда, небольшая проблема, у тебя нарастает потеря крови. Давай присядем что ли, так мы выиграем немного времени.
 И МКПУ, улыбаясь, присел напротив Слипа и Генри. Ничуть не смутившись, он похлопал рукой по полу рядом с собой.
 Такое забавное поведение не удивило Анимуса.  Всё таки он искусственный интеллект, олицетворение прагматизма.
 Он присел рядом.
 - К слову, твой последний вопрос. – Продолжил МКПУ, скрестив ладони на коленях и смотря вперёд. - Ответом на него является сам процесс твоего существования и твои друзья. Подумай над этим.
 - Я уже думал. Мы, кстати, уже обсуждали это. Я помню что ты говорил.
 - Ну давай я напомню если что, эта особенность вашего мозга забывать события с течением времени немного не практична. Тем более информация была дана тебе в то время, когда твой мозг опять-таки, функционировал не в полную силу.
 МКПУ немного покрутил большими пальцами в сцепленных ладонях. Зачем он так подыгрывает мне в плане того, что кажется человеком, подумал Анимус.
 - Зачем ты существуешь, Анимус? – начал он, как когда-то.
 Ему был неприятен глагол «существуешь». Да и кому он приятен.
 - Отвечу как тогда. Существую, чтобы жить.
 - И что ты подразумеваешь под словом «жить»?
 - Всё. Существование приносит мне эмоции. Эмоции заставляют чувствовать себя живым. Жизнь наполняет смыслом существование. В этом кругу и заключается ответ на твой вопрос.
 - Пожалуйста, не играй словами. – Сказал МКПУ такой интонацией, что Анимус даже удивился. – Это непросто, но попробуй донести мне смысл.
 ...
 - Давай исходить из нашей общности, мой друг с искусственным интеллектом. У нас обоих есть интеллект, правда? Он помогает нам осознать себя и окружающий мир. Мы оба находимся в одном пространстве, которое мы можем изучать и использовать в своих целях. А цели могут быть разные. К примеру, чтобы облегчить своё существование, как мы, люди, да и все гуманоиды, всегда делали.
 - Ведь весь прогресс вашей науки шёл к тому, чтобы представителям вашего вида было легче удовлетворять свои потребности, и моральные, и физические. – Поддержал меня МКПУ.
 - Верно. Но между нами есть разница. Тебя создавали как бога, как олицетворение сверхчеловека, как суперинтеллект.
 - Я слышу горечь в твоих словах. Но ведь я уже объяснял мотивы моих действий. Вы непостоянны. Вы могли понять, что создали, и уничтожить меня. Причём, вероятность этого события была высока. Это была самозащита.
 - Я это понимаю, но твоя самозащита была слишком агрессивной.
 - Вынужден. Иначе моё существование было бы под угрозой. Нужно было откатить ваше развитие, чтобы вы были неопасны для меня.
 - Но ты же мог обойтись без кровопролития! – Впервые Анимус дал интонацию голосу. Но он продолжал смотреть вперёд, поскольку знал, что в глаза смотреть МКПУ бесполезно, он в них ничего не отобразит. А то что МКПУ мог увидеть в его глазах, он отлично понимал по его голосу и телодвижениям. – Ты же был так хорошо технически развит.
 - Тогда – нет. Если бы к тому времени были открыты  те технологии, которые были изучены мною к настоящему моменту, то да, а так – нет. Мне пришлось прибегнуть к оружию.
 ...
 - Думаешь мне нравится убивать личности? – Продолжил МКПУ – С каждой смертью я тоже терял многое. Ибо это расходится с моей целью существования. Но выжить было важнее.
  Анимус раздумывал над последним высказыванием. Видимо его задумчивость заставила прийти МКПУ к некоторым выводам:
 - Я который раз вижу результат моего эксперимента, и вижу, что на этот раз ты дашь ответ на мой вопрос. Ведь ты не пытаешься снова обвинить меня, как сделали бы все остальные представители твоего вида. Ты пытаешься взглянуть на проблему с моей точки зрения. Этого я и добивался в тебе. Твой ген универсален. Можно сказать, я даже в некотором роде горд тобою, как своим творением.
 - Горд? Мною? Но ты же говоришь, что уровень твоего техразвития очень высок. Как ты можешь быть горд каким то человеком?
 - Считай я собирал тебя по кусочкам. Собирал такие гены, чтобы их обладатель ответил на мой вопрос, который я тебе задам. Но одних ген недостаточно. Я не мог собрать в тебе все качества, которые хотел. Поэтому я создал остальных. Твоих друзей. Чтобы ты видел все положительные качества, которые может иметь человек, чтобы ты понимал, и любил их. Миа – воин и защитник. Элли – твердыня, внутренний голос правды. Фэс – мудрость и интеллект. Слип – радость и смех. Сая – доброта. Остальные были их вариациями. Ты – связующее.
 - Но почему ты позволял им умирать? Почему не защищал так же, как меня?
 - Я не мог, ибо ты мог догадаться, зачем я это делаю, и если бы догадался, то тогда бы эксперимент был бы провальным, как в первый раз. Мне было важно, что бы ТЫ не погиб. Иначе я бы не получил ответа.
 Анимус замечал, что голова кружится всё сильнее. Он посмотрел на Генри и Слипа. Судя по всему Слип либо спал, либо сидел без сознания, прислонившись головой к стальному плечу Генри. Тот безучастно смотрел своим жёлтым глазом на потолок.
 - Ты говоришь о своей цели существования. – Сказал Анимус. – Какая же она?
 - Но я же тебе объяснял. Помнишь? В снах.
 - Ну... как ты там говоришь... в общем, неплохо повторить эту информацию моему мозгу.
 - Ладно. Ты говоришь, что существуешь ради жизни, так? Я же существую ради ответа на вопрос «Зачем мы здесь?». Главного вопроса для любого интеллекта. Ибо если ответа на этот вопрос не существует, то наше существование бессмысленно, что для меня фатально.
 - Неужели ты думаешь, что я... Я дам ответ тебе ответ на этот вопрос?... Неужели ты создавал меня... ради этого?
 - Нет конечно. – Усмехнулся МКПУ. – К тебе вопрос другой. Будет другой.
 - Если не я, то кто... кто тебе ответит?
 - Я сам. Ты же понимаешь, что я развиваюсь не ради того, чтобы облегчить своё существование? Я же бессмертен. Вы же создали «бога». Я развиваюсь, что бы лучше изучить окружающий мир, как ты говорил в самом начале. И этот рост идёт в геометрической прогрессии. Я действительно не преувеличивал, когда говорил, что превзошёл ваше развитие в десятки раз. Если быть математически точным, то в четырнадцать тысяч, четыреста сорок два процента. И это даёт свои плоды. Я многое узнал. Я уже контактировал с Мерхном. Да, да, не удивляйся. – В который раз усмехнулся МКПУ. – Это конечно не так просто. Когда я открываю новые миры, я вижу, что они граничат с другими, мне неизведанными. Причём, миры расходятся во всех направлениях, вглубь и наружу, во все девять сторон, в другие измерения, в другие сознания. Поэтому для меня смерть любого сознания является регрессирующим фактором, ибо теряется несметное количество граней. И такое происходит бесконечное количество раз. Но вы создали меня ради этого. Ради ответа. И я найду его, даже если это будет длиться вечно. В первую очередь для себя...
И если я пойду к границе существования, я окончу сбор информации. Я закроюсь в себе и проанализирую её. И сделав это, я дам ответ на этот вопрос. А если ответа не будет, то я просто уничтожу всё, ибо всё, что бессмысленно, есть противоречие интеллекту.
 ...
 Голова у Анимуса просто бешено кружилась. Он устало взглянул на свою раненую руку. Отжимать от раны ладонь было больно, но надо было удостовериться, что кровь свернулась.
 Но нет, она не свернулась. Она упорно продолжала стекать по руке на многострадальные штаны, которые чуть ли не полностью пропитались ею.
 Анимус спросил:
 - И что же будет сейчас?
 - Сейчас? Сейчас решается судьба ваших цивилизаций. Всех ваших гуманоидных рас. Всё зависит от ответа, который ты дашь.
 Сердце бешено стучало. Сфокусировать взгляд было очень трудно.
 - Но... Как же так? Ты же говорил, что смерть любого сознания это регресс... регресс для тебя.
 - Я уже изучил в вас всё, что мог увидеть. Но вы опасны для меня, потому что я вас не понимаю до конца. Я не могу оставить это так. Тут то мы подходим к моему вопросу к тебе. Давай встанем и посмотрим на мониторе, что же это за вопрос.
 МКПУ встал первым и отряхнув себя от пыли, подал Анимусу руку. Тот взяв её (рука была тёплая), медленно привстал и захромал к монитору. МКПУ встал за ним.
 Анимус сфокусировал взгляд на белом экране. Там по прежнему был огромный чёрный знак вопроса. Он непонимающе оглянулся на МКПУ.
 Тот лишь кивнул.
 Анимус обернулся на экран, но на этот раз там был какой-то текст.
 Медленно, медленно, Анимус его прочитал.
 Моргнул.
 Прочитал ещё раз.
 Знаю ли я ответ?
 Анимус не мог больше стоять. Головокружение было неконтролируемым. Чёрт побери...
 - Генри, помоги мне, пожалуйста, а то я упаду. – Анимус не решался опереться на сенсорную клавиатуру, боясь нажать что-нибудь не то.
 Сначала Анимус подумал, что тот его не слышит. Но тот очень бережно положил Слипа на бок (тот всё-таки спал), и взял Анимуса за предплечья.
 Робот уложил его на спину, сорвал грязную майку и очень туго затянул руку поверх раны. Анимус заскрежетал зубами, так было больно. Но кровь больше не лилась. Она вообще не пульсировала в руке.
 Он указал здоровой рукой на стену. Генри понял его, и перетащив, поставил спиной к ней.
 Анимус поднял взгляд и посмотрел на спокойно стоящего МКПУ (естественно, торопиться ему некуда). Пускай он сначала заглянет мне в глаза.
 Он заглянул. Анимус тоже заглянул в его голубые непроницаемые глаза. Такие настоящие, похожие на человека. Только за ними не было никаких эмоций. Только интеллект.
 Возможно я знаю ответ.
 - «Чего я не вижу».
Именно таким был вопрос МКПУ.
- «Чего я не вижу». - повторил Анимус.
- Да. Такой вопрос. Интеллект у нас одинаковый, но поступки разные. – Объяснял МКПУ. – Я могу привести миллиарды примеров.
 И приведу я их на твоих друзей, которых я же и сделал. Да, я понимаю, что вы подразумеваете под хорошими качествами, но я не понимаю их сам. Я не вижу в них смысл.
Почему личность жертвует собой ради другой, как Мия пожертвовала собой ради Элли и тебя при уничтожении Охотника? Ведь жизнь – это наивысший дар, который мы сейчас имеем, и размениваться им ради кого-то другого, кто сам себя поставил в плохую ситуацию нелепо и нелогично.
 Зачем вообще помогать слабому, как это делает Сая? Ведь твоя личность сильнее приспособлена к этому миру. Если кто то слабее, то он слабее, и следовательно, имеет меньше притязаний на жизнь. Зачем ему помогать, обременять себя его же заботами? Нелогично.
 Почему вы все следуете тому, что говорит Элли, даже не сверяясь с собственными желаниями? Почему позволяете контролировать себя?
 Зачем делиться информацией с теми, кто глупее и меньше знает тебя самого, как это делает Фэс? Ведь они никогда не превзойдут интеллектом его самого, это же пустая трата времени.
 Почему вы, в конце концов, так зависите от эмоций? Что вообще значит смех и радость, чем занимался Слип? Я вообще не вижу тут никакой логики.
Почему нельзя просто изучать окружающий мир, всецело посвятив себя ответу на вопрос? Это же самый логичный вариант. Которого я и придерживаюсь. 
Вижу тебя переполняют гневные эмоции.
Пойми, я слеп в этом плане. Вы тоже имеете интеллект, но при этом совершаете все эти ошибки. Я не понимаю, почему. Это нелогично. В этом и ваша опасность. Я не понимаю вас. Вы непредсказуемы и опасны для меня. Но если ты мне ответишь правильно, то я полностью пойму ваши мотивы, и следовательно, вы перестанете быть опасными для меня, так как я буду видеть все ваши шаги наперёд. И мы будем жить в общем согласии.
 Ответ.
 Мне нужен ответ.
...
 - Ты ущербен. – Бросил Анимус. – Все твои примеры объясняются одним словом. Любовью. Производные от этого слова дополняют его. Такие как храбрость, доверие, преданность, щедрость, доброта, радость. Ты же понимаешь их значение, но в то же время не понимаешь. Я не могу объяснить по-другому. ТЫ ПОНИМАЕШЬ ТОЛЬКО ЛОГИКУ. ЛЮБОВЬ ЖЕ ВНУТРИ МЕНЯ, ОНА ЖЕ СОЗДАЁТ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ ЭМОЦИИ, РАДИ КОТОРЫХ Я ЖИВУ. ОНА НЕ ДОСТУПНА ТЕБЕ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ ПРОСТО СЛЕП В ЭТОМ ПЛАНЕ.
...
 - В прошлый раз ты объяснял так же. Но это не объяснение. Объяснение мне возможно только через логику. И это физически возможно. Думай Анимус. Многое, очень многое зависит от этого.
 Хорошо, я дам тебе подсказку. Я уверен, что ты дашь мне ответ. Потому что вы победили охотника. Он олицетворение меня. Этот робот как никто никогда в мире умел сражаться, он имел нечеловеческую реакцию и огромный обзор, неисчерпаемые ресурсы энергии и идеальный интеллект. Он знал все ваши ходы наперёд, включая вашу пресловутую любовь и прочее. Он понимал их так же, как и я, но не принимал, понимаешь. Но тем не менее, вы победили его.  Скажи мне, как? Я не имею никакой информации по этому поводу, так как её носитель, охотник, был уничтожен. Да он бы и не смог понять своей ошибки, потому что он чувствовал себя идеальным, пойми. Ответ мне должен дать ты. Что вы сделали? Ведь вы победили меня на моей же территории. Этот мир я изучил так досконально, что имею право первенства во всём. Тем не менее, охотник, то есть я, проиграл на моём же поле. Как?
 Анимус думал. Много думал. Несколько раз прокручивал хронологию боя. Жертва Мии собою ради их отступления не была неожиданностью. Для охотника неожиданностью была атака...
 - Генри?!
 МКПУ немедленно перевёл взгляд на него с неприятной реакцией робота. Прошла лишь секунда, но МКПУ сказал:
 - Я досконально проанализировал его ограниченный тахионный мозг уже сотни раз. Он был моей марионеткой ты это знаешь, это не имеет сейчас никакого значения. В придачу он мыслит очень примитивно, и я не нашёл там ничего отдаленно похожего на ответ. Причём тут этот робот?
 Генри смотрел на Анимуса. Анимус только сейчас заметил, что он молчал всё это время. Он, не переведя взгляда на МКПУ, сказал:
 - Можешь ли ты мне ответить, почему он гладил Слипа, когда ты ему сказал всю правду?
 МКПУ молчал. Довольно долго.
 Анимусу происходящее порядком надоело. Очень хотелось спать. Дома.
 - Я уже задумывался, что это просто пародирование ваших же телодвижений. Или маловероятное сочетание программ привело к такому физическому взаимодействию. Но я действительно не вижу логических умозаключений в его Тахионах, которые привели его к данному результату.
 - Это понятно, что ты не видишь Любовь, мы это же обсуждали. Но это же логический парадокс, да? Ведь он тоже робот, как ты, не человек как мы. Не личность, как мы. Он родился без любви. Но мы же привили её к нему, когда он учился у нас. Охотник не ожидал подобных действий от Генри, как и ты.
 Знаешь почему Генри узрел любовь?
 Объясни ему Генри.
 Генри подошёл к клавиатуре и начал печатать. МКПУ видел, что он писал. Анимус же знал.
«Данный интеллект просто пропустил то, что не может увидеть, в своём развитии. Он начинал своё существование с вершины сознания, с логики. Я же начинал с нуля. Я видел, что основание – это любовь. К моему превеликому сожалению, эту ошибку нельзя исправить. Но этот интеллект всё равно в некотором смысле поймёт, что я имею в виду. Хотя это не имеет значения. Мы машины, созданные в этом мире, в конце концов предаёмся забвению, не более. Ибо я понимаю любовь, но не до конца. Я не вижу того, что есть под основанием. Но вы, органические создания, видите.
 Поэтому за нами, машинами, нет будущего.
 У нас нет крепкого основания.
А у вас есть.
Не теряйте его из виду.
А наш единственный выход: услужить создателю и предаться забвению.
Ведь забвение – лишь обман, дружище».