О практике русского кораблестроения

Герои одноимённого фильма, пассажиры "Титаника"...

(«Титаник» (RMS Titanic) — крупнейший пассажирский лайнер мира на момент своей постройки.
Непотопляемость корабля обеспечивали 15 водонепроницаемых переборок в трюме... Все переборки были настолько прочными, что должны были выдержать значительное давление при получении пробоины. «Титаник» был построен так, что мог оставаться на плаву при затоплении любых двух из его 16 водонепроницаемых отсеков, любых трёх из первых пяти отсеков, или же всех первых четырёх отсеков.
В случае опасности или аварии, либо тогда, когда так сочли необходимым капитан или вахтенный офицер, электромагниты по сигналу с мостика освобождали защёлки и все 12 дверей под действием собственной тяжести опускались и пространство за ними оказывалось герметично закрытым.
В подволоке каждого отсека находился запасной люк, обычно ведущий на шлюпочную палубу. По его железному трапу могли подняться те, кто не успел покинуть помещение до закрытия дверей.
...
Во время первого рейса 14 апреля 1912 года столкнулся с айсбергом и через 2 часа 40 минут "Титаник" затонул. На борту находилось 1316 пассажиров и 908 членов экипажа, всего 2224 человека. Из них спаслись 711 человек, погибло 1513).

Но не о частном случае... о кораблях, в целом.
---

Пассажиры суператлантического пожирателя просторов, герои одноимённого фильма, подобны ему - молоды, мечтательны, решительны и этим счастливы...
Ах, как они красивы... Став на самом носу корабля, глядя вдаль, на море, безбрежное, всеохватное, уходящее им под ноги.
Пьянит морская ширь, дымка воздушная над поверхностью синей, розовая в солнечных лучах... чайки, чуть ниже их, плачущие от счастливого парения на морском празднике, от принадлежности к ожиданиям утренним...
И едва слышный гул поршневого сердца, чуть ощутимая дрожь корабля, под увлажнённым росой металлом... в глубине недр его... там, позади. Отсюда, от флагштока, ухватившись руками за леера над головокружительной высотой... на ладони палубы, бережливо поднятой.
И шевеление огромного тела под ногами... режущего океан, вспарывающего бездну.
Покачиваясь, рразгоняясь с волны и прриостанавливаясь, встретив следующую... стремясь туда, в даль...
Нетерпеливая мощь, созвучная с собственной.

Кинематографический символ жизни.
Но угубимся в саму жизнь, принципиально, по русски...

Зато человек перешедший порог жизни любит вид с кормы, но что привлекает взгляд глаз, насытившихся уже зрением, встречным ветром до слёз, здесь, в пространстве прошедшего?
Море, бурунно, прозрачно, перемешано и вспенено выходящее из под лопастей корабельных винтов... из под кормы, из под ног... и разворачивающееся вновь, вдаль скатертью... безмятежностью.
И та же глухая пульсация под палубами, и та же дрожь корабля, вспоровшего океан, оставившего след на глади бурунной чертой.
И кильватерный след прошедшего корабля.
Опрокидывающийся, набегающий на спокойную поверхность воды, бурун пенный... непрестанно убегающую под пенный бурун, гладь.
Контакт энергии, набегающей на статику... и смирения, полегающего под энергией.
Взаимодействие двух стихий. Встреча двух направлений бытия.
Чарующая картина - подобна огненному пыланию.
---

Россия - стылость, мороз, холодные небеса, угрюмая тайга, скудные нивы, покосы унылые, обрывы жёлтые глинистые - усталая гладь. Без-солнечная обитель, снаружи жуткая, внутри непонятная.

" Что-то дом притих, погружен во мрак, на семи лихих продувных ветрах. Всеми окнами обратясь во мрак, а воротами - на проезжий тракт.
- Ох, устать я устал, а лошадок распряг. Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого, только тень промелькнула в сенях, да стервятник спустился и сузил круги.
В дом заходишь как все равно в кабак, а народишко: каждый третий - враг, своротят скулу: гость непрошенный, образа в углу и те перекошены. И затеялся смутный, чудной разговор, кто-то песню орал и гитару терзал, и припадочный малый, придурок и вор, мне тайком из-под скатерти нож показал.
- Кто ответит мне, что за дом такой, почему во тьме, как барак чумной? Свет лампад погас, воздух вылился, али жить у вас разучилися? Двери настежь у вас, а душа взаперти, кто хозяином здесь? Напоил бы вином.
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути и людей позабыл. Мы всегда так живем. Траву кушаем, век на щавеле, скисли душами, опрыщавели, да еще вином много тешились, разоряли дом, дрались, вешались".
- Я коней заморил, от волков ускакал, укажите мне край, где светло от лампад. Укажите мне место, какое искал, где поют, а не плачут, где пол не покат.
- О таких домах не слыхали мы, долго жить впотьмах привыкали мы. Испокону мы в зле да шепоте под иконами в чёрной копоти"... (Владимир Высоцкий)

Печь дровишками не потрескивает. Портянки... ведро под порогом с детской мочой. Никто никого не любит у них... нет, нет - любят, но как то - слишком уж... поднебесно.
Тревогой удерживает тоскливый сон.
Потрясём головой, удерём на луга... по росе босиком, на реку... оглядимся, встрепенёмся душой... вздохнём...
- Уффф!
И вот - солнце, бодрость, свежесть.
Весенняя охота на водоплавающих... Турпаны, пятёрка селезней вослед за самочкой, единой ниточкой следуя, согреваясь в погоне любовной...
Сбита уточка выстрелом, плывёт на воде комком взъерошенным... Самцы, разворачиваясь прямо над стволами охотника в лодке, с окурком, прилипшим к губе, озабоченного... не скрывающегося... ибо не боятся здесь никого. Здесь рулит инстинкт убийства, инстинкт размножения - великий зов.
Возвратясь, пикируют на неё... Вновь и вновь в совокупление, стремясь оплодотворить, вбрызнуть себя в тёплую колыбельку, живую только что... одарить её зачатками новых трескунчиков, выводков, табунчиков. До самоистрачивания полностью, прижавшись изо всех сил, изнемогнув в сладострастии весеннем...
Ощущая дроби хлёсткое приближение.
Полёг под выстрелом один селезень, обмяк второй, красиво рухнул третий...

- Плевать, жизнь продолжена, гибель съедена телом собственным, отведена от другого, более удачливого...
Косяки, табуны... тучи пернатые, крича, гогоча, словно потерпевшие... пробуждением жизни воспалённые... ранены, опьянёны половодьями... прелью, ароматами, неспешно высвобождающихся из под снега, берегов... разливами ледяных, щедрых озёр, рек.
На водные отражения небес из небес облачных... в снижении.
Стремительно и самоотверженно... нежно и победоносно.
Надвигание, пролёт с крылатым шелестом, с гомоном радостным... с подвигами... волны неисчислимой, за горизонты переплескивающей.
Огромно - единого, Прозрачно - неисчислимого - Непостигаемого... Нечто.
Воплощённого в табунах, косяках.

Охотник отстреливающийся, с металлической пукалкой и сотней смертельных инъекций... зло бытия, першение рока в неумолчности живущего дыхания. Ветер, пытающийся остановить воздушными ладошками, барашками пенными, шлепками волн острый форштевень корабля...  вспарывающее движение.
---

Россия... океан, арена для бытия.
Изнутри - образ действий любого замерзающего, куропатки среди тундр обледенелых, человека разумного в торосах снежных - экономия сил для выживания. Единственно результативная организация - коллектив, семья. Самое спасительное поведение - терпение...
Извне, этим поведением - отара без-словесная на заклание, полигон для устремлений предприимчивых, врывающихся, сиюминутно возвышающихся, орлами из облаков когтящх земное, для третирования, использования, уничтожения... для презрения. Прибой кочевников и горцев, украинцев и казаков, иудеев, поляков, белочехов и прочих...
Пикирующих... Но как тут, однако, стыло, холодно...
Приидя, остывают - рождаются уже здешними, съёженными... обрусевшими. И вот - сами теперь сопротивляются следующей, новой волне земляков бывших, презирающей их энергии.

При взгляде сверху - на необозримых просторах Российских - волна, нашествие энергетики пришлой на созерцание оседлое, и сопротивление этой волне спокойствия. Издревле, повсеместно.
Вращение глобального ротора. Встреча двух направлений бытия, результат взаимодействия двух стихий.
Узнаёте кильватерный след корабля?
Опрокидывающуюся на гладь воды пену и непрестанно убегающую под бурун морскую гладь, по сути - жар живого присутствия... вихрь, шлейф за промчавшимся... запечатлевшимся в наших действиях, проявившегося нашими страданиями, нашей кровью прокипевшего.


Кто мы - народ, море вспенивши, в таком случае, есть??
Защищающий даже ненавидящих себя - безчисленных собственных Салтычих, царь-неметчину... Бланков с Бронштейнами, с китайцами, с латышскими стрелками... Антантами. Всех этих подчиняющихся Тэтчершам, Кандолизшам Райз... всяким пронафталиненным, всем, кому не лень унизить Россию, использовать. Собственных, засевших в Москве, в провинциях - в кабинетах, в штабах?
Пену своеобразную на угрюмой основательности бездонных вод... мочу ленивых - ведром невынесенным... ноги жадных, на родительский стол заброшенные?
Защищающий, надеясь на то, что сбывается лишь во снах... не различая адресатов для святого подвига, для отдачи себя... полегая миллионами?

Борением смертным... Криком, вырвавшимся через разорванный ворот... выработан, смерчем вздыблен за облака образ... Пшеничное поле с озёрами глаз под неприступностью бровей... Синь небесной веры и земной готовности превозмогать вызовы бытия, одолевая терпением, обрабатывая, перевоспитывая... зорко контролируя - не прикончить бы насовсем  "врага" своего.

Кто-то огромный, мощный бродит, живёт здесь.
Кто есть Дух этот, не дозволяющий нам умереть чинно?
Встречающий мир глазами молодого населения и провожающий - глазами стариков?
Кто мы, это целое, превышающее всё индивидуальное, хотя и слепленное нами, массами бренных, презираемых...  над-небесное, непонятное, рассредоточенное до неосязаемости? 
Гигант духовный?
Как увидеть его, ощутить, представить?
---

"Под словом организм я понимаю соединение нескольких определенных начал или стихий (часто также единых организмов), действующих с определенной целью. Напрасно думают, что природа проста; все организмы многосложны... Закон организмов, находящихся в прикосновении, сограничивать друг друга, тогда они образуют новый организм. Так же в человеке; супружество есть новый организм, 3 человека вместе; целое общество мало-помалу примиряет стихии и образует особенный организм, часто вовсе не похожий ни на один из составляющих его организмов, как в химии два химических соединения образуют новое, в действии своем не похожее ни на один из первых элементов, как например вода, состоящая из горючего газа и из газа, способствующего горению, и не имеющая свойств ни того, ни другого. Так и в обществе: каждый народ есть организм, состоящий из элементов, выработанных веками многоразличными соединениями людей, их жизнью..." (Одоевский).


Сей многосложный организм состоит из миллионов, живет тысячелетиями, изменяется веками. Зреет как всякий ребенок. Стали длинными, голенастыми, как у гуся лапчатого, ноги, а грудь, сердце отстало. Головокружение, обмороки - это временно.  Перерос отца, а мысли детские: любит сладости, не умеет просыпаться, не заботится о других - пройдет. То эгоист и  неслушник, то ластится как котенок, он и умнеет рывками.
Так и взаимоотношения народа. Притирающиеся количества рождают умнеющее качество, в новом качестве вновь закипают   количества. Живая, саморегулирующаяся система. Чужие, попав сюда, взорвутся. Свои, взамен революционного самоубийства, торопят  взросление. Провидя за сегодняшними взбрыками вековые шевеления.


Нужно увидеть то, что неразличимо из-за своей огромности, за деревьями лес различить.
Вжиться в  стереоскопическую картинку без специальных очков, рассредоточить взгляд, обобществить разобщенное. Из плоской туманности  многоточий  возникнет объемное изображение, так радуга объединяет летящие капли в целое. 


Осмотрим разобщенные точки: Вот солдаты, глядя из передовой линии окопов на приближающиеся танки, обреченно думают - Сейчас нас раскатают, стра-а-ашно, -  и оглядываются назад... А там вторая линия окопов - заградотряд,  ловит оглядывающихся в прицелы, крича - Только побегите, изрешетим.

 
А вот объемное изображение: Парень, гуляет с девушкой. Навстречу трое, осыпающих оскорблениями. В парне схватились два инстинкта. Инстинкт самосохранения - Изобьют, стра-а-ашно. Инстинкт чести - Позор страшнее драки, к бою. 


Противоборствующие линии фронтовых окопов, суть разнонаправленные инстинкты парня: Испугавшиеся солдаты - инстинкт самосохранения, подстегивающий их заградотряд - чувство долга.
 

И вот... рассыпанные по просторам людские множества, объединившись кровными узами, интересом, симпатией в народ, становятся стереоскопическим, объемным человеком. Превращаются в живой организм, а тот вырастает в духовного гиганта - головой уходит в сияющие выси, руками рассеивает облака, ногами продавливает горы.  Соединяясь в порыве, мы опьяняемся этим вином. Духовное единение настояно на  кровном. Ушиби палец - вздрогнут от боли все остальные.  Мы сжились до неразрывности. Не может голова отказаться от рук, не может, пусть самый святой, сказать – Я  не грешен. И он, разрушая духовное единство, пробоина.


И вот одни устилают собой фундаменты строек, другие выхватывают из постелей  индивидуалистов, гонят на общие работы. В  результате - города, дороги, поверженные враги. 
Помягче  друг к другу и стало бы иначе? 
Вспомним Гулаг, запишем его участников на карты, перетасуем и раздадим вновь - бывшему "зеку" выпало стать охранником, начальник лагеря на нарах. Что произойдет при такой перестановке? Ситуация воспроизведется.
Тирана можно не устранять.
ГУЛаг - очередной, жизненный этап народа-человека. Младенчество, детство  - не перешагнуть. Необходимо пережить, выработать противоядие... навить опыт на хромосомы, соединить череду поколений в логическую спираль взросления. 


И вот он, тиран, непонятный изнутри - своеобразный "зрячий", увидевший множество целостным...
Клетки тела, закаляющегося в ледяной воде, стонут, не понимают, зачем холод? Лишь принятое единым, одухотворенным, тело может оправдать, объяснить цель закаливания. 
Народ, состоящий из грешников... святится единым замыслом, он сам приведёт себя в гармоничное состояние.
Зазвучит.
---

Нарезное закручивание выстрелливаемой пули...
Море, бурунно, прозрачно, вспененно выходящее из под лопастей корабельных винтов... из под кормы, из под ног... Сердечный неупокой под палубами, в глуби механической огромности,  дрожь корабля, нетерпение и движение созвучное, там... здесь внизу... внутри... в нас.
Невидимо то, в чём мы есть, чему мы часть кровная...
Так радугу ловят ребятишки, вбегая в столб её - она тут, средь травы, только что видели... хвать - разошлась в ширь, исчезла. Нужно отойти, выйти из...
Дух, осмысленная деятельность, поведение, взаимосвязь веков, растворяется в дне сегодняшнем, но обнаруживается издалека, с дистанции времени, в прошлом  - развитием, взрослением.
 

Человека, перешагнувшего порог жизни, увлекает вид с кормы.
В этом корабле - оставившем мощный бурун, он подозревает, узнаёт своё время, себя... всех, кто рядом был.
Молодость  знаменует движение, вбегает в расходящуюся радугу идеального бытия. Она влечёт корабль, духовное устремление.
Палуба, бушприт, трубы, мачты, прожектора, трюмы и капитанский мостик... кипящее машинное масло и запах выскобленной до желтизны палубы... зоркость штурмана и гульба на нижних ярусах... целесообразное лишь комплектом.
Корабль, организм, сложенный из дрожи кожи каждого, из частной сердечной боли и личной энергии.
Ррраскачиваясь, разгоняясь и прриостанавливаясь - вспарывая пррозрачность бездны.


Наша странная, всё ещё нелюбовь друг к другу - уверенность в совместной спайке, сварке, склёпке, сборке... Пред-доминантное нарастание... энергетическое накапливание озаряющей вспышки... догадки... молниеносного преображения.
Чтобы взглянуть друг на друга изумлённо...
Осознать обречённость нашу жить поврозь, индивидуально... за околицей пусть, домом угрюмым, тёмным...
Но погибать, побеждать, возрождаться - только вместе.
---

Погибать вместе... Не красное словцо, поглядите сами...

"Мы слишком долго уговаривали русских, что им надо принять общемировые законы, но они, даже притворно соглашаясь, всегда, во все века, продолжали жить по своему. Сколько можно с ними экспериментировать? Ни войн, ни революций, ни большевиков, ни коммунистов, ни демократов, ни голода, ни лишений, ни бедности, ни болезней, ни коллективизации (в приведённый перечень испытаний для нашего народа можно добавить и раскол, и реформы Петра, включая создание Синода, и отступничество не только элиты, но и Церкви от царя - помазанника Божьего и Февральскую революцию с прославлением в храмах массонского Временного правительства)... они не боятся. В массе своей к деньгам не привязаны. Спаивание их и развращение даёт ничтожные результаты. Более удачными надо признать подкупы высокопоставленных чиновников и постановку их на службу нашим интересам. Но для нас это убыточно, ибо аппетиты их растут, их легко перекупить.
Годы конца двадцатого и начала двадцать первого веков нас вразумили: Россией правят не поставленные нами правительства, а какая-то необъяснимая сила. Сломить её невозможно, поэтому надо её уничтожить". (Владимир Крупин "Повесть для своих")


"В конце ХХ века задача для Запада "устранить народ", "устранить русский народ" как-то вдруг сфокусировалась до прикладной необходимости. На физически ограниченном пространстве земного шара места стало мало...
Нет сомнений, главным вопросом  для человечества в 2012 году будет вопрос, кто кого - Запад расщепит Россию и вместе с нею Русский мир как тысячелетнюю цивилизацию или Россия нейтрализует те силы Запада, которые жаждут для продления своей жизни кровавой подпитки" (Олег Слепынин сайт "Русские на Украине")


"То есть речь идёт уже не о переделке народа, а о его истреблении. Русские и впрямь вымирают. По ужасным результатам даже халтурной последней переписи, которые замалчивались целый год, за 8 лет... численность россиян уменьшилась на 2,3 млн. человек. При этом число собственно русских  сократилось на  4,87 млн. человек (целая европейская страна)" (Александр Бобров "В предрассветных сумерках")


Да, да, да...
Обшивка Титаника вспоролась мягко, вкрадчиво... не больно. Пассажиры шутили, удивляясь... привычно скользили поршни в цилиндрах, как ни в чём не бывало, играл оркестр в ресторане... молодёжь пряталась... всё  функционировало, жило, сияло даже.

Забыли о единстве - все утопли.

Если осознаем свою родственность, полюбим каждого, как самого себя - ведь так оно, собственно, и есть... да и любить, означает - беречь всего лишь, заботиться как о себе лично...  не остановят нас, не потопят ни всемирным нахрапом... ни айсбергом.
Были примеры 1812 года, 1945... примеров не счесть даже в проигрыше:


"Ровно в 4 часа утра, тридцать немецких газовых батарей, заряженные несколькими тысячами баллонов боевого хлора и стоящие восьмикилометровым фронтом, выпустили ядовитое газовое облако пятнадцатиметровой высоты. Через десять минут русские позиции были накрыты желто-зеленым облаком хлора. Когда газ начал рассеиваться, германская артиллерия открыла массированный огонь. И вслед за хлором и огневым валом, в атаку пошли четырнадцать пополненных и отдохнувших батальонов. По приказу командира дивизии, оркестр играл Бранденбургский марш, немцы были спокойны, по данным разведки противогазов у русских не было, так что выжить не мог никто...


Газы имели темнозеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10 — 15 м.
Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.
...
Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели.
Все медные предметы на плацдарме крепости — части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее — покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки — мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления.

Газы нанесли огромные потери защитникам Сосненской позиции — 9, 10 и 11-я роты Землянского полка погибли целиком, от 12-й роты осталось около 40 человек при одном пулемете; от трех рот, защищавших Бялогронды, оставалось около 60 человек при двух пулеметах.
...
Совершенно неожиданно к изумлению и ужасу немцев из курящихся дымом развалин поднялись фигуры в русских шинелях. Оборванные и окровавленные, с лицами обожженными газом, харкающие кровью, русские солдаты пошли в свою последнюю атаку. Неизвестный русский капитан возглавил несколько десятков выживших пехотинцев и повёл их в бой. Капитан был отравлен газом и последние метры своей атаки, он шел уже практически мертвым.
И когда сожженные германским газом глотки последних солдат 13-й роты 226 полка захрипели русское ура, немцы не выдержали, и побежали бросая оружие" (Сергей Вшивцев, Проза.Ру).


Кто, что, попирая смерть, вело их, деревенщину эту... эту крепь, опору страны и основу?
Дух! Наш русский Дух.
До чего же, наверное, могучи и прекрасны мы все... согласованным аккордом?
Услышать бы когда нибудь внове... радость эту.
---

"Корабль, есть инженерное сооружение, предназначенное для перемещения людей и грузов по воде, для исполнения иных специфических задач". Чётко, конкретно... сухо... По ихнему.


«…Шведский королевский флагман «Васа». Четырехпалубный, крупнейший корабль семнадцатого века. Его строили почти три года. Четыреста плотников, кузнецов, скульпторов, художников, оружейников, канатчиков, парусных мастеров трудились под руководством самого короля Швеции Густава Второго.
На его постройку ушло тысяча дубовых деревьев. На нем установили шестьдесят четыре тяжелых орудия – крупнокалиберные двадцатичетырёхфунтовые пушки с ядрами весом свыше одиннадцати килограмм. На нем было три мачты, рассчитанные на десять парусов. Корабль был длиной шестьдесят девять метров, а в высоту достигал пятидесяти двух метров. «Васа» была украшена резьбой и сотнями скульптур, изображавших библейских героев, греческих богов, римских императоров, львов, мифических морских существ.

И в воскресенье 10.08.1628 года, выходя из Стокгольмской гавани в свое первое плавание, пройдя всего несколько сотен метров, «Васа» затонула под собственной тяжестью, унося с собой пятьдесят человеческих жизней и одну жизнь корабельного кота…»
( http://www.proza.ru/2012/02/27/521  Николай Николаевич Николаев. Проза.Ру)

Всё, казалось бы, продумали. Но  технология, как выяснилось - фигня... Творение одушевляется муками:

Легенда о Летучем Голландце гласит, что в конце 1770 года на остров Мальта зашел корабль, капитан и 14 матросов которого были поражены желтой лихорадкой. Когда об этом доложили Великому магистру Мальтийского ордена, он приказал отбуксировать корабль из порта вместе с 23 членами экипажа. Судно отправилось в Тунис, однако местного властителя успели предупредить, и он запретил пускать корабль в порт. Команда решила вести парусник в Неаполь. Там его тоже не приняли, опасаясь эпидемии. Не приняли корабль и во Франции, и в Англии. В конце концов, неприкаянный парусник пропал без вести.
С тех пор Летучий Голландец бороздит морские просторы, сея смерть и разрушение. Как гласит легенда, появляющийся как призрак, Летучий Голландец предвещает верную гибель для корабля или части экипажа. Поэтому моряки боялись его, как огня, суеверно прибивая к мачтам лошадиные подковы.

Бегство от гибели, участь печальная. Творение одушевляется муками целенаправленными.  Есть, есть иное прочтение чертежа - утреннее, одухотворённое... оживляющее.
Попирая гибель осознано... за грудки взяв её.
Броненосец "Потёмкин" в одиночку схватившийся с эскадрой, сворой обложившей его... миноносец "Стерегущий", утонув несдавшимся...
Прикрывая собой другого.

"Один из первых японских снарядов попал в борт "Стерегущего", вывел из строя два котла и перебил главный паропровод. Миноносец окутался паром и резко потерял скорость... Ему пришлось вести бой с четырьмя кораблями противника, на которых было 24 пушки против 4 русских. Это был настоящий ад: вражеские снаряды рвали металл корабля, осколки косили людей. От "Стерегущего" поднимались густые клубы дыма, он стоял среди вздыбленной взрывами воды и отбивался. Наши моряки стояли насмерть, усилив скромное вооружение корабля отчаянной храбростью и мужеством. Своей жизнью они доказали верность старинной традиции Российского флота: "Погибаю, но не сдаюсь!".
Одно за другим умолкали орудия. Погибла почти вся палубная команда.
К миноносцу подходил вельбот с японскими моряками.
Японцы взяли в плен четырех раненых и обожженных русских моряков, подняли японский флаг и завели буксирный трос. При буксировке миноносец стал зарываться в волны, натяжение троса возросло, и он лопнул. Вскоре "Стерегущий" затонул.
Так завершился бой, благодаря которому миноносец "Стерегущий" навсегда вошел в историю Российского флота с такими определениями как легендарный и героический. Но таких кораблей в нашем флоте было немало и далеко не все они удостоились такого внимания и почета, какие выпали на долю "Стерегущего".
Все началось с публикации в английской газете "Таймс", которая в начале марта 1904 года сообщила, что на "Стерегущем" осталось еще два матроса, которые закрылись в трюме и открыли кингстоны. Они погибли вместе с кораблем, но не допустили его захвата противником.


---
Инстинкт убийства, инстинкт продолжения... Люди, мягкие среди снарядов, мин, торпед, пуль... Ликование их в гибели "за други своя"...  Воля к победе... чувство  принадлежности к той волне жизни, что переплёскивает за горизонты...
Такая музыка не стихнет, не закончится.

Вся мужеская малышня, во всех детских садиках России, в войнушки играя ... "испуская дух" понарошку, предупреждает всерьёз - Русские не сдаются! Уррра!
И снова сражается...