воровка

-Данил, но ведь это не твое, хоть ты и нашел…Брать чужое нехорошо. По простой причине, что отдашь еще больше. Таков закон. Да, не писаный закон. Божий…Но он есть и действует. Поверь мне на слово. Я прожила жизнь. И знаю, как он безжалостен и безпощаден. Именно в тот момент, когда ты не ждешь и не подозреваешь о беде предстоящей. Только обида полыхнет в сердце, а за что? Судьба так распорядилась и лишила меня именно этого, что мне дорого и близко…Да, уж, и поздно будет, плакать…
Она распалялась все больше, глядя на повзрослевшего внука, детинушку семнадцатилетнего. Который недоуменно таращил глаза на бабулю, совершенно не понимая ее праведного гнева.
-Ну, что ты хочешь сказать, что сама никогда не брала чужого. Все через этот опыт проходят, - довольно самоуверенно защищался внук.
-Ну, знаешь, когда меня еще в начальной школе девочка одна обвинила в краже ее денег, которых я в глаза не видела. И учительница устроили позорные разборки перед всем классом. Я чуть не умерла от стыда и несправедливости. А потом ее деньги нашли на полу в спортзале. Но я до сей поры с ужасом вспоминаю то мое душевное состояние, от которого белый свет был не мил.
-Да, ладно, ладно, праведница, святая, не канонизированная при жизни, - заехидничал Данил. - Ну, повороши память-то, не может быть такого, чтобы ты ничего не брала чужого. Просто запамятовала, небось.
Она, аж, задохнулась от негодования, слушая внука. И вдруг ляпнула:
-Брала, вспомнила…
-Ну, вот…Давай выкладывай, как на духу…Приму твое покояние, так и быть, сокрою от всех…Унесу в могилу тайну, - продолжал хихикать внук.
-Да, воровала, но не чувствую вины своей, до сей поры…
-Как, это? Украла и даже не раскаиваешься в содеяном? Круто... Не ожидал, бабуль…
-Ладно, так и быть, выложу, все, как было…Она решительно посмотрела на внука и продолжала.
-Когда тебе было полтора месяца от роду, ты забелел двухсторонним воспалением легких. Таков уход был за младенцем дома. Беспутки-родители наркоманили и некому былодаже лечь с тобой в больницу. Пришлось мне. Как самой здоровой и молодой из всех родственников.
Мне тогда лет сорок было. Вроде не так, уж, и много. В больнице детской многие считали, что ты мой поздний ребенок. И удивля-лись,узнав,что внук…
Ты был очень слаб. Врачи безнадежно считали, что ты не жилец на белом свете. И намекали всячески на это. Лечение протекало тяжело. Венки маленькие находились только на головке. А ты был так слаб, что не мог даже плакать. Когда лежал под капельницами, ежедневными уколами.
А мне до того было жаль душу твою, ненужную даже родителям. Что, видимо, где-то внутри себя, я ровно поклялась, что вытащу тебя с того света. И сделаю все, что в моих силах с божьей помощью. Как я молилась всем богам на свете за здравие тельца младенческого. Ты бы знал. Часто брала на руки. Ходила гулять с тобой в зимний сад, который был устроен в небольшой рекреации здания больницы. Где было много комнатных растений и вид красивый из окна на пруд и тайгу.
Видимо, моё желание, чтобы ты выжил. Стало передаваться и тебе. И примерно на пятые сутки ты начал реветь. И при уколах. И просто так. Особенно ночью. Знак, конечно, был хорошим. Да, и врачи с удивлением отметили, что в болезни наметилась положительная днамика на выздоровление.
Но твой рев по ночам, меня убивал физически. Без сна я просто выбилась из сил. Но тут пришла в голову мысль, что ребенок может плакать и по причине голода. Ведь ты стал выздоравливать, а значит, открылся аппетит и жажда к жизни.
Но где было взять еду. В больнице бутылочки со смесью молочной выдавали со счету строго. Мамочкам полагалось только докармливать младенцев, а основной едой было грудное молоко. Из дому вообще ничего не разрешалось приносить из еды. Прямо безвыходная ситуация.
Попросила сначала честно у врача лечащего. Обяснив, что ребенок голоден и потому кричит. Она равнодушно выслушала и сказала, что не стоит перекармливать ребенка. И что смесь детская выдается по возрасту и весу в достаточном количестве. Согласно всех медицинских правил.
-А ты орал уже и днем, и ночью. Не переставая. Вот тогда я решила брать больше бутылочек со смесью,чем полагалось. И на ночь ещё припрятывала две бутылки. На подоконнике закрыв их шторкой и полотенцем. Чтобы не обнаружили.
-И ведь знаешь помогло. Ты перестал орать. И за милую душу все бутылки дополнительные выпивал. И ночью мне спать давал, выхлебав два пузырька смеси за милую душу.
-Так крадучись, когда никого не было на посту из медсестер. Каждый божий день тайно, как вор багдадский, «тибрила» заветные бутылочки со смесью из холодильника. И счастливая возвращалась в палату. И ведь никто меня не застукал из персонала. Все было шито-крыто. Медсестра только изредка утром удивлялась, откуда лишние пузырьки появляются порожние.
А при выписке из больницы, наш лечащий врач торжественно заявил об окончании лечения и полном выздоровлении ребенка. И с удивлением констатировал факт прибавления в весе на четыре килограмма. Что было торжественно зачтено на действие лекарств и препаратов медицинских.
-Зато мне пришлось подвязывать юбку шнурком. Чтобы не потерять ее при походе домой и констатировать факт похудания на семь килограммов живого веса.
-Да, героическая ты моя, бабуль, я тебя обожаю…Глаза, Данила затеплились добротой.
-Но, все ж, дорогой, это редкий случай в жизни…Не бери чужого…