Мальчик и Небо

Просил увядший цветок:
- Слезою своею умой меня! Только одной слезой! Тогда я вновь оживу, вновь стану красиво цвести и воздух благоуханьем своим наполнять, и когда прилетит пчела, дам ей нектар, чтобы мёд сварила она.
И мальчик кивал в ответ:
- Что для меня одна лишь только слеза? Мне ничего, а цветку целая жизнь! Правда, сам по себе глаз слезу не родит. Лишь от сердечной боли выступает эта роса. Надо мне чиркнуть по сердцу лезвием горечи… Ой, содрогнулась грудь как от удара кинжалом! Горько мне видеть увядший цветок, прежде такой прекрасный и нежный. Щеку слеза обожгла и пала на лепестки.
Просила мёртвая пчела:
- Каплей крови зажги снова во мне жизни огонь! Только одною каплей! Тогда я вновь оживу, вновь полечу над лугами, всюду засею цветы, где прежде голой была земля. Я соберу нектар и в сотах своих восковых мёд янтарный скоплю, зверям и людям на радость, зверям и людям на сладость.
И мальчик кивал в ответ.
- Что для меня одна только капелька крови? Мне ничего, а пчеле целая жизнь! Кровь – это жидкий огонь, солнца незримого, внутреннего медовая река. Тайна жизни и тайна души – в крови. Дай мне, пчела, железное жало твоё! Им я пробью жадную кожу свою, пусть взойдёт солнце из пальца, красный цветок расцветёт, отдаст тебе, пчела, сладкий нектар жизни.
И тогда заговорило усталое небо.
- Мальчик! Взгляни на меня! Я стало подобно безводной пустыне, лишённой влаги. Никто не умоет меня пречистой слезой. Я потускнело, угасло, огня во мне нет совсем, и всякой твари подо мной холодно и темно. Мальчик всежалостливый! Ты спас прекрасный цветок, ты спас пчелу-трудолюбицу, можешь ли сделать что-то и для меня?
И мальчик дрожал от страха и благоговения. И мальчик тихо отвечал:
- О, Великое Небо! Всё я готов отдать за Тебя! Разве найдётся счастье превыше, чем Небу своему послужить? Слезой возродил я цветок, каплею крови пчелу оживил, то и другое – влага сердца, колодезь глубокий сердца. О, Великое Небо! Хочешь, отдам я Тебе сердце своё? Оно ведь и есть по праву Твоё, не сам я в себе его создал! Большего нет у меня. Но… что для Тебя только одно лишь сердце? Тебе ничего, а мне – целая жизнь! Примешь ли Ты от меня приношенье такое?
Небо молчало. Горьким было оно, холодным и тёмным, и всякая тварь дрожала под ним от стужи, тоски и страха.
И мальчик покрепче сжал железное жало пчелы и вонзил себе его в грудь, и грудь свою им раскрыл. И солнце горячее, солнце сияющее, солнце всежалостливое вырвалось из груди и поднялось в усталое небо.
И цвёл на лугу прекрасный цветок, источающий благоухание и нектар, летела пчела с деловитым жужжаньем, и всякая тварь на земле спешила по своим делам, исполненная неясного спокойствия. Только безвестный мальчик лежал бездыханно с распахнутой грудью.
И белый исполин Небо склонился пред ним.
Белый исполин Небо бережно подхватил его в незримые ладони.
Белый исполин Небо уносил его в своё Небесное Царство…