Вера
Я смотрю на всё другими глазами. Картинка больничной палаты мутная, словно меня разделили с ней грязным стеклом. Вялые слова доктора утонули где-то. С невозмутимым выражением лица палач в белом халате говорит мне страшные вещи. Я не хочу в это верить. Зажмурив глаза, пытаюсь представить себе, что это кошмарный сон.
- Этого не может быть, - мой голос звучит сипло, по-чужому. Кричу: – Я не больной!
- Ну-ну, успокойтесь, молодой человек… Дело в том, что мы обнаружили у вас лучевую болезнь.
- Какая болезнь?.. О чем вы?..
- Находясь на поверхности, вы попали в зону заражения. Неужели вы не заметили сигналы дозиметра?
А он и вправду тогда трещал, как ненормальный… Порой приходится рисковать, чтобы твоя станция держалась крепко, и не пала в глазах других содружеств. На том заброшенном складе уцелели запасы продовольствия. Но какой смысл объяснять это несчастному докторишке?
Я молчу. Наступает звенящая тишина. Доктор копается в желтых бумагах, как мышь.
- Что теперь? – спрашиваю я.
Врач слегка озадачен вопросом в лоб. Он отвлекается от своей возни и заглядывает прямо мне в глаза.
- Мы отправим вас в Лечебницу. Я ничего не гарантирую, но, быть может, вы выкарабкаетесь.
Я заведомо знаю, что это конец. Из Лечебницы, станции, наполненной стонами умирающих, выхода нет. А врач – лжец, говорит это всем, лишь бы дать надежду слепцу и скрасить его последние дни.
Я чувствую, как голова моя наливается тяжестью. Появляется слабость в ногах. Надменное лицо доктора куда-то уплывает… Далеко-далеко слышен его голос:
- Вам плохо? Видимо, начались приступы… Вам помож….
Дальше все обрывается. Я закрываю глаза, и словно проваливаюсь в пустоту.
***
Мое сердце разрывается на куски. Я с навернувшимися слезами оглядываю свою родную комнатушку, в которой прожил двадцать лет. Тоска, отравляющая меня изнутри, вырывается стоном.
Я больше никогда сюда не приду. В моей жизни появляется новая страница. Загаженная, искомканная. Все, чем я жил до этого, сгорело. На память у меня остались только угольки.
Ко мне приходят друзья. Подбадривают, обещают проведать. Странно, но отчего-то мне кажется, что они врут. В их словах нет искренности. Они меня боятся. Знают, что я уже должен светиться в темноте от радиации, поэтому держат дистанцию в три шага. Но я не сержусь, в последний раз видимся…
Мой тощий рюкзак собран. Погасив свет, я переступаю порог родного дома.
На станции оживление. Челноки таскают с дрезины ящики, продавцы нахваливают свой товар, дети резвятся… Из небольшой забегаловки доносится отборный мат алкашей.
А я, словно тень. Незаметно пробираюсь к блокпосту, мечтая не повстречать кого-нибудь из знакомых.
Дежурный пожимает мне руку, и угрюмо рассматривает полученный документ.
- В Лечебницу? – спрашивает он, и лицо его мрачнеет. Он расписывается, затем хлопает меня по плечу – Удачи, Андрюх. Не сдавайся.
И я, отвергнутый, выплюнутый любимой станцией, растворяюсь во мраке…
***
Через несколько дней я начинаю понимать, что схожу с ума. Эта станция, изолированная от всех других, держит в себе живых мертвецов. Здесь нет привычной толпы людей и запаха машинного масла… Здесь теряется время. Повсюду развеваются белые халаты врачей, из палат не прекращают литься дикие крики больных. И я себе даже представить не могу, кто там обитает…
Порой мне кажется, что поверхность милосердней. Раньше я бы никогда не подумал, что помимо бесконечных убийств и насилия, в метро есть что-то еще ужасней.
Там, наверху, вольный ветер и свобода. Нет этой дикой безысходности, которая грызет тебя в серой палате. Да, в любой момент ты можешь встретиться с пришельцем из самых страшных снов… но на поверхности только ты пишешь мемуары своей судьбы. В этом же месте - бессильны все.
Это музей ужасных экспонатов, расплатившихся с мертвым городом. Со мной в палате лежат бывшие бойцы, но их сложно назвать людьми. У одного мужика из рук торчат ветки, на которых цветут алые бутоны. Его тело покрыто мхом, и каждый раз, когда я вижу страшные муки этого бедняги, меня пробирает дрожь.
Другие бойцы, что лежат со мной в палате, без рук или ног. Они смотрят в потолок мутно, неосмысленно. Когда нас выводят на краткую прогулку по платформе, некоторые так и остаются безвольно лежать. Обычно таким жить остается от силы два-три дня. С теми я уже мысленно прощаюсь.
Возможно, и меня скоро съест моя болезнь, и я стану таким же. Без мозгов.
Каждый день я вспоминаю всё: любимую работу, друзей… От моей родной станции меня разделяет всего ничего – один перегон. Но сейчас это неизмеримо далеко. К тому же, на моей шее теперь красуется метка Лечебницы – татуировка в виде креста. С таким видом меня сразу примут за разносчика инфекций, и, не раздумывая, поставят к стенке.
С такими тяжелыми мыслями я редко могу уснуть. Тем более, что больным не запрещено кричать и ночью. Я не раз считал, что с моим остатком сил можно устроить побег – да только есть ли смысл? Сдохну где-нибудь в туннеле…
Поэтому с каждым днем я сникал. И не верил ни во что.
Пока не произошло чудо…
***
В моей жизни, потерявший всякий смысл, появилась Она. Я, тихо помирающий, как старый пес, не надеялся уже ни на что. Но когда в нашу палату вошла молоденькая медсестра, во мне все оборвалось.
Ранее я никогда ее не видел. Внезапный приход девушки устроил во мне такую бурю эмоций, что я потерял дар речи. Ее легкая улыбка растопила в палате всю мрачность и смертельную скуку, от которой хотелось выть. Она будто светилась. Я никогда раньше не видел кого-то, красивее ее…
Высокая, стройная, она ходила меж коек и раздавала пищу больным. Когда настал мой черед, девушка улыбнулась мне:
- Как вы себя чувствуете? – спросила она.
Но я почему-то испугался ее голоса – он был каким-то приглушенным, неестественным. Будто издалека. Поперхнувшись, я выдавил улыбку, насколько это позволяли мне остатки сил, и произнес:
- Все хорошо, спасибо. Вы знаете, - сказал я после небольшой паузы, когда она уже собиралась покинуть палату, - я никогда не встречал таких красивых девушек, как вы.
Мне казалось, она, как и свойственно всем молодым девицам, кокетливо улыбнется, но девушка немного прищурилась и серьезно посмотрела на меня.
- Спасибо, - застенчиво произнесла она, и покинула палату.
И в тот самый момент я почувствовал, что жизнь теперь предстала другой. Она изменилась. В моей голове застыла мысль, что я не должен умирать. Хвататься за жизнь, изменяться, быть непохожим на других «пациентов», которые с самого начала считали, что это их последнее пристанище.
И я заставил себя жить.
***
Ночью ко мне являются призраки. Они печальны, пусты – пытаются мне что-то рассказать, но я их не слышу. В итоге слабая связь между нами разрывается, и они исчезают.
Я не понимаю всего, что происходит. Какие призраки? Души бедняг, умерших здесь, в Лечебнице?.. Возможно, ведь их тела не проходят надлежащий ритуал захоронения. Холодные трупы просто выбрасывают на поверхность, чтобы их сожрали мутанты. Это не по-человечески, но если бы для каждого здесь имелась могила, пришлось бы рыть новые станции. Живым и так тесно.
Но это слабое объяснение моим иллюзиям. Привидений не существует. Возможно, это уже игры моего воспаленного разума. Он рисует мне призрачные образы, а я принимаю их за чистую монету…
И все же мне пока рановато на тот свет…
Всеми усилиями и стараниями я пытаюсь побыть с ней как можно дольше. Она уже выделяет меня среди всех и чаще улыбается. И как только улыбка касается ее прекрасного личика, мое сердце ликует, поет…
Я прошу ее остаться, и она покорно садится на край моей койки. Она молчалива, но ей очень интересно слушать рассказы о моей жизни. А мне больше ничего и не нужно. В эти сладкие моменты никого, кроме нее, для меня не существует. Я счастлив. Даже унылые стены больницы теперь не такие уж и унылые…
Я заметно иду на поправку. Врачи не верят в происходящее. С моей дозой выжить нереально, как утверждают они. Не было еще случая, когда в Лечебнице кто-то выздоравливал. Но меня не пугает столь шокирующая статистика... В ответ я лишь улыбаюсь, и говорю им, что чувствую себя превосходно.
Я думаю о будущем. Прекрасно понимаю, что без Неё мой новый мир превратится в обычное метро. Жить без любви?.. Скорее ты умрешь от отсутствия крыльев, чем от пули. Взять и забыть родную станцию, где когда-то жила твоя душа… Рвануть в другие места, где новые лица – и начать другую жизнь. С любимой. Разве это не счастье?
Чтобы те люди, которых ты когда-то считал друзьями, остались в прошлом. Прошлое отравляет настоящее. Поэтому ничто не должно напоминать о тех серых днях. Впереди новая дорога.
***
Наконец, приходит то время, когда я обязан уговорить ее пойти со мной дальше.
Мы договорились встретиться в туннеле.
Сбежать для меня было далеко не проблемой – на прогулке за группой пациентов следит лишь один врач. Однако при выходе из палаты твои руки грубо связывают толстой веревкой, и, определенный риск, конечно же, есть… К тому же южный и северные блокпосты надежно охраняются. Дохляки сразу же могут забыть о побеге.
Со связанными руками за спиной, я прислоняюсь к холодной ребристой стене. Проходит несколько секунд, и посреди темноты слышится ее дыханье…
- Ты пришла, - улыбаюсь я, и обнимаю ее. Зарываюсь в темные волосы, которые так сладко пахнут... Она бледна, как призрак, в отдаленном свете электроламп. Блестящие глаза смотрят на меня, словно видят насквозь.
- Я скоро уйду, - после затянувшегося поцелуя выдавливаю я. – Ты нужна мне.
Наступает тишина. Пожалуйста, не молчи…
- Я не могу, - грустная улыбка затрагивает ее лицо.
- Почему? – во мне все обрывается.
- Как тебе сказать… Мое место здесь. Помогать людям.
- Нет, нет! – вдруг срываюсь я. – Это место не для тебя! Ты достойна лучшего! Поверь, я сделаю все, чтобы мы были счастливы… Мы поселимся на любой станции, где ты только пожелаешь!..
Но она смотрит на меня с такой грустной усмешкой, будто я наивен, и что ничего не получится. Не понимаю ее.
- Почему ты не веришь мне?.. Со мной никогда не происходило того, что я сейчас чувствую… Я… Я влюбился, понимаешь?
- Нет, пожалуйста, не говори так! - девушка начинает плакать, и мне становится не по себе от ее всхлипов – Я знала, знала, что не нужно тебя так близко подпускать! Ты сильно разочаруешься, когда узнаешь правду…
- Какую правду?! Хватит говорить загадками! Почему ты…
И вдруг меня прерывает суровый крик, раздавшийся из недр туннеля:
- Эй, кто здесь?
Незнакомец с автоматом наперевес делает шаг, и зло бросает:
- Ты как тут очутился, гнида?.. Тебе че, в палате не лежится?
- Я с девушкой разговариваю, - свирепо отвечаю я, и в этот момент мне все равно, что у него оружие, а у меня связаны руки.
- С какой нахрен девушкой? Здесь нет никого, – хриплый голос эхом прокатывается по сводам.
Я оборачиваюсь… Её нет. Она словно растворилась в туннельном полумраке.
- Этого не может быть… - мутно смотрю я по сторонам, не веря в происходящее.
Однако охранника случившееся никоим образом не волнует. Как следует размахнувшись, он посылает меня в обморок сильным ударом приклада. Мутная картинка туннеля гаснет.
***
…Я раскрываю глаза, и вижу мрачную палату, освещенную мертвенно-бледным светом. Голова гудит, мысли путаются, мешая составить картинку минутной давности. Как я здесь оказался?
- Вы хотели устроить побег? – будто издалека раздается голос главврача, буднично рассматривающего меня поверх очков.
- Кто вы? – морщусь я, и тут же в сознание меня приводит звонкий удар по столу.
- Отвечай на вопрос!..
- Нет, ни о каком побеге я и не думал… - память медленно возвращается – Мы договорились встретиться в туннеле, чтобы поговорить.
- С кем вы договорились? С пациентом? – хмуро уточняет врач.
- Нет… С девушкой. Медсестрой. Она нам каждый день еду в палату приносит.
Я замечаю, как лицо доктора медленно вытягивается от удивления. Он молчит. Не выдерживаю:
- Что вас так удивляет?
- Какая девушка? Вы о чем? У нас молодых специалистов нет.
- Как нет? – я даже улыбнулся – Эта медсестра - моя девушка! Кстати, где она?..
- Хорошо. – Глаза доктора играют издевательским огоньком - Предположим, она существует…
- Не играйте со мной в дурака.
- Хорошо! Как ее зовут?..
Я смотрю на него, будто вижу в первый раз. Непонятное чувство застывает во мне холодным куском… Не знаю, как его объяснить. В один момент чувствуешь себя обманутым, кинутым, слепым. Только сейчас понимаешь, что ничего не знаешь об этой девушке - загадке. Даже её имя осталось в тайне.
- Я… я не знаю ее имени, - глухо говорю я уже самому себе, и закрываю глаза, которые наполняются слезами.
- Вот и я о том же, - усмехается главврач, разводя руками. – Знаете, я считал, что вы уже готовы для выписки. И что я вижу? Вас одолевают иллюзии, которые стали реальными для вашего разума... Вы живете в вымышленном мире, мой друг.
***
Теперь ее нет. Она исчезла вместе со всеми мыслями о сказке, которая должна была славиться счастливым концом.
Я съехал с катушек. Прекрасная девушка, ставшая смыслом всей моей жизни, оказалась иллюзией, призраком!..
А я так ее любил… Верил, что совсем скоро у меня будет семья. Представлял, как хожу на работу, в то время как любимая хозяйничает дома, и готовит вкусный ужин…
Теперь все перечеркнуто. Я жил призрачными поцелуями и объятиями... День ото дня ждал момента, когда в палату войдет она, и мило мне улыбнется. И что? Что я получил взамен? Разбитое сердце.
До конца моего пребывания здесь остается неделя. Но я уже ничего не хочу. Я потерял себя. Хожу по палате, словно тень. Ночью мне снятся кошмары, от которых мурашки идут по коже. Я… я больше не хочу жить в этом мире. Хочу уйти навсегда. Стать призраком.
***
Месяц спустя
Тяжкий рабочий день близится к концу. Я вытираю черные от машинного масла руки и сажусь на шаткую табуретку. Закуриваю.
До сих пор не могу привыкнуть к этой бурлящей жизни. Все вокруг нервные, бешеные. Они все время куда-то спешат, будто жить им осталось от силы пару минут. Я будто прислан из другого мира, и у этих людишек мне еще учиться и учиться…
- Андрюх, иди сюда! – слышу я, и в мастерскую тут же врывается мой новый товарищ, Митька. Он тут новенький.
- Что там? – делаю я последний затяг, и бросаю окурок.
- Там девчонка приехала с другой станции. Здесь работать будет. Красивая!.. Пойдем, мож, познакомишься?
Мое сердце бьется сильней. В меня будто кто-то вселился, и я пулей вылетаю на станцию.
Среди копошащейся толпы стоит девушка. Она стоит на носочках и словно кого-то дожидается…
Я подхожу к ней. Ее лицо вдруг меняется: на глаза наворачиваются слезы, а лица касается та милая улыбка…
- Как тебя зовут? – спрашиваю я, и нежно беру ее за талию.
- Вера…
Свидетельство о публикации №212032600889
Не читаю огромные вещи, эротику, фэнтази, не люблю скудоречие - ненормативную лексику.
Из уважения к Вашей просьбе прочитала фантастику.
Вам Богом дан дар, талант писать добрые вещи, светлые. Не теряйте талант, не тратьте на фантазии. Их, чаще всего, сейчас пишут не владеющие таким чистым языком, красивой речью, как у Вас.
Успехов!
Вера Редькина 01.04.2012 22:09 Заявить о нарушении
По-вашему, моя миссия - сочинять сказки?
Да, мне это нравится, но... я слишком увлекся Концом Света - не знаю, эта тема меня настолько будоражит... Поэтому решил написать вот такую небольшую историю о любви.
Я обещаю, что буду радовать всех новыми добрыми героями! Спасибо за такие слова! Это чудовищный стимул.
Андрюха Шаталов 01.04.2012 23:30 Заявить о нарушении
Кому много дано, с того много спросится!
Идет постоянная борьба светлых и темных сил. Только Вам определять, куда Вы склоняетесь. Будет мощное искушение. Идет расшатывание умов и неокрепших душ разными кликушествами.
Не поддаваться! Вы способны писать и сказки и реальные повествования, наполненные оптимизмом и доброй силой. Вот и все!
Вера Редькина 02.04.2012 00:09 Заявить о нарушении
Спасибо еще раз. Что так думаете, и вообще..
Андрюха Шаталов 02.04.2012 09:47 Заявить о нарушении