Очередное в студии

Вся эта херня - с моими чувствами и переживаниями - началась ещё... Хотя не важно, вообщем-то. Честно говоря, я сам-то не очень помню. Просто сколько я себя помню, у меня было что-то вроде... Сумасшедшего влечения к нему, что-ли. Именно тогда меня переклинило. Я понял, что меня к нему тянет, жутко... Просто ужасно тянет. Что бы он не делал. Да пусть хоть младенцев ест, я буду на это зачаровано смотреть и думать что это именно то, что и следовало бы сделать. Что он, как всегда прав.
Он мягко убирает вторую ладонь от моего лица, но по-прежнему держит за затылок, неаккуратными пальцами поглаживая мой разум через милиметры черепа. Я не пытаюсь понять, зачем он захотел меня целовать, но... Раз поцеловал - значит, так оно и должно быть. Он молчит. Твой лучший друг Мэттью Беллами молчит с того момента, как зашёл в команту. Толи потому что  я, в поисках винтика под диваном, корчился задницой кверху, толи просто так, но в нём проснулись какие-то экспериментаторские желания, а может, просто желания, и он прижал меня к стене студии и искусал мои губы. Я не сопротивляюсь, и не буду этого делать до самого края того, на что он способен меня увлечь. А потом конечно будет поздно, но я уже буду падать, а сам он конечно не будет останавливаться, но он не настолько предсказуем, чтоб я мог понять - будет ли вообще этот самый прыжок вниз или он меня всё-таки не толкнёт в пропасть.
Он опять берёт меня за подбородок и тянет на себя, снова мягко прикусывая мои губы, и я отвечаю ему, даже когда он открывает глаза и смотришь прямо в меня, в душу ли, не в душу, в сердце или куда там принято смотреть, не знаю, но ощущения не из приятных - в твоих глазах как будто мысли просмативают. Ноги подгибаются сами собой, и я сползаю на пол, ощущая спиной все шероховатости стены, разрывая отсутствие воздуха между нашими губами. Ему приходится наклоняться, потому что он не отпускает мой затылок и он снова меня целует, а у него было два раза, два грёбаных раза, чтоб остановиться и свалить уже от остолбеневшего меня. Конечно, я отвечаю ему, разве было такое, чтоб я в чём-то его не поддерживал?
Он перетягивает меня ближе к себе, тянет, тянет, тянет и сажает к себе на колени, прижимая спиной к неровностям холодной стенки. Позочка отнюдь не двусмысленная, когда ты сидишь у кого-то на коленях, прижимая колени к его спине, и ты на самом деле жопой чувствуешь возбуждение этого кого-то, какие тут могут быть вообще сомнения. Мы, так сказать, всё-таки прыгаем.
Я не знаю, куда деть руки, поэтому обхватываю его шею, пальцами правой руки оттягиваю ворот футболки и залезаю под неё. Он прижимается ещё сильнее, и мои локти оказываются неудобно зажаты между нашими телами. Ему это тоже, видимо, не нравится, поэтому он подимается, руками прижимая меня к себе, заставляя и меня разгибать ноги. Отрывается от поцелуя и...
-Блять, Мэтт, ты пьян? - я абсолютно зря нарушаю такую нежно-неощутимую тишину. Он улыбается краем губ, смотрит немного прищуриваясь, и я даже не пытаюсь переспросить, потому что ясно, что мне не ответят. По-крайней мере, не сейчас.
Поэтому я покорно улыбаюсь, наклонив голову, и делаю шаг к нему, маааленький такой шаг, просто движение ноги, но он всё понимает и тянет меня за собой, к дивану, и когда мы уже совсем рядом, мы меняемся местами и я падаю на чёрную обивку, невзначай утягивая его за собой.
Он необычайно нежен, даже слишком, он зацеловывает меня - завтра губы будут болеть - он пристраивает мои бедра обратно к себе на колени, а левую ногу - к себе на плечо. Я никогда пожалуй не чувствовал себя более открытым, более подчи... Подчинёным кому-либо. Моё колено упирается мне же в плечо, когда он наклоняется поцеловать меня. Потом ему в голову приходит гениальная мысль и он стягивает с меня футболку и залезает пальцами под ремень, щекочет мне живот, а потом быстро стягивает ремень вообще, я приподнимаю бёдра, чтоб ему помочь. Ремень он, в отличии от футболки не откидывает, а мягко берёт моё запястье и оборачивает вокруг него, а потом пристёгивает к нему и второе, а на немой вопрос в моих глазах отвечает просто - "Надо." Мои руки крепко стянуты между собой, и я не знаю, зачем это, потому что я всё равно ему подчиняюсь, многолетняя привычка, как=никак. Хотя такое он устраивает в первый раз, и я этому несказанно рад.
Он ласкает меня взглядом, мой торс, руки, связаные им же, связаныеимнесейчасаужедавно, шею, он просто смотрит, но я почти физически ощущаю как-будто немного влажный как-будто след...
Секунды тикают у меня в висках, в кончиках пальцев, а он просто смотрит.
- Ты такой... Ты такой чертовски мой. - вдруг выдает этот гений и расстегивает мне ширинку на штанах. Он стягивает их до колен, ногтями проводя по моему полувозбуждённому члену прямо через бельё.
сам он уже возбужден довольно сильно, потому что я чувствую упирающийся в меня его член.
-Мэтт, ну же! - Хрипло выдыхаю я, чувствуя, как волна возбуждения накрывает меня с головой. Он стягивает с меня бельё, и штаны, и откидывает всё это куда-то, и я понимаю, что я лежу перед ним абсолютно голый, а он всё ещё в одежде, и я пытаюсь поднять руки, чтоб это исправить, но он сам уже понимает, соскакивает с меня, быстро раздевается и ложится обратно, проводя руками по моим бёдрам, прижимаясь своим стояком к моему.
Потом возвращает моё колено к себе на плечо, я закидываю ему ладони за голову и закрываю глаза. Одной рукой он придерживает мою ногу, потому что она время от времени соскальзывает с его плеча, а другую подносит к моим губам и я послушно облизываю его пальцы, и потом чувствую, как два из них начинают меня растягивать изнутри, и это не очень приятно, хотя ужасно возбуждает, а я твержу себе - "этомэттэтомэттэтомэттэтомэтт" и такое себя заговаривание действует и... Я пропускаю момент, когда он заменяет пальцы на член, но я чувствувую, что меня реально трахают. Я чувствую его губы на своих, я чувствую его взгляд, его пальцы на моём бедре и толчки, я чувствую его, он толкается в меня всё глубже, такое ощущение, что его член сейчас раздерёт меня изнутри, мне больно, но я двигаюсь навстречу ему, и мне от этого так хорошо, что изгибаясь под немыслимым углом я кончаю, бурно, прижимаясь к нему грудью, без его помощи, только потому, что он так круто сейчас меня имеет.
А Мэтт всё равно продолжает двигать бёдрами, всё сильнее и глубже погружаясь в меня, не реагируя на мой стон или на то, что я кусаю его губы, потому что мне действительно становится больно. И только когда я прогибаюсь ему навстречу так, что внутри меня всё сжимается, он кончает, продолжая мерно и плавно входить в меня. А потом... Потом просто лежит и дышит мне в шею.
- Дом? - он дарит мне очередной взгляд
- Да? - измученно отвечаю я ему.
- Мне надо это всё объяснять? - невинный взгляд из-под полу-опущенных рестниц.
- Пожалуй, не сейчас... Я не очень готов услышать, что теперь я твоя любовь и мне придётся тебя терпеть... - Отвечаю я, стараясь перевести всё в шутку.
- На самом деле, ты всегда был моей любовью, но мне надо было тебе это как-то обосновать... - овечает он, поддерживая мою идею.
- Мэтт? Мне холодно. Может, я хотя бы оденусь?
- Да. А ещё лучше, поехать выпить...
- Как в старые добрые времена? Мне тут как раз в баре неподалёку грибы предлагали... - Улыбаюсь я.
- Почему бы и нет, - задумчиво тянет он. - Почему бы и нет... Дом, я тут вот что подумал... Короче, ты там тебе в сумку ключи пложил... Это от той квартиры, где я живу сечас. Ну, ты заходи, всё-таки как-то скучно одному... И с утра некому мне за кофе бегать... И вообще, что я оправдываюсь, ты уже давно должен был вещи собрать и там жить!! - воинственно продолжает Мэтт, натягивая носок.
- То есть мне всё-таки придётся тебя терпеть?
- Просто я без тебя устал. - Абсолютно честно, даже немного слишком честно отвечает он. - И давай... Потом это всё... Сейчас же мы просто хотим выпить.
- Ну вообще-то я тебя уже пять минут жду, это ты шнурок завязать не можешь... - Отвечаю и выхожу на лестничеую клетку, вдохнуть воздух хоть и прокуренный, но всё-таки по-свежее, чем тот, который был в студии. Он выходит следом.
- Дом?
- Да?
- Всё будет хорошо. Я тебе обещаю.