Елена Дюпрэ

50.1
Конфеточка
http://www.proza.ru/2012/03/27/1423

               
        Однажды летом братья Вова и Саша гуляли во дворе бабушкиного  деревенского дома.
Вдруг, откуда ни возьмись, перед ними возник косматый старик. Он был одет в длинный чёрный  балахон, широкие рукава которого напоминали крылья большой птицы.
 - Угощайтесь! - ласково сказал он и протянул детишкам  большую конфету.
Мальчики от неожиданности опешили  и недоверчиво посмотрели на незнакомца.
- Берите, берите,  малыши! Вкусная, шоколадная.
- Шоколадная?- переспросил Вова.
- Да, да и с орешками!
- Мама запрещает брать у незнакомых людей подарки,-  неуверенно прошептал   Саша.
- Да это не подарок.  Это же просто конфеточка.  Кон-фе-точ-ка!  - повторил старик нараспев.
         Он хитро улыбнулся,  как птица взмахнул своими широкими рукавами и вдруг исчез, оставив после себя лишь облако пыли… 
А  конфета в яркой хрустящей обёртке осталась  лежать на сашиной ладошке.
От неё очень вкусно пахло шоколадом.
- Давай съедим,  - предложил Саша, забыв об осторожности.
- Давай!- охотно согласился Вова.
Сашка разделил конфету и протянул половину брату.
- Вот!
- Ух ты, какая вкусная!
Конфета была быстро съедена.
- Ням, ням!- прозвучало на полянке.
И на третье «ням» случилось нечто странное: уши мальчиков  заострились, носики вытянулись и у каждого..ой,ой,ой …выросли усики, совсем как у бабушкиного кота Васьки!
- Вовка, что это у нас с тобой?  Шкурка серая! И лапки вместо рук и ног!  И…, - у Саши перехватило дыхание, - смотри!  У нас хвосты! Мышиные!
-Ой, да мы в мышат превратились. Это всё конфеточка! Этот старик - не простой прохожий. Это злой волшебник! Он превращает непослушных детей в зверушек!
       И Вовка заплакал тоненьким мышиным голоском: - Пи- пи-пи!
- Нечего слёзы лапой по щекам размазывать! – решительно заявил  Саша.- Давай думать, что нам  теперь делать.
- Ой, несчастные мы!- продолжал плакать брат. - Видно придётся теперь всю жизнь под полом в бабушкином доме жить и сухой корочкой питаться! И ещё хорошо, если её кто-нибудь оставит, эту корочку, а то от голода так и погибнем! И Вовка опять захныкал:  - Пи-пи-пи!
- Да ладно тебе, скажи спасибо, что ни в комара превратили, а то кто-нибудь пришлёпнул бы нас и всё! А так мы всё-таки мышата, а не козявки какие-нибудь, букашки…
- А что толку-то? Вот если бы нас в котят этот злой волшебник превратил, может кто-нибудь и взял бы к себе в дом жить, а так мыши! Кому мыши в деревенском доме нужны? Никому!
- Да, не повезло нам. А уже есть хочется…
– Ой! Сашка, сыр! -  радостно запищал Вовка.- Сыр!
- Стой! Не лезь! Это – мышеловка! Наш сосед дядя Петя вчера поставил, я сам видел. Полезешь, а она тебя « хлоп»! И всё, конец твоей мышиной жизни!
- Пи-пи-пи! А что же делать?
- К бабушке нашей надо идти, она всех зверей в округе кормит и своих и соседских, она добрая, может и нас покормит…
- Пойдём.
            На том и порешили,  и отправились братцы- мышата домой.
Бабушка вначале испугалась и закричала:
- Ой! Мыши!
Потом очки одела, пригляделась и говорит:
- Да нет, не мыши, а мышатки  совсем маленькие. Да симпатичные какие, глазки – бусинки. Вот вам молочко, попейте, а то, небось, набегались за день. - Пейте, пейте, малыши!
        Мальчики  подбежали к кошачему блюдцу.
- Ой! Котом Васькой пахнет, - пискнул Вовка.
- Пей, пей, братец, выбирать не приходиться, - подбадривал его Саша.
      Молоко, налитое бабушкой, было быстро выпито.
        И тут случилось чудо.  Мышата превратились обратно в мальчиков. Видно, бабушка их была доброй волшебницей, а они об этом  и не догадывались.
        Так что в этот  раз чары злого волшебника рассеялись. В этот раз…  А другого уж и не будет, наверняка…
Ведь этот случай навсегда научил мальчиков: у чужих людей конфеты  брать нельзя! Даже шоколадные.

50.2
Лунная песенка
http://www.proza.ru/2010/12/03/525

Маленький рыженький щенок Тимошка очень любил петь. В городе он подпевал своему хозяину, когда тот играл на пианино. Особенно хорошо получался у них вальс. Хозяин так и называл эту музыку – «собачий вальс».
Получалось так здорово: звучит пианино, а Тимошка подпевает. – Гав, гав! Тяв, тяв! Все восхищались и хвалили щенка, называя его великим тенором. Кто такой « тенор» Тимошка не знал. Он думал, что это какая-то порода собачья, очень хорошая и умная, раз так хвалят, и, когда приходилось знакомиться с другими собаками на прогулке, он вслед за соседским взрослым псом боксёром Степаном стал представляться: - Гав! Тимошка! Тенор!
Летом Тимошку отправили в деревню вместе с хозяйскими ребятишками. Пианино там не было, и собачий вальс никто не играл. Но не петь щенок не мог, и, сев на травку около сарая, он запел: - Гав- Гав! Тяв - Тяв!
- Прекрати своё тявканье! Прекрати! Растявкался тут..- раздалось из сарая. И оттуда показалась рогатая голова. - Прекрати!
-     Это не тявканье, это – песня!
-   Зачем? Кому нужна такая песня? Ко- му-у-у? – протянула корова. – Петь надо с толком. Вот я «му» пою, когда меня доить пора. Петух утром «ку-ка-ре-ку» кричит - вставать пора! Вороны и те к дождю каркают. А ты? И тявкаешь и тявкаешь без толку. На что это похоже? Проку от тебя никакого: ни молока не даёшь, ни яиц не несёшь! Совершенно бесполезное существо появилось в нашей деревне!
Щенок загрустил и задумался. – Наверное, корова права. Собака он несерьёзная, для деревни непригодная… Его никто не боится, а гавканье, то есть пение, никто не слушает и не восхищается. Тимошка съёжился от огорчения, опустил хвостик и грустно побрёл прочь от сарая.
Вечером пёсик устроился спать на коврике, в уголке  уютной деревенской комнаты. Наступила ночь. Взошла луна.
            - Ну вот и прошёл грустный день, - вздохнул щенок, засыпая.
И вдруг… То ли «шур-шур», то ли «скрип-скрип»…Нет! Пилик-пилик! Что это? Пилик- пилик… Тимошка явно услышал звуки музыки! Да, да! Музыки! Пилик-пилик…- раздавалось из-под печки. Пилик…
Щенок затаил дыхание и стал слушать. Нежная музыка, тихая, но всё- таки слышная, заливала своими волшебными звуками деревенский дом. Пилик- пилик...
- Ах, как красиво! – не сдержав восхищения, вздохнул щенок.- Как красиво!
Музыка прервалась на мгновенье, а потом зазвучала вновь нежно-нежно.
Звуки маленькой скрипочки смешивались с лунным светом, превращались в маленькие звёздочки и, таинственно поблёскивая, летали по комнате.
Вдруг всё смолкло. Щенок вздохнул с сожалением и тихонько подошёл к печке.
-     Эй! Кто там? Отзовитесь… Это вы играли сейчас так чудесно?
За печкой что-то зашуршало, зашебуршало и щенок с удивлением увидел перед собой сверчка. Маленький музыкант держал в лапках скрипочку.
- Понравилось? – робко спросил он.
- Очень! – искренне протявкал Тимошка. – Очень!
- Люблю музыку! – сказал сверчок. – Жаль, что петь не могу, голос скрипучий!
- А я могу! – радостно сказал щенок. – Хотите спою? Только давайте выйдем на крыльцо, чтоб никого не разбудить.
- Пойдём!
Они вышли на крылечко, и Тимошка с удовольствием протявкал свой любимый собачий вальс.
- Хорошо поёшь! - похвалил его скрипач.
- Восхищаетесь?
-   Восхищаюсь, - подтвердил сверчок. Но твоя музыка - дневная, громкая, а моя - ночная, тихая. Ночью громко петь нельзя.
- Но ночью нет восхищённых слушателей, все спят.
- Не все, смотри и слушай.
Сверчок вновь заиграл свою нежную лунную песенку. Когда музыка смолкла, березки тихонько зашуршали своими листиками, как будто зааплодировали маленькому музыканту и филин проухал где-то совсем близко: - Угу! Угу!
И вновь всё затихло.
-     Хорошо, - вздохнул щенок. – Хорошо.
- А теперь пойдём домой! – сказал сверчок. – Завтра днём ты будешь петь свою песенку, а я слушать. А сейчас спать пора.
- Пойдём, - согласился Тимошка и, счастливо улыбнувшись, зевнул. Теперь-то он твёрдо знал, что он не «совершенно бесполезное существо», а ещё, что у него появился слушатель. Восхищённый!