Синий троллейбус
В салоне троллейбуса было прохладно, но, рано встающее летнее солнце, через ветви деревьев тут же взяло его на прицел, с тем, чтобы к вечеру отпустить от себя разогретого как мартеновскую печь.
Вера прогоняла сонливость, готовясь к первым пассажирам. Петров прогонял сонливость, готовясь к первым пешеходам, на все же остальное он реагировал спокойно: у него своя крайняя полоса, почти как по рельсам.
На первой остановке Петров включил магнитофон и приятным женским голосом пророкотал из динамика в салоне: «Уважаемые пассажиры! Вас приветствует троллейбусное управление». Вера к этому добавила: «Предъявите, пожалуйста, проездные документы и оплатите проезд». Ну, вот теперь рабочий день действительно начался – Вера двинулась по салону с протянутой рукой. «Предъявите» и «оплатите» звучало, конечно, не так восторженно, как у женщины из динамика, у той каждый раз, как первый раз и главное – в никуда. Вере, от заученности фразы и монотонности собственного голоса, становилось иногда даже не по себе, тогда допускались вариации что-то вроде «Добрый день», после чего, так и подмывало сказать: «Командир и экипаж приветствуют вас на борту…» Что там еще стюардессы обычно говорят. Правда у тех все услуги уже заранее в кассе оплачены и, ходят они не с сумкой, как кенгуру, а с подносом, но ведь тоже ходят. И вход в кабину, в случае чего, тоже обязаны грудью прикрыть, только к пассажирам так интимно, как Вера в часы «пик», не прижимаются.
Утренняя прохлада была приятна, хотя по всем приметам ясно, что день будет жарким, а пассажиры потными и расслабленными. Время отпусков – люди отдыхают, тратят деньги, в Центр города и на рынок едут умиротворённо-благодушные с осознанием собственной значимости: «Я вам не поросячий хвостик какой-то». А причина та же, что у шукшинского Прокудина из «Калины красной» - «деньги ляжку жгут». На обратном пути благодушие куда-то исчезало, и человеческая натура давала о себе знать: места уже друг другу не уступали, начиналась борьба за место «под солнцем» с взаимными упрёками в молодости и в старости. А что, собственно говоря, изменилось? Кошельки похудели и на место собственной значимости пришла тихая паника: как дальше жить? А засунуть себе свои желания… Веру всегда раздражал жёлтый троллейбус с рекламной надписью «Долгое воздержание от покупок вредно для вашего здоровья!» с приглашением заглянуть туда-то и туда-то. То ли дело надпись на родном синем – «Нас знает вся Европа», приглашение в фирменный магазин тоже присутствовало, но главное было «вся Европа», у Верки грудь распирало от гордости, как от хрущевского «Мы вам покажем кузькину мать».
- Предъявите, пожалуйста, проездные, оплатите проезд.
- У меня удостоверение, - откликается сознательный пассажир.
- Очень хорошо. Я должна его видеть, а не слышать о нем, - призывает Вера к ещё большей сознательности.
- Юноша, не машите проездным билетом как флажком, предъявите чётко,- ласково делается замечание.
На задней площадке тихое упрямство, и Вера начинает «политинформацию»:
- В 47-ом году за неоплаченный проезд давали от 2-х до 5-ти лет, - так это или нет, Вера точно не знает, но где-то слышала. Пассажиры притихли, задумавшись. Сработало! Совесть пассажира лучший контролёр!
После трёх кругов по маршруту – обед, после обеда - жара. Спасают открытые окна и люки, да, ещё если Петров разгонится, ну в смысле - с ветерком.
Разморённые жарой пассажиры молчат. В полной тишине двое переговариваются исключительно матом, судя по теме – студенты, и поставленная преподавателем тройка вместо ожидаемой пятёрки – это большой п…ец. Со стипендией теперь тоже п…ец. Пассажиров начинает раздражать этот разбор полётов с большими и малыми п…цами.
- Молодые люди, не выражайтесь, пожалуйста, вы не одни.
«Разбор полётов» прекращён. Троллейбус останавливается на красный свет светофора, рядом встаёт сверкающий джип, из него ломится музыка, а в боковое окно – крутое, толстенное лицо, при этом поглядывает на троллейбус снисходительно снизу вверх так, как будто сверху вниз.
- Вот это еб…о! – не удержался один из студентов.
- В окно не влезает, - сочувственно соглашается другой.
Троллейбус дружно взрывается хохотом, прощая студентам всю их ненормативную лексику оптом. Загорается зеленый свет, и смеющийся синий троллейбус разъезжается на перекрёстке с иномаркой.
«А вот и наша благонравная супруга», - в троллейбус по-хозяйски входит жена водителя Петрова. Вера, взглянув в зеркало в кабине водителя, заметила, что тот затих и напрягся. Так, сейчас жинка начнет расспрашивать Верку про жизнь вообще и про ход выполнения плана по выручке в частности. На самом деле петровскую жену больше интересовало второе, за «выполнение» её Петрову премию давали. Народный контроль в действии! И полиция нравов одновременно. Во как! А если кто-нибудь из старых знакомых, сто лет невиденных, вдруг в троллейбусе на Верку натыкался, так у тех на лице сразу жалость к ней горемычной читалась. А какие же еще чувства должен вызывать человек с протянутой рукой, это же вам не человек с ружьем, а церковная паперть какая-то. Паперть не паперть, а экран соревнования между сменами, висящий в диспетчерской никто не отменял пока.
Вера, держась за верхние поручни, как обезьяна за лианы, идет по салону. Можно, конечно, не держась пройти, но техника безопасности обязывает – держись. Существует правило и на тот случай, как себя с пьяным пассажиром вести: а никак, разворачивайся и уходи, если не хочешь в лоб получить.
В троллейбус нетвердо вошел молодой мужчина. «Здоровый бык» - отметила про себя Вера: «почему один и без охраны, главное – без - машины? Состояние нестояния». «Бык» плюхнулся на сидение, расставив руки локтями на колени и подперев кулаками голову. «Стрелка, наверное ,неудачно прошла».
- Молодой человек, предъявите, пожалуйста, проездной.
- Чево? – голова негодующе поднялась и мутные глаза угрожающе посмотрели на Верку, - Какую я тебе предъяву должен?
- Я попросила показать Ваш проездной, - быстро исправляет Вера свою ошибку, исключая феню.
Рука «быка» потянулась в карман и оттуда показалась пачка денег:
- На, возьми сколько хочешь.
Вера, оторвав билет, проследила, чтобы пачка вернулась на место.
- Слушай, поймай мне такси, - уже более миролюбиво попросил «бык».
- Сейчас будет остановка, рядом стоянка такси.
Когда мужчина вышел из троллейбуса так же нетвердо, как и вошёл, Вера подумала: «Совсем, видно, рамки попутались. Скоро пассажиров до дома под белы ручки провожать будем».
Вот и еще три круга отъездили. Второй обед. Во время обеда, как всегда, на скамейке – разговоры за жизнь.
- Какой у нас сегодня план?
- Нормальный. Выполнимый.
- Это начальству он кажется нормальным. Я уже фамилию свою забыла. Один табельный номер только и помню. Ну как у зеков, ей богу.
- Кто везёт, тот и возит. Не нравится, уходи.
- Холода наступят, уйду.
- А некоторые тысячу за билет протягивают и ухмыляются, мол, денег у тебя на сдачу не наберётся. Ой, милый, лучше бы ты десять рублей наскрёб, а то сейчас всю дорогу эту сдачу пересчитывать будешь.
- Ну, первый пошёл, - к диспетчерской подкатил желтый троллейбус, за ним – в цветочках («детский»), следующий Веркин – синий.
Самое паршивое – это когда на дороге пробка. Пассажиры начинают ерзать и вздыхать: « А чего стоим-то?» Саня, отъехав от остановки, остановил троллейбус, впереди стояла фура, да так широко расставилась, что троллейбусу её не объехать – штанги не хватит. Время шло, а водитель «Камаза» не появлялся. Встали еще два троллейбуса.
- Может он тут сутки стоять будет.
- Ну, метров десять я на тяге протяну, дальше толкнуть и штанга встанет, - предлагает Саня, - пока техпомощь придет, тут весь маршрут остановится.
Решили толкать. Кто-то в добровольцы вызвался, кто-то пешком пошел, а те, которые положенные восемь мест обычно занимают, те с обочины смотреть остались.
- Сань, ты актера Бондарчука знаешь?
- Ну.
- Он тут как-то по телевизору сказал, что нет у них героев врачей, учителей, водителей троллейбусов. Ну чем ты у нас не герой. Тебе за «Камаз» премия полагается.
- Угу, догонят и добавят.
Рабочий день почти заканчивался. Женщина с маленьким ребенком попросила купленный билет отдать малышу, а тот серьезно нахмурив лоб, долго на него смотрел, сжимая в кулачке, и по-детски определяя важность бумажки за которую мама заплатила денежки. Видимо было решено, что важность первостепенная, и билет сразу же был отправлен в рот. Приветливо улыбнувшись, Вера направилась в конец салона. «Твою мать, - выругалась она про себя, почувствовав неприятный запах – «не успела оказаться в нужном месте в нужное время. На заднем сидении устроился бомж и справиться с ним без помощи Сани Вера не смогла бы. На конечной остановке, Саня надев рукавицы, и сунув рукавицы Вере, недовольно ворчал, по поводу того, куда смотрела.
- А ты куда смотрел? Не мог дверь вовремя закрыть?
Они бережно берут спящего бомжа под руки и «выносят» из троллейбуса, усаживая на скамейку:
- Извини, дядя, тебе же всё равно на какой остановке выходить, а нам домой надо.
- Мам, устала?
- Устала?
- Да бросай ты свой троллейбус.
- Не-а, нравится.
Свидетельство о публикации №212032702291