Рюмка водки

               

   «И что? Вы хотите сказать, что вы любите водочку? Вы еще скАжите мне, что знаете, как её следует пить?...          Не смешите меня…,        вы никогда не умели её пить….,     и никогда не пили её с удовольствием. Нет, не так…, с наслаждением! Да! С наслаждением!
 
 И уберите со своего лица эту неприличную ухмылку. Вы себя окончательно раскрыли. Как чем? Этой ироничной ухмылкой. Вы окончательно меня убедили, что вы и водка – в этой жизни случайные знакомые…, да,  обстоятельства заставили вас познакомиться. Принято пить водку – и вы, простите, пьёте.
 
 Да…, пьёте-с…, а в добрые старые времена дорогой гость домашнюю, сладкую водочку, поданную ему в лафитничке, да на серебряном подносе еще у порога, отку-ушивал! Улавливаете разницу? То-то же! И смею вас заверить, что не бросался он её родную соленым огурцом закусывать. Мерзость какая! Это я о закуске.
 
 Вы посмотрите на себя. Вот…, вы «тяпнули» пол стакана водки…, физиономию вашу свело судорогой, и вы принимаетесь тыкать вилкой в ближайшую тарелку, и спешите запихивать в рот куски селедки…, зачем вы себя так мучаете? И после этого вам хочется выпить ещё?! Мазохизм. Вот оно – чистой воды проявление мазохизма. О чем с вами можно говорить? Забирайте свой немытый стакан и уходите. Как куда? Да куда хотите…, вы мне не интересны».

   Маленькая, чистая кухонька. Хрущевка. За столом в толстом, ручной вязки свитере, с белоснежной седой шапкой волос сутулый старик. Чисто выбритый подбородок на кулаке красивой руки. Вторая рука длинными пальцами держит на столе стограммовую рюмку тонкого стекла. В рюмке водка. Налита до краев. На столе ничего кроме этой рюмки и графинчика нет. И никого, кроме старика за столом нет. После произнесенного мысленно монолога на лице старика саркастическая улыбка одной щекой.

   Сейчас он медленно, осторожно поднесет рюмку к губам и маленькими глотками, прикрыв от удовольствия глаза, выпьет содержимое. Откроет глаза через некоторое время, когда сладкий вкус водки во рту ослабеет. Причмокнет, как будто посылая воздушный поцелуй графинчику, и аккуратно поставит рядом с ним  рюмку.

 Теперь он будет неподвижно сидеть, глядя в окно, прислушиваясь к тёплым волнам блуждающим в организме, делающими сначала очень ясной и легкой голову, потом приятно затуманивающими её, тормозя мысли и направляя их в благодушно дремотном направлении. Делающими тяжелыми ноги и ленивыми руки. Раньше это было время для задушевных бесед с друзьями. В эти минуты все проблемы одновременно упрощались и становились абсолютно понятными и также быстро обострялись, становясь причинами для застольных споров.

 Этих друзей собеседников уже давно нет. Один за другим они ушли. Все.

   Примерно через полчаса старик поставит графинчик и рюмку в шкаф, пройдет в комнату и ляжет на диван, прикрыв ноги пледом.  Заснет почти мгновенно. И почти сразу услышит голос жены.
«Опять ты покупаешь эту дорогую водку. Пусть одну в месяц – все равно, для твоей пенсии это накладно. Когда нас было двое…»
 Она подносит руку с кружевным платком к губам.
«Не нужна она уже тебе. Давление опять скачет? Не покупай больше».
 Платок в руке дрожит у её лица.