Признание

Теплое августовское утро. Поезд как-то необыкновенно спокойно и плавно скользит по рельсам. Солнце вот-вот проснулось и уже пронзает тонкий слой листьев деревьев. Пластиковое окно кажется настолько тонким, будто бы все ароматы летнего утра без труда проникают сквозь него в тесное душное купе.
В какой-то определённый момент Джеймс вдруг понял, что это именно тот день... Именно то утро и именно тот час. Вот уже десять минут он мял в руках брошюру от олимпиады по химии, с которой они с его одноклассницей и старой подругой возвращаются на стареньком потрёпанном поезде.
Он медленно, почти с опаской поднял взгляд на Джулию. Подперев рукой подбородок, девушка каким-то потусторонне-задумчивым взглядом смотрела в окно. Волнистые каштановые волосы спадали с плеч прямо на стол, рядом с минеральной бутылкой и двумя свежими бутербродами. Каждые несколько секунд она куталась в бардовый свитер и слегка передёргивалась (из щели окна сильно сквозило). Серые, но в то же время очень глубокие и выразительные глаза медленно скользили справа налево, перебегая с одного телеграфного столба на другой. Каждый раз, когда густые ресницы опускались, сердце Джеймса как-то странно вздрагивало.
Он взъерошил волосы, прокашлялся, открыл было рот, но... слова, как ни странно, не выходили. А ведь он уже подготовил монолог, продумал всё, до мельчайших деталей!..
Ни разу в жизни, даже перед экзаменом по химии, Джеймс не волновался сильнее, чем в этот момент. Пару раз ему казалось, что у него случится сердечный приступ или так сильно закружится голова, что зрение полностью отключится. Во рту совсем пересохло, голос охрип. Но, делать больше нечего... Решился, значит решился.
 — Джулия? — главное, не смотреть ей в глаза, иначе всё пойдёт не по плану. Джеймс сцепил руки в замок и уставился в стену над противоположной койкой, — Я... Я недавно смотрел один замечательный фильм. Очень трагичный и грустный... В нём рассказывалось про одного парня, который влюбился, но никак не мог решиться признаться... Потом, так вышло, что его жизнь оказалась несправедливо коротка. А он так и не признался девушке в любви... Мне вдруг в голову пришла мысль — вдруг со мной тоже что-нибудь случиться? Вдруг я потеряю память, попаду в аварию или, может выйти так, что судьба нас разлучит и мы больше не встретимся? Ты, наверное, давно догадывалась, что... между нами что-то происходит. Помнишь выпускной? Я тогда весь вечер танцевал в Оливией, но на самом деле... Я делал это из ревности, ведь я был полностью уверен, что ты глаз не сводила с Макса Кордея!Только по этому... Прости меня, если сможешь...
Джеймс нервно выбивал ритм пальцами по столу. Он так и не мог себя заставить поднять голову. И что усугубляло положение, он чувствовал, как кровь медленно приливает к щекам. Главное, не теряться и держать себя в руках...
 — Четыре года назад я со своей семьёй ездил отдыхать  в Египет. Это было просто замечательное время... Каждый день мы проводили на свежем воздухе, купались, сами устраивали себе экскурсии. Но все эти радости не стоили и доли той, которую я получил, увидев тебя на одном из прибывших поездов. До сих пор я не знал, заметила ли ты меня тогда... Но с того момента, как я тебя узнал, ту тихую девушку из девятого класса, я не мог думать больше ни о ком другом... Родители думали, что я совсем спятил, хотели даже уехать из Египта. К счастью, мне удалось их отговорить. Каждый раз, приходя на пляж, я начинал искать глазами тебя, проходя между лавками с товарами я вглядывался  в толпу, заглядывал в лицо каждому прохожему. О, это были самые прекрасные каникулы в моей жизни. Не смотря на то, что за весь месяц мы не обмолвились с друг другом ни словом.
 — Знаешь, я всегда боялся этого момента, — Джеймс нервно рассмеялся, — Боялся больше самых страшных своих кошмаров. Но, главное начать, потом всё пойдёт гораздо быстрее... Вчера, перед олимпиадой я никак не мог сосредоточится, будто бы чувствовал, что завтра придёт момент это сказать. И мне кажется, я совсем провалил эту олимпиаду! Я буду просто счастлив, если это действительно так, ведь, если я займу какое-то место, родители точно заставят меня поступать в престижный университет в Чикаго... Не знаю, что бы я делал, если бы всё произошло именно так. Наверное, сбежал бы из дома.
Джеймс дрожащей рукой открутил крышку от бутылки и глотнул воды. Самое страшно ещё впереди...
 — Позавчера вечером, когда мы только остановились в отеле, мне показалось, я слышу какую-то тихую музыку. Возможно, кто-то действительно включил магнитофон или слишком громко слушал плеер. Но мне показалось, что эта мелодия звучит где-то внутри меня, будто она есть моя жизнь. И до того, как в ней появилась ты, вся моя мелодия была лишь одной протяжной, ничего не значащей нотой. Джулия, ты... Ты для меня дороже всего на свете и я... Я хочу чтобы ты стала моей женой.
Джеймс резко открыл бутылку и ещё раз глотнул воды. Он чувствовал, как всё лицо горит, и биение сердце отдаёт куда-то в мозг: «Тыдыщ-тыщ! Тыдыщ-тыщ!» Он собрал в кулак всю свою силу воли и посмотрел на Джулию.
Медленно, по щеке текли слёзы. Глаза девушки были опухшие и красные. Но, если бы это были слёзы радости! Джеймсу показалось, будто кто-то выстрелил из дробовика прямо ему в грудь. Она... она любит другого... И ей больно слышать признание Джеймса, ведь он для неё ничего на самом деле не значит!
 — Так ты... Всё ясно, — парень почувствовал как кровь начала отливать от лица и, медленно, он становился всё бледнее и бледнее, — Но... жизнь ведь не кончена... Всё ещё будет, когда-нибудь...
«Что будет, что?! — шептал ему внутренний голос — Неужели ты возомнил, будто сможешь прожить хоть день без неё! Разумеется нет! Кто ты без неё? Жалкое существо без каких-либо целей в жизни, с одной только химией в голове... А твоя жизнь? Так и останется одной только нотой, звучащей в бесконечной тишине...»
 — Джулия, — Джеймс аккуратно положил руку девушке на плечо, — Я всё равно всегда буду любить только тебя, что бы ты обо мне не думала.
Девушка медленно выпрямилась, убрала локоть со стола и смахнула слёзы с лица. Затем она поправила волосы, вытащила наушники из ушей и повернула заплаканное лицо к Джеймсу.
 — Эта песня... Не знаю почему, но, каждый раз, когда я её слышу, я плачу... Она всегда нагоняет грустные мысли. Но песня хорошая и очень красивая, послушай, если хочешь.
Джеймс, словно поражённый громом, сидел и не двигался. Мысли в голове перепутались, в глазах потемнело. Он попытался встать, но, покачнувшись, упал обратно на койку, больно ударившись головой об стенку.
 — Джеймс, Джимми! Тебе нехорошо? — Джулия вскочила и вытащила откуда-то новую бутылку минералки. Сколько нежности, заботы и волнения было в этих глазах, — О, Боже! Ты ведь совсем бледный. Может, съел что-нибудь не то?
Джеймс старался из-за всех сил не поддаваться эмоциям, но, всё же чувствовал, как горячие слёзы хлынули из глаз. Ничего не было, это был всего лишь страшный сон... И она... Ещё не всё потеряно!
 — Джулия... — прошептал Джеймс, — Если б ты знала, как я счастлив. Я люблю тебя...
Девушка выронила бутылку, разлив воду по полу купе, губы задрожали. Столько лет она мечтала услышать это больше всего на свете и вот... Неужели это не сон?!