МакЛаав

Жили были на белом свете, в белокаменном когда-то городе, в нашей с вами современности – дизайнеры.  По старинному маляры, выдумщики товарной обертки,  фряжских резных дел мастера, кто по вывескам, а кто по фасадам. Да еще печати и визитные карточки изготовлять умельцы. Были кто и попроще, те кто по свистулькам да баклушам специалисты. По массе своей они добрые, незлобные и культурные, может даже в чем-то, люди.

Вот рассказ об одном из этих светских мастеров и пойдет, смекайте.

Он так и не поступил на службу ни приказчиком, ни каким-нибудь писарем в контору по изготовке самоходных повозок, хоть родителями и был направлен в институт, которые эти самые повозки обучает придумывать, да изобретать.

В общем, намаявшись с сопроводительным  документами, набегавшись с дипломной грамотой, отоптав пороги контор разных, так и не смог он добиться ни работы, ни аудиенции даже какого-нибудь простенького инженера. Хотя было, вроде письмо от коллежского советника из Самары, - "мол приезжай к нам в славный град на великой реке, шкворни да раздатки на бумаге изображать. Требуются нам продвинутые кадры, посредством специального чертежного инструмента и модного сейчас заграничного оборудования, вроде ЭВМ, никто ведь из наших и не умеет, ждем вас пренепременно".

Посидел Федька, так звали его, покумекал, заманчиво предложение-то, да и девки в Самаре говорят ахты, да Волга, да рыбалка и комнату давали тоже, в доходном доме, не бараке каком. Но все никак не свыкнется он, что град-столицу покинуть придется. Вот и стал он мозговать, что к чему.
Сидит и перечисляет.

"Девки не важны мне, рыбалку не понимаю, волга чего - комары да ужи, а что доходный дом, так у меня бабка в Кадашевской слободе живет. Приличное место. А я покамест сам где комнаты сниму, чай образование есть, буду, что-ж, не кареты - так визитные карточки клепать. Без них сейчас в обществе никуда, весь свет с ними", - задумался чутка, улыбнулся окнам дома напротив и дальше уж вслух, гордо так, руки в бока уперев, продолжил, - "Граф Орлов пожаловалис, так вроде заведено. Эхх знакомств появится!"

В общем стал Федька дизайнером, стал клиентов подыскивать, разрабатывать фирстиль, на выставки всякие ходить, да в конкурсы разнообразные соваться. Выиграл даже какие-то, поставил в шкаф награды, покрутя перед этим и так и сяк, чтоб лучше лучи солнца их согревали.

Все вроде складывалось, да немного не хватало. Электронный вычислительный аппарат "яблоко" нужен ему стал. Невероятно важный, дизайнерский атрибут незаслуженно был им забыт.
"Но, как мне быть!" - вскричал Федька, придерживая рукой пелерину, чтоб не растрепалась.
"Как я куплю его. О нет, все мои мечты, все мои упражненья креативной мышцы. Все зря", - прошептал и чуть не заплакал Федор.

"Нет, я не позволю иронии судьбы, не позволю жестокой несправедливости бытия насмехаться над моими идеалами. Тварь я дрожащая или право имею!"

И вдруг, с этими словами Федор подумал, нет, не про училку по русскому, не о преступлении и наказании, он подумал о своей бабке. О той что живет в Кадашевке.
"Вот он выход из тупика!", - глаза его горели! Он взял стамеску и вышел из маленькой своей съемной квартирки. Дождался лифта. Вошел в него, потянулся к кнопке первого этажа, посмотрел на стамеску, потом в зеркало с надписью "чего-то там, Нагорная, 17". Вернулся домой, нашел маленький ножичек и поехал к бабке.

Момент выдался не очень удачный, как только он вошел к старушке, первая кого он увидел была районный врач. Молодая, еще наверное интернатуру не кончившая, Степанцова Лидия.

Бабка сидела с ней на кухне, сунув руку в черный моток измерителя давления, тонометра что ли.
- А Федюша, заходи, Лидочка пришла, помнишь я тебе говорила, она добрая, отзывчивая. Хороший у меня внучок? Правда? Глянь, - и она посмотрела на врача таким взглядом, от напруги которого даже сервиз в румынском кухонном гарнитуре чуть не потрескался.
Федюше эта Лида была настолько все равно, что ни ее белый халат, прикрывающий лишь половину бедер, ни стройная пара ножек, ни  грудь, напрягшаяся от сосредоточия слуха на пульсе, а зрения на стрелке манометра, ничего в ней его не привлекало.
- Я пойду в комнате посижу.
- Иди-иди, Федюша, приди только записать какие таблетки, вдруг другие скажут.

Оставалось немного, вытащить нож, подойти к серванту, достать шкатулку, всунуть лезвие между створок и потихоньку высыпать оттуда 70 килорублей.
"А хороша Лида-то, вовремя как пришла", - подумал Федюша, вытряхнув последнюю тыщу.
"Семьдесят пять!", - прошептали губы вожделеющего заморской ЭВМ.

"Буду потихоньку ей возвращать, и не заметит", - и затопал прочь Федя.

Из записей в метро.