Дотронься до меня часть первая

«Дотронься до меня»
«Дорогой дневник, сегодня особенный день. Сегодня у нас с Джоном годовщина. Мы вместе целых семь лет. Не могу поверить, но это на самом деле так. В голове не укладывается, как один и тот же человек мог меня столько терпеть, а мы еще даже не женаты. Мое сердце принадлежит ему без сомнений и как бы это не звучало, я умру без него. Я пишу тебе последний раз, я чувствую, что скоро наступит конец, хотя Джон просит верить и надеяться. У меня больше нет сил, я устала скрывать от него слезы, устала целовать его через целлофан или салфетку. Устала от того, что из-за меня он не может жить нормальной жизнью, я каждый день молюсь о том, чтобы он меня разлюбил, и каждое утро он просыпается и говорит: «Я тебя люблю, люблю еще сильнее, чем вчера!» У меня есть ты, и только с тобой я могу поделиться наболевшим - лекарств нет и не будет. Надежды уже нет, я хочу поскорее умереть…»
Сегодня тот день, которого я жду вот уже пять лет, тот день, когда позвонят и скажут ,что лекарство закончилось. Тот день, когда Джон будет умолять меня не расстраиваться, будет сидеть в обнимку со мной час, а я буду молча смотреть в одну точку. Я не знаю, откуда это взялось, но с тех пор я не живу, больше нет «доброго утра» или «спокойной ночи», есть «еще один день» и «еще одно утро». Мне двадцать шесть лет, у меня нет детей, работы, у меня убита нервная система и синие вены, но у меня есть человек, ради которого я могу еще потерпеть, немного, но потерпеть…
Джон, как никто поддерживает меня, помогает. Когда мне только поставили диагноз, мне казалось, что больше не будет той жизни, которая была раньше, не будет смеха, улыбок, радости, ничего не будет. Но Джон сделал больше. Больше того, что было. Мой каждый день - это не просто подарок, это сюрприз. Он любит меня, носит на руках, дарит цветы, смотрит в глаза, как преданная собака, которая ждет, пока хозяин умрет, чтобы пойти вслед за ним. Иногда я представляю, как умру, и мне легче от этого, я понимаю, что Джону будет легче, может не сразу, а потом, но легче. Он сможет наконец-то жить, как все нормальные люди, заведет детей. Детей, как он хочет детей…
«Дорогой дневник, прошла еще неделя. Мне стало хуже, голова начала кружится, начали болеть суставы, спать я практически перестала. Из больницы позвонили три дня назад, анализы не радуют, но больше всего я переживаю за Джона, который не спит вместе со мной, он берет всю роботу на дом, и работает все то время, что я отдыхаю. Остальное время сидит со мной, смотрит. Я знаю, что он плачет по ночам, кричит в пустоту. Как же я себя ненавижу, сдохнуть бы поскорее, чтобы не мучиться. Не могу больше так жить, даже с кровати вставать тяжело, голова кружится, и я падаю. Один раз чуть не ударилась головой об тумбочку. Джон был рядом - поймал. Я смотрю на себя в зеркало и вижу высохшую анорексичку с впалыми щеками, синяками под глазами, редеющими волосами и трясущимися руками, на которых выступили вены. Я смотрю на себя в зеркало, и мне хочется разбить его или убить себя…»
А сейчас немного о моем диагнозе: у меня очень редкая болезнь - истощение нервной системы на руках, подушечках пальцев и губах особенно. У меня редкая группа крови, и подвержены этой болезни чаще люди именно с такой группой. Хотя она еще до конца не изучена и даже не имеет названия. Лекарств от нее нет, есть так называемые «укрепители». Они заменяют мне витамины, так как я не все могу есть, и поэтому мне тяжелее с ней бороться. Я пью горсть витаминов каждое утро, а также на обед и перед сном. В целом за неделю выпиваю шестьдесят три таблетки, не считая уколов, и антигистаминных средств. Денег уходит очень много: нужно делать обследования, чтобы знать, не стало ли мне хуже, платить врачам. А скоро еще и лечь в больницу надо, если ничего не изменится. Джон работает, как проклятый, не спит, не ест, все время за компьютером и со мной. Он не теряет надежду найти клинику в Израиле, копит деньги на операцию. А я не хочу жить! Не хочу его мучить. Я все губы искусала. Я забыла, что значит эмоции, я забыла, что значит чувствовать. Я как Буратино, только без папы Карло. Подумать только, пять лет назад я была счастлива, улыбалась, собиралась родить детей, жить как все - долго и счастливо! И все это рухнуло, как карточный домик, рассыпалось в один миг. А мои руки уже не могут собрать карты и снова построить домик.
Сегодня ночью я лежала и думала о том, как бы все могло быть. Что было бы, если я не пошла тогда в больницу, изменилась бы моя участь? Почему нам не надо заглядывать в будущее? Видимо, мы не заслужили. За окном было как-то по-особенному тепло, небо было ясным, я даже через окно чувствовала это тепло. Последний раз я была на улице в прошлые выходные, и то шарф вокруг головы, очки и зонт не дали мне ничего рассмотреть. Люди на улице оборачивались, дети тыкали пальцами. Когда то я была такой же, как они. Когда то... В голове кружились картинки, я то и дело вставала и снова ложилась. Не хотела будить Джона своим нытьем - он и так устает. Еле смогла его уговорить лечь спать под предлогом «ты спишь, и я сплю». Я сидела в кресле, смотрела в окно, потом вспомнила: три года назад, наша годовщина, мы отмечали ее вдвоем.
-А кем бы ты хотела, чтобы стали наши дети? – Спросил ты, обнимая меня.
-Эм… дети, не даже не знаю. – Смущенно улыбаясь.
-Подумай. Скажи первое, что в голову пришло. – Заглядываешь в глаза.
-Ну, дочка, я бы хотела, чтобы она играла на гитаре.
-Хорошо. А сын?
-Сын? Наверное, адвокат. А что?
-Да, нет ничего. – Отворачиваешься от меня.
-Ну, Джон, говори… - Заглядываю к тебе за спину.
-Ты станешь матерью моих детей? – Достаешь кольцо.