гори, гори, гори

Это все ненастоящее. Это мутировавший сон, это фата моргана, опиатные картинки, которые видишь, когда закрываешь глаза. Но я все-же почувствовал запах бензина; я уколол себя ножом; я позвонил матери - и было так больно, так непривычно быть частью этого дурацкого тела, жить в прокуренной комнате. Но нельзя было сжигать себя, страшно и нельзя. Я должен был задохнуться еще в утробе - быстро, не успев еще даже увидеть свет, а теперь задыхаюсь в большой утробе, называемой Млечный Путь. Так назвали нашу галактику еще древние греки, потому что представляли ее молоком, льющимся из груди богини Геры. А сейчас вы - пыль, дорогие древние греки, в Олимпийских Богов верят только сумасшедшие, и молоко заменяют сухой смесью, кормят химией с бутылочки маленьких детишек, которым будет скучно учить о вас, читать ваши трактаты, пьесы, запоминать даты и имена. Они тоже станут пылью, и о них тоже кто-то будет учить. Мне же уделят всего-лишь маленький прямоугольничек в "Криминальной Хронике". Или нет.
Мышь посадила меня в клетку - это они так мстят человечеству за геноцид против мышей, против всех млеко-и-не-млеко-питающих, против деревьев, против воды и земли, против самих себя.
Она не стала меня мучить и пытать - намного хуже. Полевая экстремистка узнала, что я боюсь щекотки - и щекочет меня до потери сознания. Она дает мне время отдохнуть - но я-то понимаю, что эти две минуты даны мне для того, чтобы осознать всю безвыходность, ничтожность моего положения. Ее движения гипнотичны - уже сейчас я знаю, что она - настоящая мышь, а все остальные - неудачные копии. Сперва я списал это на Стокгольмский Синдром, но позже понял, что впадаю в транс с каждым ее визитом.
Если у тебя в доме стоит мышеловка - я сварю твою семью и заставлю есть. Ничтожество,попробуй слови ее руками. Убей руками ту свинью, которую собираешься съесть, того теленка, слови ту форель без удочки. Ешь камни, давись, кашляй и проси прощения, несчастный, пустой человек.
Я люблю мышь, а ты гори. Мышь любит меня, а ты гори. Мы родим мышелюдей, которые вас поработят, а ты гори.