Живописное чудо

Однажды я спятил… Я пришел в какой-то музей старинной живописи в совершенно невменяемом состоянии… Выпив много водки сначала с друзьями, а потом с любимой женщиной, и не взирая ни на какое удовольствие получаемое от жизни, а поэтому находясь в состоянии странного и необъяснимого аффекта, я уставился на одну из картин, где полуобнаженная дева с неправдоподобно развернутым не столько ветром, сколько невидимой рукой платьем-туникой, светилась мне всеми краями обнаженной плоти и краешком лобка, за которым угадывалось загадочно светящееся лоно… На какой-то миг мне даже показалось, что я нахожусь под действием каких-то фантастических наркотиков, заставляющих меня видеть мир изнутри и разглядывать все его тайны… Эти странные полукружия танца, тела и холмов тела и природы, эти ручьи и потоки вод вели меня сквозь ткань картины в другой загадочный мир… Я подошел к деве и спросил, кто она, но она не ответила… И все же она как-то странно замирает словно в ожидании ответа от самой себя… И я кажется, услышал голос на том конце необъяснимо возникшей передо мною реальности... Свет в небе над нами гаснет, это в музее выключают в залах свет и посетители уходят, но я остаюсь в старинной картине с моей незнакомкой… Почему-то мне хочется назвать ее богиней, но я очень волнуюсь и называю ее Муся… И откуда только взялось это дурацкое имя… Может, из какого-то старого фильма… Боже, я не знаю, что мне делать с этой девой, и я хватаю ее за руки и начинаю с ней танцевать какой-то причудливый танец… И совершенно неожиданно она шепчет мне, - Это пасадобль, я узнала этот танец… А что вы здесь делаете? – шепчу я, танцуя с ней и нарезая невероятные круги над гладью озера, окруженного горами и облаками… Не знаю, - шепчет она, - меня просто кто-то бросил сюда, а забрать забыл… Так ты ничья? – обрадовался я… Ага! Скорее всего! – и мы тут же поцеловались, а потом одним толчком я вогнал в нее свою горячую плоть, и мы совокупились… Моя богиня стыдливо охала и даже что-то шептала на итальянском, потом на французком языке… Одно выражение, - Мон плизир, мое удовольствие, я уже где-то слышал… А потом мы полетели с ней на какой-то странный светящийся огонек… И столкнулись лбами со светящимся табло «Выход!», висящим над закрытой дверью музея… Где мы? – удивилась моя незнакомка, натягивая на себя свою тунику… В музее, здесь висит та самая картина, на которой тебя кто-то изобразил… А кто меня изобразил? … Да, не возвращаться же нам назад! – сказал я, и потянув на себя за руку деву, вытащил ее из музея… Двери как-то легко открылись нам, будто и не закрывались… Я посадил робеющую деву в свою «Сузуки»  и мы поехали из города на природу в лес… В лесу я налил ей водки, мы выпили и снова совокупились… А потом мы лежали и думали черт знает о чем… Она меня все время спрашивала о нашем мире, но я без большой охоты отвечал ей, то есть нес абсолютную ахинею, ибо был пьян и ничего не соображал… Так я ей соврал, что мы все боги и управляем Вселенной… И она, средневековая дурочка поверила и даже расплакалась от счастья, что совокупилась с богом…
Мой разговор по телефону с любимой женщиной еще больше укрепил ее в чувстве, что она имеет дело с богом… Я не хотел ее разочаровывать… Со временем я так привык к ней, что поселил ее у себя в своей квартирке… Когда приходила моя старая возлюбленная, моя девочка пряталась в шкафу, чтоб не мешать нам… И все было бы ничего, но эта дуреха полюбила глядеть по телеку идиотские любовные сериалы… Это так раздражало меня, что я в конце концов выбросил телек в окно, о чем потом пожалел, ибо моя дива впала в такую дикую депрессию, что не хотела уже не совокупляться со мной, ни куда-то ехать на природу… Пришлось купить ей телек… Теперь мы жили как обычная семейная пара, она смотрела телек, я общался по инету с друзьями… Со временем я отказался от своей любимой женщины, ибо привык к своему маленькому, но несомненно грациозному средневековому чудищу, хотя между нами говоря, я подозреваю, что она вообще явилась ко мне из первобытного века, потому что до сих пор ест макароны, да и любое другое блюдо исключительно руками, и даже не пытается их мыть… Поэтому я ее мою сам, сам стригу ей волосы, ногти, одеваю ее в самые милые нарядные платьица, в которых она почему-то все время делает дырки, прокусывая их своими острыми зубками, и стыдливо ссылаясь на то, что ей в них очень трудно дышать… Зато в постели она дышет как вулкан самой сногосшибательной страсти… Рассказывать о сказочно приобретенном мною из пыльной музейной картины чуде я никому не стал… Ибо в наше время в чудеса уже никто не верит… А потом не дай Бог, поверят и отнимут мое чудо, а оно мне и самому позарез нужно, ибо так как она чудесно совокупляется, в наше время уже вряд ли кто-то может… Так из обыкновенного пьяницы и бабника живописное чудо сделало меня вполне порядочным семьянином… Да забыл еще сказать, что у нее вместо ног копыта, но меня это мало смущает, а в постели даже как-то забавляет... Аминь!

Авторская фотоинсталляция старинной картины