Неадекваты

Мы сидели на крыше. Ну как крыше — на самом деле подвал. Но мы всё равно свесили ножки, болтая ими, разглядывали прохожих.
Я сказал:
— Вован, в чем смысл жизни?
— Жить.
— А в чем смысл смерти?
— Умирать.
— Это очень просто. Почему никто не понимает?
— Звучит неправдоподобно. Вот если бы ты сказал, что мы должны найти священный Грааль, убить Гитлера и выносить яйцо страуса, я бы поверил. Невозможно, но похоже на смысл. Никому не интересно верить в очевидные вещи.
— А давай прыгнем. Я читал, что если разбежаться вниз и прыгнуть в асфальт, можно отскочить, как мячик, и полететь в небо.
— Зачем?
— Просто так. Интересно. Я всегда хотел увидеть Бога. Говорят, он прячется в облаках и наблюдает за нами, даже когда мы занимаемся сексом или сидим на унитазе. По-моему, Бог — вуайерист.
— А по-моему, пофигист. Я не верю в эту чушь. Хотя звучит неплохо.
— Давай проверим.
Я встал. Облака подозрительно напоминали лужи. В одном плавала вощеная бумага из Макдональдса, в другом я увидел отражение себя.
— Ха-ха, ну и рожа. На говно похожа. Слушай, а что мы спросим у Бога, когда окажемся на месте?
Вован пожал плечами.
— Я никогда об этом не думал, — сказал он. — А что спросил бы ты?
— Почему мне бабы не дают.
— Потому что ты нищий урод.
— Тогда почему я не могу устроиться на работу?
— Потому что ты ленивый мудак.
— Вот блин, правда. Тогда почему я не стал великим писателем?
— Потому что ты бездарный кусок говна.
— Хм. Получается, мне нечего спрашивать у Бога.
— Получается так.
— Всё как-то мелочно. Вроде бы важно, но как-то...
— Бессмысленно?
Я подумал. Потом подумал еще. Потом думать перестал.
— Ага.
Мимо пролетел голубь. Ну как голубь — на самом деле кофеварка. Но кофе мы варить не стали. Не люблю кофе с перьями.
Я сказал:
— Выходит, в моей жизни нет смысла. А если нет смысла, значит, я не живу?
— Наверное.
— Если я не живу, значит, я и не умру.
— Типа того.
— Тогда давай прыгать. В полчетвертого "Симпсоны", надо успеть до начала серии. Я ведь, знаешь, еще люблю чай с бутербродиками. А сами они не приготовятся.
Я ступил на край крыши/подвала. Край крыши/подвала самой крайней крышеподвальной крыши/подвала вселенной.
— Вован, последний вопрос: как меня зовут?
— Хэ-зэ. Вроде, как и меня.
— Значит, мы тёзки?
— Типа того.
Я разбежался вниз и прыгнул в асфальт. Я отскочил, как мячик, и полетел в небо. Странно. Оно было черным. Черным, как подвал. Вместо Бога там бегала крыса. И вряд ли она хотела со мной говорить.

30 марта, 2012 года.