ГУМ слева, а Мавзолей справа

ГУМ слева, а Мавзолей справа

(Издано в Сборнике Азбукадабра)

В первые дни 1990-года, моей маме, перед  которой «стелились» главные инженеры и директора предприятий ( она была инспектор с личной печатью),   дали талон на посещение ГУМа.

Только  на один день.

Она уже очень гордилась, что смогла подарить мне чёрную юбку ( годе! шерстяную! ) , купив её у себя на работе,  за сорок рублей,  как человек,  «проработавший на одном месте сорок лет»

Зарплата её, зарплата Государственного инспектора,  составляла сто шестьдесят  рублей, минус шестнадцать рублей партвзносы   ( десять процентов)  , минус то, минус сё...  на руки - где-то сто тридцать рублей.

Ей единственной разрешили это, учтя её трудовой стаж.

Я собиралась летом ехать  по приглашению во Францию и она, наивная, думала, что мою  юбку очень оценят мои друзья–французы: «тебе не будет стыдно!»

 Итак, третьего января 1990-го года, утром на  градуснике было минус двадцать.

Мама пришла за мной в полшестого  утра, торжественная и очень довольная.

Главное – не опоздать.

  "Могут вообще не пустить, кто опоздает. Там столько милиции! Проверять будут прописку. Не забудь паспорт!"

Все мои мольбы о том, что «мне ничего не нужно такой ценой» определялись как капризы избалованной дочери, не знающей жизни.

Из сострадания к маме я согласилась.

Надо было видеть её сияющее лицо. Это было лицо советского человека, получающего награду за свой труд.

До метро "Площадь Революции" мы добрались благополучно, хотя народу было уже очень много.

Вышли к ГУМу. Плотная молчащая толпа. Милиции – тьма.

В семь  утра начали «пускать» в очередь за  специальное ограждение.

Через «пропускник», после предъявления «московской прописки».

Очень строго.

Мышка не пробежит.

Мама посматривала на меня победоносно: "Видишь, куда я тебя привела!

А ты не хотела. Барыня какая! Мы – войну пережили, а тебе лень (!) в очереди постоять.

Подумаешь – минус двадцать! Ни-че-го!"

ГУМ открывали в девять ровно, надо было перекантоваться где-то ещё часа два.

Кантоваться было несложно - время заполнилось организацией очереди,которая опоясала здание ГУМа три раза. Мама предложила: "Ходи вокруг здания и согревайся или пробегись, вот тебе и физкультура. Ничего, ничего..."

Я очень жалела свою маму и возражать было небезопасно для её здоровья.

Сосредоточилась на подсчёте шагов для определения длины периметра ГУМа.
Я была не одна такая   умная.

Наконец,   толпа   качнулась, лица людей стали предельно сосредоточенны.

Двери открывались.

Никто не знал, за чем он стоит.Подобные вопросы считались верхом неприличия, с эдаким  "антисоветским душком".

Стой и помалкивай,  а то вообще из очереди вылетишь.
Один, что ли, ты тут такой умный?

Все стоят и ты стой.

Помалкивай, а то и этого не  будет.

Что-нибудь да выбросят.Интрига.

До вхождения внутрь предстояло постоять ещё часок, но зато какое моральное  удовлетворение от того, что двери всё же распахнулись!

Мама спохватилась:"Эх, дураки мы! Надо было с ночи занимать. Были бы первые."

Я вяло откликнулась, что провести ночь на двадцатиградусном морозе,пусть и в центре столицы,  ради неизвестно чего,было бы очень унизительно,но в ответ я услышала сакраментальное:
"А мы войну пережили!"
И я опять заткнулась.
Вдруг - о,счастье!Объявили, что будут продавать советские утюги  электрические,а, если не будет больших беспорядков – китайские термосы, по одной штуке в одни руки.Паспорта на всякий случай далеко не прятать.Мама то и дело нервно проверяла, не украли ли в толпе паспорт.
Я смотрела на неё  и чуть не рыдала в голос от жалости. У меня утюг был и работал нормально.
"А откуда ты знаешь, что завтра он у тебя не сломается?! Барыня!"
Она была права. Если бы сломался, купить его было бы негде.
Зато не было войны. Ура.
Наконец, подошла наша очередь.
 Времени было ровно час дня. Изнутри магазина можно было видеть очередь за окном и Мавзолей Ленина. Было очень солнечно. Почему-то я  всё время  посматривала на этот мавзолей, будто никогда не видела его раньше. Когда мы подошли к прилавку -  выбросили китайские термосы - престижнейшая вещь! А вот про утюги  в толпе нервно забормотали, что их нет и НЕ БУДЕТ УЖЕ НИКОГДА. ВООБЩЕ. БЕРЕГИТЕ ТЕ УТЮГИ ,КОТОРЫЕ  У ВАС ЕСТЬ.Термосы , с пышными китайскими розами на цилиндрах, у зажиточных счастливчиков стояли в кухнях или комнатах,как украшение. Такая перспектива  открылась  и  мне. Но я как-то не поддавалась на  эту провокацию… Полное равнодушие.
Барыня! И вдруг, когда мы уже заплатили  аж  за два термоса ( « один термос – в одни руки»! , а у нас  же было два паспорта! то есть  на них могли претендовать две москвички!)– толпа плотно сжалась, как перед взрывом, и ахнула, как многоголовое существо. В едином вдохе люди повернули головы, жадно вглядываясь куда-то вверх.
Там, в вышине, над стеклом секции,  вывесили женские трусики – "недельку" производства  Польша.Только до сорок второго размера. И надпись пониже:"ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ КУПИЛ ТЕРМОС".
Престижнейшая вещь - эти трусики "неделька"!
Всполохами начинающегося пожара стали  слышны женские всхлипы и взвизгивания…
"Не пущу!!!"  "Нет!!!"  "Пустите!"
"Только мужчинам!" "Только женщинам!"
"По одной!"  "Я, я без термоса!"
Я испытала витальный страх. Нервы сдали и я заплакала.
"Мам! Я больше не могу! Бежим отсюда!!!"
"Валечка! Потерпи! Мы войну пережили!"
Но я резко рванула прочь из этого  ада. Мама – за мной.
В метро мы молчали, только мама всхлипывала  с укором:"Какая ты у меня избалованная! Не хотела потерпеть".
Я вдруг  заглянула пристально ей в глаза и спросила:"Мам! А тебе никогда не приходило в голову, что это – ужас?" В ответ я услышала её традиционную фразу:"Хватит критиковать! Мы войну пережили !"
Термос у меня нечаянно разбился через пять дней.
Не умеют китайцы ничего делать.