гл. 23

23. Изнасилование.
   Несмотря на поздний час, большинство обитателей барака еще не ложились. С любопытством уставились они на вновь прибывшего.
- Кто это у нас тут? Пробасил выступивший вперед из нестройной толпы, стоявших в первом круге мужчин человек, который вполне мог бы посоперничать в росте с великаном Эсканом
- К нам привели девочку? Интересно, зачем это? Чтоб мы могли немного позабавиться? – Слегка дурачась, произнес он, приближаясь к замершему перед захлопнувшимися позади него створками входа в барак Луису. На паренька дыхнуло кислым перегаром. Видимо за ужином рабам действительно дали немного дешевого вина, чтоб снять напряжение трудного дня. Не достаточно чтоб сделать их опасными для хозяев, но этого вполне хватило, чтоб потянуло на небольшие подвиги с такими, же бесправными невольниками, как и они сами. Остальные люди хранили молчание, предоставив верзиле, который по видимому уже успел назначить тут себя главным, первому знакомиться с новичком. Луис пока что тоже молчал. Провоцировать явно сильного и привыкшего верховодить человек ему не хотелось. Так что он решил немного подождать и посмотреть, что будет дальше. Позвать на помощь он всегда успеет. По крайней мере, чем дольше он с этим тянет, тем дольше сможет успокаивать себя мечтами о том, что на крик о помощи из невольничьего барака хоть кто-нибудь отзовется. В том что ему поможет кто-то из новых товарищей по несчастью он сильно сомневался – тут как и в банде действовал старый как мир, но от того не менее действенный закон – каждый только сам за себя!
- Ой, нет, продолжал глумиться детина, это все-таки мальчик. Правда, такой хорошенький. Ну, ничего мы и с мальчиками найдем что делать. Верно же ребята? Впервые обратился он к кому то из стоящей позади толпы. Несколько не стройных смешков были ему ответом. Мужчина шагнул вперед и, схватив Луиса за руку, выволок не сопротивляющегося парнишку, в узкую полоску лунного света проникавшего в помещение из малюсенького окошка, такого высокого, что в него не было видно ничего кроме краешка луны да лоскута темного ночного неба.
- И, правда, хорошенький. Сладенький как конфетка. - Мужчина, то ли издеваясь, то ли пытаясь приласкать, притянул паренька к широко груди поросшей курчавыми рыжеватыми волосками. Теперь Луис смог хоть немного разглядеть главного волка в этой берлоге. Высокий и широкоплечий с простым и широким лицом обычного деревенского жителя, его можно было бы назвать даже приятным если бы не сломанный мо меньшей мере дважды нос и уродливый шрам, разделивший на две неравные части нижнюю губу и квадратный подбородок.  Из-за чего казалось, что мужчина постоянно ухмыляется. Впрочем, сейчас как раз наверно, так и было. - А чего ты такой тихий малыш? Боишься меня? Не надо. Я не обижаю таких хорошеньких мальчишек как ты, особенно если будешь со мной поласковее. - Мужчина схватил Луиса за темные волосы на затылке и сильно прижался к его губам своим изуродованным ртом. От запаха перегара удушливой волной пахнувшего ему прямо в лицо паренька едва не вывернуло наизнанку. Наглый язык верзилы,  тут же попытавшийся довольно грубо проникнуть ему в рот, приятных ощущений вовсе не добавил. Не раздумывая Луис, сильно укусил этот нахальный язык, одновременно изо всех сил толкнув местного заводилу в грудь обеими руками. От  неожиданной боли мужчина выпустил свою добычу и отступил на пару шагов. Луис тут же метнулся к самому дальнему углу барака. Правда, сбежать не удалось, - чьи-то руки, точнее множество рук, тут же поймав его, снова вытолкнули из спасительной темноты прямо к порядком разозленному человеку. Тот уже прекратил издавать гневно-болезненный рев, мало походящий на человеческий и теперь пытаясь избавиться от неприятных ощущений в укушенном отростке тряс головой, словно большой разъяренный рыжий медведь. Сфокусировав, наконец, взгляд на своем обидчике, он шагнул к нему. Маленькие глазки так и светились злобной угрозой, по раздвоенной нижней губе стекала маленькая струйка крови. Луис осознал, что только что нажил себе опасного и безжалостного врага, но внезапно ему стало все равно. Страх полностью покинул паренька, сменившись тупым безразличием. Гейвин никогда, никогда не простит его, сейчас он понял это со всей отчетливостью безнадежности. Капитан предельно ясно дал понять, кем считает парня и где ему место. Ничто не меняется в его жизни никогда. Вот так, он снова раб, вещь, игрушка, которую можно продать, подарить, сломать и выбросить. Раб, не имеющий не единого права ни на собственные чувства, ни на собственные мысли. И сознание того что на этот раз он сам виноват в том что так получилось, делало все только больнее и непереносимее. Все что у него сейчас оставалось это только право выбрать, где и как ему умереть, если уж он не мог решать, где как и с кем ему жить. Эти мысли в мгновение ока пронеслись в голове паренька, оставив после себя простую и ясную мысль – пускай он и по прежнему остался рабом, в руках теперь уже других хозяев, но подстилкой ни для кого он больше не будет! Укушенный насильник шагнул к Луису, медленно вытирая кровавую струйку с подбородка.
– Значит, по-хорошему ты не захотел, - произнес он низким голосом, в котором слышалось глухое рычание. - Напрасно, я ведь могу быть не только добрым, но и очень, очень злым. Мне не очень-то хочется портить твое хорошенькое личико, так что у тебя последняя возможность передумать и постараться убедить меня, что не стоит выбивать тебе чересчур острые зубки. - Мужчина встал напротив Луиса, возвышаясь над ним на целую голову, широко расставив ноги и демонстрируя заметно обозначившийся бугор в штанах. Луис нервно оглядел барак. Почти на всех лицах, проступавших из темноты, читалось только лишь жадное любопытство. Как он и предполагал никто не собирался вмешиваться в происходящее. Даже те несколько что, встречаясь с ним глазами, тут же отводили взгляд, пряча молчаливое сочувствие. Они явно не собирались осложнять себе жизнь, мешая забаве местного заводилы. Паренек отступил на шаг и улыбнулся мучителю самой сладкой и обещающей из своих улыбок, медленно проводя кончиком языка по пухлым губкам. Верзила даже поперхнулся от неожиданности. Он тут же ухмыльнулся во весь рот, решив, что строптивый красавчик, наконец-то осознал свою ошибку и теперь, понял, кто тут главный и сейчас его ждет, наконец-то неплохое развлечение, вполне заслуженное после долгого трудного дня.
Луис шагнул навстречу мужчине, оглядывая его с головы до ног нежным и ласкающим взглядом.
- Да уж, ты большой и сильный мужик, -  произнес Луис, растягивая слова, - И наверняка знаешь, как доставить удовольствие маленьким мальчикам, вроде меня. - Ухмылка мужчины стала такой самодовольной, что Луису до боли в зубах захотелось съездить по этой наглой туповатой роже. – Вот только ты же наверняка был вчера на представлении что давал наш дорогой король? Внезапно меняя тему, спросил Луис еще боле медовым голосом.
- На казни что ли? – переспросил немного озадаченный мужчина.
- Ага, сначала была казнь, а потом представление, что давали цыгане. Ты видел медведя, что они с собой привели. ****ь, как же, кстати, оказалась история о веселой ярмарке, состоявшейся на центральной площади после той самой казни, рассказанная Гейвиновским управляющим, когда тот хотел хоть немного развлечь почти спящего от лекарских снадобий парня...
   Все еще не понимая, к чему клонит симпатичный мальчишка, мужчина кивнул, подтверждая, что это чудовище он, конечно же, видел. - Страшная была скотина. Старый, с вылинявшей шерстью и обломками зубов, но вполне еще способный разорвать кого-нибудь на двое.
- Ну, так вот, я скорее добровольно лягу в постель с этим медведем, чем с тобой волосатая образина! Последнюю фразу Луис буквально выплюнул в самодовольное лицо уже предвкушавшего наслаждение человека.  Тот несколько ударов сердца только моргал, пытаясь осмыслить услышанное. Неудержимые и невольно громкие смешки из темноты подсказали, что до невольных зрителей смысл дошел гораздо раньше, чем до их менее сообразительного товарища. Наконец яростный рев потряс стены барака.
- Я убью тебя!! Я тебя прикончу сопляк.  Я порву тебя на части. Ты будешь сосать мне, причмокивая и молить всех своих богов, чтоб я был доволен и не переломал тебе все кости, прежде чем отыметь как последнюю шлюху!!!!!!! – Широко раскинув руки мужчина, не помня себя от ярости накинулся неосторожного мальчишку, сумевшего - таки довести его до бешенства. Луису с трудом удалось увернуться от первой атаки, в последний момент, поднырнув под руку верзиле. Новый громкий рык оповестил, что этот маневр будущей жертвы не добавил хорошего настроения охотнику.
- Эй, какого демона у вас там происходит? – Этот новый окрик от дверей, как и последовавший за ним громкие удары по ней прозвучали музыкой для Луиса.
- Вы там что, совсем с ума подходили? Не устали за день? Ну, так я сейчас живо, что-нибудь придумаю, что бы вас утомить. Вы меня знаете. Еще один звук от вас крысы и вы горько пожалеете, что помешали отдыху уставших солдат. – Видимо рабы в бараке не на миг не сомневались в способности говорящего исполнить свою угрозу. Сразу несколько человек повисли на разъяренном все еще выкрикивающем угрозы мужчине. Но видимо подобное происходило уже не в первый раз. Потому что довольно быстро громилу все же удалось утихомирить, и он, хоть не хотя, принялся готовиться ко сну все еще бросая злобные взгляды на Луиса. Мальчика чьи-то цепкие руки тоже схватили за плечи и видимо подальше от беды настойчиво спровадили в самый дальний угол, указав на одну из свободных коек. Койки, это, конечно же, было слишком сильно сказано. Просто не слишком широкая дощатая лавка с парой дырявых одеял. На одном видимо следовало спать, другим укрываться. Кто-то наверно считавший себя очень добрым, даже кинул ему тощую подушку, которую Луис с молчаливой благодарностью сунул под голову. По-видимому, до утра он был в безопасности, несмотря на несколько довольно не добрых взглядов от соседей которые он поймал, уже почти засыпая. Они что считают, что это Луис виноват в случившемся? Как будто он сам виноват в нездоровом интересе этого верзилы. Ну, может только чуть-чуть, в конце. Луис не смог удержаться от улыбки вспомнив, какое лицо, было у мужчины после шутки о медведе. О том, что за эту дерзость ему рано или поздно придется заплатить, он старался не думать.
   Наутро их подняли очень рано и разделили на несколько групп. Быстро выдали по куску черствого черного хлеба, по кружке кислого вина, а все еще полуголому Луису и какую-то оборванную, но хотя бы чистую рубаху, которая даже подпоясанная куском веревки доходила ему до самых стройных коленок, не скрываемых коротенькими подштанниками,  и развели в разные стороны. К счастью для парня вчерашний верзила оказался в другой партии. Ту, в которую попал Луис, вначале направили на кухню, в которой питались многочисленные солдаты, охранявшие порядок в королевской столице. Там рабы принялись мыть, скрести и вычищать непонятно откуда взявшуюся за ночь груду всевозможных котлов кастрюль и чанов. Потом их заставили таскать огромные посудины с едой от места, где они готовились до места, где ее раздавали людям. Потом они, бегая, подносили еду каждому подошедшему отряду, что было не малым испытанием для голодных невольников так как, не смотря на то, что пища предназначалась для простых солдат, пахла она просто восхитительно. Под конец Луис понял, что он ненавидит каждого, кто носит военную форму. Почти в полдень их, наконец, согнали позади столовых и накормили какой-то то ли, слишком  густой похлебкой, то ли, слишком жидкой кашей, Луис не смог разобрать, что не помешало голодному парню прикончить свою порцию  слишком быстро чтоб хоть немного наесться. Но долго сокрушаться по этому поводу ему не далее. После того как невольники прибрали в столовой и на кухне их направили  к конюшням а на их место  заступила группа переведенная еще откуда - то. Видимо кто бы ни отвечал за работу рабов, он считал, что те будут лучше выполнять свои обязанности, если придать работе видимость разнообразия. Остаток дня парень запомнил как в тумане. Он постоянно, что-то подносил, относил, прибирал конский навоз, то собирал сено, то разбрасывал сено. К вечеру он ловил себя на том что, не смотря на то, что его тело продолжало выполнять какие-то действия, сознание периодически выключалось, и он порой с удивлением обнаруживал себя не там, где запомнил несколько минут назад. Конечно, прежде, в банде им всем приходилось исполнять какие-то обязанности, и Луису частенько приходилось не только  ублажать потенциальных жертв или главаря. Бандиты, не имея такой роскоши как слуги, сами готовили пищу и сами убирали в тех с позволения сказать помещениях, где им приходилось обитать и за лошадьми следили тоже сами, но столько сколько пришлось сделать за сегодняшний день, он, пожалуй, не делал и за месяц. Так что под конец дня он был настолько вымотан, что мечтал лишь ободном – упасть на свою койку и забыться хотя бы до утра. Однако когда их, наконец, вечером, погнали в сторону барака, вся толпа рабов вопреки надеждам парня обогнула знакомые ворота и двинулась, куда-то дальше за его стену. Луис разглядел небольшую утоптанную площадку с несколькими большими бочками, возле которых стояли прислоненные к выпуклым деревянным бокам деревянные же  черпаки. Уставшие люди, молча, выстроились в быстро продвигающиеся очереди, чтоб наскоро сполоснуть лицо и тело, и наконец съев не хитрый невольничий ужин отправиться на отдых. Луис пристроился в самом конце одной из таких очередей. В нетерпении заглядывая вперед и подсчитывая, сколько ему еще ждать он совсем упустил из виду то, что происходило позади. Поэтому когда пара сильных рук схватила его, мгновенно заткнув рот и рванув, куда-то назад он от неожиданности даже не попытался сопротивляться. Кто бы его ни поймал его сейчас,  это был, без всякого сомнения, очень сильный человек. Без труда оторвав худенького паренька от земли, неизвестный в два рывка оттащил жертву за заднюю стену, подальше от взглядов остальных рабов.
- Ну что красавчик, продолжим наш разговор? – прорычал в ухо легко узнаваемый голос. Вчерашний громила чуть ослабил хватку, позволяя уже начавшему задыхаться парню, сделать небольшой вдох, но тут, же предупредил – Вздумаешь кричать раскрою башку об стену. Никто не усомниться, что ты сам поскользнулся гаденыш. Понял? - Дождавшись кивка, мужчина отпустил жертву и развернул лицом к себе. – Сейчас ты мне заплатишь и за укус и за свои шуточки - Выдохнул он в лицо порядком струхнувшему пареньку. Запах перегара был намного сильнее, чем вчера. Луис понял, что верзила почти не контролирует себя и от выпитого, и от сдерживаемой со вчерашнего вечера, сжигавшей его весь день ярости.  И где он только умудрился раздобыть выпивку? – Это была последняя связная мысль, прежде чем сильный удар в лицо отбросил парня назад, швырнув его с размаху спиной на твердую землю. От боли и неожиданности Луис забыв о своем обещании, пронзительно закричал. Но тут, же мерзавец одним прыжком оказался над распростертым на земле парнем, и схватил его за горло, мгновенно прерывая этот отчаянный крик.
- Я же предупреждал крысеныш! Сдохнуть хочешь? – злобно прошипел он, не давая своей жертве вздохнуть. Смысл сказанного не сразу дошел до Луиса. Все лицо невыносимо болело, в глазах во всю неудержимым хороводом кружили мелкие звездочки. Рот так сильно наполнился кровью, что он в серьез боялся захлебнуться. Луис не смел, сплюнуть ее, боясь попасть во взбешенного мужчину и этим еще больше разозлить его, и не мог проглотить из-за стальных пальцев сжимавших его и не позволявших не только глотать, но и даже нормально дышать. Вот теперь он по настоящему пожалел о том, что не сумел вчера сдержать свой слишком длинный язык! Мальчик беспомощно цеплялся за покрытые рыжими волосами руки, пытаясь оторвать их от своего горла. Наконец, заметив, что жертва начинает оседать на пыльную землю в его руках, закатывая глаза под лоб, мужчина чуть ослабил хватку, тут же рванув безвольное тело вверх и поставив паренька перед собой на колени. Почувствовав, что горло, наконец, свободно Луис смог чуть повернуть голову в сторону и выплюнуть заполнившую рот кровь. После этого он жадно и шумно задышал, открывая рот так сильно, как только позволяли ему разбитые губы. Занемевшее было, разбитое лицо отозвалось на это усилие новой ослепляющей вспышкой боли.
- Очухался заморыш? Принимайся за дело! – услышал Луис сквозь непрекращающийся в ушах шум. Вновь повернув лицо к своему мучителю, он едва не уткнулся разбитыми губами в огромных размеров член, накрепко прижавшийся к густо поросшему такими же рыжими как руки и грудь волосами животу мужчины. Видимо избиение беззащитного мальчишки не на шутку возбудило мерзавца.
- Давай, - прохрипел мужчина. - Я уверен ты шлюшонок отлично знаешь, что с этим делать. Если как следует, постараешься, может я и позволю тебе дожить до утра. Негодяй двинул бедра вперед, но Луис брезгливо отшатнулся.
- Соси у себя сам, выродок! Звонкая пощечина вызвала новую ослепительную вспышку перед глазами парня, милосердно погасив измученное сознание.