Общага

           В свое время мне довелось пожить в легендарной «тройке» - третьей общаге УрГУ, славившейся своим либерализмом. Наверное мне удалось застать время ее рассвета, -  первую половину двухтысячных. Суровые девяностые уже отгремели. Ношение коротких стрижек и спортивных костюмов перестало быть нормой, наркомания отступала, а бандитская культура постепенно покидала общество. «Запахло весной»)).

           В «тройке» всегда можно было встретить огромное количество людей, выделяющихся из стандарта. Например, помню девушку, она училась на журфаке, стриженную наголо, с пирсингом на лице, наверное были татухи, сейчас не вспомню. Понятно, что сейчас этим никого не удивишь, но тогда в 2002-м… Кстати, при этом, она еще и выполняла общественную работу, была ЖБК. (Жилищно- бытовая комиссия, в лице одного человека. В отличие от коменданта знает реальное положение вещей: кто не живет, а только числится, кто нелегал). И лично мне помогала не раз, за что ей огромное СПАСИБО! Сейчас про таких людей скажут, что они несут креатив в массы, но тогда такого понятия не было.

            Общага была типа «коридорка», поэтому все знали всех, хотя бы в лицо. По ночам кто- нибудь обязательно играл на гитаре, и его не гнали, а выходили попеть. Стрельнуть сигу можно было в любое время дня и ночи, всегда найдя курящего в коридоре. Новый год, дни рождения, Хэллоин, да и просто ради искусства отмечались, с обязательным выходом в коридор. Было там такое пространство, называемое рекриацией, - часть коридора, но намного шире и с окнами. Иногда там устраивались сеансы группового просмотра футбольных матчей сборной. И хотя футболисты, как и сейчас, особо не радовали, атмосфера была такая, что любой спорт бар обзавидуется.

            В общем, дух свободы витал в воздухе, и его можно было понюхать… Он пах жжеными вениками. Часто похожий запах бывает в бане. Тогда я еще не знал, что так пахнет Мария Ивановна. Помню, как идя по общажному коридору, можно было улавливать этот запах из нескольких комнат одновременно. И никто не звонил в ментовку. Курили в туалетах и умывалках, чтобы не навлекать лишнее палево на комнату. Не раз мне приходилось наблюдать такую картину: несколько человек моют посуду в "умывалке" (так как до нее гораздо ближе, чем до кухни), заходит старшекур, и, подойдя к окошку, оперативно «запускает ракету». Правда на такое публичное употребление могли отважиться только матерые общажные «волки», старшекуры, которые за долгие годы проживания знали всех и вся. Таким был Князь.

Помню, какое неизгладимое впечатление все это произвело на меня – семнадцатилетнего пацана, из маленького уральского города, почти профессионально занимавшегося спортом. Ведь длинноволосых парней в нашем городе было единицы, и на них показывали пальцем (в лучшем случае), людей пирсингованных не было вовсе. Травокуров я считал, если не наркоманами, то прочно вставшими на этот путь.

Но человеку мыслящему свойственно менять свою точку зрения. И в последствии именно этот запах будет у меня ассоциироваться со студенчеством, общагой, да и пожалуй молодостью.