Туалетте

Вы знаете, что такое «Прада»?
Какие нибудь эрудированные умники скажут, что это дворец. В Испании. Там музей.
А вот и нет! Это такая марка одежды, дорогие мои! «Дьявол носит «Прада», Мэриэл Стрип, ну и всякое такое.
А знаете, как выглядит представитель «Прада», когда, нервно подрагивая ноздрями, он приезжает в бутики класса премиум, чтобы оценить возможность предоставления им счастливого права… нет, не продавать, а восхищаться Великой Маркой, предлагая ее своим клиентам?
Это само обаяние и вершина вкуса. Все выверено. Каждый шаг, каждый жест, каждый вздох. Каждая деталь.
В то же время, он холоден и неприступен. Таким был Марио.

Однажды Марио материализовался в нашем городе.
На третьем этаже галереи бутиков «Евромода».
Он критично высматривал, вынюхивал, выспрашивал, хотя желание, чтобы Великая «Прада» была здесь, читалось на его лице.
Мой друг, хозяин «Евромоды», с простым именем  «haute couture» Арон Михайлович, неторопливо вел беседу. Разумеется, через переводчика.
Разумеется, рассказывал небылицы о том, как другие Великие Марки работают с его (единственным такого уровня в нашем городе) магазином.
О том, что у него товарные кредиты. Ха-ха! О том, что не знает, насколько наш город готов к марке «Прада», и будут ли ее покупать вообще.
Короче говоря, шаг за шагом, он истязал Марио, чтобы тот принял положительное решение.

Горячий итальянский парень, с трудом выслушав моего друга, стал критиковать магазин. И свет-де не такой, и коллекции-то неполные, да и вообще интерьер так себе. В общем, он делал все для того, чтобы Арон Михайлович, бухнувшись ему в ноги, запричитал и согласился на все условия. 
Мой друг послушал-послушал… да и послал Великого Представителя.
Вместе с его обаянием, шиком, шармом, ну и всем прочим!
Красный, как рак, Марио выскочил из магазина, впрыгнул в машину, которую давеча с наилучшими намерениями предоставил ему Арон Михайлович, и, сказав водителю:
– Аэропорто! –  громко хлопнул дверцей.

Все бы на этом могло и закончиться, но случилось самое банальное.
Марио захотел в туалет. Сильно.
Только машина уже переехала мост и поехала по дороге, где ни кафе, ни ресторанов, ни гостиниц.
Бедняге было очень плохо. Он проклинал и отвратительный кофе, и гнусный коньяк, и противный город, и…  тут нашему гостю стало совсем невмоготу.
– Синьоре, туалете, –  жалобным речитативом сказал он водителю.
– А-а! – улыбнулся водитель – Этого у нас сколько угодно!
И притормозил у деревянного строения, напоминающего скворечник со скошенной крышей.
Опасливо озираясь, поскальзываясь, наш герой добрался до заветной двери, открыл ее, вошел внутрь…
Когда он вышел, то стал уже другим человеком!
Он попросил водителя ехать назад, в магазин. Чеканя шаг измазанными ботинками, высоко подняв, всю в побелке, голову и потирая замерзшие руки, он подошел к Арону Михайловичу и стал что-то говорить. Горячо и быстро.

Пока искали переводчицу, водитель, похахатывая, рассказал моему другу, что приключилось.
Ничего не надо переводить, –  твердо сказал мой друг.  – Подписываю контракт!
Яркая, открытая улыбка Марио говорила о том, что его поняли абсолютно правильно!


Снег – приглашение зимы
с ней разделить восторг метели,
когда заснеженные ели,
став центром этой кутерьмы,
напомнят песенку из детства.

Мне утром тяжело распеться,
когда на сердце снова тяжесть
от то ли лет, а то ли бед,
и пригласительный билет,
на елку, мне уже не в радость.

Но к Новогоднему подарку,
как все, тянусь я спозаранку…

И утром снег еще не старый,
и после завтрака тепло,
и даже папино пальто
с моим костюмом ищет пару!

Я елям зимним улыбаюсь
и в снегопаде растворяюсь…