Отец

               

                …Есть время рассбрасывать каменья
                И есть время собирать каменья…               

                Екклесиаст
               

   Поезд прибыл строго по расписанию…
Пассажиры, столпившиеся в тамбурах, подпирали друг друга сумками и нетерпением. Проводницы открыли двери, и пёстрая шумная людская масса волной вылилась на перрон. Заволновались встречающие, выискивая своих. Носильщики намётанным глазом безошибочно выбирали тех, кому нужна была их помощь. Их, видавшие виды тележки, ловко маневрировали в толпе, не задевая никого.
   Одним из последних на перрон ступил высокий седовласый мужчина лет шестидесяти, с большой дорожной сумкой в руках. Правильные черты лица и строгий костюм делали его похожим на инженера или учителя. Перекинув сумку из одной руки в другую, мужчина уверенным шагом пошёл вперёд, не обращая внимания на обычную суету большого города.
   Он не стал брать такси, а пошёл пешком. По мере удаления от центра, народу на улицах становилось всё меньше. Мужчина то прибавлял, то убавлял шаг, а иногда и просто останавливался, читая вывески многочисленных магазинов. По всему было видно, что он давно не был в этом городе. Облик его сильно изменился. Но все эти изменения не мешали мужчине безошибочно выбирать нужное направление.
   Перекрывая городской шум, прогремел гром. Мужчина поднял глаза к небу. Несколько прохладных капель ударило по лицу. Маленькая серо – белая тучка, в одиночестве висевшая над городом, разродилась дождём. Мужчина нырнул в первый же подъезд. Несколько прохожих последовало его примеру. Дождь очень скоро превратился в ливень. Вода быстро заполнила выбоины в асфальте и, превратившись в ручейки, потекла вниз по улице. Как и положено, в конце мая, ливень закончился также быстро, как и начался. Яркие лучи весеннего солнца осветили землю.
   Мужчина вышел из своего укрытия и пошёл дальше, с удовольствием глотая промытый дождём воздух.

                …..

   Вот, наконец, и дом, который ему был нужен! Мужчина вошёл в подъезд, поднялся на второй этаж. Остановился у знакомой двери и, с трудом удерживая волнение, позвонил. Никто не открывал. Мужчина прислушался. В квартире звучала музыка. Раздавались голоса. Он позвонил ещё раз.
    - Мама, ты что, не слышишь? Звонят, - послышалось за дверью.
    - А сама что, открыть не можешь? – проворчал приближающийся женский голос.
   Дверь открылась. Женщина в зелёном халате окинула незнакомца взглядом с ног до головы.
    - Вам кого?
    - Родимцевы здесь живут? – спросил незнакомец.
    - Да, - ответила женщина, поправляя халат. – А что вы хотели?
    - Да я собственно… Как бы это вам сказать… Родственник я ваш.
    - Какой родственник? Что – то я вас не помню.
    - Вы впустите. А я постараюсь всё объяснить. Да вы не бойтесь, - улыбнулся мужчина.
    - А чего мне вас бояться?  Проходите. Вы, наверное, к мужу?
    - А мужа как зовут? Степан или Женя? – спросил гость, разуваясь.
- Степан, - подтвердила женщина. – Он сейчас подойти должен… на обед.    
   Из соседней комнаты выглянула покрытая редкими веснушками физиономия девочки лет девяти.
    - Мам, кто это? – спросила она.
    - Оно тебе надо! Иди к себе и уроки учи.
    - Нам ничего не задавали, - ответила дочка.
    - Вам всегда не задают! А потом двойки получаешь. Иди, учи! И музыку прикрути! – женщина прикрыла дверь в комнату дочери. – Проходите на кухню. Чаю будете?
    - Не откажусь.
   Гость уселся поудобнее. Хозяйка засуетилась над плитой.
    - Вы, наверное, клиент Степана? – спросила хозяйка, желая нарушить недолгое молчание.
    - Нет. Я по другому вопросу. А он скоро придёт?
    - Скоро.
   Соловьиной трелью заверещал дверной звонок. Хозяйка пошла открывать.
    - Обед готов? – спросил мужской голос прямо с порога. – Накорми. Да я пойду. Сегодня работы много. А кто у нас? – кивнул он головой в сторону дорожной сумки.
    - К тебе человек. Я его не знаю.
   Хозяин прошёл на кухню:
    - Здравствуйте! Вы насчёт ремонта? У меня сейчас заказов много. В конце недели подъезжайте.
   Гость встал. Всё в его взгляде, в движениях, во всём облике выдавало огромное волнение. Проглотив комок в горле, он, наконец, произнёс:
     - Здравствуй, Степан!..  Ты…  не узнаёшь меня?
   Хозяин внимательно всмотрелся в лицо незнакомца.
    - Нет, не узнаю…  Погоди!.. Отец?! Ты, что ли?
    - Я, Стёпа. Я.
    - Так, ты же умер. Давно ещё. Мне мать говорила.
    - Как видишь, не умер, - усмехнулся гость. – Может, познакомишь со своими?
    - Да, конечно, - засуетился Степан. – Это жена моя Наталия. Дочка есть. Лиза. Ты, наверное, её видел?
    - Видел, - подтвердил гость.
    - Как – то странно всё это. Вы действительно Стёпин отец? – с нотками недоверия в голосе, спросила Наталия.
    - Могу документы показать, - гость вытащил из бокового кармана паспорт и протянул его женщине.
    - «Родимцев Андрей Егорович. 1944 года рождения…» - прочитала она.
    - Вы на первую прописку посмотрите. Там ваша квартира указана.
    - Действительно. Наш адрес, - подтвердила хозяйка, возвращая документ гостю.
    - Ну, садись, отец, - предложил Степан.  – Есть будешь?
    - Есть пока не хочется. А от чая бы не отказался, - ответил Андрей Егорович.
    - Как хочешь. А я поем. Работы сегодня много. Как никогда, - Степан придвинул к себе тарелку с супом и стал есть.
   Андрей Егорович принял от снохи чай. Пил и размышлял. Отправляясь сюда, он много раз проигрывал  в уме будущую встречу с детьми. Он отдавал себе отчёт в том, что прошло слишком много лет… Но то, что встреча будет будничной и без особых эмоций, он не предполагал. И даже начал подумывать о том, что зря приехал.
     - Мать – то где? – спросил он у сына.
     - Умерла. Три года назад, - не отрываясь от еды, ответил Степан. – Ты разве не знал?
     - Не знал, - глухим голосом  подтвердил Андрей Егорович. – А Женька?
     - Женька женился. Живёт в двух кварталах отсюда. Вот что, отец; я пойду на работу. Вернусь часа через четыре. Тогда и поговорим, - Степан встал. Отхлебнул из стакана чая. – Горячий! Допивать некогда. Я побежал. Вы тут посидите. Поговорите. Всё! До вечера.
  Сын быстро оделся и ушёл. Оставшееся до вечера время Андрей Егорович коротал у телевизора. Лиза ушла в школу. Училась она во вторую смену. Наталия то возилась на кухне, то уходила в магазин, то занималась ещё какими – то домашними делами. Изредка перекидываясь  с Егорычем парой – другой фраз.

                .....

   Вечером пришёл Степан.
   - Вот, возьми, - протянул он жене несколько крупных купюр.- Двое заплатили. Ещё двое через два дня принесут.
    - Не обманут? – спросила Наталия.
    - Я же не обманываю. Вот и меня не обманут, - ответил Степан. – Я машины ремонтирую. Дело у меня своё, - пояснил он отцу. – Не особо большой доход. Но жить можно. Наташ, накрывай на стол!
   Пришла Лиза со школы. Все вместе сели ужинать. Выпили раз, да другой… И завязался разговор. Андрей Егорович расспросил о бывшей жене. Когда она умерла и отчего? Потом он рассказал о себе:
- Я прекрасно понимаю вас. Думаете: «свалился на нашу голову не известно откуда, - начал он. – А кто он такой и чем занимался все эти годы, неизвестно» - Егорыч помолчал немного и продолжил: - После того как мы разошлись с твоей матерью, Степан, я долго по свету мотался. Всё чего – то искал. Чего и сам не знал. Жил, где придётся. Работал где придётся… Да чего там! – он махнул рукой. – Можно сказать, что зря жизнь потратил.
- Ясно, - резюмировал Степан, наполняя рюмки. – Надо понимать, что жизнь у тебя была не сахар.
- Что поделать? Сам виноват.
- А к нам вы как?.. Надолго? – задала вопрос Наталия. – Нет! Вы живите столько, сколько надо. Я просто спросить хотела: вы в отпуске или на пенсии?
  Андрей Егорович улыбнулся:
    - Пенсию, я ещё не заработал. В отпуске я. Погощу у вас немного. Если вы не против. Я вас не стесню. Деньги у меня есть. Так что на еду тратиться не придётся.
    - А хоть бы и пришлось! Не велика обуза, - сказал Степан, с неудовольствием поглядывая на жену, задавшую этот вопрос.
    - Женька – то как? – спросил Андрей Егорович.
    - Да, ничего… Живёт со своею королевой, - ответил Степан.
  Видно было, что вопрос ему неприятен.
    - Поссорились они, - поспешила высказаться Наталия.
    - Из - за чего? – спросил Егорыч.
    - Да из за ерунды поцапались! Я по пьяни ляпнул что – то не то, а он взъелся. Драться кинулся. Психованный!
    - Да гонору в нём много, - сказала Наталия. – Как же! Женился на богатой.
    - Что ты несёшь, Наталия! Совсем ведь не в этом дело. Ты же не понимаешь ничего.
    - Куда уж мне! – обиделась жена.
    - Да хватит, тебе! Давайте лучше выпьем! А ты, отец, можешь завтра сам к нему сходить.
    - Обязательно схожу, - пообещал Андрей Егорович.

                .....

   На следующий день, в субботу, Андрей Егорович пошёл в гости к младшему сыну. Чтобы он зря не плутал по городу, в сопровождающие ему дали Лизу. Внучка и дед быстро нашли общий язык друг с другом. Лиза была девочкой смышлёной и разговорчивой. Всю дорогу она рассказывала деду о себе, своих отношениях со сверстниками. Успевая, при этом, отвечать на его многочисленные вопросы. Андрею Егоровичу это нравилось и поднимало настроение перед неизвестностью предстоящей встречи.
   Несколько раз ему удалось разбавить диалог парой другой удачных шуток, и это приводило Лизу в неописуемый восторг. Её живая душа реагировала мгновенно, заливая весёлым искренним смехом окрестности. Прохожие улыбались им в след.   
    - Вот и пришли! – сказала Лиза, указав рукой на двухэтажный домик, в череде таких же новостроек, составляющих улицу.
   Она открыла калитку. Они поднялись по выложенным плиткой ступеням. Лиза позвонила. Дверь открыла стройная черноволосая женщина. Первое, на что обратил внимание Андрей Егорович, это были глаза. В них было всё: и ум, и терпение, и ещё много, много такого, что делает женщину женщиной в глазах мужчин.
   - Здравствуй, Лиза! Здравствуйте, Андрей Егорович! – улыбнулась женщина. – Не удивляйтесь. Наталия позвонила нам и предупредила, что вы идёте. Проходите.
  Дом был просторный. Паркет. Обои, с каким – то немыслимыми по красоте рисунками, резная лестница и многое другое придавали ему уютный и ухоженный вид. Андрей Егорович переобулся в поданные ему тапочки и прошёл  в зал. Там, на просторном диване, занимающим треть залы, сидело двое. Подросток лет тринадцати – четырнадцати и молодой мужчина. При виде входящего они встали. От Егорыча не укрылось волнение в глазах сына.
    - Ну! Будем знакомиться! – предложила хозяйка. И первая протянула руку. – Светлана.
    - Андрей Егорович, - произнёс Егорыч и подошёл к сыну. – Здравствуй, Женя! Какой ты стал!
    - Здравствуйте! – ответил Евгений.
    И было непонятно, рад он или нет такому гостю. Но Андрея Егоровича это не огорчило. Внутренне он был готов к такому приёму.
    - А это что за молодой человек? – как можно более весёлым голосом спросил  Егорыч.
    - Сын мой… От первого брака. Кирилл, - сказала Светлана.
   Представляя его, она подошла к нему и обняла сзади за плечи. Сын стыдясь материнской ласки, повёл плечами, сделал шаг вперёд и протянув руку, представился сам:
    - Кирилл.
    - Андрей Егорович. Дед твой новоявленный. Если ты не против.
   Кирилл пожал плечами, в знак того, что ему как бы всё равно.
    - Вот, значит… и познакомились, - комкая фразу, произнёс Андрей Егорович. – Да! – спохватился он. – У меня паспорт есть. Сейчас покажу! Ну, чтобы ясно было, что я не кто – то там…
   Он потянул руку в карман, но Светлана его остановила:
    - Не стоит. Мы  вам и так верим.
    - Тогда я вам фотографию покажу. Вот! Здесь я. Их мама. И Женя со Степаном. Жене здесь два года, а Стёпе пять, - он показал всем пожелтевшее от времени фото.
    - У нас такая есть, - сказал сын. – Ну, что? К столу?
    - Да, конечно! У меня почти всё готово, - засуетилась Светлана. – Лиза, пошли, поможешь мне. Женя, Кирилл, покажите гостю дом. А мы с Лизой за пять минут всё организуем.
   Так и получилось. Пока Андрей Егорович с сыном и внуком прошли по комнатам, Светлана с Лизой накрыли стол. Двумя – тремя рюмками, выпитыми за встречу, были сняты неловкость и напряжение первых минут. И разговор пошёл веселее.
    - Когда мне Наталия сообщила о вашем приезде, Андрей Егорович, я сразу же позвонила на работу, чтобы обходились без меня. Всё – таки, такое событие! – сказала Светлана гостю. – Попробуйте вот этот салат.
   - Обычное событие, - усмехнулся Егорыч, принимая тарелку. – Возвращение блудного папаши. В истории таких примеров много…
   Он стал рассказывать о себе, о своей жизни за этот период времени. Потом настал черёд Светланы. Она поведала гостю о том, что занимается торговлей. У неё две палатки. Продавцы. За которыми глаз да глаз нужен. Конкуренты, налоговики, милиция и ещё куча проблем, о которых она не хотела бы говорить.
     - Вот такая вот «бизнес – леди» получилась из меня, бывшего бухгалтера. А что делать? – резюмировала она.
     - А ты, Женя, чем занимаешься? – вопрос отца застал сына врасплох.
     - Поэт я, - глухо произнёс Евгений.
     - Стихи он пишет, - поспешила высказаться Светлана. – Вот, даже книжка его есть. Кирилл, принеси!
   Кирилл нехотя поднялся. Достал со «стенки» тонкую книжицу в мягком переплёте и подал её деду.
     - Очки забыл взять, - посетовал Егорыч.
   Он отвёл книгу подальше от глаз, как это делают люди в его возрасте, и прочитал:
     - «Евгений Родимцев. Солнце на ладони»… Хорошо! У тебя лишний экземпляр есть? – спросил он у сына.
     - Есть. Бери, - сказал Евгений.
- А я, признаюсь вам, тоже в детстве писал стихи, - Андрей Егорович положил книжку возле себя и продолжил. – Поэт, конечно, из меня не вышел. А жаль! Это такие чувства! Такие эмоции! Ну, ты знаешь, Жень.
     - Знаю, - произнёс Евгений. И в благодарность за понимание улыбнулся отцу. В первый раз за всё время.
     - А у нас вся семья талантливая, - сказала Светлана. – Кирюшь, неси гитару.
     - Да ладно тебе, мам.
     - Неси, неси!
   Кирилл пошёл в свою комнату и вернулся с шестиструнной гитарой, украшенной наклейками с лицами любимых кумиров. Он провёл по струнам, проверяя звучание. Потом, подобрав мотив, запел. Сначала негромко. Потом всё увереннее и увереннее. Песня Егорычу понравилась. Хотя некоторых мыслей в ней он так и не понял.
     - Молодец! – похвалил он парня. – А дай - ка я сыграю! – он принял гитару из рук внука. – Один мой знакомый, когда его спросили: «зачем ты покупаешь гитару? – сказал. – Чтобы зарабатывать деньги»  -  « Но ты же не умеешь играть!» - «А мне, - говорит он, - будут платить за то, чтобы я замолчал» - Вот и я попытаюсь немного денег «зашибить».
   Все рассмеялись, поняв шутку. Егорыч на какое – то время задумался, затем ударил по струнам и запел. Пел он, может быть не очень профессионально, но чувственно, используя все отпущенные ему природой возможности голоса. Песня была известная всем. Лирическая. На стихи Есенина. Закончив её, Егорыч хитро подмигнул Кириллу, и выдал весёлую песенку. Затем ещё одну. Смех и улыбки зрителей говорили ему о том, что песни приняты на «ура». Он закончил петь и отложил гитару в сторону.
    - Теперь понимаю, откуда у Жени тяга к творчеству, - с улыбкой сказала Светлана. – От вас.
    - Как у вас здорово на гитаре получается! – восхитился Кирилл.
    - Всего лишь практика. У меня было время, чтобы научиться. Хочешь, я тебя научу? – предложил Андрей Егорович. – Ты, парень умный. Тебе только показать и всё.
    - Хочу, - сказал Кирилл.
    - Вот и договорились. Научу. Я ещё неделю другую планирую здесь побыть. Так что у нас с тобой ещё будет время. Ну, что, Лиза, пойдём?
    - Пойдём, - ответила девочка.
   Они стали собираться.
    - Вы заходите к нам. В любое время, - сказала Светлана.
     - Обязательно зайду. У нас теперь с Кириллом музыкальный кружок образовался. Жень, можно тебя? – он отвёл сына в сторону и спросил. – С братом, что у вас?
- Это наше дело, - Евгений отвёл в сторону лицо. – Разберёмся, как ни будь.
     - Вы уж постарайтесь. Всё - таки братья родные. Ну, что, Лиза, пойдём?
     - Пойдём.
   Они попрощались и пошли. Всю дорогу до дома Егорыч проигрывал в памяти моменты встречи, изредка отвечая на вопросы внучки. Подводя итоги, он решил для себя, что всё прошло хорошо.
   Возвратившись домой, Андрей Егорович рассказал сыну и невестке обо всём, что произошло. Вернее сказать, пытался это сделать. Так как его всё время перебивала Лиза. Полная восторгов и впечатлений, она рассказала всем, как её новый дедушка замечательно поёт, и какой он весёлый. Отец и мать Лизы слушали её и улыбались. В такие минуты все люди одинаково счастливы.

                .....

   Воскресенье они провели дома. За телевизором, за обедами и воспоминаниями. Им было о чём поговорить…   Вспоминали мать. Андрей Егорович попросил свозить его на кладбище, показать могилку. Решили, что он поедет туда завтра с Лизой.
   Утром, после недолгого завтрака, Степан пошёл на работу, Наталья осталась дома, а Егорыч с внучкой сели на автобус и поехали в конец города. От остановки до кладбища было пройти ещё около километра.
    - Деда, давай вон там пойдём, - предложила Лиза. – Цветов нарвём полевых. Для бабушки.
     - Пойдём, пойдём. Молодец, что вспомнила! А то у меня старого всё из головы вылетело. Можно ведь было цветы заранее купить.
 - Не надо покупных. Бабушка полевые любила. Вот, видишь, сколько «лазоревиков»! Рви! И вот тех, синих нарвём. Я только названия их не знаю…
  Дед с внучкой быстро нарвали целый букет и пошли к кладбищенским воротам.
     - Полевые цветы она ещё в молодости любила, - продолжил разговор Андрей Егорович. – Я, когда за ней ухаживал, только их и дарил. Да, честно сказать, на другие и денег - то не было.
     - И правильно делал, что такие дарил. Полевые цветы природой пахнут. И женщинам это нравится, - рассудила внучка.
     - Ты – то откуда это знаешь?
     - А я что, не женщина?
   Андрей Егорович рассмеялся.
     - Конечно, женщина! Ты просто умница! – он обнял и поцеловал девочку.
   Они прошли через ворота. Попетляли немного между оградками, да забытыми всеми, одинокими холмиками, и наконец пришли.
     - Вот она, баба Рита, - сказала Лиза. – Оградку папа делал. Правда, красивая?
     - Правда.
   Оградка действительно отличалась от всех других, рядом стоящих, красотой и оригинальностью исполнения. Было видно, что она сделана с любовью и умением. С памятника, сваренного из нержавеющей стали, чуть выше обязательных дат, на Андрея Егоровича смотрело лицо покойной.
     - Здравствуй, Марго! – тихим голосом произнёс Егорыч.
   Что – то необъяснимое всколыхнулось в его душе, взволновало сердце и выступило слезой.
     - Ты чего, дед? – спросила Лиза, заметив, как Андрей Егорович украдкой утирает лицо.
     - Ничего… Так… Всё хорошо, Лиза… Всё хорошо… - он немного успокоился и спросил: - какая она была, баба Рита? Расскажи мне. Я ведь её только молодой помню.
   Девочка положила цветы на гробницу и ответила:
    - Хорошая она была. Добрая. И строгая, если надо. При ней папа с дядей Женей никогда бы не поругались. И дядя Вася не стал бы «БОМЖОМ».
    - Кто такой дядя Вася?
    - Муж последний бабы Риты. Где он теперь, никто не знает. Ну, вот, кажется и всё. Проведали бабушку. Пойдём домой?
    - Пойдём. Теперь я дорогу знаю. И сам приеду, когда надо будет.
   Они тронулись в обратный путь. Перед самим домом Андрей Егорович побаловал Лизу мороженым. Потом помог сделать уроки и проводил в школу.

                …..
 
   Оставшиеся пол дня, до прихода с работы сына, он посвятил общению с невесткой. Наталья пожаловалась ему, что роль домохозяйки ей уже наскучила. И что она хотела бы устроиться на работу. Но муж категорически против. Говорит, что денег он заработает столько, сколько надо. А на ней и дом и ребёнок.
     - Второго родить не надумали? – спросил Егорыч.
     - Думали, - ответила Наталия. – Да, наверное, уже не получится. Почки у меня… Могу не выносить. Я Лизку – то еле родила.
     - А – а! Понятно. Ну, ничего! И одного хватит. Главное, что дитё хорошее растёт.
     - Пока хорошее. А что дальше будет… Да что об этом говорить! – она махнула рукой и сменила тему. – Комбайн сломался… кухонный. Степан его мне на День Рождения подарил. Обещал починить. Да видно некогда. Теперь всё вручную делать приходится.
     - А давай, я попробую! – предложил свёкор. – Инструменты есть?
     - Там они все… на антресолях.
   Андрей Егорович вооружившись инструментом, разобрал комбайн, нашёл причину и быстро устранил её.
    - Вот и всё! А ну – ка, Наталия, включай! Работает? Работает родной. Куда он денется! Что ещё починить?
    - Да вот, ножи надо наточить.
    - Наточим.
   Егорыч наточил ножи, закрепил начинающие отваливаться дверцы на кухонной мебели, и ещё кой какие мелочи, на которые у хозяина не доходили руки. Надо ли говорить, что хозяйка была довольна такой помощью.

                .....
   На утро, когда Степан засобирался на работу, отец напросился пойти с ним.
    - Зачем, тебе это? Сиди дома, отдыхай, - стал отговаривать его сын.
    - Да чего я зря буду сидеть! Не привык я без дела быть… Да ты не переживай! Мешаться не буду. Поднесу там или поддержу чего либо. А, Стёпа?
     - Ну, ладно. Пошли.
   Местом работы сына были два спаренных гаража, в сотне шагов от дома. Раньше здесь находились слесарные мастерские. Ремонтировали сельхозтехнику. Но потом предприятие обанкротилось, и помещения сдали в аренду всем желающим. Степан с приятелем арендовали гаражи. Потом, когда дело пошло, приватизировали их по сходной цене. Приятелю, однако, этот бизнес быстро надоел. Он продал Степану свою долю и ушёл в торговлю. Где вскоре благополучно разорился,
     - Вот, батя, мои апартаменты, - с гордостью произнёс Степан, раскрывая массивные гаражные ворота.
   Андрей Егорович осмотрелся. Зданию, сделанному из красного кирпича, на вид было лет сорок, не меньше. Но стены были ещё крепкими. Без трещин.
    - Денег вложил сюда много, - сказал Степан. – Но зато теперь сухо и уютно. Когда первый раз сюда зашёл, стены все в подтёках были. Крыша битумная, старая. Ну, ты знаешь, как раньше строили! Короче, текла она. Так я не пожалел денег. Нанял ребят. Они кинули стропила, настелили шифер и теперь никаких проблем. Отопление провёл. Котельная у нас тут, неподалёку. Так что и зимой возиться можно.
     - Молодец, Стёпа! Всё правильно делаешь. Скупой платит дважды, а глупой трижды. Лучше один раз потратиться, но сделать вещь, - похвалил сына Андрей Егорович.
     - На, батя… примерь. Должна подойти, - Степан снял с вешалки робу и подал отцу.
   Они сели на лавку и переоделись. Потом приступили к ремонту. Предстояло выправить кузовину на «восьмёрке», побывавшей в аварии. Степан работал быстро и чётко. Отец помогал. Дело спорилось… На обед не пошли. Решили закончить пораньше и домой.
     - Ну, вот! Вмятины выправили. Осталось зашпаклевать и всё. Сейчас шпаклёвку достану. В сейфе храню. Импортная. Дорогущая! Зато качество есть, -  объяснил Степан. – Стоп! А где ключи? – похлопал он себя по карманам. – Потерял! Ну, точно потерял! Вот, зараза! У меня ещё есть ключи… запасные. Но я их дурак, в этот же сейф положил. Давай, батя, «болгарку». Дверь пилить будем.
     - Погоди, Стёпа! Зачем ломать? А ну, дай взглянуть на этот шкаф!
   Сейф был действительно огромный. Два метра высотой.
     - Откуда у тебя это чудо? Купил?
     - Так досталось. Вместе с гаражом. Ему сто лет в обед. Я в нём инструменты храню, документы и ещё кой какое барахло. Места в нём, сам видишь, много. Давай «болгарку»! Всё равно ведь ни чем его не возьмёшь.
     - Не суетись, сынок! Сейчас всё сделаем, - Андрей Егорович внимательно осмотрел замок. – Где там у тебя отвёртки? Или нет! Не надо. Вот, надфиль есть. Это даже лучше. И проволочку стальную дай. Жёсткую, но тонкую. Ага, эта подойдёт. Сейчас попробуем.
   Он согнул проволку, всунул её в замочную скважину. Туда же всунул надфиль. Куда – то повернул… Щёлкнул ручкой и дверь открылась.
     - Ну, батя, ты даёшь! – восхитился Степан. – Ты же говорил, что учителем был. Откуда такое умение?
     - Правильно! Учителем. Но учителем труда, а не ботаники. А начинал я слесарем. Знаешь, какие вещи я из простой железки делал! У меня от клиентов отбоя не было. А такой замок и вилкой обыкновенной открыть можно. Для меня это пустяк.
   Они быстро закончили работу. Перед тем, как уйти, Степан отвёл отца во второй, соседний гараж и показав на старенький «Опель», с гордостью сказал:
    - Моя! Клиент отдал. Я ему «Тойоту» сделал. У него денег за ремонт заплатить не было на тот момент. Так он мне эту машину и отдал. А у неё, я смотрел, движок отличный. Салон и ходовая тоже ничего. Кузовина внизу кое – где прогнившая. Ну, так это для меня не проблема! Сделаю. Что скажешь, бать?
     - А чего тут говорить? Ты в машинах лучше меня разбираешься. Раз взял, значит хорошая.
     - Вот и я так же думаю. А Наташка говорит: «лучше бы ты деньгами взял». Не понимает, глупая, что это вещь! Тем более, за такие деньги. Слушай, бать, а пойдём, по бокальчику пропустим? Тут, неподалёку, пивнушка есть.
     - Пошли, - согласился Егорыч.
    Пивбар представлял собой вагончик, обитый пластиком и навес, крытый шифером. Вместо стен, зелёная маскировочная сеть. Егорыч занял свободный столик. Степан принёс пиво с рыбой. Пили, изредка перебрасываясь фразами. Степан вспомнил несколько моментов из детства. О чём и поведал отцу. Андрей Егорович не всё из рассказанного сыном помнил, но подтвердил, что всё так и было. Уже перед уходом задал вопрос:
     - С Женькой – то что делать будете? Братья ведь родные. Чего вам делить?
   Степан вздохнул:
     - Да я, бать, на него обиду не держу. Лишь бы он захотел… Как только это устроить?
- Ладно. Не забивай себе голову. Я что ни будь придумаю..

                .....
   Утром позвонила Светлана:
     - Андрей Егорович, можно вас попросить об одном одолжении? Сегодня у Жени важная встреча с редактором. В двенадцать часов дня, в ресторане «Акация». Вы придите, пожалуйста. Посидите с нами. Разговор поддержите… Для Жени это очень важно. Ну, вы, сами понимаете.
     - Понимаю. Приду, конечно!
   Ресторан Андрей Егорович нашёл сразу. Он имел то же название, что и в годы его молодости и находился на прежнем месте. Поменялся лишь его облик. Особенно внутреннее убранство. Незамысловатую лепнину на потолке и однотонный кафель на стенах, заменили более современные материалы. Гипс, искусственный камень, керамика… Встроенные в стены огромные зеркала как бы увеличивали пространство зала. Всё располагало к уюту.
   Сын и невестка были уже на месте. На лице Евгения читалось плохо скрываемое волнение. Он то крутил вилку, то поправлял и без того идеально сидевший на нём, костюм.
     - Мы сказали Игорю Константиновичу, что у меня День Рождения, - сообщила Светлана.
    - Так у тебя День Рождения? Я не знал, - засуетился Андрей Егорович.
    - День Рождения у меня через два месяца будет. Повод был нужен, - улыбнулась Светлана.
     - Понимаю.
     - А вот и наш гость! – указала она взглядом в сторону дверей.
   Невысокий, слегка полноватый мужчина лет сорока, широко улыбаясь шёл к ним навстречу с букетом цветов в руках.
     - Добрый день! Светлана, поздравляю вас с Днём Рождения! Скажу вещи, быть может, банальные, но искренние: любви вам, счастья и здоровья. Если бы мог, то выразил бы всё это в стихах. Но, я думаю, что ваш муж, как поэт, исправил мою оплошность. И наверняка посвятил вам пару восторженных од?
     - Спасибо, спасибо! Присаживайтесь, - Светлана приняла цветы и указала гостю место. – Знакомьтесь: мой муж Евгений. А это отец Евгения Андрей Егорович.
     - Очень приятно! Игорь Константинович, - представился гость.
   После нескольких выпитых рюмок, разбавленных тостами и шутками, разговорились.
     … - Много поменялось в нашей жизни. Тут вы правы, Евгений, - говорил редактор. – Это только на нашей памяти. И «застой», и «смутное время», и «дикий капитализм»… А у Андрея Егоровича этот список, наверняка длиннее будет. Правда, Андрей Егорович?
      - Наверное, - пожал плечами Егорыч.
      - Да так, так! Вы, кем, простите, работаете?
      - Учителем.
      - Хорошая профессия! Сеете доброе, разумное и вечное. Не то, что я! Ни журналист, ни писатель, - редактор вздохнул. – Коммерция вместо искусства. Печатаем только то, что модно и пользуется спросом.
     - А что пользуется спросом? – заинтересованным голосом спросил Евгений.
     - Фэнтези, детективы… и прочая дребедень.
     - А стихи?
     - Стихи, Евгений, это как бы специфическое блюдо, рассчитанное на гурманов.
     - Их что, сейчас совсем не печатают? – спросила Светлана.
     - Ну, почему же, печатают. Но реже чем то, что я вам перечислил выше.
     - А Женины стихи вам нравятся?
     - Честно говоря, я ещё не успел с ними ознакомиться, - смутился Игорь Константинович. – Времени не было. Женя, может, вы прочтёте что ни будь?
     - Здесь? Сейчас? – удивился Евгений.
     - А что тут такого? Аудитория, за исключением меня, вам знакомая. А мне будет интересно.
     - Хорошо… Я прочту.
    Женя стал читать. Толи от волнения, толи от не умения делать это на публике, но стихи прозвучали скомкано и натужно. Игорь Константинович заметил это.
  - Да вы не волнуйтесь, Женя. Прочтите ещё что ни будь, - подбодрил он поэта.
Женя прочитал, как ему казалось, лучшую свою вещь. Но опять не удачно. Полный
разочарования, он сел.
       - Ну, что… неплохо. Очень даже неплохо, - начал редактор. – Но, понимаете, Женя, как бы вам это объяснить, стихи это не прямой пересказ. В них должны быть образы, метафоры, сравнения… У вас безусловно, это присутствует, но… в малых размерах.
       - Извините, что перебиваю, - вмешался Андрей Егорович, - но мне кажется, что стихи хорошие. Нет, вам конечно виднее. Я сужу, как слушатель. В тонкостях я не разбираюсь.
       - А моя работа как раз в том и состоит, чтобы в этом разбираться. Вы знаете, сколько графоманов мне приходится видеть каждый день? Вы не можете этого знать! А я так скажу: рифмовать сейчас умеет каждый второй. А вот чтобы мысль выразить и душу свою показать это, знаете ли, талант нужен.
      - Так вы считаете, что у Жени нет способностей? – спросил Андрей Егорович.
      - Я этого не говорил. Талант, безусловно, есть. Но… если честно, то… я бы посоветовал вам, Евгений, другим делом заняться. Нет! Стихи писать не бросайте. Но для широкой публики они… - он развёл руками и покачал головой. – Увы! Но это правда. – он встал. – Ну, я пожалуй, пойду. Ещё раз с Днём Рождения вас, Светлана! До свидания!
    После его ухода за столом установилась тишина. Настроение у всех было не самое лучшее. Первым решился заговорить Андрей Егорович:
     - Ну, и что? И ничего! Сейчас не получилось, потом получится.
   Евгений поднял лицо. Невыразимая тоска овладела им. Что не укрылось от родных. С трудом удерживая себя от истерики, он заговорил:
     - Что получится?! Да ничего не получится!! Я уже столько лет пытаюсь пробиться и всё бес толку! Кругом стена. Бейся, не бейся… результат известен.
     - Да успокойся, ты! – повысила голос Светлана. – Не получилось здесь, в другом месте попробуем.
     - Попробуем… - усмехнулся Евгений. – Напробовались уже! Э – эх! Не так всё надо было! Ладно! Чего уж теперь. Пойду я. Мне ещё в одно место надо зайти.
     - Так может, вместе? – засуетилась Светлана. – Сейчас заплатим и уйдём.
     -  Не надо. Я сам. Вы тут посидите ещё. Куда вам спешить. Пойду я.
     - Обиделся, - сказал Андрей Егорович, глядя в спину уходящего сына. – На меня, наверное. Брякнул что ни будь не то.
     - Не вините себя. Если кто и виноват в этом, так это он, - сказала Светлана. – Давайте выпьем, Андрей Егорович! День сегодня какой – то…
     - Давай. Ничего, что я на «ты»? А то ведь я разрешения не спрашивал.
     - Вам можно, - улыбнулась Светлана. – Вы мой свёкор. Пусть и не официальный.
    - Так вы что, с Женькой не расписаны?
    - Гражданский брак у нас… - Светлана отвела взгляд в сторону. -  Вот уже четыре года... Да я и не настаиваю. Меня это устраивает. Мне и так хорошо.
    - Не верю. Ни одну женщину это не устраивает. Ни по людски это. Может, поговорить с ним?
    - Не надо. Сам должен захотеть. Странный он у вас… Нет, я не жалуюсь! Он и добрый, и умный, и сильный, когда надо. Только… как ребёнок. Большой ребёнок. Можем, это потому, что я старше его на пять лет?
     - Если мужчине нравится женщина, возраст не имеет значения. У моего приятеля  жена старше его на пятнадцать лет. И ничего. Живут душа в душу.
     - С Кириллом у них не слаживается… - вздохнула Светлана. – У одного возраст переходный, а у другого… творческие искания. Я между ними как громоотвод. Устала уже. И бизнес этот… Не бабье дело, а куда денешься? Налейте ещё, Егорыч! Можно, я так буду вас называть? Мне так удобнее.
     - Конечно, можно. Редактор – то откуда был?
     - Из «Феникса». Издательство такое есть… книжное. Что – то я сегодня расслабилась. Нагрузила вас проблемами… У вас и без того, наверное, их хватает?
     - Ну что, ты! Откуда у человека пред пенсионного возраста проблемы? Да ещё и в отпуске, - перевёл всё в шутку Андрей Егорович.
   Светлана улыбнулась. Этот человек ей нравился. От него всё время исходила сила и уверенность в себе. И она даже немного пожалела, что сын не унаследовал это от своего отца.

                .....

   Андрей Егорович не зря спросил у невестки про адрес издательства. Полный желания помочь сыну, он отправился туда уже на следующее утро. Редакция встретила его шумом и суетой. На лестничных площадках курили и спорили о чём – то о своём.  В полураскрытых кабинетах стучали по клавиатурам, пили чай, беседовали с посетителями… Андрей Егорович не без труда нашёл редактора. Его видели то в одном, то в другом кабинете. Он бы ещё долго искал его, пока тот сам не встретился ему в коридоре.
     - Андрей Егорович? – узнал его редактор. – Вы ко мне? Проходите. Так! И что вы хотели? – спросил он, закрывая за собой дверь.
     - Да я собственно… насчёт сына, - Егорыч с трудом находил нужные слова. Чувство, что он зря сюда пришёл, не покидало его с первой же минуты. – Может, что можно сделать? Парень он талантливый, как вы сами говорили…
   В этот момент дверь в кабинет открылась, вошёл человек с бумагами в руках.
     - Вы заняты, Игорь Константинович? – спросил он. – Тогда я по позже зайду.
     - Не уходи, - остановил его редактор. – Мы сейчас всё решим. Так что вы говорили, Андрей Егорович? Он талантлив? Возможно, - он вздохнул. Взглянул в глаза собеседнику и продолжил. – Талант, уважаемый Андрей Егорович, это ещё не всё. Это всего лишь возможность высказаться, не более того. А будут ли тебя слушать? Вот вопрос.
     - Будут! Я уверен! У него ведь одна книга уже есть. Вот, смотрите, - он протянул книжицу, подаренную ему сыном.
     - «Самиздат» - с первого взгляда определил редактор. Полистал и подтвердил. – Ну, да! Издано за свои деньги. Тираж сто экземпляров. Дорогой мой, Андрей Егорович, я понимаю, вам хочется помочь своему сыну. Но… такую книгу сейчас может напечатать каждый. Только плати деньги.
     - Это плохо, - покачал головой Андрей Егорович. – Так ведь любой бред напечатать можно.
     - И печатают. Поверьте мне, очень многие печатают. А что делать? Все хотят выжить.
     - А вы?
     - Мы пока ещё держимся. Потому – то и несут всё к нам. Что бы мы своим авторитетом поддержали и возвысили автора. Вы вот что, Андрей Егорович, вы телефон сына помните?
      - Да, конечно!
     - Напишите мне его вот здесь. А подумаю ещё и позвоню.
   Андрей Егорович выполнил просьбу редактора и довольный собой, вышел из кабинета.
     - И что, правда напечатаешь? – спросил редактора его коллега.
     - Нет, конечно! Стихи сейчас никому не нужны. А эти, тем более.
     - Зачем же тогда человека обнадёжил?
     - А что я должен был ему сказать? Что его сын бездарность? Я уже так пробовал. Ничего, кроме наживания очередного врага в этом нет.  Пусть лучше надеется. А там… если есть талант, сам пробьётся. А если нет… То, значит нет!
   Андрей Егорович вышел из редакции. Он считал себя неплохим психологом. Вот и на этот раз он был почти уверен, что помог сыну.
    Евгений выслушал отца спокойно. Никаких восторгов, по поводу очередного данного ему обещания, не высказал. Но и ругать отца за вмешательство в его дела тоже не стал. Поднялся к себе и уединился. Егорыч зашёл в комнату к внуку и, как и обещал, позанимался с ним музыкой. Показал новые аккорды и новые песни…

                .....               
   Прошло несколько дней… Андрей Егорович днём помогал Степану. А вечером учил Кирилла, с которым они быстро нашли общий язык. Светлана радовалась этой дружбе. Тем более, что это отвлекало Кирилла от общения с дурной компанией, в которой он несколько раз ею был замечен. Евгений понемногу отошёл от разочарований той злополучной встречи. И даже пробовал шутить по этому поводу. Видя это, Андрей Егорович предпринял попытку помирить братьев.
   Со Степаном проблем не было. Он согласился сразу. Евгений поломался немного, но потом согласился с тем, что мириться надо. Одно только условие выдвинул; встреча должна происходить в его доме. На том и порешили.
   В назначенный час Егорыч, Степан, Наталья и Лиза пришли в дом Евгения и Светланы. Там их уже ждали. Светлана, встречая гостей, говорила без умолку, тревожась за то, чтобы муж одним неосторожным словом чего ни будь не испортил. Но ничего! Всё обошлось. Братья подали друг другу руки. И даже улыбнулись, при этом. Видно было, что это ссора им самим порядком надоела.
   Видя такое дело, и остальные родственники вздохнули с облегчением. Сели за стол. Выпили. Разговорились. И всё бы было хорошо, но братья, по видимому, желая снять с себя напряжение, перепили. И в один из моментов, слово за слово, сцепились друг с другом. Светлана с тоской посмотрела на Егорыча. «Мол, сделай что ни будь. Чего они опять?»
   Андрей Егорович и сам растерялся, не зная, что делать. Потом сообразил. Встал и стукнув кулаком по столу, закричал:
     - А ну, хватит! Мужики вы или дети малые? Сейчас сниму ремень и отстегаю обоих, если не понимаете!
   Братья тут же перестали браниться. Правду говоря, они в душе очень хотели, чтобы их кто ни будь остановил. Но не таким способом. Они попробовали было указать отцу, что они уже взрослые, но тут пришло время женщин. Поднялся такой шум и такие упрёки, что братьям пришлось туго. Спасла положение Лиза. Она встала и спросила:
    - Мам, если ты запилишь папу до смерти, кто же тогда мне купит велосипед?
   Возникла пауза. А следом за ней хохот, от которого задрожали стёкла.
    - Ну, Лиза! Ну, сказанула! – улыбаясь, произнёс Евгений. – Смотри, будешь такая языкастая, никто замуж не возьмёт
    - Больно мне надо! – фыркнула девочка.
     - Ничего, внучка. Подожди несколько годков и мы тогда две свадьбы сыграем. Твою и тёти Светы с дядей Женей, - смеясь, сказал Егорыч.
   Сказал и осёкся. Светлана отвела глаза, а Евгений набычился:
     - Ты чего несёшь? Оно тебе надо?
     - Да я просто… пошутил я, - оправдывался отец.
     - Пошутил он. А нечего шутить! Всё хиханьки, да хаханьки… Приехал добрый Дедушка Мороз! Ну, чего ты всюду нос свой суёшь? Тебя просили?
      - Жень, да чего ты? Ну, я же пошутил.
   Но Евгения было уже не остановить.
      - Приехал он. А где ты раньше был? Когда мы со Стёпкой ходили в одной обувке на двоих. Где ты был?! А где ты был, когда мамка жилы рвала на трёх работах, чтобы нас прокормить? Где ты был?! Когда ей одни пьяницы, да сволочи попадались. Где ты был?! Молчишь? Нечего сказать?.. Приехал он.
   Евгений опустил вниз захмелевшую голову, чтобы никто не увидел набежавшую слезу. И тут вскочил Кирилл. Дурея от ярости, он накинулся на отчима со словами:
     - Ты… ты дурак! Дурак и дрянь! Дрянь!.. Дрянь! Дурак и дрянь!
     - Ты кому это говоришь, сопляк? – поднял голову Евгений – Отцу?
     - Да пошёл, ты! – бросил ему в  лицо Кирилл, убежал в свою комнату и закрылся.
   Тишина стояла жуткая. Никто не ожидал такого финала. Пробормотав: «извините… извините…» Евгений поднялся по лестнице наверх в спальню и упал, не раздеваясь, лицом на кровать.
   Одеваясь, перед уходом, Андрей Егорович долго извинялся перед Светланой. Но та сказала, что он ни в чём не виноват. Уже по дороге домой Степан ещё раз высказался по поводу брата, что он «псих». Но Наталия быстро успокоила его фразой, что он сам ничем не лучше.
   Проводив гостей, Светлана постучалась в комнату сына. Кирилл не открывал.
    - У тебя всё нормально? – спросила она.
    - Нормально, - просопел сын.
   Женщина вернулась в зал. Налила себе полную рюмку водки и одним залпом осушила. Посидела с минуту и начала убирать со стола.

                .....
   
   Утром позвонила Светлана. Попросила к телефону Андрея Егоровича и срывающимся голосом сообщила:
     - Егорыч, он ушёл.
     - Кто ушёл?
     - Кирилл ушёл. Я не знаю, что делать. Может, в милицию сообщить?
     - В милицию только через три дня заявлять можно. Погоди! Ничего не делай. Я сейчас буду.
   Андрей Егорович быстро оделся и уже через полчаса был на месте. Сноха и сын были в расстроенных чувствах. На  Евгения жалко было смотреть. У него был вид побитой собаки. Не трудно было догадаться, что Светлана успела высказать ему всё, что думала насчёт вчерашнего инцидента.
     - Я ещё вчера заподозрила неладное, - говорила сноха. – Он закрылся. Но был дома. Утром стучусь к нему. Не отзывается. Я на улицу. Там окно раскрытое. Ушёл он. Где теперь его искать? Он же упёртый. Если что надумает…
     - Не переживай. Сейчас пойдём и будем искать. Я примерно знаю, где он может находиться, - сказал Евгений.
     - Нельзя тебе идти, Женя. После вчерашнего он тебя и слушать не станет. Я, как женщина, для него тоже не авторитет. А вас, Егорыч, он уважает.
     - Хорошо, я пойду. Вот только где его искать? Есть какие ни будь предположения? – спросил Андрей Егорович.
     - У Пашки он может быть. Помнишь, Света, он в прошлом году так же убегал? Тогда  мы его там отыскали, - сказал Женя.
     - Где живёт этот Пашка?
     - Я покажу, - засобиралась Светлана. – Сами вы его не найдёте. Женя, ты дома будь… на телефоне.
   Пашка жил на соседней улице. Свёкор и сноха вошли в подъезд, нашли нужную квартиру и позвонили.
     - Вам кого? – спросила их женщина, открывая дверь.
     - Пашу можно?
     - А что он натворил? – насторожилась она.
     - Ничего, - ответил Егорыч. – Мы по другому вопросу. Позовите, пожалуйста.
     - Ладно. Паш! Пашка!
     - Чего, мам? – послышалось из глубины квартиры.
     - Сюда иди! Тут к тебе люди пришли.
   Подошёл Павел. Худощавый подросток с хитрющими глазами.
     - Здравствуйте, тётя Света! – узнал он гостью.
     - Ну, говори, что натворил? Вечно из - за тебя проблемы! – накинулась на сына мать.
     - Он ни в чём не виноват, - вступилась за ребёнка Светлана. – Нам просто спросить его надо… кое о чём.
     - А – а! Ну, ладно, спрашивайте, - сказала женщина и ушла.
   Светлана обратилась к подростку:
     - Паша, скажи мне, Кирилл у тебя вчера или сегодня был?
     - Не был, - отвернув голову в сторону, сказал подросток.
     - Паша, это очень важно, - вступил в разговор Андрей Егорович. – Я понимаю, ты не хочешь предавать товарища. Это правильно! Я бы и сам так сделал. Но здесь другой случай. Он ушёл неизвестно куда. Мало ли что с ним может случиться? А мы волнуемся. Ты понимаешь?
     - Понимаю, - засопел Паша. – Приходил он под утро. В окно камень бросил, я вышел.
     - Что он говорил? Где он? Куда идти собирался? – заволновалась Светлана.
     - Ко мне просился. Но у меня нельзя было. Я и так почти что под домашним арестом. Мамка на меня за прошлые дела взъелась. Ну, короче, не пустил я его.
     - Когда это было? – спросил Егорыч.
     - Часов в шесть.
     - Он не сказал куда пойдёт?
   Пашка помолчал немного, вздохнул и ответил:
     - К Вадиму он пошёл.
     - Какому Вадиму?
     - Да есть тут один… Квартира у него…
     - Притон, что ли?
     - Ну, можно и так сказать.
     - Адрес знаешь?
   Пашка назвал. И тут же попросил:
     - Только вы не говорите, что я это сказал. Иначе Вадька меня убьёт. Он ведь «отмороженный».
   Андрей Егорович и Светлана вышли на улицу.
     - Я боюсь, Егорыч. Как бы с ним чего не вышло, - запричитала Светлана. – Может, в милицию позвонить?
     - Не надо. Вот что мы сделаем, Света. Ты пойдёшь домой. Да, да, домой! Иди и не волнуйся. Я приведу его. Я обещаю.
   Светлана поверила ему и ушла.

                .....

   Нужный ему дом Андрей Егорович нашёл быстро. Он располагался в старой части города, а значит, ему знакомой. Зайдя в обшарпанный подъезд, Егорыч поднялся на третий этаж и позвонил в обитую дерматином дверь. Открыл крупного телосложения детина в спортивных штанах и белой слегка полинявшей майке.
     - Тебе чего, дядя? – спросил он с усмешкой человека, уверенного в себе.
     - Мне нужен мой внук.
     - Ты ошибся, дядя. Внучата все в детском саду. А здесь только реальные пацаны.
     - Я проверю, - Андрей Егорович отодвинул парня и шагнул вперёд.
     - Э, э! Дядя, не борзей! – закричал детина, поспешая вслед за гостем.
   Взору Андрея Егоровича предстала удручающая картина. В небольшой комнате, где из мебели были только стол и два поломанных стула, находилось несколько молодых людей. Две девушки с мутными глазами, трое парней двадцати – двадцатипятилетнего возраста и Кирилл. Увидев деда, он вздрогнул и убрал изо рта сигарету.
     - Травку куришь? – спросил его Андреич. – Брось эту дрянь! А то станешь таким же, как они, - и показал на девушек, - без мозгов и без людского обличия.
     - Э! Дядя, ты чего тут морали читаешь? Тут тебе не партсобрание, - сказал детина, по видимому тот самый Вадим..
     - Тебя не спрашивают! – бросил в его сторону Егорыч. – Я за внуком пришёл. Собирайся, Кирилл!
     - Никуда он не пойдёт. Он мне за товар не заплатил. К тому же у нас, у каждого, согласно конституции, есть право на отдых. Кирилл отдыхает. Отдохнёт, тогда и придёт, - съязвил Вадим.
     - Сколько он должен? – Егорыч достал кошелёк.
     - Много. Очень много…- вкрадчиво произнёс Вадим, чуя добычу.
     - Значит, ничего! – Егорыч положил кошелёк в карман. – Пошли, Кирилл!
   Кирилл встал. Но тут же, по знаку Вадима, вскочили остальные трое парней. Егорычу приходилось участвовать в таких переделках. Он отступил в угол комнаты, чтобы не дать себя обойти и стал ждать.
     - Вадим, не трогай его! – закричал Кирилл
     - Не тявкай, пацан! – злобно отозвался детина.
     - Не бойся, Кирилл. Стой, где стоишь, - спокойным голосом произнёс Егорыч.
     - Что, смелый? – усмехнулся Вадим.
     - А ты проверь.
   Вадим проверил. Он нанёс Егорычу, как ему показалось, быстрый и сокрушающий удар в лицо. Но тот, каким – то непонятным для него образом увернулся, ударил в пах и уже согнувшегося, уложил «замком» (ударом из сложенных вместе кулаков) по шее. Трое обкуренных парней для него вообще были не проблема. Несколькими жёсткими ударами ногой и руками он разбросал их по сторонам, как котят. Девки испуганно забились в угол. Кирилл от удивления раскрыл рот и не мог выговорить ни слова. Вадим немного отошёл и попробовал подняться, но был уложен на спину ударом ноги в подбородок.
     - Вот что, мразь! – глаза Егорыча горели огнём. – Слушай меня внимательно. Если ещё раз увижу тебя рядом с моим внуком, тебе конец. Как ты уже заметил, шутить я не люблю. Ты понял?! – он наступил Вадиму на грудь ногой. – Понял, я спрашиваю?
     - Понял… - прохрипел Вадим.
     - Вот и хорошо! – Егорыч убрал ногу. – Пошли, Кирилл. До свидания, милые дамы! – бросил он в сторону съёжившихся девиц. – Извините за беспокойство. Пошли, Кирилл!
   На площадке первого этажа  Егорычу вдруг стало плохо. Он схватился за грудь и осел на пол.
     - Дед, ты чего? Ты чего, дед? – испугался Кирилл увидев, как у Андрея Егоровича сомкнулись веки.
   Егорыч с трудом открыл глаза:
     - Чего орёшь?..     Притворяюсь я…
   Он полез во внутренний карман, достал какую – то таблетку и положил себе в рот.
     - Ага, притворяешься... Плохо тебе! Я же вижу, - в глазах Кирилла читался испуг.
     - Ничего страшного. Устал после боя… Как солдат на фронте… Фильмы смотрел?
     - Так то ж в кино. А здесь… Я думал, они тебя убьют. Мне так страшно стало.
- Страшно? Это хорошо, - Егорыч поднялся. – Значит не успел стать таким, как они. Пойдём домой. Мать волнуется…
   Они шли и разговаривали. Вспоминали пережитое:
     - Ты одно пойми, Кирилл. Тут ведь совсем простой выбор. Не то что, курить или не курить, а жить или не жить. Как у Гамлета. Знаешь такого? «Быть или не быть, вот в чём вопрос…»
      - Знаю. Мы сейчас это в школе проходим. А за наркоту не волнуйся. Больше я к ней не притронусь. Да я ведь только одну травку пробовал. Два раза всего…
      - Я тоже когда – то пробовал, - признался дед. – Дрянь, конечно! Но затягивает.
      - А здорово ты их! – вспомнил внук. – Дед, а где ты так драться научился?
      - Были университеты, - усмехнулся Егорыч. – Но ты лучше не говори об этом родителям. А я не скажу, где ты был. Пусть это будет нашей тайной. Хорошо?
      - Согласен.
      - И с отчимом ты, по возможности, постарайся помириться. Не со зла ведь он… Понять его надо.
      - Да я понимаю.
      - Вот и договорились!

                .....

   На следующий день, утром Егорыч, по просьбе Наталии, пошёл в магазин за хлебом. Купил. По дороге домой его позвали. Незнакомец спрашивал, как пройти к автовокзалу. Андрей Егорович начал объяснять и вдруг почувствовал, как что – то твёрдое упёрлось ему в бок. То, что это был пистолет, он понял сразу. Подтверждая его мысль сзади зашипел чей – то голос:
     - Спокойно, папаша. Не дёргайся и останешься жив. Садись в машину.
   Егорыч оценил обстановку. На улице почти никого. Кричать бесполезно. Двое сзади и ещё двое смотрят на него из подъехавшей иномарки.
- Что ж. Поеду, коль приглашаете, - стараясь выглядеть спокойным, произнёс он. И сел в машину.
   Ехали не долго. За городом, на месте, где когда – то находился пионерский лагерь, возвышались новостройки. Дома были на любой вкус: с арками, с башенками, с цветными крышами. Отдельно, в месте, где ещё оставались не вырубленные деревья, стояло несколько домов. У одного из них они остановились. Пленника под конвоем ввели в дом, мимо многочисленной охраны. Егорыч понял, что положение его хуже некуда. Его провели по лестнице на второй этаж. Ввели в одну из комнат. Высокий седовласый человек стоял у окна спиной к вошедшим. Наконец он повернулся.
     - Здравствуй, Андрей! – приветствовал он гостя. – Я тебя сразу узнал. Из окна увидел и узнал.
     - Здравствуй, Петя! – не скрывая удивления, произнёс Егорыч.
     - А ты постарел, Андрей! Моложе меня на четыре года, а выглядишь…
     - Да и ты не помолодел, Петя! – усмехнулся Егорыч. – А я  еду и думаю: к кому это меня в гости позвали столь любезным образом.
     - Ко мне, Андрей. Ко мне. Парни, - обратился он к охранникам, – организуйте нам чего ни будь. Друг приехал. Давно не виделись.
   Охрана пошла выполнять поручение. Хозяин и гость остались вдвоём.
     - Так это твои апартаменты? – спросил Андрей Егорович, показывая рукой.
     - Мои.
     - Роскошные.
     - А куда денешься! Положение обязывает. Я ведь теперь в «законе».
   Пришли люди. Поставили на стол поднос с коньяком и закуской и удалились.
      … - Держу этот город. Как могу, - Пётр наполнил рюмки. – Ну, за встречу!
    Выпили.
     - Ты как здесь оказался, Андрей? Я слышал, ты в Новосибирске промышлял.
     - Я уже давно не промышляю. Лет шесть.
     - Завязал? Жаль! Ты же такой «медвежатник» был, что нынешним и не снилось. Я помню, как ты шведский сейф двумя шпильками взломал.
     - Это всё в прошлом… А здесь я потому что, это родина моя. Дети у меня… Взрослые уже. Двадцать пять лет с ними не виделся.
     - Завидую тебе. Мне ведь, сам понимаешь, родню иметь нельзя. А иногда так этого хочется! Сам ведь знаешь, у нас живёшь, пока позволяют. Пока у тебя есть сила. Нынешние только её и признают. Чуть дашь слабину и тебе конец. Давай ещё выпьем!
   Они выпили.
     - А теперь, Андрей, скажи, что это ты за «робингудство» на моей территории устроил?
     - Внука моего твои ребята на иглу посадить пытались. По хорошему они не понимали. Вот я и…
  Пётр улыбнулся:
     - Не завидую я им. Я ведь помню, как ты меня в камере от шестерых отбивал. Отчаянный ты был. И кличка у тебя была… дай вспомнить… «Воин»! Точно, «Воин»!
     - Было дело, - усмехнулся Егорыч. – Только всё. Отвоевался «Воин».
     - Не понял! Что ты имеешь в виду?
     - Умру я, - нехотя признался Егорыч. – Очень скоро. Может, через месяц, может через три… Сердце у меня… не гожее. Чего – то там менять надо. Клапана там какие – то…
     - Так чего не оперируешься?
     - Времени нет. Да и возможностей. Такую операцию, как они сказали, только на западе делают. И денег она стоит дай боже.
   Егорыч тяжело вздохнул и продолжил:
     - Я тебя вот о чём попрошу, Петя. В знак старой дружбы. Пусть твои ребята больше не трогают моего внука.
     - Обещаю.
     - И вообще, Петя, скажу  честно, не хорошим ты делом занимаешься. Детей губишь.
     - Смотри, какой святоша выискался! Сам – то! Забыл, как воровал? Ты же пол жизни в тюрьмах провёл! Не тебе меня учить.
     - Не мне, Петя. Тут ты прав. Грехов на мне хватает. Я ведь о чём речь веду: имущество украденное нажить можно, а душу загубленную никогда.
     - Это у кого ты души видал? У детей этих «новых хозяев» жизни? Да пусть они дохнут! Я, Андрей, божьим промыслом занимаюсь. Убираю, можно сказать, сорную траву. Всё! Хватит об этом! – он встал. – Внука твоего не тронут. Я обещаю. Иди. Тебя отвезут, куда скажешь. Прощай, друг! Рад был повстречаться.
   Они пожали друг другу руки, и Егорыч ушёл.
     - Костя! – крикнул Пётр.
   Из соседней комнаты вышел молодой человек лет тридцати. Очевидно помошник.
     - Вот что, Костя, отвезёшь этого человека домой. И чтобы с ним ничего не случилось.
     - Сделаю. Но… он же разгром учинил на точке. Такое прощать нельзя.
     - Ты что, плохо слышишь? Я же сказал, с ним ничего не должно случиться. С ним и с его семьёй. Понял?
     - Понял.
     - А я проверю, что б так всё и было. За вами ведь глаз да глаз нужен. Вижу, как ты копаешь под меня. Думаешь, я уже всё!.. Сошёл с дистанции? Ошибаешься, Костя. Надо будет, я всем вам глотки порву. Ты, всё понял?
     - Понял.
     - Вот и исполняй.
   Егорыча доставили домой быстро и с комфортом. На вопрос Наталии, где он пропадал целых три часа, свёкор ответил, что встретил приятеля, с которым давно не виделся. И это было правдой.
                .....   

   Ближе к вечеру,  когда вся семья уже была в сборе, пришёл гость. Это был Василий, последний сожитель Маргариты Сергеевны. Он долго смотрел в лицо открывшего ему дверь Андрея Егоровича и спросил:
     - Я, кажется, не туда попал. Мне Родимцевы нужны.
     - Я Родимцев, - ответил Егорыч. – Вам, наверное, Степан нужен? Стёпа, к тебе!
     - И Степан то же, - подтвердил мужчина, слегка запинаясь. – Здравствуй, Стёпа!
     - Здравствуй, дядь Вась! – узнал гостя Степан. – Откуда ты? Два года от тебя ни слуху, ни духу.
     - Дела были… Так я разденусь?
     - Да, конечно! Проходите, - сказал Андрей Егорович. -  Вот сюда, на кухню.
   Гость прошёл. Увидев в комнате Наталью и Лизу, поздоровался:
     - Здравствуй, Наташа! Лизочек, привет! Какая, ты большая! Сейчас. У меня где – то конфеты были… - гость стал рыться в карманах. – Забыл в другом пиджаке. Ну, ничего! Я тебе потом принесу.
     - Не надо мне конфет, - фыркнула девочка. – Мне дедушка уже купил.
     - Дедушка? А кто у нас дедушка? – он повернулся к Андрею Егоровичу. – Вы?
     - Я, - подтвердил Егорыч. – Будем знакомы. Родимцев Андрей Егорович. Отец Степана.
     - Так вы же умерли! – удивился гость. – Рита мне сама об этом говорила.
     - Как видите, не умер, - улыбнулся Андрей Егорович. -  А вы, простите, кто?
     - Дядя Вася это, - сообщила Лиза. – Помнишь, я тебе о нём рассказывала?
     - Да, я дядя Вася, - подтвердил гость.
   Произнося эти слова, он покачнулся, и все поняли, что гость немного пьян.
     - Ну, и зачем ты приехал? – строгим голосом спросила Наталия.
     - Проведать. Может, я соскучился, по вам… по всем.
     - Как же! Соскучился он. Опять чего ни будь стащить хочешь, как два года назад?
     - Я тогда всего лишь свою долю взял, от совместно нажитого имущества. И удалился, оставив вам квартиру.
     - Ну, квартира допустим, была не твоя, - вступил в разговор Степан. – И имущества твоего, кроме того, что на тебе, никогда не было. Благодари бога, что мы тогда в милицию на тебя не заявили. А то бы гнил сейчас на нарах.
      - Ну, чего вы взъелись на человека! – вступился за гостя Андрей Егорович. – Когда это было? Давно?
      - Давно, - подтвердил Василий. – Я теперь другой… серьёзный человек.
      - Что – то с трудом верится, - усмехнулся Степан.
      - Ладно, Стёпа, не наезжай на гостя, - сказал сыну Егорыч.
     - Не наезжай, Стёпа, - повторил Василий. – Я, можно сказать, новую жизнь начал. Не пью. Вернее, не пил, до сегодняшнего дня. Сегодня выпил… немного… для храбрости. Вот, ещё осталось, - он вытащил из кармана початую бутылку водки и выставил на стол. – Выпьем, за встречу!
     - Выпьем. Отчего же не выпить с хорошим человеком, - согласился Егорыч.
     - Я с ним пить не буду! – жёстко сказал Степан. – Напился уже… в своё время, - и ушёл в другую комнату. К Наталье и Лизе.
     - Как хочешь! – сказал Василий. – А мы выпьем с… забыл, как вас зовут?
     - Андрей Егорович. Можно просто, Андрей.
     - Выпьем, Андрей, за здоровье!
     - Хороший тост! – согласился Егорыч.
    Выпили. Закусили.
     - Гордый! – кивнул гость в сторону Степана. – А Женька так вообще… Твоя, видать порода.
     - Не знаю, - вздохнул Андрей Егорович. - Без меня ведь росли.
     - А где ты был? В разведке, что ли?
     - Да нет, не в разведке, - улыбнулся Егорыч. – В Сибири жил.
     - А семья была?
     - Нет, - покачал головой Андрей Егорович. – Потому и вернулся сюда.
     - Молодец! Правильно сделал. А Ритка хорошая баба была. Зря ты от неё ушёл.
- Зря, - согласился Егорыч. – Но теперь уже ничего не вернёшь.
-  Это точно! – Подтвердил Василий. -  Ладно! Давай ещё по одной, да я пойду.
     - Куда ты, на ночь глядя?
     - Есть куда. Поезд у меня. Домой еду! – сказал он как можно громче. – К детям еду. Сын у меня и дочка. И жена… Всё, Андрей! Пойду я.
   Он стал одеваться. Степан вышел в коридор.
     - Поезд у меня… скоро, - покачиваясь, произнёс Василий. – Билет я уже купил. На автобус немного не хватает. Там ещё на автобусе ехать, - пояснил он.
     - Сколько не хватает? – спросил Андрей Егорович.
     - Рублей двести…
     - Вот пятьсот. Возьми.
     - Спасибо, Андрей! Выручил. Я тебе потом вышлю. Адрес я знаю.
   Гость развернулся и ушёл.
     - Зря ты ему денег дал, - сказал отцу Степан. – Всё равно пропьёт.
     - Почему ты так говоришь? Может, человек правду сказал? Всё течёт, всё меняется. И человек то же.
     - Только не этот, - не согласился Степан.

                .....
       
   Следующая неделя в семье Родимцевых прошла без происшествий. Более того! Случилось радостное событие. Евгений наконец – то решился оформить свои отношения со Светланой. Они расписались. Светлана взяла фамилию мужа. Тем самым, увеличила род Родимцевых ещё на одного человека.
   Свадьба проходила в «Акации». В том самом ресторане, где когда – то встречались с редактором. Позвали только  родных и друзей. Веселья было, хоть отбавляй. Андрей Егорович был в ударе. Шутил, пел на гитаре… А как он плясал! Многих молодых за пояс заткнул. Вот только к концу сдавать начал. Не хватало дыхания. Отойдёт в сторону, отдышится, под тревожные взгляды внука. Улыбнётся ему: «мол, всё нормально» и снова в пляс. Во время перекуров дети по очереди подходили к нему, заводили разговор, строили планы.
     - Я, отец, Светлане буду помогать с торговлей. Тяжело ей одной, - говорил Евгений, впервые назвав Андрей Егоровича отцом.
     - Это ты правильно решил, Женя. А стихи как же?
     - А что стихи? Одно другому не мешает. Хотя… Может, и совсем их брошу. Пользы от них никакой.
     - А какая от стихов должна быть польза? Деньги, что ли? Так говорят, даже Пушкин на этом не зарабатывал. Радость они должны нести. И всё! Больше ничего.
     - Согласен.
   Уходил Евгений, походила Светлана.
     - Спасибо вам, Егорыч! – она обняла его и поцеловала в щёку.
     - Ну, вот, а потом скажут, что невеста вешается на шею первому встречному, - пошутил Андрей Егорович.
     - Вы теперь не первый встречный, а мой родной свёкор. Так что, имею право, - улыбнулась Светлана. – Спасибо, вам! За всё спасибо! За Кирилла,.. за Женю. Вы на него так повлияли… Я вам сейчас секрет открою. Я беременна, Егорыч. Хочу, чтобы это была девочка.
     - Вот это правильно! Мужиков у нас в роду хватает, а вот с девчатами напряжёнка.
     - Значит, постараюсь родить девчонку. Пойдём танцевать, Егорыч! – Светлана сама не заметила, как перешла на «ты». – Без тебя и свадьбы нет.
     - Сейчас. Ты иди. А я отдышусь немного. Сама знаешь, старый конь…
     - Ты и старый? Не верю!
     - И я не верю. Иди, дочка, я сейчас.
   Болело сердце. «Переплясал» - усмехнулся Егорыч. Он достал таблетку, потом вторую и бросил в рот. Подождал немного и пошёл в зал, к гостям… К детям…

                .....

   Тремя днями позднее Егорыч решил сходить к внуку. Музыкой позаниматься и просто пообщаться. Кирилл был парень со способностями, а потому всё схватывал на лету. Скоро у Евгения будет День Рождения. И внук с дедом готовили ему сюрприз. Подбирали музыку к некоторым его стихам. Дело продвигалось не очень быстро, но времени впереди было предостаточно, а потому никто не сомневался в успехе.
   Егорыч шёл по улице и уже издали заметил милицейский «УАЗИК», стоявший у одного из домов. Милицию Егорыч не то, чтобы не любил, а опасался, в силу своей предыдущей профессии. А потому старался, по возможности, с ней не встречаться. Он перешёл на другую сторону улицы, но его заметили и окликнули:
     - Мужчина! Да, да! Вы! Можно, вас?
   Егорыч подошёл. Молодой лейтенант, улыбаясь, спросил его:
     - Извините пожалуйста, у вас паспорт с собой есть?
     - Есть.
     - Тогда пройдёмте со мной. Здесь ограбление произошло. Нам нужны понятые. Одного мы нашли. Вы вторым будете.
     - Но мне некогда. Меня ждут, - попробовал отказаться Егорыч.
     - Это не надолго, уверяю вас. Выручайте! Я уже целый час хожу по домам. Никого нет. Все на работе или ещё где. А у нас дел выше крыши. Пойдёмте! Это не надолго.
     - Ну, хорошо, - согласился Андрей Егорович.
   Дом был богатый. Здесь было, чем поживиться ворам. Хозяева: начинающий лысеть мужчина неопределённого возраста и его жена, темноволосая дама с властным выражением лица, тараторили без умолку, рассказывая о том, что случилось:
     …- Понимаете,  - говорил хозяин, - приезжаем сегодня утром. Отдыхали мы… на Кипре. Отдохнули, приезжаем, а тут… Всё ведь вычистили. Всё, что нажито
     - «Сказал бы ещё «непосильным трудом» и получилось бы, как в известном фильме» - подумал про себя Егорыч.
   Он осмотрелся. Было видно, что сработали профессионалы. Сигнализация была заблокирована в единственно возможном месте. Бронированные двери никто не трогал. Всё вынесли через небольшое окно на первом этаже, во внутренней части двора. Следователи, переговариваясь между собой, подтвердили его версию.
    Много времени у них ушло на то, чтобы выяснить у потерпевших, что же конкретно было украдено. Добра было так много, что хозяева путались и мешали друг другу. Всё это было долго и неинтересно. Егорыч видел, как пожилая женщина, второй понятой, нервничала и поглядывала на часы. Наконец, все бумаги были написаны. Первой расписалась женщина. Подписей было много. Егорычу эта процедура была известна. Правда, с другой стороны.
     - Паспорт ваш, пожалуйста, - протянул руку капитан, не отрываясь от бумаг. – Родимцев Андрей Егорович… - записал он. – Прописка… Не понял! Тут листы склеились.
   Следователь попробовал развести листы руками. Не получилось. Егорыч с волнением следил за его действиями. «Вот, чёрт! Забыл рассклеить» - подумал он. И попробовал остановить милиционера:
     - Не трогайте, товарищ капитан. Видно, клей нечаянно попал. Я потом дома сам осторожно расклею. А прописка на другой стороне.
      - Я вижу, - капитан посмотрел ему в глаза. – Но я страсть, какой любопытный. Ножик есть? – спросил он у хозяев.
   Ему принесли. Капитан осторожно вставил кончик ножа в склеенные листы и разрезал их.
     - Так, так, так… Не зря я, значит, старался. Андрей Егорович, да у вас тут целых две «ходки» указаны. И статья солидная. Вор, как я понимаю.
     - Это давно было, - попробовал всё объяснить Егорыч.
     - Вижу, что давно. А листы почему заклеили? На дело готовились?
     - Нет. К детям приехал… Двадцать пять лет не виделся… Не хотел, чтобы знали. Сами понимаете.
     - Не понимаем, дорогой Андрей Егорович. Не понимаем. А может, вы этот дом «бомбанули»? А? Сознайтесь. Было дело?
     - Говорю же, нет! Сын у меня здесь живёт. На соседней улице. Я к нему шёл. Можете проверить.
     - Проверим, проверим. Сергей! – обратился капитан к одному из своих людей. – бери этого гражданина и вези в отделение. Пробей его там по базе данных. Узнай, не числится ли за ним чего. Да! И звоночек он пусть сделает, кому захочет. Один. Да! И записывай всё. Чтобы я не выслушивал потом в прокуратуре обвинения в беззаконии.
     - Но, я же тут  не при чём! – ещё раз попробовал объясниться Егорыч.
   Но капитан только махнул рукой:
     - В отделение. Там разберутся. Не виновен, отпустят.
   Егорыча увели.
     - Вот незадача! – капитан чертыхнулся. – Теперь всё по новой переписывать придётся. Я ведь его имя успел вписать. Миша! Ты где?
   Вошёл лейтенант. Тот, что привёл Андрея Егоровича.
     - Иди и найди нового понятого.
     - Где я его найду?
     - Где хочешь. Иди!
   Лейтенант ушёл. Капитан обратился к понятой:
     - Женщина, потерпите ещё немного. Ну кто же знал, что так всё получится?
   Андрея Егоровича посадили в «обезьянник». Перед этим, как и было обещано, разрешили сделать один звонок. Егорыч позвонил Наталии. Сказал, что посадили. По недоразумению, конечно. Когда выпустят, не знает. Дети  приехали быстро. Уже через час. Спросили у дежурного. Дежурный посмотрел записи и направил их к следователю. Следователем оказался бывший одноклассник Светланы, Виктор.
     - Здравствуй, Витя! – обратилась к нему Светлана. – Давно не виделись. Как у тебя дела? Как семья?
     - Дел у меня хватает, Света. Специфика такая, сама понимаешь. А семья… Развёлся я недавно.
     - Ну, ты мужчина видный. Найдёшь ещё себе, кого ни будь, - улыбнулась Света.
     - Найду. Я же следователь, - пошутил Виктор. – Это кто с тобой?
     - Это мой муж. А это его брат. Отца нашего вы забрали. По ошибке, наверное…
     - Родимцев Андрей Егорович?
     - Да.
   Следователь вздохнул. Взял со стола бумагу и прочитал:
     - «Родимцев Андрей Егорович 1944 года рождения. Проживает там – то и там – то. Был осуждён…»
   Виктор читал, перечисляя статьи и судимости, изредка поглядывая на удивлённые лица посетителей.
     - Да – а! Видный у вас папаша, - подвёл итог Виктор. – А вы что, не знали, кто он?
     - Нет, - ответил Евгений. – Он только недавно приехал. Мы двадцать пять лет с ним не виделись.
     - Да и как вам было узнать. Он ведь листы в паспорте склеил. В том месте, где судимость пишется.
    - И что ему за это грозит? – спросила Светлана.
    - Ничего. Посидит дня два, до полного выяснения личности и отпустим. Дел за ним, я проверял, не числится.
    - А может, выпустишь его? А, Витя? Ну, чего ему там сидеть? – попросила Светлана.
    - Ну, как так выпусти! Он же оформленный уже… у дежурного. И на учёт он не становился у нас. А должен был! С такой – то статьёй.
    - Да ладно тебе, Витя! Отпусти его. У тебя и без этого дел хватает. А мы за него поручимся. Отец ведь наш.
   Виктор задумался и, махнув рукой, согласился:
    - Чёрт с вами! Забирайте! Вот вам пропуск. Идите к дежурному. Он всё оформит.
   Только они вышли из отделения, как дети тут же набросились на Андрея Егоровича.
     - Бать, ну как ты мог? Почему ты не сказал об этом раньше? – спросил Степан.
     - Да я… я хотел, - Егорыч не знал, что и ответить. – Стёпа, я правда хотел всё рассказать. Времени как – то не было.
     - Честности нас учил. А сам… врал всю дорогу. Учителем он работал! Видел я, как ты сейф у меня открыл. За пять минут. Хороша школа! Ничего не скажешь, - не унимался Степан.
     - Не был я учителем. Это правда, - сознался Егорыч. – Сторожем был… И что из того?! Завязал я. Много лет, как завязал. Вы что, не верите мне?
     - Да как – то не очень верится, после всего этого, - усмехнулся Евгений.
     - Чего этого? – обиделся Егорыч. – Что я такого сделал? Не сказал вам, что вором был. Да! Не сказал. Потому как боялся, что не примете. Не поймёте, что я и вправду изменился.
     - Ну, ладно, отец. Иди домой. Нам на работу всем надо, - сказал Степан. – Иди! Потом поговорим.
   Дети пошли на работу. Андрей Егорович вернулся домой. Настроение у него было хуже некуда. Обиды на детей, на себя, на весь белый свет переполняли его и не находили выхода.
     - Что там случилось, отец? – встретила его вопросом Наталия. -  Почему тебя в милицию забирали?
     - Ничего страшного. Ошиблись они, - стараясь не смотреть невестке в глаза, сказал Егорыч. – Лиза дома?
     - В школу пошла. А зачем она тебе?
     - Да так… просто спросил.
   Егорыч прошёл в комнату, полез в свою сумку, достал оттуда все деньги и положил их в карман. Он решил уйти. Сумку с вещами брать не стал. Чтобы Наталия не заподозрила.
     - Куда ты, собрался? – спросила Наталия, увидев, как он обувается. – Я обед приготовила.
     - После поем. Дело у меня, - солгал Егорыч. – Я скоро вернусь.
   Сказал и вышел.

                .....

   Андрей Егорович зашёл в ближайший  продуктовый магазин. Купил колбасы, хлеба, две бутылки водки. Положил всё это в тут же купленный пакет, сел на автобус и поехал в сторону вокзала. И, только оказавшись среди толпы отъезжающих и встречающих людей, задумался. Зачем он всё это делает? Зачем уезжает?
   Обида на детей уже прошла. Да и не в ней было дело. Он это только сейчас понял. Он ведь знал, что с ним будет, и не хотел, чтобы дети страдали от этого. Не в силах ему помочь. Это отравило бы ему последние минуты жизни. Егорыч понял это. И был благодарен судьбе за то, что всё так сложилось. Дети начнут его искать. Он не сомневался в этом. Ну, ничего! Поищут, не найдут и успокоятся. Пусть не сразу, но успокоятся.
   Егорыч направился было в кассу, за билетом. Но передумал. Ехать домой, в Сибирь, ему не хотелось. Да и не было у него там дома! Так, временное пристанище. Андрей Егорович вышел на трассу и стал «голосовать». Машины проносились мимо, не замечая его. Наконец, одна из них, «МАЗ» с прицепом, остановилась.
     - Куда тебе, дядя? – спросил усатый водитель.
     - В ту сторону, - махнул рукой Егорыч.
     - Та сторона длинная. Куда, конкретно?
     - До Рудовичей довезёшь?
     - Это можно. Это по пути. Садись.
   Егорыч залез. Огляделся. Кабина была украшена значками, вымпелами, игрушками… Водитель перехватил его взгляд:
     - Это не моё. Предыдущий водитель украшал. Он примерно твоего возраста. Там ещё портрет Сталина был. Но я его убрал. Это сейчас не модно. Давай знакомиться: меня Алексеем зовут. А тебя?
     - Андрей Егорович.
     - Вот и хорошо! Не люблю местоимениями обходиться. А нам с тобой, Егорыч, как минимум час пилить до Рудовичей. Можно бы и побыстрее. Но я перегружен. А тут одни подъёмы.
     - Ничего, я не тороплюсь, - успокоил его Егорыч.
     - Ну, и правильно. Пенсионер, наверное?
     - Нет, ещё. Но, готовлюсь к этому.
     - А мне до пенсии, как медному котелку, - сказал Алексей. – Водители с шестидесяти на пенсию уходят. Хотя, могли бы и пораньше отпускать. Это только со стороны кажется: катаются мужики, да ещё деньги за это получают. А ты попробуй поездить по этим дорогам, да ещё на раздолбанных машинах. Согласен со мной, Егорыч?
     - Согласен. Работа тяжёлая. Я сам сидел за рулём. Километров восемьдесят – сто отмотаешь и, как выжатый лимон.
     - Во, во! Так это сто километров. А когда тысячу? В один, да в другой конец. Кто не ездил сам, тот не поймёт. А ты, зачем в город ездил, если не секрет?
     - Не секрет, - ответил Егорыч. – К детям ездил… проведать. Давно не виделись.
     - Это хорошо! Это нужно. Большие они у тебя, наверное?
     - Взрослые уже. Женаты. У одного сын. У другого дочка.
     - Это хорошо! А у меня, Егорыч, две девки. Маленькие ещё, но уже воображают из себя. Вот, подарок им везу, - Алексей протянул руку за сиденье и достал куклу. – «Барби» называется. Это у них сейчас модно… у девчонок.
    Андрей Егорович слушал, изголодавшегося по общению Алексея, и на душе его становилось теплее. Машина мчалась вперёд. Колёса отсчитывали километры. И всё бы было ничего…  но вдруг стало тяжело дышать. Дурнота подступила к горлу.
     - Слышь, Алексей, ты меня здесь высади, - попросил Егорыч.
     - Так ведь не доехали до Рудовичей! Это только Ольховка.
     - А мне сюда и надо. Приятель у меня здесь живёт. Зайти надо.
     - Ну, как знаешь. А то бы довёз.
     - Не надо. Я доеду… потом. Тут автобус ходит.
   Егорыч попрощался с Алексеем и вышел. «МАЗ» фыркнул не отработанной солярой, дёрнулся, и вскоре исчез за горизонтом. 

                .....

   В Ольховку Егорыч не пошёл. Пошёл в небольшую рощицу, что через дорогу. Достал из кармана таблетку. Последнюю… «Забыл купить, - подумал он. – Ничего! Где ни будь по пути возьму. Аптек сейчас много» Он опрокинулся спиной на траву. Полежал. Боль ушла. Егорыч сел. Достал из сумки колбасу и водку. Глотнул пару раз из «горла». Поперхнулся. Прокашлялся. Откусил колбасы и нехотя стал жевать.
   Почему – то вдруг вспомнились молодые годы. Как ухаживал за стеснительной, а потому трогательной Ритой. Как поженились. Как потом дети пошли… Он был слесарь золотые руки. Она работала продавщицей. Были, конечно, трудности. Не без этого. Но жили хорошо… Дружно. Казалось бы, чего ещё желать? Так нет же! Поддался на уговоры приятеля, бывшего «зека». «У тебя, Андрюха, - говорил он, - золотые руки. Ими можно большие деньги делать». И уговорил. Взломали с ним сейф в одной конторке. Всё прошло гладко. Потом ещё и ещё… Пока не посадили. Для Риты это стало трагедией. Она подала на развод. Отсидев, он больше сюда не возвращался…
   День клонился к вечеру. Надо было искать ночлег. Можно было бы поискать его  в селе, но Егорыч почему – то не захотел. «Дойду до посёлка. Там гостиница должна быть…» - подумал он.
             
                .....

   Дома его спохватились поздно. Ближе к вечеру, когда все уже собрались.
     - А дед где? – спросил Степан, садясь ужинать.
     - Не знаю. Может, к Кириллу пошёл? – предположила Наталия.
   Позвонили Светлане. Егорыч к ним не приходил. На другом конце провода заволновались.
     - Мы сейчас придём, - сообщила Светлана.
   Через полчаса уже все вместе строили предположения.
     - Может, в гости к кому зашёл? – предположил Степан. – Что он тебе говорил, Наташ?
     - Да, ничего! Сказал, пойду, погуляю.
     - Не нравится мне всё это, - сказала Светлана. – Уж не ушёл ли он? Вы ведь наорали на него, - упрекнула она братьев.
     - Да чего мы там орали? Так… поругались, как свои. Что, из – за этого из дома уходить? – спросил Степан.
     - Так он же сумку свою не взял! – вспомнила Наталия. – Значит, вернётся.
     - Сумка? А ну – ка, Наташа, неси её сюда, - сказала Светлана.
   Та принесла. Стали смотреть, что в ней.
- Бельё… Трико… А это что? Больничная карта.
   Светлана открыла её и стала читать. Лицо её, при этом, становилось всё суровее и суровее.
     - Болен он, - ответила она на вопрошающие взгляды родни. – Серьёзно болен. Сердечная недостаточность… Аритмия и так далее… - она помолчала и добавила, - Операция ему нужна. И как можно быстрее.
     - А вы его прогнали! Зачем? Он же умереть может! – закричал Кирилл.
     - Успокойся, Кирюша, - сказала Светлана, - Никто его не прогонял… Он сам ушёл… Нас не хотел беспокоить, - она замолчала. И, с трудом сдерживая слёзы, произнесла, - Он ведь… он умирать сюда приехал! А мы…  Да что там! Искать его надо. Пока не поздно.
     - Где искать? – спросил Евгений.
     - Везде. Будем искать, пока не найдём, - Светлана подошла к телефону, набрала номер, - Славик! Это Светлана. «Газель» на ходу? Тогда подгони её сюда… к Степану. Подгонишь и иди домой. Всё! 
    Светлана положила трубку. Тяжело вздохнула и обратилась к Степану:
     -  Стёпа, приготовь права. Будешь за рулём.
   Она набрала номер следователя – одноклассника:
     - Витя! Здравствуй! Это я… Светлана. Вить, вы нашего отца случайно опять не забирали? Нет. Ты, правду говоришь? Да пока ничего не случилось. Ушёл он. А куда, не знаем. Если вдруг он к вам попадёт, ты позвонишь? Спасибо, Витя! В милиции его нет, - сказала она своим, – остаются морг и больницы.
   Там Егорыча то же не было…

                .....
 
   Андрей Егорович в это самое время подходил к Рудовичам. Когда – то это был большой шахтёрский посёлок. Но шахты закрылись. И многие люди уехали из этих мест, побросав дома и квартиры. В одном из таких заброшенных домов, Егорыч решил заночевать. «Мало вероятно, что здесь есть гостиница…» - подумал он и смело шагнул в подъезд пустующей двухэтажки. Пол повсюду был усеян стеклом и битой штукатуркой. Андрей Егорович зашёл в одну из комнат, затем в другую и обнаружил четверых людей, сидящих вокруг керосиновой лампы.
    - «БОМЖИ…» - догадался Егорыч. – Здравствуйте, люди добрые! – приветствовал он хозяев. – Разрешите к вашему огоньку?
      - А кто ты такой? И что у тебя есть, чтобы мы пустили тебя в свою компанию?, - спросила его женщина с опухшим от бесконечной пьянки, лицом.
      - Сам я простой человек. А угощение у меня имеется. Вот! – он стал выставлять на ящик, служивший столом, водку и еду.
      - Теперь видно, что ты мужик уважительный. Понимание имеешь, - произнёс другой пьяница. – Садись. Гостем будешь. Где старшой? – обратился он к товарищам. – Зря его за водкой посылали. Водка сама пришла. Наливай!
    Андрей Егорович нашёл свободный ящик. Сел. Не успели взяться за рюмки, как пришёл ещё один человек. Егорыч его сразу узнал. Это был Василий.
     - Вот те на! Вот это встреча! Ты, никак заблудился, Андрей? – съязвил Василий.
     - Что – то вроде того, - улыбнулся Егорыч. Ушёл за хлебом и не вернулся. Как и ты, когда – то.
     - А я что? Я им чужой. А тебе ведь они дети родные. Неужто выгнали?
     - Сам ушёл. Вот теперь пытаюсь примерить на себе роль короля Лира.
     - Какого Лира? – спросила женщина.
     - Был такой образ… у Шекспира, - усмехнулся Андрей Егорович. – Так мы выпьем или нет?
     - Выпьем. Конечно, выпьем! – ответили новые товарищи.
   Пили быстро. Без тостов, без длинных предисловий. Людям, для которых водка стала смыслом жизни, лишние слова ни к чему.
     - Так почему же ты ушёл? – ещё раз спросил Василий, закусывая колбасой.
     - Длинная история… Не стоит и начинать…
   Меньше всего Егорычу хотелось исповедоваться перед этими людьми. Не потому, что он их презирал. Нет. Все люди для него были одинаковы. Просто им было всё равно. И Андрей Егорович это понимал. Он поднёс очередную рюмку ко рту, и ему снова стало плохо. Глаза застелил туман, руки ослабли. Рюмка упала и вылилась на пол…
     - Что это с ним? – обратил внимание самый молодой. – Старшой, гляди, он глаза закрыл.
   Василий встряхнул упавшего за грудки:
     - Эй! Ты чего? Вырубился, что ли? – он припал к груди Егорыча, - Не дышит. Помер, что ли?.. Да, нет… вроде дышит. Но слабо. Помрёт, ещё, не дай бог.
   Он стал шарить по карманам. Нашёл записную книжку. Открыл её. Увидев номер телефона, узнал его.
     - Здесь, где – то телефон – автомат есть. Я помню. Игорёк, пошли со мной. Скорую вызовем. А вы, следите, чтобы он совсем не «окачурился», - приказал он остальным.
     - А хоть и «окачурится». Нам – то что? – подал голос один из «БОМЖЕЙ».
     - Ты, видать, совсем дурак. Если он помрёт, на кого дело повесят? На нас, конечно. У «ментов» мы всегда первые в списке стоим. Поняли?
     - Да, поняли…

                .....

   А в доме Степана места себе не находили. Обзвонили всех и вся. Никто ничего не знает. И вдруг звонок. Светлана кинулась к трубке:
     - Ага!..   Понимаю… Где это? В Рудовичах? Хорошо. Мы едем. Спасибо вам. Быстрее собирайтесь? – скомандовала она. – Он в Рудовичах. Крайний дом от Ольховки…
     - Я знаю, где это! – воскликнул Степан, - Поехали!
   Наталью с Лизой оставили дома и поехали. Степан выжимал из машины всё, что можно…

                .....

   Андрей Егорович был ещё жив. Сознание то покидало его, то снова возвращалось. Он слышал многое из того, что говорилось  вокруг. Чувствовал, как шарят в его карманах «БОМЖИ», пользуясь моментом, пока Василий звонил.
     - Всё равно они ему не пригодятся, - говорили пропойцы, вытаскивая деньги из его кармана.
   Вернулся Василий. Приказал вынести Егорыча по ближе к дороге.
     - Там быстрее его найдут. И мы не будем виноваты, - объяснил он товарищам.
   Издалека показался свет фар. Василий увёл своих людей, от греха подальше.

                .....

   Машина остановилась. Из неё выскочили люди.
     - Вот он! Он здесь! – закричал один из них. Это был Евгений.
   Все сгрудились над лежащим. Егорыч, услышав родные голоса, на секунду открыл глаза и потерял сознание.
    - Он не дышит. О, боже! Он не дышит! – закричала Светлана. – Сделайте, что ни будь!
   Братья, мешая друг другу, кинулись делать искусственное дыхание. Егорыч не приходил в себя. Они делали это ещё и ещё раз. Бесполезно! Пульс не прощупывался. Ужас и уныние охватило всех.
     - Он… он умер, - произнесла Светлана и заплакала.
   Степан и Евгений прекратили бесплодные попытки и встали. Это был конец!
     -  Не – ет! Он жив!! – нарушая недолгую тишину, закричал Кирилл.
   Он упал на безжизненное тело деда, стал стучать по его груди кулаками и кричать:
     - Дед!! Вставай!! Вставай, дед! – слёзы градом катились по его лицу. А он всё колотил кулаками и кричал, - Вставай! Ты не умер! Вставай!..
   Светлана тронула сына за плечо:
     - Кирюша, он умер… Успокойся. Ничего нельзя сделать.
   Но у ребёнка уже была истерика. Степан с Евгением взяли его под руки и сняли с деда. Внук, находящийся лицом к Егорычу, ещё бился в истерике, как вдруг остановился и, показав на деда пальцем, сказал:
     - Он жив… Он открыл глаза! Смотрите, он открыл глаза!!
   Сознание понемногу возвращалось к Андрею Егоровичу. Туман в глазах рассеялся и он стал узнавать тех, кто был рядом.
     - Родные, мои… - прошептал он еле слышно.
     - Не говори ничего. Тебе нельзя волноваться, - бросилась к нему Светлана.
   Братья осторожно погрузили отца в машину, предварительно накидав на пол тряпок.
     - Езжай быстро, но осторожно, - предупредила Степана Света. – На скорую, прямо вези.
   Степан кивнул головой и сел за руль. Женя положил голову отца себе на колени. Света и Кирилл сидели рядом. Машина тронулась с места и набирая ход, помчалась вперёд. Время от времени Женя спрашивал:
     - Как ты, отец?
   И Егорыч с трудом улыбаясь, отвечал:
     - Мне хорошо… Мне очень хорошо…

      02. 2007 – 01. 2009гг.