Сапоги лейтенанта Мышкина

История эта произошла в советское время, как известно, отличающееся повальным дефицитом. Машины, мебель, бытовая электроника и импортная одежда - все это было мало доступно рядовому гражданину и доставалось по большой части, как тогда говорили "из-под полы".

Как-то днем я стоял у казармы нашей роты и курил в раздумьях: «Что бы такого замутить, может смотаться в ближайшую сельскую лавку и, затарившись плодововыгодным, отдохнуть на лесной поляне, либо вообще махнуть заветной самоходной тропой через лес на питерское шоссе и, поймав попутку, добраться до Таллина и попить пива в каком-нибудь шалмане». От этих мыслей меня оторвал  голос взводного нашей роты лейтенанта Миши Мышкина, почему-то обратившегося ко мне не по фамилии как обычно, а по имени.

- Зайди, - говорит,  - дело есть!
- На миллион? - спросил я .
- У меня к тебе просьба - сапоги нужны.
- Какие, -  говорю, - сапоги?
- Ну не кирзовые же! - отвечает он. - Женские финские, жене моей, двойную цену, как положено заплачу, сможешь помочь?

Миша конечно знал, что по этой части обратился по адресу. Фирменные шмотки, диски, импортные сигареты, напитки и валюта – все это для выросшего в портовом городе пацана  были обычным делом.

- Я позвоню сегодня одному человеку, товарищ лейтенант, и Вам скажу, что и как.

Вечером я прогулялся до телефона-автомата и позвонил своему школьному дружку по прозвищу Бен, который в то время вечерами, что называется, грыз науку в политехническом, а днем нес трудовую вахту грузчиком в Таллинском Универмаге. В результате переговоров калькуляция получилась такая - финские зимние сапоги стоили тридцать деревянных рубелевичей, еще червонец надо было дать заведующей обувной секцией, чтобы их получить, а двадцать мы с Беном хотели на этом деле срубить.

Но это еще не все. Часто, имея проблемы дисциплинарного характера,  ввиду чрезвычайного свободолюбия своей натуры, в увольнительных на выходных мне удавалось побывать довольно редко, хотя в компенсацию этого, я, словно человек-невидимка, исчезал в самоход, оказываясь в городе по делам своим грешным. Поэтому с придавленного обувной нуждой Мышкина надо было отжать свободы по полной, ибо до получения заветных сапог, он был в моих цепких щупальцах. Первое увольнение на два дня должно было быть якобы потрачено на встречу с исполнителем, то есть с Беном, и передачу ему финансов. Второе увольнение предназначалось для получения заказа. На самом деле все могло быть сделано за пол дня максимум. Ну, вот с денюжкой в кармане и отправился я за сапогами.

Переодевшись дома понарядней, субботним днем я встретил Бена в условленном месте у табачного киоска на площади Победы. Наш маршрут по заведениям традиционно начинался в пивном ресторане "Кельдер", где мы обычно быстро ликвидировали трезвость, и откуда просветленный пивом разум вел нас дальше, озаряя самыми смелыми идеями. Убрав по четыре пузатых кружки светлого, мы решили прогуляться дальше в бар "Лисья Нора" с целью усугубить напитками покрепче. В баре том было полутемно, звучал приглушенно какой-то западный музон, а за столиками преимущественно сидели парочки мужчин с женщинами. Выпив по четыре-пять рюмок коньяка, нам тоже захотелось пообщаться с женским полом, но свободных кандидатур на это вокруг не наблюдалось. Мы двинулись дальше покорять город и, проходя мимо кафе "Гном",  мы словно столкнулись с двумя видными дивчинами, выгодно выделявшимися из текущей по Старому городу толпы народа.

Известно, что когда выпьешь, то нужные для установления контактов с прекрасной половиной слова находятся сами собой, так было и в тот раз. Короче, через десять минут, сунув наглому швейцару с пропитым красным носом трешку, мы уже сидели в уютном зале с прекрасными и, как нам казалось, перспективными незнакомками, заказывая выпить и закусить. Время летело весело, но чрезвычайно разорительно, и вот я, опомнившись, стукнул Бена по ноге под столом, и мы вышли до туалета.
«Надо ставить вопрос о дальнейшем нашем время првождении», -  решили мы,- «и предложить проехаться к Бену домой послушать музыку, как говорится, и выпить». Вернувшись за столик, мы еще налили и, уже изрядно покрасневший Бен объявил, что приглашает всех в гости для продолжения банкета. Кандидатки в гости радостно согласились и отлучились в туалет. Мы воодушевленно засобирались, позвали официанта и увидели разгромный счет, съевший почти все сапоги Мышкина, кроме может быть подошв со стельками. Выйдя в гардеробную, мы стали ждать подруг из дамской уборной, но оттуда никто не вышел. Чаровницы загадочно испарились, и наши сильно захмелевшие головы поняли, что девочки сделали нам классическое "динамо". Вытащив из кармана последние десять мятых рубелевичей, я понял, что проблемы не за горами.

Всю следующую неделю я обдумывал как выйти из плачевной ситуации и, отправившись через неделю за сапогами, подошел дома к отцу с серьезным лицом и поведал ему грустную историю об украденной неизвестно когда и как шинели и о том, что мне надо оплатить новую, а иначе в отпуск не пустят. Пришлось выслушать речь про бардак в сухопутных войсках и в нашем училище, после чего я получил заветные деньги, которые в скором времени вручил поджидавшему меня у входа в универмаг Бену. Получив заветные сапоги, я передал их вечером радостному лейтенанту.
После этого случая я твердо решил гулять «на свои».