Дракон, схлестнись с сатаной

История паладина.
Он родился в необычную ночь, ночь грозы. Светили молнии, гремел гром, а он появлялся на свет. Темные жрецы обрекли его на свое служение. В возрасте шести лет его заберут из семьи и будут обучать воинскому искусству в монастыре.
Но до шести лет еще далеко, кажется. Он быстро научился ходить и говорить. Бабка повитуха не могла за него нарадоваться, это был лучший ее ребенок.
В возрасте пяти лет его отвели к ворожее, и та определила в нем способность пользоваться элементами огня и воды. Он мог без спичек разжечь камин и многое другое.
В монастыре его обучали долгих десять лет и вот наконец юный паладин пошел на войну. На войне он отличился воинской удалью и смекалкой, но его способности подчинять себе огонь и воду не позволяли другим генералам взять к себе на службу продвинутого юношу.
Когда паладину стукнул тридцать один год он так и остался служить в форте крепости, где вырос. А чуть позже утонул в озере, подконтрольная стихия не была к нему так милостива.
Увидев в этом предназначение, темные жрецы забрали его тело у родных и подготовили его к темному ритуалу. Жрецы собрались заново воскресить паладина… 

Глава 1.
Темный ритуал решено было провести  глубокой ночью. Накануне все его участники хорошо отдохнули, выспавшись и наевшись вволю. Жрецы темного ордена были привилегированной кастой в Шихане, государстве короля Ллория. Им позволялось многое, но и многое требовалось взамен. Их долг был служить не только короне.
Об этом молодой жрец Амрух вспомнил когда его и еще тринадцать младших жрецов заставили пройти ритуал кровопускания – сбор крови посвященных темного ордена был необходимым элементом ритуала. Амрух не радовала перспектива истечь кровью, но он подсчитал что за последние полгода кровь забирали у него лишь несколько раз, да и то для обычного освящения оружия и вложение в него магической силы. Помощник сделал всем одинаковый горизонтальный надрез на внутренней стороне левого предплечья –  Амруху одному из последних – затем каждый из жрецов поднял раненую руку над небольшой ванночкой из меди  и стал накапливать в неё вытекавшую из раны кровь. Для большего удобства каждый из жрецов сидел на табурете, довольно грубо изготовленном толи из ольхи толи из дуба.
Амрух служил ордену темных жрецов почти уже шестнадцать лет, но за это время  ему никогда не доводилось бывать в зале, предназначенном для совершения больших ритуалов. Исключение составляло его посвящение в младшего жреца: именно в этом зале были прочитаны все необходимые молитвы, и молодой пятнадцатилетний отрок был помечен специальной татуировкой, помещенной на левой лопатке – круге с пересекающимися линиями. Во время учебы у местного помощника жреца, Амрух наслышался от со – учеников что спины и тела старших жрецов покрыты ужасными росписями, что делает их нечувствительными к боли, но потом в более старшем возрасте отбросил это как суеверия.
В общем эта комната на самом последнем этаже охранной башни, находившейся в центре форта укрепленной крепости, ничем не отличалась от обеденного зала или комнаты для учебных ристалищ. Только в углу стоял книжный шкаф с переписанными древними текстами. Амрух понял это, потому что на корешке одной книге был символ – расправивший крылья ворон. Этот символ означал, что книга принадлежала высшему жрецу и могла быть открыта и прочитана только им.
В самом центре этой большой комнаты находился большой стол с непонятно для чего сделанными углублениями в боковых крыльях, возможно туда поместят кровь жрецов, хотя в книге ритуалов об этом ничего не сказано.
И тут Амрух понял, что за ритуал собираются провести высшие жрецы. Это был ритуал воскрешения усопшего. Последний такой ритуал проводился более пятидесяти лет назад во времена гражданской войны в королевстве Шихан. Жрецы пытались воскресить умершего наследника трона, но после удачно завершившегося ритуала в ожившего принца будто вселился демон – тело покойника кидалось на всех увиденных его мертвыми глазами и пыталось убить. Так продолжалось до тех пор пока один из младших жрецов не вонзил в сердце мертвого принца кинжал, которым делали надрезы для кровопускания. Видно сам Бог был против воцарения этой ветви королевской династии.
Спина молодого жреца покрылась холодным потом и пот струйками стал стекать по вискам. Но причиной этому был не страх, но необычайное волнение. В истории темного ордена хорошо описывался кинжал, убивший мертвеца – на его рукояти было три голубых камня. На рукояти кинжала для кровопускания, которым Амруху и другим тринадцати жрецам порезали руку было три голубых камня… Кровь из порезанного предплечья почти перестала течь.
Перебинтовывая себе руку Амрух, вспоминал подробности ритуала воскрешения мертвых. Обычно для освящения оружия знатных людей и превосходных воинов бралась кровь у двух – трех жрецов темного ордена и затем её произвольное количество наносилось на меч или кинжал, а иногда на наконечники стрел и такой клинок опускался в огонь пока кровь не сгорит. При ритуале воскрешения мертвецу помазывали грудь в области сердца определенное количество раз и произносили определенные, разные в каждом монастыре слова. Как правило этот ритуал проводили либо из тщеславия, либо из жадности. Из тщеславия тогда, когда жрец высшего посвящения хотел заработать слыву воскресителя мертвых, но как правило такие попытки ничего не приносили и заканчивались иногда безумием высшего жреца, а иногда и его помощников. Из жадности этот ритуал имел выгоду когда усопший был либо знатным, либо богатым человеком чаще всё сразу. Но и эти попытки терпели крах. Видно Бог был против. Ходили слухи среди высших жрецов что этот ритуал будет исключён из списка ордена и объявлен проклятым, так что, подумалось Амруху, возможно, это последний такой ритуал и он на нем присутствует мало того будет участвовать в его осуществлении.
Четырнадцать младших жрецов сидели по пояс обнаженные – чтобы не испачкать кровью одежды. По мере остановки кровотечения мужчины стали одеваться. Амрух заметил, что кровавое пятно на бинте не увеличивается в размере и решил одеваться – каких либо канонических правил по поводу времени, потраченного на отдых после ритуала кровопускания не существовало, каждый решал сам сколько отдыхать, как наверно и сколько крови отдавать. Амрух криво усмехнулся, пытаясь улыбкой скрыть гримасу боли – в руке оставалась неприятная пульсирующая боль, постепенно сходящая на нет.
Младший жрец встал и прошел в угол комнаты противоположный углу в котором стоял книжный шкаф: там на длинной скамье лежала верхняя одежда младших жрецов. Двое других сослуживца Амруха уже оделись и стояли чуть поодаль. Разговаривать между собой во время ритуалов было не принято. Амрух взял со скамьи сорочку натянул её через голову, затем надел длинную черную рубашку, заправил её в того же цвета штаны и затянул кожаный пояс из некрашеной кожи. Эта деталь делала его похожим на огородное пугало или пестрый фрукт. Купить крашенный черный пояс из кожи не позволяло жалованье и некоторые финансовые издержки: Амрух не имел родных и более того часть своего заработка отдавал нищим. Он заметил что у трех младших жрецов тоже некрашеные пояса. Накинув на голову специальный головной убор, внешне похожий на маску палача только короче спереди, тридцатиоднолетний мужчина прошел и сел на табурет из ольхи перед чашей с собственной кровью. Прошло чуть больше получаса пока все жрецы оделись. По истечении этого времени большая часть жрецов темного ордена сидела на своих табуретах, кое – кто потирал зудящее предплечье. Все ожидали прихода верховного жреца. Вообще – то в крепости было три высших жреца, но один из них уехал за советом в столицу королевства, а второй серьёзно заболел, многие даже думали, что он может скончаться. Амруха на секунду пронзила сумасшедшая мысль, что они будут воскрешать темного жреца высшего посвящения, только что умершего от болезни. Но он почти  сразу отогнал эту мысль, не вдаваясь в логические размышления, которые могли бы опровергнуть её.
В комнате было четырнадцать младших жрецов темного ордена и два помощника – мальчишек лет четырнадцати – когда единственная дверь отворилась, и в залу зашел высший жрец в сопровождении двух вооруженных мечами человек.
Амруху показалось, что это обычные стражники но, всмотревшись в суровые лица и в специально подобранную воинскую амуницию, он понял что ошибся. Эти двое были паладины.
Верховного жреца звали Кирзай. И перед началом  ритуала, как это обычно полагалось верховный жрец произносил речь о том, что им следовало сделать.
Кирзай начал говорить:
– Сегодня орденом темных жрецов будет проведен ритуал возвращения усопшего. Каждый из вас получит свою очередность и часть в проведении ритуала. Этот человек и его возвращение в жизнь очень важны не только для ордена но и для всей провинции, а возможно и для всего королевства вскоре. Приступайте к своему делу с верой и усердием. Да хранит нас Бог!
«Всё таки будем воскрешать высшего жреца – подумал Амрух, Его скорее всего хотели возвести на абсолютную ступень посвящения.»
Двери в комнате, предназначенной для больших ритуалов были сделаны из двух створок, отворяющихся в обе стороны. Высший жрец сделал знак помощнику и тот подошел к двери и распахнул створки, вскоре к нему присоединился второй помощник и они стали держать дверь открытой. В эту дверь вошли четыре человека, чьи руки были заняты ношей. Они несли длинный кожаный сверток, в котором как догадался Амрух был мертвец.
Куль отнесли на стол, находящийся в центре комнаты. Верховный жрец Кирзай жестом предложил младшим жрецам подойти и посмотреть на лицо того чьё тело темный орден решил соединить с душой.
Кожаный куль был перетянут ремнями и помощники ордена ловко распутали эти ремни и сняли кожаное покрывало. Из крашенной кожи –  как заметил Амрух. Он, вместе с другими тринадцатью жрецами подошел к столу и вгляделся в лицо усопшего мужчины. Грубые черты лица и мертвые белесые глаза, покрытые маской смерти не давали возможности определить к какому классу принадлежал умерший. Когда помощники оголили торс покойника всё стало ясно – умерший был палладином. На правой половине его груди имелась татуировка, идентичная той, которую имели жрецы младшего посвящения – круг с пересеченными линиями.
Когда покойник остался лежать в одних кожаных штанах с поясом с серебряной бляшкой, возле него остался стоять один Кирзай, а жрецы младшего посвящения отошли к чашам с собственной кровью и стали наносить этой кровью себе на тыльную часть правого предплечья ритуальный знак, копирующий татуировку посвящения. Все тот же круг с пересекающимися линиями. Когда это было сделано высший жрец подошел к неприметному столику на котором лежали различные предметы, среди которых, похожие на игральные кости пластинки из дерева с выжженными на них числами в количестве тридцати штук. Кирзай отобрал четырнадцать пластинок с числами от единицы до четырнадцати и положил в шелковый мешок зелёного цвета. Это было необходимо для ритуала отбора. Это называлось ритуалом, хотя на деле это просто отбор очередности участия в большом ритуале. Кирзай встряхнул содержимое мешка и подошел к жрецам сидевших полукругом на табуретах. При его приближении младшие жрецы разом поднялись на ноги.
Амрух выпало достать деревяшку с числом три. Значит он будет участвовать в ритуале воскрешения третьим по счету. Начался ритуал. Пришедшие вместе со жрецом Кирзаем паладины незаметно рассеялись по углам комнаты одновременно так чтобы не мешать действию и всё видеть.
Первым выпало начинать ритуал младшему жрецу ещё моложе Амруха. Он сделал церемониальный поклон младшим жрецам и жрецу высшего посвящения Кирзаю, затем направился к столу с телом покойного паладина.
Он начал проводить ритуал. Все присутствующие невольно напряглись когда помощник поднёс ему чашу с его кровью и этой кровью жрец смазал грудь покойника в области сердца. Напряглись потому что вспомнили исторический рассказ о воскрешении наследного принца, тот ожил сразу после того как ему помазали грудь кровью. Но с этим покойником такого не произошло – он остался лежать без движения.
Как казалось вздохнувший с облегчением младший жрец перешёл к основной части ритуала и стал читать нужные молитвы определённое количество раз. Молитвы нужно было читать не только нужное количество раз, но и с должным внутренним рвение. Так верили жрецы темного ордена.
Когда закончилось время молитвы, первый молившийся младший жрец совершил обряд очищения – умыв руки и лицо в принесенной служителями тазе воды. На боку таза виднелся священный символ.
Настала очередь второго младшего жреца – за ним должен был исполнить ритуал воскрешения Амрух. Второй по очередности совершения ритуала младший жрец, кажеться его звали Диккин, вспомнил Амрух, приступил к службе. Он помазал грудь покойнику в области сердца кровью из своей чащи. Напряжение было меньше, но всё равно присутствовало в воздухе, как застилающий глаза туман. Покойник остался лежать без двтжения, после того как на грудь его помазали кровью второго младшего жреца. Обождав немного Диккин приступил к чтению молитв.
Когда он закончил, настала очередь Амруха совершать ритуал. Он испытывал явное беспокойство, потому что понимал, что этот ритуал – явное заигрывание с Богом. Попытка взять на себя Его функции. Воскрешать не умел ни один человек. Пока Амрух шел к столу с покойником он успел подумать о демонах вселяющихся в людей, но ему не приходилось слышать историй, за исключением истории принца, о демонах управляющих покойниками. В комнате стало ощутимо холодно. Ночь была безоблачна, но в комнате чувствовался запах озона как перед грозой. Или уже во время грозы..
Амрух соблюдя все формальности перед ритуала помазал тело покойного паладина своей кровью. Когда пальцы его коснулись покойника Амруху показалось что он гладит холодный, остывающий воск. На секунду он смотрел прямо в широко открытые глаза мертвеца – ярко карие, как у самого Амруха, затем отвёл взгляд и принялся читать молитвы.
Стоявшие в отдалении восемнадцать мужчин увидели нечто чего в принципе здесь в этой комнате в данный момент быть не должно. Словно гигантское зеркало подвесили над столом с покойником и внего отражался нездешний пейзаж – полуденное небо серые коробки башен с бойницами и это отражение как будто двигалось. Зафиксировавшись около верхней бойницы окна нездешней башни, толи крепости толи дома зеркало на две секунды показало лежащего на кровати мужчину явно больного. Присутствующих, кроме Амруха – он не видел происходящего у себя над головой, удивило сходство лежащего на кровати мужчины с умершим Палладином. Потом "зеркало" свернулось до небольшого круга диаметром 10 сантиметров и взорвалось снопом белых искр. Взрыв почувствовали все, даже погружённый в молитву Амрух. Он поднял голову и увидел падающие на его голову сноп белых искр. Это было последнее что он видел. В следующею секунду холодные пальцы покойника, вскочившего со стола, пережали ему горло и вырвали кадык. Он даже не видел глаз своего убийцы. Жрец младшего посвящения рухнул на пол, обливаясь кровью из разодранного горла. Амрух был мёртв.
Глава 2.
Кирзай пришел в ярость от такой дерзости …покойника. Тут разум возобладал над эмоциями. Они это сделали: утонувший паладин, охранявший их форт, стоял живой с правой рукой, орошённой кровью из горла мертвого жреца. Паладины – охранники имели приказ пускать в ход свои мечи лишь при крайней необходимости – нападении и на них или на жреца высшего посвящения, стали с обнаженными мечами и ждали приказа от Кирзай – начальник форта вверил этих двоих воинов в его полное распоряжение.
 – Стойте! Не нападайте! Крикнул Кирзай, голос сорвался и перешел на фальцет. Кирзай поспешил к столу.
Большинство темных жрецов сгруппировалось около двустворчатой двери, но покидать зал обряда они не имели права – иначе их лишили бы посвящения в жреца. 
– Стойте, мастер! Он может убивать голыми руками! – крикнул вслед жрецу высшего посвящения жрец Диккин, который проводил обряд воскрешения вторым.
Тем временем оживший мертвец оглядывался с профессиональным любопытством. Он заметил стражу, группу людей в странных одеждах, один из которых шел сейчас к нему. Паладин поднял руки к лицу и увидел на них кровь. Значит это не сон. Но чтобы осмыслить всё произошедшее с ним понадобился бы не один год рабочего времени.
Кирзай встал в двух метрах от покойника и заговорил:
–Прекрати убивать. Мы вернули тебе жизнь, Паладин.
«Кто?»мысленно задал вопрос паладин, но вслух ничего не сказал ни слова.
Кирзай незаметным жестом подозвал стражу – те сноровисто зашли с флангов.
Паладин принял боевую стойку, мозг восстанавливал в памяти схемы тренировочных сражений и словно методический справочник по рукопашному бою предлагал варианты нападения на врагов.
–Ты или выйдешь отсюда. Тут Кирзай помедлил, живым или умрешь здесь. Мертвеца никто не станет искать. Мы вернули тебя с той целью, чтобы ты отправился на запад в провинцию Люшкан и победил засевшее там зло. Это непростая миссия, но ты с твоим опытом и твоими способностями должен с ней справиться. Ну что, ты согласен?
Паладин, уже прикинувший в уме что с двумя стражниками он справиться, но неизвестно сколько еще стражников в башне или замке или что это. К тому же он испытывал странную слабость, причину которой не вполне понимал. Ничего не оставалось, как дать своё согласие.
– Я даю своё согласие, сказал Паладин, и это были первые слова, которые он произнёс в этом пока ещё странном мире.
Кирзай дал знак страже, которая состояла из профессиональных паладинов – специально обученных убийц. Двое воинов развернувшись покинули зал больших ритуалов. В нём остались только жрецы и два помощника. Кирзай подозвал того, что был постарше, прошептал ему на ухо какие – то распоряжения и кивнул Паладину. Когда помощник стал удаляться из комнаты жрец высшего посвящения сделал новому паладину знак идти за помощником. Воин паладин сделал первые осмысленные шаги в этом становящимся всё более понятном мире.
«Скорее всего, меня ведут отдыхать, – думал мужчина, который ещё полчаса назад лежал в своей кровати и забылся в странном полусне, получивший новое тело, проходя по прямым коридорам башен замка. Полусон полуявь оказались правдой. Но прежде чем очнуться в теле этого – покойника что ли? – он испытал нападение от кого – то или от чего – то, препятствующие ему войти в тело мертвеца. Наверное, это был ангел – хранитель.
Привратник привел его к небольшой арке тремя этажами ниже. Жестом предложил войти и удалился. Паладин зашел внутрь и осмотрелся.
Здесь было одно окно, занавешенное шторой. В дальнем от окна углу стояло подобие кровати со множеством подушек и медвежьих шкур, сшитых в одну, что составляло одеяло. Рассматривая интерьер комнаты, мужчина почувствовал, что в комнату вошел кто – то ещё. Он обернулся и увидел трех девушек, как говорили у него в вызывающе одетых. У всех троих были черные как смоль волосы. Что это были за девушки и зачем они сюда пришли Паладин вначале не понял.
Одна из них с синими глазами взяла его за руку и подвела к кровати и показала рукой на кровать. «Скорее всего она просит меня сесть, подумал Паладин, Странно». Он сел на импровизированную кровать, заваленную подушками и укрытую шкурой.
Синеглазая девушка чуть отступила назад и он смог рассмотреть её лицо. Не красивое, но симпатичное, как бы вытянутое, вкупе со стройной фигурой делало эту девушку привлекательной. У Паладина в уме закралась пошлая мысль, что это не служанки, а блудницы. Потом он понял, что ошибался насчет тех и других, но необычная злоба пропитала его естество.
К девушке с синими глазами подошли остальные две, став по правую и по левую стороны от неё. Он присмотрелся к цвету глаз девушек: у той, что стояла по левую сторону глаза были изумрудно – зелёные, а у другой серые, цвета закалённой стали. Лицо сероглазки не представляло собой ничего особенного – просто симпатичное. А вот девушка с глазами изумрудами была красива. Она отличалась от своих спутниц ещё и оттенком волос – у неё они были каштановые, а не смоляные. Так же её фигура была более стройной, и сама девушка была более грациозной. Девушки были одеты в холщевые крашенные платья, тонкой работы, красного цвета. «А зачем они всё – таки сюда пришли?» Подумал Паладин и хотел было спросить это вслух, как девушки начали раздеваться. Они сняли платья и остались в одном кружевном белье. Паладин испытал необычную злобу, природу которой он не мог понять.
Злоба эта происходила от какого – то внутреннего стержня и почему – то сопровождалась непонятным жжением в левой руке.
Когда он убил человека в маске палача то он испытывал скорее ярость, чем злобу, а эта злоба словно душила его и жгла его руку. Он больше не мог ей сопротивляться. Паладин отдался злобе полностью. Тут он покинул свой внутренний мир, услышав девичий визг.
Глаза всех трех раздетых девушек были устремлены на его левую руку, которая больше напоминала сейчас факел: пламенные огоньки стекались от  подушечек пальцев к центру ладони и там образовывали маленький факел огня. Увидев свою левую руку, Паладин почувствовал что его волосы встают дыбом от страха, но потом все чувства перебила злоба.
«Сжечь их. Сжечь этих проклятых девиц!» пульсировала в голове сумасшедшая мысль, и он чуть было её не исполнил, наведя свою левую руку, горящую огнём на троих, то ли блудниц, то ли слишком усердных служанок, решивших угодить своему господину. Он перехватил своё левое запястье правой рукой и когда он это сделал его левая кисть пыхнула огнём. Синеглазая девушка упала в обморок, девушка с каштановыми волосами бросилась бежать, не забыв схватить своё платье, а сероглазка осталась стоять, как бы прикованная к таинственному зрелищу.  Левая кисть паладина снова пыхнула огнём, на этот раз пламени было больше. Злоба наконец отпустила Паладина и он стал логически думая искать выход из ситуации. Он должен был понять, как ему не сжечь оставшихся девушек и себя самого (если он, конечно, был подвержен воздействию огненной стихии). Тут взгляд его упал на окно. Паладин просчитал обстановку. Пока привратник вёл его к этой комнате, новоиспечённый владелец тела паладина несколько раз смотрел в узкие бойницы, замечая город вдали и, то, что они находятся довольно высоко. Он подбежал к окну и прямым ударом ноги выбил раму.
Паладин выставил в окно полыхающую огнём кисть и сконцентрировался, сознательно вызывая в себе злобу, думая, что это чувство как то повлияет на огонь и он сможет избавиться от этого пока ненужного ему дара.
Вскоре Паладин понял, что этот дар он не сожжет полностью контролировать – огонь охватил его предплечье, и он на секунду перестал себя контролировать. Ему захотелось повернуть это пламя против беззащитных девушек. Да и найдётся хоть одно существо способное бы противостоять огню без повреждений?
Мужчина напряг всю свою волю чтобы не допустить убийства служанок – наложниц. Ему удалось снова направить руку в окно, и  тут струя огня исторглась из центра ладони. Точнее не струя, а как бы капля или шаровая молния. Огонь пролетел три метра и иссяк. Паладин хотел облегченно вздохнуть, но не тут то было.
До этого предплечье и кисть горящие огнём, были ярко оранжевого цвета в всполохах пламени, после же броска огня рука как бы стала заметно раскаляться став ярко белого цвета. С самого начала этой фантасмагории Паладин не чувствовал никакой боли не только в левом предплечье и кисти но и также в теле если вдруг задевал своё новое тело пламенеющей рукой.
Тут мужчина скорее почувствовал, чем осознал умом, что огонь ему повинуется. Он приказал огненному шару выброситься ещё раз. Тут же в пространство над неизвестным городом выплеснулся поток пламени, но рука осталась по – прежнему горящей, хотя изменила свой цвет на синий. Паладин почувствовал, что его силы иссякают, и сделал последнее усилие.
Последний огненный шторм из центра левой ладони ожившего мертвеца имел протяженность в пятнадцать метров сине – голубого пламени.
«Как газовая горелка», подумал опустошённый Паладин.   
Покачиваясь, он отвернулся от окна, рискуя ненароком выпасть из него, и направился к кровати с медвежьей шкурой. Спать. Ему хотелось только спать. Когда голова Паладина коснулась подушки, окружающая его  реальность испарилась для его взора. Он провалился в глубокий здоровый сон.



























Глава 3.
Служанка с завтраком в руках вошла в комнату, где на кровати поверх одеяла из медвежьих шкур в одних кожаных штанах спал человек. К ужину он так и не притронулся, и жрецы строго настрого запретили его будить, так что служанка просто поставила блюдо с завтраком на столик и взяла тарелку с копченным лососем. Эта была та самая сероглазая девушка, которая вместе с двумя другими пыталась развлечь в постели, как ей сказали «важного наемника». Когда у него сама собой загорелась рука, она решила, что перед ней демон и смирилась с неизбежной смертью, оставшись на месте. То что случилось дальше указывало как её думалось на то, что перед неё тогда был всё же человек, пусть и со странным, сверхчеловеческим даром. Девушку звали Эллоидой. Ей было двадцать три года, она была не так красива как Жанет, которая первая полезла в объятия незнакомца, но имела твёрдый характер. Она была единственной служанкой, которой платили за утехи стража и постояльцы, гости Кирзая. Иначе она бы просто напросто рассказала об этом публичном доме шерифу, а уж строгий шериф Вортер знал бы что делать. При всём при том Эллоида всегда могла вернуться в свою родную деревню, а не работать горничной при замке форта.
Собираясь уйти служанка заметила на правой грудной мышце татуировку, которая означала принадлежность этого спящего мужчины к классу профессиональных убийц – паладинов, служащих королевству. Лишь немногие из них становились наёмниками, да и то каждый из них перед наёмничеством проводил тридцать лет на службе короля, иначе его просто находили и убивали. Этот мужчина не мог быть наёмником – он был слишком молод. К остальным достоинствам Эллоиды относились цепкий ум и еще, что немаловажно, когда работаешь Ордену темных жрецов умение держать язык за зубами.
Служанка повернулась и вышла из комнаты, захватив с собой тарелку с ужином.
Паладин проснулся полчаса назад от крика стражника, возвещающего девятый час дня. Во время пробуждения он вздрогнул, но смог сдержать себя и не сделать ни одного движения. Так он и лежал на спине притворяясь спящим. Когда в комнату вошла служанка Эллоида в голове мужчины – паладина носились сумбурные мысли. Он не понимал кто он. Ему было жалко себя до отчаяние, он думал что сошел с ума. Сны должны быть не реальными и он понимал что это не сон. Он помнил смутно свою прошлую жизнь. Даже мог назвать свою профессию – инженер тепловых коммуникаций. Но это были всего лишь тени прошлого. Ни своего имени не фамилии человек в теле паладина не мог вспомнить со дня своего пробуждения на столе в комнате с высоким потолком. Он думал что потерял память из – за шока после убийства палача, так как это было его первое убийство. Но создавалось впечатление, что какая – то сила не дает ему вспомнить свою прошлую жизнь, намеренно концентрируя его на настоящем. Он понял, что ему нужно провести наедине с собой еще часа два, и он полностью смириться с обстановкой. А пока даже в мыслях он решил называть себя тем именем, которое ближе всего ему на данный момент жизни – Паладин.
Паладин не знал сколько именно он проспал, может быть час, а может быть и двое суток, но желудок давал о себе знать, ему хотелось есть.
Он повернулся на правый бок и увидел поднос с едой: яичницу и куски мяса, похожие на котлеты и высокий стакан какого – то напитка. Наверное, решил мужчина, всё это принесла сюда служанка или слуга – он не видел кто входил в комнату, а просто слышал легкие шаги и звуки как будто что – то ставили на стол и ещё он вспомнил, что человек какое – то время присматривался к нему стоя у его кровати. Рядом с тарелкой лежали нож, вилка и ложка, скорее всего не тронутые ещё с более давних пор. Страшно хотелось пить.
В стакане оказалась мутноватая красная жидкость.
«Только бы не вино», Паладин отчётливо помнил что в прошлой жизни он был трезвенником. В стакане оказался клюквенный морс. Мужчина с удовольствием принялся за завтрак.
Когда с ним было покончено он осмотрелся и думал, что ему делать, как вдруг в комнату вошел вчерашний слуга, который и привёл его к этой комнате. Он грациозно поклонился и произнёс:
– Хозяин ждёт. Идите за мной. Но сначала оденьтесь.
И он протянул ему холщевый сверток. Паладин развернул его.
В свёртке была рубашка из шелка, новые кожаные штаны, подобие носков из шерсти и новая обувь похожая на полусапожки с хитроумной шнуровкой. Так же внутри свёртка были трусы и майка без рукавов из грубого материала. "Наверное, она быстро впитывает пот. Замечательно". Подумал мужчина. Когда он начал одеваться он заметил что слуга вышел из комнаты. Переодеваясь, Паладин заметил так же, что новое тело более мускулистое и наверно более высокое, чем его прошлое тело. Он думал над словами разодетого начальника странных людей о том, что мертвеца никто не будет искать. И еще Паладин думал о том, почему у этих людей не было огнестрельного оружия, стража или специальные воины – что более вероятно – были вооружены холодным оружием. Кстати об оружии. Он посмотрел на нож, переодеваясь, но заметил, что тот в жиру от резанных им котлет и передумал брать его с собой.
Слуга не стал входить и тревожить Паладина и тот еще десять минут посидел на кровати, прежде чем выйти из комнаты. Он был готов, привел свои мысли в порядок. Ему уже поставили задачу – уничтожить зло – теперь эта задача обрастёт конкретными данными. Слуга терпеливо ждал его с наружи в просторном коридоре с арками. Когда Паладин вышел, слуга не говоря ни слова, повёл его по коридору. Они прошли совсем немного и дошли до высокой дубовой двери. Она была среднего роста человеку непомерно высокой, и даже высокий Паладин с трудом мог бы дотянуться до верха двери. Слуга постучал в дверь при помощи специального молотка и, взяв дверь за кольцо, потянул на себя и вошел и громким голосом, чтобы было слышно Паладину, сказал:
– Гость прибыл, господин!
–Пусть войдет, а вы свободны до обеда. Раздался глухой голос по ту сторону двери.
–Входите, сказал слуга и удалился.
Паладин вошёл внутрь. Комната оказалось средних размеров домашней библиотекой, в которой помимо него сейчас находился его вчерашний собеседник. Он сидел на неуклюжем деревянном стуле с подлокотниками, делавшим его скорее креслом, и читал книгу с папирусными листами, заключённую в кованую обложку. При появлении Паладина, одетого в новую одежду хозяин этого кабинета и возможно, этой крепости, встал, положил, книгу на круглый деревянный стоик, на подобие того, что был в зале больших ритуалов. Хозяин подошёл к гостю и пожал ему руку. При этом Паладин старался несильно сжимать мягкую руку этого ученого мужа, своей шероховатой ладонью. Соблюдая правила приличия и этикет светского общества мужчина с новым телом, сделал полупоклон в сторону хозяина кабинета со словами "моё почтение". Хозяин ответил гостью тем же.
– Прошу Вас, он жестом указал на стоящий около одного стеллажа диван грубой работы.
Когда оба мужчины сели, хозяин снова заговорил.
– Это, на чём мы сидим, называется диван, начал разговор издалека жрец Кирзай, их делают на юге Шихана. Куют металлическую основу, кладут на основу доски мягких деревьев, затем покрывают доски соломой и обтягивают тканью. Получается довольно удобно для сиденья и для сна, если в том будет  необходимость. Пойдемте, я Вам кое – что покажу. Одну книгу. Она Вам на многое откроет глаза.
Оба собеседника встали и направились к столику рядом с креслом. Паладин подумал, что книга, которую хочет предложить ему почитать Кирзай, лежит на столике, но жрец подошел к одному из деревянных стеллажей и стал искать нужный фолиант. Вскоре он протянул своему гостю небольшого размера книгу на обложки, которой было выгравировано «Свитки тёмного ордена. Рукописи и описания обрядов и молитв при посвящении». Паладин с радостью заметил, что понимает язык написанного, хотя он видел, что буквы были не русскими и не английскими. Наверное, прошлый хозяин этого тела то же умел читать. Паладин нашёл оглавление – оно было в начале книги. Его привлекло описание ритуала воскрешения мертвых, и он с жадностью стал читать текст на нужной странице, на время даже позабыв о присутствии здесь хозяина этой библиотеки. До его сознания стало доходить мысль, что он видел ритуал воскрешения. Паладин даже участвовал в нём, как мертвец. Он отстранил от себя книгу так, как будто из неё вдруг вырвались языки пламени или на её страницах вдруг возникло нечто непристойное.
"Хорошо, хоть не уронил", подумал Кирзай, забирая у Паладина книгу и возвращая фолиант на причитающиеся ему место на стеллаже. "Ну что ж! Пора начинать". Кирзай повернулся лицом к Паладину и заговорил:
– Меня зовут Кирзай. Я – жрец высшей степени посвящения и вдобавок владелец этого форта и окрестных земель. По моему приказу был проведён обряд воскрешения тебя из мёртвых. Ты, а точнее твоё тело уже один раз умирало. Ты утонул в озере четыре дня назад и был воскрешён, вернут назад к жизни два дня назад жрецами Темного Ордена. Защищаясь или находясь в экстазе ты убил одного из них. Жреца младшего посвящения Амруха. Пусть душа его упокоиться в Раю. За это тебе ничего не будет – я уже обо всём позаботился.
Глаза Кирзая блестели, когда он говорил. На время он остановился, сглотнул набежавшую слюну и снова заговорил.
– Ты жив и свободен, волен идти куда хочешь Паладин. Но если в твоём сердце есть благодарность нам за твоё возвращение (не каждому даётся второй шанс), то в таком случае я дам тебе отряд лучших воинов и ты вместе с ними отправишься на запад в провинцию Люшкан, с единственной целью убить древнее зло. И ты мог бы…
Паладин поднял правую ладонь Проша слова. Жрец, кивнув, замолк, давая гостю сказать. Тот полминуты обдумывал всё, потом изрёк:
–Я согласен отправиться в Люшкан и покарать зло. Вы, Кирзай, были добры ко мне – сохранили мою жизнь, ублажали девами, поили и кормили. Я же не сделал ничего. Я перед Вами в неоплатном долгу. Это тело рождено сражаться так пусть оно вступит в бой под воеводством моей души ещё раз. У меня к Вам Кирзай одна просьба.
–Какая? Спросил жрец.
–Зовите меня Юрий.

















Глава 4.
Кирзай, вздрогнув, посмотрел на Юрия – Паладина, и тихо, но отчетливо сказал:
–Покойного звали Аркроном. Немного подумав, он сказал: Значит ты из другого мира.
Паладин решил, что Кирзай настолько испугается, что будет в ступоре, или напротив постарается убить его. Ко всему надо быть готовым.
Но вопреки ожиданиям Юрия, Кирзай возбуждённо направился к стеллажам с книгами. И найдя нужный фолиант, стал стоя изучать его. Хотя Юрию и показалось, что Кирзай напрочь забыл о нём, это было не так.
"Теперь я ещё подопытной крысой стану". Вертелись в голове мрачные мысли. Через пятнадцать минут Кирзай закончил читать и обернулся к Паладину.
– Что ты ещё о себе помнишь? Воспоминания о твоём «я» почти полностью должны быть стерты телом Аркрона.
– Я помню некоторые вехи своей биографии.
Кирзай скривился при слове "биография", так как он его не знал. Высокоинтеллектуальная речь ещё только набирала силу в столице королевства Шихан Нар. Там учёные мужи изыскивали красивые слова для обозначения своих мыслей и тренировались в более искусном их выражении. Юрий назвал бы это софизмом.
– Я родился в Брянске. Русский. Но помню только имя, фамилию и отчество забыл. В восемнадцать лет был призван в армии. В мотострелковую часть. Отслужив, поступил в политехнический институт. Через пять лет выучился на инженера тепловых сетей. Переехал в столицу России Москву (тут только Юрий увидел непонимание в глазах жреца высшего посвящения). Жил и работал там шесть месяцев. Потом очнулся здесь. Но знаешь что странно в моих воспоминаниях?
– Нет. Скажи.
Оба, Кирзай и паладин Юрий не заметили, как перешли на "ты".
– Они касаются только меня, но не людей близких мне. Я не помню своего папу, маму. Не знаю, есть ли у меня братья или сёстры, забыл своих одноклассников, сослуживцев, коллег по работе. Я не помню, даже, где работал, хотя кем работал помню.
Кирзай снова задумался, потом изрёк следующие:
– Я не хочу делиться с тобой всем. Это касается твоего возвращения домой, но сначала посмотри на карту великих земель запада и постарайся найти своё королевство.
Юрий хотел поправить жреца и сказать, что Россия это страна, но передумал и пошёл вслед за жрецом, который привёл его к стене справа от большого окна во всю стену. Юрий увидел за окном балкон или лоджию. Он немного отвлёкся, Кирзай потянул его за руку. Паладин посмотрел на стену перед собой и увидел неплохого качества географическую карту. Судя по цвету карты все королевство Шихан состояло из плоскогорий, но это на севере карты, на западе Юрий увидел зеленый цвет и знаки, обозначающие болотца. В одном месте на карте, масштаб которой составлял примерно 1:10, был приколот флажок. Надписей на карте в западном углу было всего три: Нар, Люнадо и Отрэн. Над последней надписью был приколот тот самый флажок, увиденный Паладином – Юрием.
– Ты сейчас находишься в форте замка Отрэн, а Люнадо это бастион в провинции Люшкан – именно туда ты и отправишься. Скажи мне, зачем убивать обычного смертного человека?
– Он может быть преступником или изменником Родины. Тогда он заслуживает смерти. Но законы государства слишком милостивы к таким людям, предающим и убивающим не в целях самозащиты.
– Да.
Оба мужчины вздохнули.
Кирзай заговорил:
– А представь, что существо, творящее зло не умирает и не стариться. Оно нашло способ побороть естественный порядок вещей и стало злодеем в веках. Я говорю о графе Люшкана Норассе. По легенде он живет уже сто пятый год, но не является дряхлым стариком. Граф Норасс сильный и могучий воин. Но, количество причиненного им зла неописуемо. Он делал все виды преступлений: бесчестил девиц, пытал и убивал людей, занимался грабежом и похищением людей для своего бастиона рабов. (Кстати рабы в Шихане есть только у него). Я живу уже сорок шесть лет, но как только мне исполнилось шесть, мы каждый год слышали о злых деяниях Норасса. Если ты не убьешь его, значит предсказание о человеке с холодным и горячим сердце просто бред одного умирающего старика.
– Значит об этом человеке, тело которого я ношу было предсказание. Поэтому он стал воином?
Кирзай, не задумываясь, дал ответ:
– Мы выбрали Аркрона как самого талантливого ученика для этой миссии. Ещё он обладал странными способностями. (Может быть, ты с ними уже познакомился). Аркрон мог зажигать костер без спичек и летом делать страшный холод. В двенадцать лет он с отцом, матерью и двумя слугами отправились в Люшкан с делами торговли. Тогда ещё Норасс не запретил торговли с другими провинция королевства Шихан и не стал раскольником. На дороге от Люнадо, семью Аркрона растерзал какой – то зверь, изранив самого отрока. Он пятьдесят дней был в забытье, но потом медленно поправился и продолжил своё обучение у нас. Только после этого способности Аркрона стали сильнее, а может быть просто с возрастом они увеличиваются.
Юрий в теле Аркрона промолчал и Кирзай понял, что паладин не хочет говорить на эту тему. Он сказал:
 –Тебе надо поразмять косточки. Заодно и с солдатами познакомишься. Сейчас ты поедешь на полигон, где вспомнишь боевые навыки. Полковник Крон предупреждён, что тебе придется пройти курс ускоренного оттачивания навыков. На самом деле это просто демонстрация силы. За это не бойся – Аркрон считался лучшим рукопашником в Шихане. Ты, Юрий, ещё должен знать, что по окончанию обучения каждому паладину дается пожизненное звание "капитан", так что из офицеров тебя будут старше только полковник Крон и майор Кельх, остальные солдаты и сержанты. Хотя с ними тоже можешь завести дружбу. Я советую тебе отправиться на полигон для учений завтра поутру.
–Прости, что возражаю жрец Кирзай, но в деле подготовки к боевой операции важен каждый час – я хотел бы приступить сегодня.
Кирзай задумался и вынес неплохое предложение:
–Тогда сначала пообедай со мной. Тебе нужны силы. А после обеда сержант Ульрих отвезёт тебя на полигон. Кстати они тренируются там в интенсивном режиме ужу со вчерашнего дня. Все ждали, что ты проснёшься вчера, но ты проспал почти двое суток со дня своего воскрешения, то есть вселения в тело. Что с тобой случилось Юрий? Спросил Кирзай с искренней заботой.
–Была энергопотеря местного характера.
Кирзай подумал с полминуты, а потом захохотал. Глаза его задорно блестели. Юрий подумал, что его крепкий и долгий сон спишется на проституток.
***
Полигон для учений располагался примерно в семи километрах от городских стен. Отрэн был обнесён городской стеной из камня высотой примерно в пятнадцать метров. Окрестности города были наводнены полями и домами сельских жителей – торговцев снабжающих город продовольствием. Юрий узнал, что город Отрэн полностью принадлежит темному ордену.
Сам город на москвича Юрия не произвёл какого – либо впечатления. Подкупало только ощущение древности ветхости стен и домов, создавалась иллюзия европейского средневекового города веков пятнадцатых, который вдруг ожил и впустил благодушно в свои объятия туриста из будущего. В общем двухэтажные кирпичные дома производили хорошее впечатление, угнетало только отсутствие православных храмов. Во Христа здесь либо не верили, либо апостольская вера не достигла ещё этого уголка вселенной.
У Отрэна было трое въездных ворот. Восточные, западные и южные. На севере города виднелась башня темных жрецов, где они проводили свои зловещие обряды. Все ворота в этот час, а шел первый час по полудню, были открыты. Сержант Ульрих и паладин в звании капитана землянин русский Юрий спокойно выехали из ворот. Юрий обратил внимание на то, что стал интуитивно чувствовать стороны света, не пользуясь картой или компасом.
Кирзай выделил всадникам четырёх лошадей и запас воды и вяленого мяса коровы. Юрий так увлёкся местным осенним пейзажам, что забыл о времени. Его взору представали, то желто – зелёные, то огненно красные шапки деревьев, грядки тыкв, капусты и некоторые уже совсем голые деревья. Вдоль дороги были посажены клёны по правой стороне, а березы по левой если ехать из восточных ворот от города. Сержант и Юрий обменялись только приветствиями, но когда лес вдоль дороги стал редеть, Ульрих сказал:
–Приехали капитан.
Перед двумя всадниками простиралось вытоптанное до твердости камня чернозёмное поле. Это и был полигон для тренировок солдат местного форта. Полигон представлял собой квадрат восемьсот на восемьсот метров. Так примерно прикинул паладин. На дальнем от всадников конце полигона была два столба – один металлический, широкий круглый цилиндр в человеческий рост, второй поменьше, обтянутый кожей с двумя пристроенными примерно на высоте груди стоящего человека так же обитые кожей дощечками. Юрий догадался, что это были тренажёры. На полигоне их уже ждали. Пока к ним тяжёлым шагом шел грузный высокий человек лет сорока, паладин заметил на северной стороне полигона ещё пятнадцать деревянных столбов, врытых в землю на расстоянии примерно трёх метров один от другого.
Подошедший к ним человек был полковник Крон. Когда Юрий слез с коня полковник пожал руку обоим воинам. Потом повернулся к сержанту и тот приложив правую кисть к правому виску отрапортовал:
–Офицер – паладин в ваше распоряжение прибыл.
Полковник и его заместитель майор Кельх были людьми действия и перешли от слов к делу. Оба они знали о готовящейся вылазки в Люшан и ждали новое подкрепление, которое будет защищать город в их отсутствие. Новость о задании в Люшане и возможном штурме Люнадо не привела полковника Крона в какой – либо восторг или замешательство. Он просто воспринял эту новость, а вернее задание от верховного жреца, и стал с усердием готовиться и готовить своих солдат. В его распоряжении были пятнадцать сержантов, восемь ефрейторов, один майор и пятьдесят солдат прошедших годовую службу. Из всего этого контингента лишь трое обагрили свои руки в крови врага – сам Крон, майор Кельх и сержант Ульрих. Майор, тогда еще капитан Кельх и сержант Ульрих под командованием подполковника Крона отбивали атаку жителей южной пустыни на столицу Шихана Нар. Офицеры получили повышения после успешного участия в обороне столицы, а Ульрих стал мастер – сержантом или старшим прапорщиком, но слово "прапорщик" ещё только входило в обиход в речи жителей Шихана, и сам Ульрих предпочитал старое обращение к нему сослуживцев – сержант. Сегодня им предстояла интересная задача – проверить боевые навыки офицера – паладина. Говоря простым языком попытаться сломать новичка.
Всего на полигоне помимо вышеперечисленных было трое сержантов: Гант, Пронт и Сихия, которые руководили двадцатью солдатами, которые поочередно перезаряжая тяжёлые арбалеты, пускали в деревянные столбы с мишенями металлические болты. Было много промахов.
–Товарищ капитан, обратился Крон к Юрию, вам нужен краткий курс тактической подготовки, который я могу Вам пересказать устно, а на практике всё Вам покажет сержант Ульрих.
Паладин Юрий не думая, ответил:
–Так точно, товарищ полковник. Имелась травма совместимая с смертью, в следствии которой я забыл вехи боя.
"Остряк". Мелькнуло в голове у Крона, который был в дружественных отношениях с Кирзаем, и тот рассказал ему историю паладина. Но до этого дня он не видел этого мужчину и, конечно, не мог лично с ним пообщаться. Он думал, что вернувшийся будет мрачен, вспоминая об ужасах ада в который попала его душа, но этот капитан был по всей видимости сорвиголовой. Приятный баритон и прямой взгляд серых глаз довершили первое впечатление о капитане Юрии. Впечатление было очень хорошим, но чего стоит этот фрукт в тренировки, не говоря уже о бое. Правда, он почти моментально убил жреца. "Бедный Амрух, надо будет выпить стаканчик за его душу. Как бывало мы с ним напивались». Предался сентиментальным воспоминаниям полковник Крон.
Ещё он решил выяснить, каким именно приёмом убил паладин его собутыльника.
–Итак слушайте, капитан. Вас учили сражаться в одиночку против полчищ врагов, поэтому я буду использовать эту Вашу способность в общих целях. Паладины так же прекрасные лазутчики и саботажники. Паладинов учили убивать мгновенно, и паладни превосходит в бою даже нескольких солдат и сержантов. У Вас тело паладина, но разум или повредился или разум другого человека, но Ваши навыки остались с вами. Вы капитан умеете владеть основным оружием королевства Шихан. Это: полуторные мечи, бердыши, арбалеты, ножи, кинжалы, метательные пластины и кистени. Так же стража иногда пользуется палицами. В походе, когда мы обнаружим врага и нападём на них, Вы станете нашим Ангелом – хранителем. Вам незачем держать строй и соблюдать субординацию. Вы прекрасно подготовленный убийца.
Крон перевёл дух и продолжил:
–Сейчас в нашем распоряжении только тренировочный меч, арбалеты и столб для отработки ударов голыми руками. Вот с него и начнём.
Полковник Крон, пока ещё не проронивший ни слова майор Кельх и сержант Ульрих направились к виденному Юрием столбу, обтянутому кожей и снабжённому двумя нависающими над ним дощечками. Паладин пошёл следом, иногда всматриваясь в лица солдат и сержантов – те проявляли к нему большой интерес. Когда четверо мужчин подошли к тренажёру, вдруг заговорил майор Кельх, высокий подтянутый мужчина лет тридцати пяти:
–Может дадим капитану самому вспомнить все свои навыки без подсказок.
И посмотрел на Крона, тот в свою очередь посмотрел на сержанта Ульриха, считавшегося хорошим рукопашником. Ульрих кивнув, сделал пригласительный жест рукой. Юрий стал напротив тренажёра в трёх шагах от него. Он старался расслабиться и отключить сознание, вызывая в своём теле нужные рефлексы. И получилось!
Вдруг правая нога Паладина выдвинулась вперед, словно сама собой. Правая ладонь согнула четыре пальца, а большой прижала к ребру ладони, ту же форму приняла и левая кисть. Правая кисть застыла перед лицом, а левая рука, согнувшись под углом сорок пять градусов опустилась к низу живота, причём кисть остановилась ладонью, собранной в ударную форму, вниз. Юрий оценил своё новое положение и пришел к выводу, что он чувствует себя в нём очень комфортно. И он напал на тренажёр.
Из своей боевой стойки паладин провёл удар подъёмом правой стопы сбоку в столб на уровне колена воображаемого противника. Затем последовал идентичный удар, нанесённый левой ногой. Тоже в зону колена. Эту комбинацию довершил мощнейший прямой удар правой впередистоящей ногой. Юрий сделал шаг вперед, точнее "проскользил" вперёд, так как он не отрывал ступней от земли, а лишь приподнимал пятку в нужный момент. Он нанёс четыре удара основание ладонью: правой ладонью в область селезёнки, левой ладонью в область печени и два удара на уровень лица воображаемого противника. От каждого удара металлический столб обвитый кожей сотрясался и дрожал. Паладин отступил назад – влево на два шага и сделал необычный выпад: он в прыжке ударил коленом левой ноги снизу – вверх, в склонённую, обитую кожей дощечку на высоте груди взрослого человека. Левое колено пришлось в центр тренировочной цели и, казалось, дощечка готова была сломаться, но вместо этого хитрый пружинный механизм убрал дощечку вверх. А когда боец, выполнивший это атакующие движение приземлился на ноги и отступил назад по прямой лини на два коротких шага, дощечка обитая кожей под действием пружины снова вернулась на своё место, нависнув параллельно земле полигона. Юрий выполнил аналогичный удар правым коленом впередистоящей ноги и отступив после приземления на этот раз назад – вправо напоследок нанёс по грунту около тренажёра топчущий удар сначала левой, а потом более короткий по своей амплитуде топчущий удар правой впередистоящей ногой. Он чувствовал, что продемонстрировал все отточенные до автоматизма движения тела паладина и, посмотрев на полковника Крона, майора Кельха и сержанта Ульриха, понял, что прав. Все троё улыбались, а Кельх даже захлопал в ладоши.
"С рукопашным боем я справлюсь, а вот насчёт фехтования надо убедиться более пристально", думал паладин Юрий. "Скорее всего большинство поединков будет совершаться холодным оружием, а мои навыки рукопашного боя будут дополнять меч. Так же если я научусь пользоваться огнём из руки, то ещё больше увеличу свою боевую эффективность".
Остаток этого дня Юрий, всё больше адаптирующийся к роли и телу паладина, посвятил тренировки на тренажёре, отработки ударов меча по металлическому цилиндру и стрельбе из арбалета, из которого выпустил не меньше пятисот болтов. Его старанием и открывшимся военным навыкам радовался полковник Крон.
Крон однажды, тогда ещё безусый солдат, видел в бою паладина. Тогда отряд Крона численностью в пятнадцать солдат, включая самого крона и двух офицеров, победил сорок пять бойцов – хорошо обученных наёмников из южных провинций. Причем сорок одного человека из вражеского отряда убил паладин, капитан Наг.



















Глава 5.
В следующие две недели основными занятиями Юрия нового паладина были тренировки на полигоне. Он познакомился с фехтованием на мечах, бердышах, ножах, использовал кистени, свинчатки, метал ножи, металлические шары и специальные метательные пластины, стрелял из арбалета и , конечно отрабатывал свои умения в рукопашном бою, в тренировке в котором помимо оттачивания техники ударов на тренажере добавил борьбу. Иногда Юрий боролся сразу с двумя солдатами. Один раз он положил на лопатки сержанта. И всякий раз, когда он брался за оружие или выполнял удар или приём борьбы, паладин чувствовал, что это ему привычно, что делал он это, может быть, уже миллионы раз.
В своей земной жизни инженер Юрий не был воином, правда, в школе он посещал секции каратэ ситокан, но без особого усердия и всего девять месяцев. Летом секция не работала, а новый учебный год принёс и новое искушение – подростку Юрию подарили компьютер.
Мозг паладина, которым управлял Юрий внимательно анализировал каждое боевое движение. Он заметил, что удары ногами очень часто наносились по колену и лишь самим коленом были в прыжке в подбородок. Вместо кистей, сжатых в кулаки, использовалось основание ладони, а иногда кисти были заняты двумя свинчатками, или ножом и кистенём. Юрий не знал, но рукопашный стиль, которым владело тело паладина соответствовал земному искусству сават, что переводилось примерно как "дырявый сапог" или "бродяга". Это искусство нападения и защиты возникло в низших слоях общества позднего средневековья и ставило своей целью реальную самозащиту, в отличии от имевшихся тогда спортивных боксёрских и борцовских поединков. Техника савата строилась на ударах ногами ниже пояса, отрицались удары сжатым кулаком, вместо кулаков использовалась ладонь, ребра ладони, а чаще, если речь шла о угрозе для жизни, кисть бойца сават сжимала нож, кастет или свинчатку. Владеющий техникой сават боец, защищаясь иногда случалось наносил жестокие увечья нападающим и даже убивал некоторых из них. Сама направленность техники сават требует не благородного поединка равных, а поединка в духе на выживания. Уличные бойцы и наших дней пользуются элементами сават, но в чистом виде это искусство почти исчезло и уж конечно мастер боевого искусства сават не станет без нужды калечить и убивать своих врагов, если есть хоть малейший шанс избежать драки. Скорее всего шанса избежать драки и даже убийств у Юрия не будет, поэтому искусство сават очень ему пригодиться, как и его обширные боевые навыки и те качества о которых он ещё и не подозревал. Некоторые из этих качеств стояли за гранью человеческих возможностей.
Юрий понимал, что ему досталось тело не просто бойца, а превосходного мастера своего дела. Мастера воинского искусства. Случалось во время тренировки ум Юрия уносился прочь от тела, Юрий думал о земле, Москве, родном Брянске, пытался вспомнить есть ли у него жена или хотя бы девушка, а в это время тело паладина, хотя его тело, продолжало, словно автомат наносить удары тренажёру или направлять прицел арбалета. Эта врожденность боевых движений в подсознание, превращение двигательных навыков в рефлексы, всегда достигается длительной тренировкой и паладин Аркрон эту тренировку прошёл. Аркрон умер, но тела его в обряде воскрешения было передано Юрию, русскому с Земли. Вместе с боевыми навыками, Юрий получил абсолютно бесплатно умение читать книги королевства Шихан и говорить с его обитателями. Так же Юрию казалось, что он может различать голоса животных и догадываеться о чём  они говорят на своём языке.
О случае когда Юрий проявил способность извергать пламя, точнее эта способность сама проявилась, он думал на протяжении почти недели и пришёл к выводу, что такая способность могла бы пригодиться в войне с Люшаном и его владыкой Норассом. Выступление назначили на пятую неделю от того дня когда паладин Юрий впервые появился на полигоне замка Отрэна и к этому выступлению против зла Юрий был морально готов.
Прошла ещё неделя тренировок.
К концу четвёртой недели тренировок прибыл гонец из Нара, с вестью от короля Ллория. Кирзай лично встретил королевского посланника. Юрий понял, что Кирзай не только главный жрец, но и вроде губернатора земель Отрэна. На то время, которое гонец от короля проведёт в замке Отрэна, офицерам и сержантам разрешили отдохнуть. Не повезло только сержанту Сихии – он по жребию должен был быть страшим над караульными солдатами. Некоторых солдат тоже отпустили в увольнение. Офицер паладин Юрий решил провести дни отдыха в комнате отведённой им Кирзаем в своём замке, в той самой в которую его привели в первую ночь пребывания в Шихане. Но не успел он переживать последнюю кулебяку, которую ему принесли на ужин, в арке показались трое его сослуживцев: сержант Ульрих, майор Кельх и как всегда молчаливый сержант Гант. Паладин положил вилку на тарелку, стоящию на обеденном столике, возле кровати на которой сидел. Он встал с постели подошёл к мужчинам. Все четверо обменялись рукопожатиями и приветствиями.
За время своих тренировок Юрий подружился не только с офицерским и сержантским составами, но и с некотрорыми наиболее умеренными солдатами. Но то, что кто – то из сослуживцев придёт к нему в гости, его удивило. Юрий вопросительно смотрел на вошедших сержантов и майора. Майор Кельх объяснил цель своего визита:
–Мы бы хотели взять тебя, Юрий с собой на пирушку в "Кривой бок". Сейчас там отдыхают Крон и сним два десятка солдат, есть кое – кто и из темного ордена.
При словах о тёмном ордене жрецов майор скривился, как будто съел ложку горчицы.
–Ну что скажешь? Идешь?
"Да, майор не склонен к долгим речам", подумал Юрий и сказал, что ему хотелось бы сначала поесть свой ужин.
Тут вперёд вышел сержант Гант и поинтересовался:
–Кто сегодня прислуживает?
–По – моему Эллоида, та, что с серыми глазами.
Тут сержант обернулся к майору:
Товарищ майор, разрешите товарищу капитану насытиться кухней гостеприимного Кирзая. А? Добавил он уже не по уставу.
Майор промолчал, загадочно улыбаясь, посмотрел на Ульриха – тот тоже еле сдерживал смех. Майор первым направился к постели, на которой последние четыре недели спал Юрий, и сел на её край. Юрий, подойдя тоже сел на кровать и принялся доедать свой ужин. Сержант Ульрих остался стоять около дверного прохода, а сам Гант стал около окна и сам того не замечая залюбовался закатом. Юрий понял, что Гант неспроста спросил об Эллоиде, а усмешки Кельха и Ульриха, заставили подумать, что Гант как – то перепал с Эллоидой или просто был в неё влюблён и искал благосклонности практической девицы.
Доев все четыре кулебяки, Юрий, запил всё это великолепным морсом из ежевики, подумал и предложил  майору и сержантам освежиться морсом. Все троё согласились. Но стакан был один, поэтому пили по очереди: сначала Кельх, за ним Ульрих, а Гант выпил остатки морса прямо из кувшина.
Тихо и неслышно в комнату вошла Эллоида, собираясь забрать тарелку, нож, вилку, кувшин и стакан, поставив всё это на поднос и унести всё это на мойку. Тут взгляд её остановился на Ганте, который стоял около изголовья кровати. Она радостно заулыбалась и кинулась к сержанту, повторяя "Гант, Гант, братик". Гант и Служанка Эллоида обнялись и Юрий с майором, а так же сержант Ульрих решили оставить брата и сестру и вышли из комнаты.
Трое мужчин подошли к раскрытому по причине почти летней жары окну с двойными ставнями и стали дышать свежим воздухом, одновременно с этим наблюдая, как на городок Отрэн опускается тьма.
Сержант Ульрих набил табаком трубку и взяв огня на небольшую лучину из ближайшей масляной лампы закурил. Ульрих затягивался дымом и выпускал его в открытое окно. Ночная свежесть смешалась с запахом табачного дыма.
Мужчины ждали Ганта около получаса, обмениваясь при этом репликами или шутками. К этому времени ночь полностью опустилась на Отрэн. Вскоре к ним подошёл сержант Гант, ведя под руку Эллоиду. Он поцеловал на прощание сестру в щеку и разрешил идти по своим делам. Из сентиментального старшего брата ( Ганту было тридцать восемь лет), он снова стал холодным чёрствым воякой – профессионалом.
У четырех спутников возникла мысль пригласить в трактир самого Кирзая. У всех на то были свои мотивы: Кельх хотел лучше узнать жреца высшего посвящения, а это хорошо делать за кружкой вина, сержант Ульрих и сержант Гант просто из любопытства хотели взглянуть на своего, по сути, прямого начальника, а Юрий хотел угостить Кирзая выпивкой за свой счёт, чтобы хоть как рассчитаться с великодушным хозяевом. С первой своей недели тренировок Юрий, как действующий офицер Шихана получал недельное жалование в пятнадцать золотых и деньги у него для попойки в "Кривом боку" водились.
Майор Кельх предложил поискать Кирзая в библиотеке, но встретившийся по дороге прислужник тёмного ордена объяснил воинам, что Кирзаю стало плохо после ужина и он занемог и слёг в постель.
Когда четверо военных выходили из ворот замка и спускались по роскошным ступеням с перилами на городскую грунтовую улицу, Ульрих сказал:
–Занемог, как бы не так. Небось, сейчас развлекаеться с одной из своих служанок.
За что и поплатился – вместо одного удара сержант Ульрих получил сразу три: в правую почку от идущего позади него Кельха, в печень от Ганта и в лоб от Юрия. Все трое бойцов слишком уважали Кирзая, чтобы позволять поносить его имя в своём присутствии. Все три удара были нанесены основаниями твердых как гранит ладоней.
Ульрих поднял руки вверх и добродушно сказал:
–Все, все! Я просто не удержал свой язык.
Этот человек обладал необыкновенно добрым нравом и правдивостью во всём, даже в том что касалось его начальников. Но с его неистовостью на поле боя и как это нестранно хорошей памятью он верно служил королевству, собирая в себе воспоминания о битвах и сражениях, в которых участвовал или о которых слышал. Ульрих почти ничего не забывал из произошедшего с ним, но не был злопамятен. До пенсии по выслуге лет оставалось девять с лишним лет и Ульрих на пенсии решил писать мемуары и давать читать своим детям и внукам. Он хотел жениться на привлекательной, умной и работящей женщине с большой грудью. Непременно всё это. Почему – то боясь это признать мастер – сержант Ульрих, которого в последние минуты своей жизни враги принимали за демона из преисподней, верил в чистую любовь. Да, Ульрих был романтиком. Он был покровителем шести девиц в Отрэне и двух в Наре, давал им деньги на расходы, был дружим с родителями, но ни с одной из женщин у Ульриха не было плотских отношений. Сержант не жалел об этом, отвращаясь примером друзей, готовых ради забытья от страха переспать с любой неряшливой блудницей. Он их не осуждал, как и таких женщин. Ульрих верил в свою любовь и в последнии дни дал себе обещание, что если он не умрёт в походе против Норасса и они убъют, как многие считали, некроманта, жениться на шестнадцатилетней фермерше из окрестностей Нара, девушке Эззои.
Его молчаливость по дороге к "Кривому боку" друзья сочли за обидчивость, хотя и Гант, тем более Кельх знали, что Ульрих не мог обижаться. Об этом его золотом качестве характера стал догадываться и Юрий.
Перед входом в трактир "Кривой бок", по бокам от входа висели два факела. Проезжая здесь днём, Юрий видел вывеску трактира: жирный окорок, перекрешенный ножом и вилкой. Первым в трактир вошёл майор Кельх, за ним сержант Ульрих, вошёл и Юрий, а замыкал процессию сержант Гант.
Трактир "Кривой бок" представлял собой довольно большое помещение около двадцати на тридцать метров со стойкой с напитками у дальней стены и прилегающей кухней, что можно было определить по запаху хорошо приготовленной пищи, тянувшемуся из – под одной из дальних дверей. Вся площадь трактира была заставлена стола и скамья разной длины и величины, самый большой и широкий стол стоял в центре "Кривого бока". В центре этого стола сидел полковник Крон с кружкой чего –   то горячительного в левой руке, правой рукой этот мужчина держал, баранью ножку, которую объедал с методичностью патологоанатома, делающего резекцию. Крон почти сразу заметил своих подчинённых, наверное потому что не был так пьян как остальные солдаты, да и вообще посетители и завсегдатаи трактира. Веселье в трактире "Кривой бок" обычно начиналось к концу рабочего дня, часов с шести вечера и длилось в некоторые дни, после которых хозяин "Кривого бока" Авкин радостно и, что самое главное, долго подсчитывал выручку, до утра. В этот вечер пирушка грозила затянуться до утра, так как у солдат был на то повод – одному старослужащему солдату, отдавшему пятнадцать лет своей жизни армии королевства Шихан присвоили сержант. Новоиспечённый сержант Ронд был рад даже тому, что сейчас большинство заказов на выпивку делались за его счёт. Ронд, как и любой уважающий себя солдат, сержант или офицер имел свой счёт в местном самом лучшем трактире. Эти счета иногда перекрывали месячное жалование полковника королевской пехоты, а то и генерала провинции.
Подошедшие к центральному столу, без преувеличения сказать, доверенные лица полковника, майор Кельх, мастер – сержант Ульрих, сержант Гант и капитан Юрий, тут же были посажены гостеприимным полковником рядом с собой. Сидевшие там солдаты до того напились что пришедшие официанты и прислужники из "Кривого бока" оттащили пятерых бесчувственных солдат на сеновал конюшни, где сейчас стояла возле корыта с водой только лошадь полковника Крона. Ульрих сел по – левую руку Крона, рядом с ним Гант, а Кельх воссел по – правую сторону от крона, рядом с майором сел и паладин Юрий.
Сытно поевший Юрий заказал себе кувшин яблочного сока и кусочки мороженной воды сахаром. Юрий уже пробовал это лакомство – им его угостила служанка Эллоида, передавая ледяные кусочки своими губами в губы Юрия. Если бы об этих отношениях Юрия с Эллоидой узнал Гант, то он был бы, конечно, расстроен невоздержанностью сестры, но не стал бы даже бить паладина, потому что полковник Крон перед прибытием нового офицера, рассказал не только, что он паладин, но и том как тот быстро убил жреца Амруха, при этом не испугавшись сразу двух паладинов. Почему – то сержант Гант подумал тогда, что знай бы пришелец Юрий замок, он бы убил своих классовых братьев и бежал без оглядки.
Полковник Крон провозгласил тост за повышение. Ронд, порядком опьяневший, но ещё стоящий на ногах чокнулся со всеми своим стаканом с крепким, выдержанным вином. Это вино стоило больших денег и они у сержанта Ронда были, так как при повышении выдавали сто золотых монет, как премию. За неимением бокала, Юрий притронулся сжатым кулаком к бокалу сержанта Ронда. Тот довольно улыбнулся. Юрий не знал, но даже замечание в боевой техники солдату, а то и офицеру от паладина, были не обидны, а ценились на вес золота. Паладин в гарнизоне был всё равно, что странствующий монах отшельник в Китае темного средневековья, по крупицам собирающий знания боя и передающий его окружающим. Именно из таких бродячих монахов и сформировались китайские воины – диверсанты по прозвищу "линь гуй" – лесные дьяволы, которые по своей боевой подготовки превосходили своих более известных коллег японских лазутчиков ниндзя и корейских воинов сульса.
Прошло два часа веселья, кто – то рвал струны душ гуслями, кто более трезвый показывал карточные фокусы пьяным своим товарищам, которым сейчас и отделённый от остальных указательный палец был поводом для безудержного смеха и или полной озадаченности. Помимо солдат на празднование повышения Ронда пришли четыре жреца младшей степени посвящения, друзья новоиспечённого сержанта, среди которых из четверых при ритуале воскрешения паладина присутствовал один. За угловым столом в компании трех своих сослуживце жрецов и четырех солдат, сидел с кружкой пива, уже довольно пьяный жрец Диккин. Вскоре он встал и направился к центральному большому столу, за которым сидел ненавистный ему с недавних пор, убивший его друга Амруха паладин, капитан Юрий.
Диккин по своей натуре был человек не злой, а мягкий и уступчивый, но распаляя в себе злость и подкрепляя её вином, жрец решил что ему по силам ударить паладина ножом. Потом Диккин думал о драке с ненавистным капитаном, но вскоре сообразил чем она для него закончиться. Тогда младший жрец Диккин решил просто обругать капитана в людном месте, а более удобного случая, чем празднования повышения Ронда в сержанты, могло не предвидеться.
Паладин заметил идущего к ним сильно пьяного мужчину и почти сразу узнал в нём одного из жрецов тёмного ордена, бывших в ночь его появления в мире королевства Шихан в зале для больших ритуалов. "Можно и его угостить", подумал про себя Юрий, а вслух произнёс обращаясь к жрецу:
–Мир тебе жрец. А забыл твоё имя, напомни мне его и присаживайся с нами и наполни свой бокал вином. За твою выпивку плачу я.
–Я не пить с тобой пришёл, Диккин весь побагровел от напряжения, но всё же смог себя пересилить, Демон! Демон! Демон и убийца жреца!
После первого слова "демон" завсегдатаи, солдаты и трое жрецов замолчали, стали искать хозяина этих слов. Когда Диккин выкрикнул слово "жреца", он подался вперёд к месту, где сидел паладин и выпрыснул на него остатки своего пива. Точнее на то место, на котором сидел Юрий.
Видя приближающуюся угрозу, мозг Юрия отключился, и стали работать даже не рефлексы, а инстинкты – он вскочил на ноги, ещё в подъеме готовя к своё тело к прыжку назад. Когда масса пива была от него на расстоянии метра и стремительно приближалась, время для Юрия замедлилось, и он смог рассмотреть даже пену, следовавшую за пивной жидкостью. Юрий не по своей воле, а, повинуясь слепому инстинкту самосохранения, который в теле паладина очень остр, совершил заднее сальто почти с места, перепрыгнув спинку своего стула и по приземлении сделав разворот правым плечом за свою спину – тем самым не позволив даже каплям пива Диккина попасть на свою обувь, которую чистил ему каждый день трудолюбивый слуга.
Диккин стоял с раскрытым ртом, явно не веря, что человек может такое сделать, К Диккину уже спешили его друзья жрецы, завсегдатаи давненько, а точнее никогда не видевшие такого заапладировали, а полковник Крон вскочил со своего места, зло смотря на перепуганного теперь младшего жреца. В это время Крон услышал голос Юрия:
–Позовите кто – нибудь уборщицу, а том ведь может кто и поскользнуться.
Стоявший рядом слуга не понял шутки и правда побежал за служанкой, которая через две минуты вытерла пол в месте пролития пива, а стул капитана Юрия заменили на другой, чистый. Полковник Крон понял смысл шутки Юрия и расхохотался, засмеялись также Ульрих, Гант, и Кельх. Диккин стоял, словно укушенный змеёй и вскоре три жреца и четыре солдата поспешно увели его из трактира "Кривой бок". А сержант Ронд был безмерно доволен, ведь ему ещё долго предстоит рассказывать о случае, произошедшем на праздновании его повышения.




Глава 6.
На следующие утро после попойки в "Кривом боке", паладин Юрий проснулся бодрым и отдохнувшим. Сейчас, в Шихане, стоял день недели, который мы называем понедельником, а на местном диалекте дни недели назывались чуть по – другому, но всё равно похоже на европейские названия. "Хорошо хоть не назвали дни недели, как древние греки – в честь языческих богов – идолов", подумалось Юрию.
Умывшись и посетив отхожее место, Юрий пожалел, что цивилизация королевства Шихан ещё не изобрела зубной пасты и зубной щётки. Вместо чистки зубов, он их несколько раз прополоскал холодной водой. Замок, по всей видимости, имел какую – то систему водоснабжения, так как вода постоянно находилась в больших раковинах в умывальных комнатах замка, и просто Юрий не видел, чтобы к замку подъезжал водонос.
В понедельник своей пятой недели службы королю Ллорию, Юрий проснулся позднее обычного из – за того, что накануне вся компания включая, полковника Крона вернулась в замок около трёх часов ночи. Все, кроме Юрия остались спать в комнате для гостей на третьём этаже замка, а вообще новый паладин заметил, что замок жреца высшей степени посвящения Кирзая состоит из семнадцати этажей.
Капитан паладин оделся и вышел из своей комнаты, предварительно застелив свою постель. Юрий решил поискать своих сослуживцев и своего начальника. Его комната находилась на шестом этаже. Не успел Юрий выйти из дверей своей комнаты, как к нему подошла Эллоида с подносом на котором дымилась яичница, две котлеты и стоял кувшин с каким – то напитком. Юрий кивнул ей:
–Привет.
Эллоида поприветствовала Юрия в ответ и спросила:
–Бурная была пьянка вчера?
–Ты же знаешь, что я не пью спиртное. Не пил и вчера.
Элллоида поцеловала его в щеку.
–Знаю, что не пьёшь, поэтому и приношу тебе морсы и сок, а вино и пиво отдаю слугам и прислужникам жрецов. За это они любят добрую Эллоиду ещё больше.
Юрий взял у девушки поднос с едой и отнёся в свою комнату, поставил его на столик около кровати.
Он решил сначала поесть, а потом кое – что спросить у девушки. Паладин жестом пригласил её сесть на кровать. Эллоида села и стала смотреть как этот грозный мужчина и могучий боец, оказавшийся заботливым, страстным и внимательным любовником, ест свой завтрак.
В кувшине из обожженной глины оказался квас, довольно хорошего качества. Съев завтрак и выпив три стакана квасу, Юрий вытер рот красным холщевым платком. Этот платок он купил за один золотой в прачечной, где ещё обычно покупал себе носки и нижнее бельё. Спрятав платок в карман рубашки, Юрий спросил Эллоиду, начавшую убирать на поднос остатки завтрака:
–Гант правда твой брат?
–Да он мой родной брат. У меня есть ещё сестра.
Юрий подумал и спросил:
–А какой он, я имею в виду его личные качества? Можешь сказать мне что – нибудь такое, что поможет нам победить.
–Ну, Эллоида задумалась, он очень исполнительный, дисциплинированный солдат. В шесть лет его укусила бешеная собака, и он чуть не умер. Но наша мать была травником и спасла сына. С тех пор он остерегается собак, и сам освоил лечение травами. Во всех уличных драка он был жесток к нападающим, но милостив к тем, кто просил пощады и не добивал упавших. Чем он заслужил звание сержанта, я не знаю, но думаю, что он заслужил его справедливо. Мой старший брат Гант пригодиться тебе капитан. Юрий можно мне тебя нарисовать?
Паладин кивнул, и девушка достала из передника заранее припасённый лист плотной бумаги и примитивный карандаш. Она смотрела на лицо Юрия и делала быстрые штрихи. Через пятнадцать минут портрет был готов. Эллоида дала Юрию посмотреть на своё новое лицо.
Юрий смотрел на лицо незнакомца и понимал, что он на Земле был более хорош собой. Лицо Аркрона выражало собой сплошную волю и собранность. На грубом лице выделялись только большие, скорее всего карие глаза.
Когда его любовница Эллоида ушла, паладин некоторое время стоял около окна, всматриваясь в нахмурившееся небо. Свинцовые тучи вскоре разразились проливным холодным дождём. В такую хмурую осеннею погоду хорошо либо сидеть дома у включенного телевизора с DVD плеером, либо делать дело. Как только паладин Юрий успел это подумать, в его комнату вошли Кирзай, полковник Крон и майор Кельх, мастер –  сержант Ульрих тоже вошёл в комнату Юрия, неся на вытянутых руках холщевый свёрток. У полковника Крона, майора Кельха и сержанта Ульриха через плечо были перекинуты походные сумки. У Кельха таких сумок было две. Первым к Юрию обратился жрец высшего посвящения Кирзай:
–Капитан, у меня две новости, зависящие одна от другой: в гарнизон Отрэна прибыло подкрепление в сто солдат и десять офицеров, а это значит, что наш контингент может выступать войной против Норасса. И Вы, капитан Юрий, теперь официально на службе короля Ллория. Ваше жалование будет увеличено до тридцати золотых в неделю. А за каждую битву Вам выдадут сто золотых, за каждого убитого Вашей рукой солдата Люшкана пять золотых, а за офицера недельный оклад. Мирных жителей без крайней необходимости старайтесь не убивать. План похода и ещё некоторые детали Вашей службы, товарищ капитан, вы узнаете от ваших сослуживцев. Полковник Крон решил выступить завтра. И ещё Юрий, тут Глаза Кирзая загадочно заблестели, Вы приглашены на ритуал освящения оружия, который состоится сегодня после вечернего пиршества. Да хранит Вас Бог, Юрий!
Сказав, это Кирзай развернулся и вышел из комнаты своего замка, в которой жил Юрий, пришелец с земли, русский в теле шиханца – паладина Аркрона.
После ухода верховного жреца, Ульрих бросил свёрток, который держал в руках на убранную постель Юрия и сказал:
–Примеряйте обновку товарищ капитан.
Юрий заметил, что все три воина одеты в одинаковые кожаные куртки, кожаные штаны, полусапожки со шнуровкой и кожаные шляпы коричневого цвета. На плечах прапорщика, майора и полковника, были прикреплены погоны. Звездочки в королевстве Шихан заменяли полосы и у полковника было три сини полосы на красном фоне, у Кельха одна полоса на красном фоне, а мастер – сержант или старший прапорщик Ульрих имел погоны синего цвета без всяких отличительных знаков.
Кельх подошёл к Юрию и передал ему походную сумку, которая висела у него на левом плече.
Трое военных вышли и Юрий догадался, что в свитке лежит военная форма, наподобие той, в которую одеты Крон, Кельх и Ульрих, но перед периоблачением из гражданской одежды в военную, Юрий заглянул в походную сумку. Та была пуста.
Юрий положил сумку на кровать и развернул свёрток, в нём находился комплект кожаной одежды, шляпа, полусапожки с дополнительными двумя парами шнурков, темного цвета нижнее бельё и носки (их Юрий решил взять с собой как запасное), и вязанный из шерсти серый свитер, который скорее всего одевался под куртку, а также пояс из крашенной чёрной кожи. Погон, как заметил паладин, в свёртке не было.
Переодевшись в военную форму, капитан Юрий сложил гражданскую одежду в походную сумку. Его взгляд случайно упал на левое плечо. Потом Юрий посмотрел на правое. К кожаной куртке были пришиты погоны – четыре небольшие параллельные синие полоски на красном фоне. "Теперь я официально служу королевству Шихан и королю Ллорию", подумал Юрий. И сам не зная почему вздохнул.
За дверью его ждали старшие офицеры и Ульрих, тот как всегда курил трубку. Кельх подошёл к капитану и пожал ему руку, осмотрел человека в форме и одобрительно кивнул.
–А теперь, Юрий, сказал полковник Крон, пора выбирать оружие. Тут он отвёл взгляд в сторону Ульриха и сказал: если товарищ сержант изволит додымить.
Даже Юрий улыбнулся этой шутке, Кельх залился смехом, а сам Ульрих поперхнулся табачным дымом, улыбаясь. Полковник редко давал повод для смеха.
Юрий заметил в коридое замка скамью на которой лежало шесть мечей в ножнах и три бердыша были прислонены к подлокотникам скамью. Ульрих заметил направление взгляда паладина и объяснил:
–Это нас Кирзай надоумил, оставить своё оружие здесь. Ведь бедного Амруха, ты убил, как тебе думалось, защищаясь от него. Вот Кирзай и решил, что лучше тебя, Юрий, зря не гневить. Как думалось Кирзай был прав, ты бы напал на нас если бы мы были вооружены?
Три пары глаз внимательно смотрели на паладина и ждали его ответа. Юрий понимал, что честность этими людьми, возможно в противовес остольному обществу Шихана, цениться. Он был согласен с Кирзаем, поэтому сказал:
–Да Ульрих, я бы напал, даже не смотря на нашу дружбу, но не вини меня строго – это моя натура, я вряд ли смог бы её подавить за один раз.
Майор Кельх как то опечалился, при этом Крон остался спокойным, а Ульрих обрадовано произнёс:
–Выплачивайте мне пять золотых товарищ майор – он бы на нас всё равно напал, дружба как мне и раньше думалась, не должна быть помехой службы.
Кельх почти зло посмотрел на Ульриха и отдал ему пять золотых монет с чеканкой короля Ллория и королевства Шихан. Затем, подождав пока мастер – сержант докурит, трое мужчин вооружились двумя мечами и бердышом. Мечи военные повесили по обоим сторонам торса, а бердыш за спину. Вся процессия во главе с полковником Кроном направилась на нижний этажи башни.
Уже через двадцать минут офицеры и сержант стояли на полу первого этажа замка около неприметной, обитой железом, которое удерживали стальные болты, двери. Это была дверь в оружейную.
Еще десять минут ушло на поиск ключника и пять минут на разжигание факелов в оружейной комнате, которая имела размер больший комнаты для больших ритуалов. Внутри было всего три ряда стоек с оружием, тянувшихся от самой двери до противоположенной стены. На первой стойки были мечи, на второй бердыши, а на третьей арбалеты с колчанами стрел. По площади всей комнаты, были наставлены сундуки, обитые железом, в углу стоял точильный круг. Пахло маслом и сыростью. Юрий приступил к выбору оружия.
Он знал, что полный комплект вооружения включал два меча, бердыш, нож, арбалет и пятисот болтов, двадцать метательных пластин, кистень и два кинжала. Выбрав нужное оружие, паладин  проверил его остроту, разрезав лезвиями оружиями бумагу, которая специально для этих целей была сложена на одном из столиков в углу оружейной комнаты. К оружию прилагались ножны, крепления и для арбалетных болтов колчан. Надев на себя всё оружие, Юрий на секунду почувствовал себя настоящей боевой машиной, коей в своей земной жизни не являлся.
Паладин узнал от полковника Крона и о плане нападения на провинцию Люшкан. Перед городом Люнадо была всего две укреплённые деревни – гарнизона – небольшие поселения жителей которых принуждали подчиняться власти Норасса. Но на их помощь при военном налёте рассчитывать не приходилось.
Западная дорога, которая раньше была торговым трактом, была уничтожена сорок пять лет назад воинами Норасса и единственный путь к Люнадо – это восточная дорога из Отрэна, сворачивающая на север и огибая холмистое плоскогорье идущая далее строго на запад к провинции Люшкан, Люнадо и Норассу.
Первая застава стояла на небольшом холме в том месте, где дорога сворачивала на запад, а вторая деревня застава, более многочисленная по своему гарнизону, находилась на пути к столицы провинции Люшкан Люнадо. Всего на проведению операции по убийству Норасса полковник Крон получил пятьдесят рядовых солдат, троих сержантов, своего верного друга майора Кельха и воина – паладина. Шансы весьма хорошие, но всё же "весьма". По последним сообщениям доносчиков и перебежчиков, солдат у Норасса было около трёхсот. Полковник очень сильно надеялся на паладина.
Вечером того же дня в зале больших ритуалов состоялся ритуал освящения оружия. Кроме паладина Юрия на него из военных был приглашён только полковник Крон. Ритуал происходил поздно ночью.
Зал был хорошо освящён и можно было увидеть троих жрецов, сидящих на деревянных табуретах перед чашами, куда из порезанного левого предплечья стекала их собственная кровь. Одни из них был Кирзай, другой Диккин (тот факт, что Диккин, явно недолюбливающий Юрия, помогает ему морально в этом ритуале, удивил его). Стол, на который когда – то положили тало Паладина Аркрона, исчез. Помимо трёх жрецов темного ордена в комнате находились еще четыре юноши. Они были прислужниками темных жрецов. В скором времени двое из них пройдут посвящение и сами станут жрецами, и ритуалы, которые им чаще всего продёться совершать будут, ритуал освящения оружия и ритуал посева урожая.
Когда крови в чашах стало достаточно Кирзай подал знак и два прислужника подошли к нему, один к Диккину, а один к третьему жрецу. Юноши перевязали жрецам раны и двое из них вышли из зала для больших ритуалов. Вернулись они через пять минут, неся оружие армии короля Ллория: один нёс меч и арбалет, другой прислужник нёс бердыш. Когда прислужники с оружием проходили мимо Юрия, он заметил, что лезвие меча и бердыша тупое, а у арбалета не было тетивы. Он счёл это мерами безопасности.
Когда двое прислужников жрецов тёмного ордена вернулись, оставшиеся двое вынесли на середину комнаты деревянный стол, на который сложили оружие. Слева направо лег меч затем бердыш, а последним прислужники положили арбалет. Порядок был определён заранее и уже долгие годы не менялся.
Когда кровь у жрецов остановилась, начался ритуал освящения оружия.
Сам ритуал сводился к окроплению кровью каждым жрецом оружия и вычитывании определённых молитв. Ритуал закончился, как понял Юрий, когда оружие было окроплено трижды кровью и трижды были прочитаны молитвы. "Интересно кому молятся жрецы темного ордена?" подумал Юрий. Но, подумав, решил, что темный орден молиться всё таки Богу, пусть в их мир не приходил Христос, но Бога они почитают.
После ритуала полковник Крон попрощался с Кирзаем и пошёл спать, а Юрия Кирзай попросил остаться для разговора:
–Только Вы Юрий можете убить Норасса, чтобы облегчить Вашу задачу я дам Вам его портрет и кинжал, который обладает силой бороться со злом.
С этими слова Кирзай протянул Юрию свёрток бумаги, изображением внутрь и кинжал в ножнах с тремя голубыми камнями. Юрий показалось, что Кирзай хочет сказать что – то ещё, но тот пожелал спокойной ночи и проводил Юрия до его комнаты.
А ночью к Юрию пришла Эллоида…


Глава 7.
Дорога к первой деревни – форту, охранявшей проезд, была утомительно скучной. Погода была по – осеннему мерзкой своим холодным дождём и пронизывающим ветром. На пути армии Отрэна стояла три постоялых двора. Двое на восточном отрезке дороге, а один на западном. По пути армия Шихана встретила несколько пеших путников и один караван с небольшим числом охранников. До самого поворота на запад полковник Крон отвечал интересующимся его поездкой, что отряд едет на поздние учения в форт на озере. Форт назывался Оршэн (именно там служил паладин Аркрон). Эта ложи или дезинформация сводила на нет возможность столкнуться на пути с армией, высланной из Люнадо для остановки передового отряда Шиханцев.
Под вечер первого дня пути на расстоянии полукилометра стали видны огни постоялого двора. Отряд состоящий из пятидесяти шести человек ускорил шаг. Солдаты были пешие, а офицеры и сержанты имели коней, и ещё два коня везли тележку с провизией, некоторыми лекарствами и запасным оружием. Так же в отряде было трое гонцов.
Первый постоялый двор назывался "Лесная поляна". Когда Гант, Селия и Ульрих устроили солдат, они Юрий, Кельх и Крон решили выпить на свежем воздухе. Ульрих, отдыхавший в этом в "Лесной поляне" раньше, знал хорошее место. Он повёл своих товарищей в сторону от дороги Ии от постоялого двора по еле заметной тропинке в чаще леса. По склонившимся желтым листьям клёнов убегал последний солнечный луч, осветившей капли дождя на листьях, и наступили сумерки.
Юрий поднял голову и увидел на небе половину луны, то и дело скрываемую тучами, но когда компания из шести человек подошла к большому озеру с хрустальной чистотой воды, луну перестали закрывать тучи и неровный лунный свет озарил всё вокруг. Когда шли к этому месту Юрию казалось что всё его тело один большой кусок льда – так сильно он замерз. Особенно мерзд=ла правая рука, которая казалась покрылась изморозью. Юрий оглядел своих спутников, но признаков сильного переохлаждения не заметил.
Они вышли на восточный берег озера и все уже было решили остановиться, но Ульрих повел их на противоположенный берег озера. Проходя мимо воды Паладин с удивлением увидел на дне озера большого спящего сома, хотя глубина озера в этом месте была метра три и воды озера были совсем темными. Вдруг на Юрия напало страшное уныние. Ему даже не хотелось переставлять ноги, а чувства холода усилилось, правая рука уже просто вся была синяя от холода. Юрий дотронулся до своей правой ладони  указательным пальцем левой руки. И тут он увидел, что рука не синяя, а иссини – белая: на кисти скапливался снег, появляясь от центра ладони и равномерно распределяясь по пальцам, тыльной стороне, рёбрам ладони. От руки вверх в ночной осенний воздух поднимались клубы морозного воздуха. Юрий чувствовал в своей правой кисти то, что характерно для других органов человека, а точнее для его желудка. Его руке хотелось вырвать тот холод, то уныние, которое его переполняло.
Чтобы не повредить своим боевым товарищам, он направил правую кисть на озеро и как бы позволил рвотным массам выйти наружу.
То что увидел Юрий потрясло его воображения, хотя он играл в современные американские компьютерные видеоигры. Но это была не игра, это была объективная реальность.
Из правой руки паладина Юрия вышло иссини – белое облако и упало на озеро. Площадь покрыьтия облаком озера была около двадцати квадратных метров. Воды озера под воздействием этого облака превратились в лёд и спящему сому уже никогда не суждено было проснуться.
Эта мысль обрадовала Юрия, он улыбнулся. Уныние прошло, капитан повернулся к своим товарищам. Он увидел их изумлённые глаза и обратившись к Крону сказал:
–Обратно я вашим ходом.
Опустился на колени, потом на бок и заснул свернувшись клубком. Юрий мирно спал около замороженного озера, пятерых своих боевых товарищей и луны в небе, которая возрастала свой цикл…














































Глава 8.
Юрий проснулся от сильного покачивания. Сначала он решил, что его трясёт Ульрих или Кельх, но потом обратил внимание, что покачивание ритмичное. Юрий долго думал. Голова была пустая, солнце било прямо в глаза. И увидев солнце, паладин понял, где находиться. Он лежал в обозной тележки, предназначающейся для медикаментов и запасной провизии.
Юрий осмотрелся: так и есть. Его положили на тележку в той же одежде в которой он был на озере, накрыв шкурой медведя.
Эллоида рассказала ему, что тот случая когда его рука загорелась остался тайной, потому что служанки боялись скорой смерти от проклятия колдуна паладина. "Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным". Эти слова Христа из Евангелия как нельзя кстати подходили к сложившейся ситуации. Капитан не знал, как относятся к чародеям в королевстве короля  Ллория. Единственное его оправдание было то, что всё это произошло спонтанно без посредничества демонических сил. Что ж оставалось только ждать. Когда солнце перешло полуденную черту отряд остановился и вскоре к тележке, на которой подрёмывал Юрий подошёл сержант Гант.
Молча дал Юрию воды и вяленого мяса, он отошёл в начало процессии. Как раз тогда когда Юрий удовлетворил свой аппетит, к нему подошел Крон. Полковник сказал:
–Ради твоего интереса отвечу – ты спал полутора суток. Мы не надеялись что ты проснёшься. Хотели избить сержанта Ульриха, но тот оправдывался, что демонов на том озере не водилось уже давно. Он говорил, что демоны исчезни после обряда освящения проведенного жрецами темного ордена. Так на тебя напал демон?
–Нет. У нас есть время для разговора товарищ полковник?
–Ну, Крон оглянулся через плечо в начало процессии, полчаса времени я могу тебе уделить, но сначала скажи как себя чувствуешь?
–Как после попойки с Ульрихом и Гантом.
–Кстати о Ульрихе, потом он к тебе подойдёт. Какое – то дело у него к тебе. Не спрашивай.
Юрий начал свой рассказ, на протяжении которого полковник Крон пытался сохранить невозмутимость. Юрий не стал говорить, что он из другого мира. Проста сказал, что якобы потерял память после ритуала воскрешения. Так же он сказал, что с демонами не вступает в контакт и высказал предположение, что его способности связаны с циклом убывания и возрастания луны.
После десяти минут молчания, которые Юрию показались вечностью, Крон сказал:
–Я то думал, откуда у чистокровного шиханца такое смутное имя. А ты оказывается пришелец.
Юрий покраснел – полковник просчитал его на раз. Но всё же он отважился спросить:
–Так заметно, товарищ полковник?
Крон ответил:
–Ты как волк среди щенят. Всё время в напряжении, всё время ждешь атаки. Так может только гений военного искусства или чрезмерно подозрительный сумасшедший. Ты паладин Юрий, память о своём родном мире сохрани в сердце, как память о доме и помоги нам убить Норасса и ты будешь, возможно, героем. Ну, готов к атаке?
–Против кого?
–Против люшанцев. Мы прибыли за тем холмом начинаются их огороды. Ну, капитан?
–Я служу королю Ллорию и королевству Шихан.
С этими словами Паладин Юрий в звании капитана встал с остановившейся телеги и пошатываясь стал одевать на себя снаряжение. Полностью вооружившись, капитан отдал Честь полковнику, на что Крон ответил тем же.
–Жду тебя в штабе. Штаб – это большая палатка, охраняемая десятком солдат. Но сначала поговори с Ульрихом.
Крон развернулся и направился к штабу.   
Вскоре к Юрию подошел сержант Ульрих. В руках он нёс камкой – то свёрток. Он хотел заговорить первым, но капитан паладин его опередил:
–Если пришёл извиняться, то считай что и извинения приняты. Прими и мои извинения –из –  за меня тебя чуть не избили.
Лицо сержанта оторопело. Он сказал:
–Я думал Вы мне хребет сломаете, за то, что я проявил ваши магические свойства. Ну в общем, вот. Ульрих протянул капитану свёрток, потом, когда Юрий взял его, вытянулся в струнку и отрапортовал: Укреплённая деревня охраняется с юга и запада, иметься небольшой огород с площадь, на котором сейчас работают шесть солдат под руководством сержанта. Разведгруппа донесла, что в деревне нет гражданских жителей, одни воины провинции Люшан. Полковник Крон доверил операцию по захвату деревни Вам лично, капитан Юрий. 
Юрий дал знак, что ему нужно подумать. Он думал, внимательно смотря на свою левую кисть. Решение пришло внезапно. Паладин сказал:
–Нам нужно захватить сержанта в живых и мне с ним немного пообщаться. А что здесь, Ульрих?
Одновременно с вопросом Юрий развернул свёрток в нём оказался термос, а внутри термоса местное мороженное – замороженная сладкая вода. Паладин непонимающе смотрел на сержанта.
–От самой «Лесной поляны» вёз. Помимо того, что это лакомство говорят что оно хорошо восстанавливает силы.
Съев мороженное, Юрий отдал следующий приказ:
– Зови сюда Ганта и Сихию. Мне понадобитесь только вы.
–А Пронта взять?
–Лучше оставь его на страже: если что – то случиться с нами, он моментально доложить Крону.
Через пятнадцать минут четверо поджарых мужчин в коричневой кожи, вооруженные мечами и ножами пробирались от лагеря воинов Отрэна к огороду первой заставы Люшана, на которой сейчас работало семеро. Вокруг пояса паладина кольцом была обвязана пеньковая верёвка. Вскоре впереди показался огород. Юрий отдал приказ убить всех кроме сержант. Эта была его первая битва, и только в ней он понял своё превосходство, превосходство натренированного воина – паладина над обычным солдатом или даже сержантом.
Огород располагался в низине, а сама застава на холме. Отряд Юрия напал на лющанцев когда сержант был максимально близко к кустарнику за которым прятались Гант, Сихия, Ульрих и Юрий. Напал первым Юрий. Сержант из Люнадо подошел к кустам отлить, но вдруг перед ним возник незнакомый мужчина и ударил его рукоятью меча в лоб, так, что он потерял сознание. Затем сержанты стали расстреливать вражеских солдат. Три стрелы проткнули каждая по одному вражескому сердцу, но тут капитан паладин решил размяться. Юрий подал знак прекратить огонь и взяв два ножа огромными прыжками стал продвигаться к врагам. Ему понадобилось всего четыре таких прыжка, чтобы стать лицом к лицу с люшанцами. Паладин напал.
Первому солдату он одновременным движением навстречу распорол горло лезвиями ножей. Второй противник стоял справа от первого, а третий полураздетый (картошку они копали без рубашек) противник стоял слева. Если бы у врагов паладина Юрия было время подумать, то они поняли бы что дрожат уже не от холода, а от страха. Юрий сломал ногу в колене прямым ударом полусапожка и тут же, когда искалеченный солдат стал заваливаться на левую сломанную ногу, воткнул нож, который сжимал в правой руке в сердце солдата. Затем Юрий прыжком передвинулся к ещё живому противнику и метнул два ножа одновременно. Ножи попали в бедра солдата, но закричать времени у него не было: правая рука Юрий вырвала ему кадык. На всё ушло не больше семи секунд.
Юрий вытащил болты из тел убитых воинов –  лющанцев и свои ножи из бедер врага, обтёр их о торс убитого и положил в ножны. Затем капитан быстро побежал к оставленному в боевом безумии отряду и пленённому вражескому сержанту, которого ещё нужно было связать.
Оказалось, что Юрий ударил сержанта так сильно, что тот лишился не только чувств, но и жизни. Отдав стрелкам их болты, капитан приказал двигаться в лагерь. Труп он решил оставить в кустах. По дороге в штаб, лежавший в полуторакилометрах от укреплённой деревни, паладин искал пути менее кровопролитного взятия деревни, охраняющей путь к замку Норасса и когда его левая кисть стала гореть оранжево – рыжеватым огнём, который по его воли потух, такой путь у паладина появился. Он решил сжечь деревню, а есть ли там гражданские? Война есть война. На Земле он был таким же беспринципным и жестоким, поэтому от него жена ушла. Юрий посвятил в свой план сержантов и когда те выяснили что вход в укрепление был один на юге деревни и больше других солдат снаружи не было. Юрий подошел к западной стене и стал от неё в пятистах метрах.
Уже горело всё его левое предплечье и тут огонь объял его полностью, не причиняя вреда и не сжигая одежду. При этом Юрий стал смотреть на мир словно в зеленоватой дымке.
«Это глаз дракона». Юрий пребывал в трепете. Он расставил ноги шире плеч носками ботинок в разные стороны под углом сорок пять градусов, а ладони расположил друг против друга. Юрий чувствовал огромные потоки энергии которые шли к нему прмямо из земных недр, воздуха, находящейся недалеко отсюда речьке. Земля отдавала своё плодородие, воздух тепло, а вода в речке стала затхлой и та речка превратилась в болото. Сидящая на дереве белка превратилась в мумию, еще до того как коснулась земли. Она тоже отдала свою жизненную силу огненному шторму.
Юрию понадобилось всего три раза направить струю огня диаметром пять метров на деревню и от нее осталось одно пепелище. Огонь на теле мага стал потухать. Огонь как бы вернулся в центр левой ладони и исчез совсем. Юрий опустился на колени на растрескавшуюся землю под падающими крупными хлопьями снега. Постоял, смотря на уничтоженную первую заставу, и затем рухнул грудью на землю и заснул беспробудным сном.
Обычно ему не снились сны, но в этот раз ему приснилось чудовище с зелеными глазами, идущее за ним вдоль реки и высматривающее своими глазами момент для нападения. А эту реку Юрий никак не мог перейти, хотя глубиной она была ему по пояс, и он знал, что чудовище не пойдет за ним вброд.
   














Глава 9.
Паладин проснулся на твердой холодной земле и как вскоре понял на том же самом месте где и провалился в сон.
Юрий с трудом перевернулся на спину и стал смотреть в предрассветное небо. Он дал себе двадцать минут на отдых, затем с трудом поднялся на ноги. Восходящее солнце ударило в глаза, и зеленая рябь слетела с них. К Юрию снова вернулось нормальное цветоощущение.
Сперва он интуитивно направился к пепелищу, но увидев человеческий череп, обугленный и наполовину вросший в землю, понял что его помощь уже не понадобиться, все и так были убиты им. Вчера. Позавчера. Третьего дня?
Тут чья – то рука схватила за левое запястье Юрия. Это был враг, мелькнула в потухающем сознании Юрия, уступающем место инстинктам. Паладин освобождая руку от захвата, одновременноухватитлся своей правой кистью за предплечье врага. Дёрнул захваченную руку вверх и на себя, причем так чтобы локоть противника попал на плечо капитану. Оставалось только убить – причем его противник не успеет даже вскрикнуть от боли в плече.
Юрий молниеносно выхватил кинжал висящий на груди, сжал его обратным хватом (острием вниз, лезвием от себя) и движением снаружи – внутрь хотел распороть врагу горло, но тут…
Гант, которому Юрий сломал руку не выдержал жуткой боли в сломанной руки и издал страшный крик, после которого потерял сознание. Юрий бережно опустил израненное тело друга на стылую землю и отдал приказ:
–Мастер – сержант Ульрих, сержант Сихия ко-о-о-о мне!
Через минуту кусты зашевелились и оттуда, бряцая оружием, вышли Ульрих и Сихия, а под ногами Юрия стал приходить в себя Гант. Он увидел капитана и если бы умел молиться стал бы это делать, но в эту минуту он дал себе зарок, который потом выполнил – научиться молиться Господу Богу. Капитан помог Ганту подняться.
–Ты уж прости сержант, инстинкты. Будь они неладны. У нас в обозе есть лекарь? Спросилл Юрий Ульриха.
–Нет. Ганта лучше доставить в Отрэн.
–Хорошая идея штабс – сержант. Выдели троих солдат, зафиксируйте руку и пусть они отведут его к лекарям темных жрецов.
–Что здесь происходит?!
Голос полковника Крона был подобен грому среди ясного неба.
–Где застава ? Кто убил сержанта – люшанца? Что с Гантом?
Вперёд вышел Юрий:
–На все вопросы не ответить но я могу показать что случилось с заставой.
Трое сержантов вздрогнуло.
Паладин поднял вврех левую руку и струя пламени конусовидной форму взметнулась вверх на девять метров. Юрий словно перечеркнул своей рукой восходящее солнце. Огонь не упал на испуганных солдат, как если бы он был масленого происхождения, а втянулся в центр левой ладони паладина капитана армии короля Ллория со странным именем Юрий.
Сняв со своих людей, ответственность за свои действия, Юрий опустился на колени, улегся на бок и заснул крепким сном.
Во сне он дал бой тому чудовищу, что шло за ним вдоль реки и отрубив ему голову перешёл вброд реку и проснулся…






Глава 10.
Юрий проснулся в невероятном комфорте: он лежал укрытый медвежьей шкурой, его голова покоилась на нескольких шелковых подушках. И он был голый, но вскоре паладин заметил  свою одежду на прикроватной тумбочке слева. Справа стоял столик с едой: тарелка с нарезанным куриным мясом, кувшин с киселём, черный черствый хлеб и столовые приборы. Есть хотелось ужасно.
Утолив голод, Юрий оделся и в одежде сделал несколько боевых упражнений и упражнений на силу. Он махал ногами и руками, отжимался, приседал поочерёдно на левой и правой ногах, качал пресс. Он выполнил нормативы мастер – сержанта и очень устал и вспотел. Пот катился градом.
Тренировался Юрий в сорочке. Он одел свитер и куртку, зашнуровал сапоги и решил выйти из шатра, в котором находился. Но тут к нему вошел полковник Крон. Полковник внимательно его оглядел.
–Мы раздели тебя, чтобы убедиться, что на тебе нет ран. Понимаешь, иногда от неумелого использования магии они появляются. У нас в обозе есть маг, но он согласился отдать всё жалование тебе, если ты научишь его таким чудесам. Паладин, Юрий внимательно посмотрел на полковника Крона, ты уничтожил двадцать три вражеских солдата – это почти тысяча золотых, а у нас нет столько золота. Ты получишь сто золотых за битву. Но я думаю тебе наплевать на золото. Через два дня мы отправимся по западной дороге к следующей заставе и через три пеших дня пути достигнем её, а оттуда два конных дня до Люнадо. Честно и Кирзай и я, не думали, что удастся взять даже первую заставу, а тут полное разрушение и никаких жертв среди гражданских.
Юрий внимательно слушал. Полковник спросил:
–Кстати, почему ты был уверен, что застава без гражданских?
–Я так решил, товарищ полковник, потому что солдаты сами убирали овощи. В случае наличия гражданских, селян, те бы делали эту работу за армию Норасса.
–Ты искалечил Ганта. Он теперь по твоему приказу с моего разрешения поехал в Отрэн. После твоей раны он оправиться нескоро. К вашему сведению, товарищ капитан, Вы спали шесть часов с рассвета и сейчас третьей час дня. Сегодня я приглашаю Вас, капитан, на праздничный ужин в честь нашей победы.
Юрий с удовольствием принял это предложение.
–Ужин в девять, сказал полковник и вышел из шатра.
 «И у меня есть шесть часов, чтобы окончательно научиться управлять своими способностями», решил паладин Юрий.
Но вместо того чтобы испепелять и замораживать траву и деревья Юрий спал до тех самых пор пока поручик не разбудил его и не сказал ему, что ужин у полковника через полчаса.
Юрий не стал особо наряжаться по причине отсутствия второй верхней одежды для парада, поэтому он просто надел шляпу и вышел из шатра. Что подсказало взять с собой мешочек с золотом, но Юрий списал это на земную привычку брать с собой деньги.
Когда он вышел из шатра, уже смеркалось, но ночь полностью еще не наступила. Как найти шатер полковника?
Это оказалось просто, так как шатер полковника был единственный освящен у входа двумя факелами. Войдя в полковничий шатер, капитан увидел Кельха, Ульриха, Пронта и Сихию, сидящих за длинным обеденным столом, который сейчас сервировали солдаты – повара.
Сначала Юрий сел на самом затрапезном месте у входа, но майор Кельх тут же позвал его к себе и усадил на место слева от полковника.
–Хорошо, что я послал поручика, сказал Кельх.
–Спасибо, товарищ майор.
Кельх только махнул рукой. Всё и так было лучше некуда, и если бы Юрий захотел он мог бы остаться спать в своём шатре.
Ровно в девять появился Крон. Он единственный из всех присутствующих был облачен в парадный мундир – куртку из синего атласа с аксельбантами. Но это не помешало дружеской беседы трех офицеров и трех сержантов. Сначала полковник Крон, стоя с бокалом в руке сделал общее заявление (капитану Юрию в бокал налили просто ежевичного морса, зная что он не переносит алкоголь):
–Сегодня утором отряд паладина капитана Юрия сжег до тла заставу люшанцев. Предварительно ими было убито шестеро солдат и один сержант, копавших картошку. Солдаты выполняющие работу крестьян и навели на мысль товарища капитана сжечь заставу со всеми кто внутри, так как гражданских в ней точно  не было. Мы нашли двадцать три обгорелых черепа. В ходе этой операции был покалечен сержант Гант и он сейчас отправлен в Отрэн к лекарям темных жрецов. Паладину полагается одна тысяча сто золотых за такую работу, и мы все Вам выплатим товарищ капитан, а пока треть той суммы триста семьдесят золотых. Казначей!
В шатер вошел пожилой согбенный мужчина с умными глазами и небольшим сундуком в руках. Он поставил этот сундук на стол, открыл его ключом который носил на шее и вопросительно посмотрел на Юрия. Казначей спросил:
–Куда Вам товарищ капитан пересыпать золото. В этом сундуке ровно триста семьдесят монет.
–В мой кошель. Не задумываясь, ответил Юрий.
Вскоре золотые монеты оказались в мешочке для золота Юрия и казначей удалился, забрав с собой сундук. 
–Ну а теперь давайте праздновать, толи приказал, толи пошутил Крон.
Все принялись за еду. Юрию достался неплохой рябчик, морс из ежевики и черствый черный хлеб. Хотя такой хлеб ели все.
После ужина полковник опять сделал официальное заявление, смысл которого сводился к тому, что им нужно разработать стратегию следующей битвы с учетом новых сил паладина и попросил Юрия о демонстрации.
Капитан попросил принести незажженный факел. Когда факел был установлен, Юрий направил на навершие факела свою левую ладонь. Вскоре из центра левой ладони паладина вырвалась струйка пламени оранжево – желтого цвета и воспламенила факел. Присутствующие зааплодировали, но увидев, что Юрий направил на разгорающийся факел правую ладонь, умолкли.
Вызвать огонь из недр души паладина Аркрона было относительно просто – здесь требовалось концентрированная злость и определенный контроль. Сейчас Юрий пытался вызвать в себе то чувство, которое пережил на озере – щемящую сердце печаль. И еще Юрий запомнил, что холод шел не из центра ладони, а проходил через всю руку от центра тыльной части ладони. Так случилось и сейчас.
Вскоре от его правой ладони пошел, словно материализовавшийся холодный ветер, синие ленты холода, которые сначала потушили огонь, а потом нарастили лед на металлическом держателе.
Юрий почувствовал себя странно и решил, что лучше ему отдохнуть. Как только он дотронулся до подушки и сомкнул глаза, он тут же заснул. Ему ничего не снилось.
   
   
   
 

Глава 11.
Вторая укреплённая деревня стояла в большой болотистой низине. Хотя землю болотистой мог сделать дождь льющий последние два дня. В этой деревни были гражданские крестьяне – батраки и даже их жены и дети. Чтобы избежать кровопролития полковник Крон вызвал люшанцев на бой стенка на стенку – самый распространённый вид массовых столкновений оказывается не только у нас в России. Когда ворота заставы были открыты, но их никто не охранял, Крон подошёл к ним почти вплотную и метнул нож с символом темных жрецов на торце – круге с пересекающимися линиями. Затем быстро убежал, скрываясь от возможного преследования. К полудню вызов был принят.
Ворота укрепленной деревни открылись и из неё вышло сорок три воина провинции Люшкан. Все они были вооружены примерно также как и воины королевства Шихан. Против них вышли сорок вооруженных солдат с мечами наголо и бердышами за спиной, в центре процессии шествовал паладин. С флангов воинов Отрэна прикрывали по пять арбалетчиков. Когда обе процессии сошлись, началась кровавая битва стенка на стенку с добиванием выживших.
С тех самых пор как Юрий увидел укрепленную деревню, вторую по счету, он понял что использовать магию не будет по двум причинам. Во – первых в деревни были гражданские, а во – вторых свои магические силы он решил приберечь до битвы с защитниками замка Люнадо, которых по словам разведки не меньше ста человек. Юрий вступил в бой.
Первого своего противника он поразил кистенём в лицо. Этот удар скорее всего убил люшанца, но Юрий, державший в левой руке нож остриём вниз лезвием от себя, потянул назад свою правую руку, отбрасывая кистень на землю позади себя (кистень попал в лицо одному из трусливых воинов Отрэна и сломал ему нос, что полностью его деморализовало), а левую руку, вооруженную ножом подал вперед вправо, метясь в левую половину груди лющанца с изуродованным лицом. Кровавая струя вырвалась из пронзённого сердца и на секунду ослепила паладина. Это было не первое убийство капитана Аркрона и не первое убийства хозяина тела Аркрона Юрия, но именно сейчас, Юрий понял то же что и Аркрон много лет назад – красоту смерти. Своеобразная танатофилия, инстинкт смерти. Сам барьер умирания четко разделяющий мир на живых и усопших.
Кровь люшанца ослепила Юрия на секунду и еще три секунды он, смотря на поле боя, закипал безумной яростью, которая не походила и на жажду убийства и на отчаянные попытки труса обелить себя. Спустя шесть секунд после убийства люшанского солдата, Юрий был полностью готов к бою психологически.
На него бежал вооруженный топором люшанец в черной куртке и черной шляпе(почти все воины Люнадо были облачены в черную кожу, за исключением офицеров, дравшихся в серебряных нагрудниках с гербом Люнадо – летающей змеёй). Паладин переложил нож в правую руку и метнул его в бегущего человека с топором. Надеявшийся на легкую добычу мужчина перед смертью успел только заметить блестящий предмет, летящий в него, а потом остриё ножа пробило ему горло и он умер.
Юрий достал из сумки с оружием тяжёлый кастет с четырьмя шипами над каждым пальцем. Кастет Юрий одел на левую кисть – так ему было удобней. На него бежало уже трое врагов. Люшмнские воины бежали строем на бегущий посередине вдруг на расстоянии пяти метров от офицера Шихана вскрикнув, остановился: из его правой грудной мышцы торчал металлический четырехугольник – метательная пластина воинов Шихана, которую использ-овали только опытные офицеры и сержанты, ну и конечно паладины, а также разбойники всех мастей и разливов. Вскоре еще одно метательная пластина вонзилась солдату в левую половину груди и ещё одна в его левую скулу. Он был деморализован. Но его друзья бежали навстречу как они думали боевой славе, а на самом деле были подобны кроликам самостоятельно идущим в пасть удава. Боец, подошедший к капитану Юрий справа замахнулся мечом.
Он бил сверху – вниз, метя по голове капитана, недостаточно быстро и четко. Что бы уйти от удара Юрий сделал сложное движение: прогнулся под лезвием меча и скорее интуитивно почувствовав, чем увидев выполнил «летающее колено» - удар коленом снизу в прыжке. Его колено, покрытое коричневой кожей, кожей и сухожилиями с узлами мышц, врезалось в отвислое брюхо второго мечника. Тот захрипел. Но Юрию нельзя было его добить – сзади подкрадывался объятый страхом и вооруженный мечом люшанский солдат. Паладин развернулся к противнику.
ПО габаритам это был крупный мужчина, а точнее мужик с похмельным лицом, искаженным ужасом. Похоже, люшанец догадался, что ему встретилась на поле боя страшная сказка, которой в детсве его пугали – живой паладин. Мужчина понимал, что это конец, но собрав волю в кулак попытался ударить. У него хорошо получалось всего два удара один из которых он уже показал, второй удар это секущий удар лезвием наружу. Дварх – воин сейчас сражавшийся с паладином, попытался отсечь ему правую руку по плечо. Он сделал замах.
Юрий на Земле дравшийся всего два раза (в первом классе и защищая сестру от вора) скорее всего умер бы в этом бою, но боевые рефлексы паладина взяли верх над природной трусостью человека. Юрий прошел под мечом и, оказавшись позади врага, нанес ему сильный прямой  удар ногой в подколенный сгиб левой ноги. Сустав не выдержал удара и сломался. Воин с криком упал на землю. Юрий подпрыгнул и опустил свой левый кулак, вооруженный кастетом на затылок врага. Последнее, что видел Дварх, была пожухлая осенняя трава. Потом его череп треснул, мозг повредился и он умер. Юрий развернулся к третьему противнику.
Тот стоял, используя меч как опору и держась левой рукой за живот. В одно мгновение он поднял подбородок, пытаясь втянуть в легкие больше воздуха, и тут острая метательная пластина вспорола ему горло.
К тому времени как Юрий разбил череп воину, истыканному метательными пластинами, бой был окончен. Увидев полковника Крона выдергивающего свой кинжал из ворот укрепленной деревни, Юрий понял, что эта битва за ними…
Вечером этого же дня Юрий сидел около камина в одном из домов деревенской знати деревни заставы, слышал звук гулянки и усердно молился за убитых им людей и за своё спасение из этого жестокого, но рационального мира. Ложась спать он не знал услышал ли Господь его молитву.
















Глава 12.
Паладин смотрел на город Люнадо, прячась за обломки толи скалы толи просто грудой камней. Сопровождающий его отряд из двенадцати добровольцев и сержанта Ульриха также рассыпался среди обломков камней самый высокий из которых достигал иногда середины груди Юрия.
Город Люнадо в принце ничем не отличался от Отрэна, только географией расположения, отсутствием церкви темных жрецов и цитаделью возвышающейся на пятьдесят метров на землёй, стоящей посередине города. Отбрасываемая резиденцией Норасса тень пересекла городскую стену. Стены были всего лишь пятнадцать метров в высоту, причем река текущая от города огибающая крепость Люнадо подходила к самой крепостной стене и в том месте можно было увидеть небольшой пляж.
После успешного штурма крепости – деревни её заняли солдаты королевства Шихан, а убивать лорда Норасса (Норасс и вправду имел титул лорда) отправились только неженатые добровольцы, Юрий и сержант Ульрих.
Юрий надоело смотреть на вражеский город и он очень медленно перекатился за ближайщий валун и достал из своей походной сумки печённую картофелену. Капитан шиханской армии успел съесть три картошки, прежде чем к нему подполз Ульрих. Юрий протянул ему картофелину, а Ульрих в свою очередь протянул командиру древесный бочонок с квасом. Юрий с жадностью выпил и посмотрел на закатное солнце. Он спросил Ульриха:
–Ты умеешь определять время по луне и звёздам?
–Да, товарищ капитан.
–Тогда разбуди меня когда будет три часа ночи. Никому не высовываться. Если захочется по нужде идите, а точнее ползите в лес. С плоскогорья сходить только за водой. И сержант – Ульрих его внимательно слушал – разреши им поспать.
Засыпая, Юрий вспомнил, что неженатых солдат в отряде полковника Крона было двенадцать. Во сне ему привиделась Москва.
Стоя на городской стене Люнадо, Юрий смотрел на звезды. Он впервые внимательно на них посмотрел в этом мире. Вот Большая Медведица, вот Меркурий. Такое ощущение, что он в России, в средней полосе. Никаких тебе двух солнц или трёх лун. Юрий потянулся.
То как он залез на стену это целая история. Паладин страшно боялся высоты и тем не менее закинул кошку и полез на отвесную городскую стену. Капитан приказал шатбс – сержант Ульриху дать ему два часа после которых или уходить по реке или через лес или в крайнем случае по дороге. Он обещал Ульриху, что убьёт Норасса и сразу назад. Но Юрий соврал. Паладин планировал убить вообще всех люшанских воинов. Власть –  народу, смерть – фашистам!
Юрий огляделся по сторонам: первый часовой спал от него в пятидесяти метрах. Больше на этой стене часовых не было. Луна скрылась за облаками.
Юрий вальяжной походкой подошёл к часовому. Это был усатый юнец лет двадцати шести. Юрий знал, что в караул в городах отправляли проштрафившихся солдат. Этот напоминал хронического алкоголика. Капитан Юрий убил его ударом каблука в переносицу. Прямой удар ногой был настолько сильным, что вмял нос в череп. Люшанец с невнятным звуком умер, так и не раскрыв своих пьяных глаз. Теперь к следующему.
Юрий осторожно пробирался к своей цели – цитадели, возвышающейся над городом Люнадо. Там обитал Норрасс.
Как не странно это звучит, но паладин не встретил никого на своем пути.
Он остановился напротив балкона по всей видимости, ведущего в чьи – то покои. Лучше бы в покои Норасса. Кто знает.
Нижняя платформа балкона была на высоте макушки Юрий. Он прыгнул. Зацепился и подтянулся. Перелез через перила.
Створки двери были распахнуты. Юрий вошел.
Его взору предстала довольно большая комната, совмещающая в себе одновременно спальню и пыточную палату. Взглядом Юрий скользнул по широкой кровати, на которой дрых моложавый мужчина с лицом аристократа. Тонкие губы неприятно кривились во сне. Пока правителю Люнадо (а это был он – Юрий навсегда запомнил его портрет семидесятилетней давности) снились сны. Обнаженная девушка стояла привязанная к колоне в центре этой комнаты. Вся её прекрасная грудь была исполосанна кнутом, на лице виднелся свежий шрам. Еще одна «нижняя» висела под потолком на специальных крючьях. Ещё одна мазохистка отдыхала рядом с господином. Видно эта девица удостоилась особой чести. На сегодня по крайней мере. Все четверо либо спали либо были без сознания.
Юрий выбрал идеальное время для атаки. С трех утра до пяти утра у человека самый крепкий сон. В армии это время называют «собачея вахта». Юрий давно понял почему Норасса практически бессмертен.
Как казалось Юрию – Норасс такой же как он сам. Живой мертвец. Тут работал древний принцип о клине, вышибаемом клином. Юрий достал кинжал стремя голубыми камнями. Оружие против мертвецов. Он переложил кинжал в левую кисть, а правой сжал рукоять меча.
«Если не поможет добавим», решил Юрий и пронзил сердце Норасса кинжалом, которым когда – то убили живого мертвеца. От жуткой боли, правда длившейся всего мгновение Норасс открыл глаза, но он ничего не видел.
Правитель Люнадо, дворянин ренегад двора Шихана, герцог люшанский и всего Шихана, величественнейший Норасс был мертв.
Юрий достал кинжал из раны мертвого человека. Паладин случайно обронил взгляд на рукоять один из камней голубого цвета как будто потемнел. Может быть в этом кмне теперь находиться душа проклятого Норасса.
Капитан Юрий, паладин из ордена Убийцы королевской армии Шихана взвалил на плечи мертвеца Норасса и пошел к балконной двери. Ни одна из девушек – рабынь не проснулась…