Рождество в Рюссельхайме гл. 12

романа «Опавшие листья».
               

Германия, 1908…

Рождество 1908 года Фридрих и Яков собирались провести в Рюссельхайме. Яков ездил домой в Россию только на летних каникулах – это  было далеко и дорого для «бедного студента». К тому же добрая фрау Байер настойчиво приглашала Якова в свой дом, желая, хотя бы частично, возместить ему отсутствие родных.

Фридрих заблаговременно пошел на железнодорожный вокзал за билетами, чтобы не толпиться в очередях в день отъезда. И здесь, в полупустом зале вокзала, у окошка кассы Фридрих неожиданно столкнулся с Луизой. Оба были приятно  удивлены. Фридрих галантно уступил первенство у кассы молодой девушке. Но когда услышал, как она сказала кассирше: «Один билет до Рюссельхайма»,- не удержался и воскликнул:
- Как, Вы тоже едете в Рюссельхайм?!
- Да, к тетушке на Рождество, - пояснила Луиза.
Фридрих устыдился своей несдержанности. Он попытался сохранить приличествующую учтивость.
- Как весело Вы проведете каникулы в Рюссельхайме! – с улыбкой сказал он.
Луиза Вельгемина удивленно подняла бровь.
- Я имел в виду, - снова поправил себя Фридрих, - что у Вашей тетушки, должно быть, есть дети Вашего возраста, с которыми Вы…
- Ах, нет, - остановила его девушка. – Моя тетушка живет в уединении. Да и Рюссельхайм такой маленький и тихий город, … кажется, что в нем живут лишь одни старики.
- Вовсе нет, - горячо возразил Фридрих. – В Рюссельхайме много молодежи. Я, например, один из них.
Луиза с интересом посмотрела на Фридриха.
- Разрешите представиться, - выпрямился он, - Фридрих Байер, сын финансиста из Рюссельхайма.
Девушка сделала очаровательный книксен и приветливо представилась:
- Луиза Вельгемина  Хабермаз,  дочь аптекаря из Дармштадта.
Фридрих вежливо склонил голову и осмелился поцеловать девушке руку.

Они вместе шли по залу вокзала, продолжая непринужденно разговаривать.
- В Рюссельхайме каждый год на Рождество устраивается большой молодежный бал. Разрешите пригласить Вас на бал, и Вы увидите, как много в нашем городе достойных молодых людей и как весело можно провести у нас каникулы, - заливался соловьем Фридрих.
- Что ж, это было бы весьма кстати, - одобрила его Луиза.

Фридрих проводил девушку до самого ее дома. А когда распрощался с ней и остался на зимней улице один,  вдруг понял, что его мечта познакомиться с Луизой, сбылась. Вот так просто – и сбылась!
 
От нахлынувшей на него радости ноги Фридриха стали заплетаться, как у пьяного. В квартиру, где его ждал Яков, Фридрих пришел совсем ослабевшим. Он только и смог вымолвить «сбылось!»  - и, как подкошенный,  упал на диван.

Домой в этот раз Фридрих не ехал – летел! Летел на крыльях любви. Яков радовался удаче друга. Перед семьей Байеров они предстали сияющие, как два золотых талера.  Блеск отсвечивался в  глазах Марии.

По просьбе Фридриха папаша Байер давно приобрел два билета на Рождественский бал, и Фридрих нетерпеливо отсчитывал  время, непрерывно крутясь у зеркала. Яков усердно трудился над курсовой. Марихен бесшумно витала между ними, а в своей комнате в присутствии матери с восторгом примеряла свои обновки.

- Марихен, - пыталась осторожно урезонить ее мать, - почему ты так уверена, что пойдешь на бал вместе с ними?
- А как может быть иначе? – рассмеялась в ответ девушка. – Фридрих познакомился с Луизой, а у Якова нет своей девушки. С кем же он пойдет, кроме меня?
- Но ведь он официально не приглашал тебя?
- Ах, мама! Какая между нами может быть официальность? Ну, хорошо, чтобы ты понапрасну не волновалась, я спрошу у него во время ужина.

Однако за ужином на вопрос Марии, с кем он собирается идти на Рождественский бал, Яков, удивленный вопросом, спокойно ответил:
- Я вообще не собираюсь идти на бал.
Мертвыми губами Мария произнесла:
- Почему?
- А что мне там делать?

Якова вовсе не привлекала перспектива оказаться «третим лишним», он не хотел никоим образом помешать своему другу на первом свидании, отнять у него несколько драгоценных минут общения с его возлюбленной. 
- Посижу лучше над чертежами. Сессия близится, а работы еще много осталось, - объяснил Яков.
Мария тихо вышла из-за стола.

- Я что-то не так сказал? – заволновался Яков.
- Нет, все в порядке, - ответила фрау Байер. – Пойду узнаю, в чем дело.
Ужин закончился в полном молчании.

Яков подошел к комнате Марии и тихо постучал в дверь. Вышла фрау Байер.
- Прошу меня простить, - склонил голову Яков, - я не знал, что Мария хочет на бал.
Фрау Байер мягко улыбнулась.
- Какая девушка хочет остаться, подобно Золушке, дома и перебирать чечевицу, когда все ее подруги спешат на бал?
- Простите меня еще раз: я полагал, что у Марихен есть свои друзья?

Из гостиной появился герр Байер.
- А вы с ней разве не друзья? – спросил он в продолжение разговора.
Яков, наконец, понял, чего от него ожидала вся семья.
- Я просто деревенский болван, - сказал он, потупив голову.
- Ну что вы, друг мой! – добродушно рассмеялся герр Байер. – Вы к себе несправедливы! И потом, каким же родителям хочется, чтобы их дочь пошла на бал с болваном! - Идем, дорогая, - сказал он, обнимая рукой жену за талию. – Молодые сами разберутся, кто в каких чинах состоит!

Яков еще раз постучал в дверь. Ответа не последовало. Яков открыл дверь и вошел.

Мария сидела поникшая. На кровати лежало новое платье цвета небесной синевы.
Всей душой почувствовав боль девушки, Яков подошел к ней и опустился на одно колено.
- Марихен, птичка моя! – Яков взял руки девушки и приложил их к своему лицу. – Прости, что я обидел тебя… Марихен, ты не Золушка, ты – принцесса! И я бесконечно рад, что имею честь сопроводить тебя на бал. Пусть все увидят твою красоту!

Согретая его искренней интонацией, Мария подняла голову. Небесные ее глаза совершенно просохли от слез.
- А где же мои хрустальные башмачки? – лукаво  улыбнулась она.
- О! Пойдем спросим об этом у нашей доброй феи фрау Байер!
Яков встал и подал Марии руку.
- И чаю заодно попросим. Ты ведь не пила чая за ужином? И у меня тогда к нему желание пропало.  Давай  не будем нарушать порядок.  Пойдем?
Взявшись за руки, как помирившиеся дети, они вышли из комнаты Марии.

... Праздничным вечером Фридрих, Яков и Мария шли через городскую площадь к дому, где жила тетушка Луизы. 

Медленно падал крупный снег, будто рваные куски ваты, покрывая  землю легким пушистым ковром.  На темно-синем  небе тускло светилась большая неровная луна, похожая на  снежный ком, который дети накатывают  в основание снеговика. Белой шубой укрыла свой праздничный наряд  городская рождественская елка.

Вечер был тих, воздух свеж и морозен, но никому на площади не было холодно, может быть оттого, что все окна трех-, четырехэтажных домов, окружающих площадь, заливали ее теплым светом. Были открыты ларьки и палатки рождественской ярмарки, люди покупали подарки родным , стояли, беседуя, и не спешили расходиться по домам, пропитываясь красотой и волшебством наступающего праздника.

Бал удался на славу. Луиза Вельгемина оказалась приятной общительной девушкой.  Она и Мария сразу понравились друг другу. В их обществе Яков совсем не чувствовал никакого смущения, его страх оказаться лишним на чужом балу растаял мгновенно, как снежинка на щеке. Глядя на друга и его избранницу, к Якову как-то сама собой  пришла убежденность, что Луиза приметила Фридриха гораздо раньше, чем он ее, и сделала все возможное для того, чтобы счастливый случай свел их у кассы вокзала.

Фридрих был счастлив и так и фонтанировал веселыми шутками и остроумными остротами. Один только раз острый холодок тревоги пробежал по его спине. Это было тогда, когда он увидел, как двое молодых парней приближались к их компании. Это были внуки Адама Опеля, отца-основателя автомобильной компании. Парни были красивы, с хорошими манерами, и один из них, Альфред, вполне мог составить конкуренцию Фридриху.

Чуть дрогнувшим голосом Фридрих представил наследников Опеля своим друзьям, подчеркнув их принадлежность к династии автопромышленников.
- Наша семья уже имеет свой «Опель», поэтому  заранее приглашаю всех первым весенним деньком выехать на пикник, - сказал Фридрих.
Молодые люди переглянулись.
- Мы на пикник обычно на велосипедах ездим, - словно оправдываясь, сказал Альфред.

В его словах было столько непосредственности, что все весело рассмеялись. Луиза не сводила восхищенных  глаз с Фридриха, и Яков снова отметил про себя, что никто другой эту девушку не заинтересует и конкурировать с Фридрихом не сможет.  Он мысленно поздравил друга.

Вскоре начались танцы. Яков танцевал исключительно с Марией. Она была  так ослепительно красива, так весела,  и ничуть не удивилась его несомненному танцевальному мастерству, которое восприняла как само собой разумеющееся естественное умение.  Музыка кружила пары, радость кружила головы.

 А в это время дома супруги Байеры вели серьезный разговор.
- Что это за фортель выкинула сегодня за ужином Марихен? – строго спросил герр Байер жену.
- Бедняжка не смогла скрыть своего отчаяния…, - сокрушенно ответила она.
- Откуда это отчаяние вообще возникло?
- … Ну, ты же слышал, дорогой, что Яков отказался идти на бал…
- Я понял, что Яков и не приглашал Марихен. Почему же она была уверена, что пойдет вместе с ним?
- Потому что она этого очень хотела.

- Хм! – герр Байер оставался недовольным. – Почему же ты не просчитала ситуацию и заранее не повлияла на Якова?
- Как?
- Мне учить тебя вашим женским хитростям?
- На него невозможно повлиять, - с сожалением сказала фрау Байер. – К тому же он так редко у нас бывает.
- Тогда повлияй на нее.
Любящий отец был тверд.
- Это невозможно, - теперь уже виновато ответила мать.

- Еще скажи, что не выхода! – совсем расстроился отец. – У нас одна дочь, сокровище наше, и мы обязаны сделать все для ее счастья. … Надо подойти к проблеме с другой стороны. … Говоришь, «редко бывает»… Поговорю с герром Опелем, чтоб предложил Якову практику на своем заводе в Рюссельхайме. Тогда Яков и Мария смогут видеться каждый день.

Фрау Байер одарила мужа благодарным взглядом.