Редактор заборов

Жила Девочка. Была Девочка редактор. Редактор заборов. Решительно Главный Редактор Заборов Всего – вот так полностью называлась ее должность. Восхитительная аббревиатура РГРЗВ звучала как название военной техники, и Девочка иногда пользовалась этим в борьбе с неприятностями. «Да у меня – РГРЗВ!» - небрежно бросала она и выигрывала. РГРЗВ при любом раскладе были козырями.
На работу Девочка ходила по утрам. Ну, как правило, по утрам, когда на улицах еще не было вообще никого. По карманам были краски, баллончики с аэрозолем, прочие вещи, необходимые редактору заборов. «Икс, игрек и невесть как затесавшаяся к латыни кириллическая «и» краткая», - рассматривала Девочка очередное откровение, вдруг взявшее автора прямо за горло и выплеснутое им непосредственно на забор. Если заглянув за забор, Девочка видела дрова, то в соответствии с истиной и вносила правки. Три буквы закрашивались, наносилась правильная надпись. Если за забором была стройка, так и подписывалось. Надписи «Я люблю тебя, катеночик!» и прочие на ту же тему редактуре не подвергались: на месте нанесения букв была отчетливо видна любовь. «Стало быть, и править нечего…» - размышляла Девочка.
А потом пришло к Девочке Озарение. Образованием исключительно филологическое. «Коллега, стало быть», - уважительно думала Девочка, когда стала размышлять на эту тему (в скобках отметим: произошло это не скоро). Утром, как обычно, Девочка работала. За очередным забором, вместо анонсированного надписью мужского полового органа, была помойка. Констатировать такую реальность Девочке не хотелось. «Член… - быстро подобрала она синоним надписи, - предложения… - продолжила она ассоциациями, - подлежащее… сказуемое… обстоятельство…» - вспоминала она теорию. Времени до того, как Город проснется, и все побегут стремглав на работу, оставалось очень немного, поэтому Девочка, закрасив сакраментальное слово, подумала: «Член предложения – подлежащее». И быстро написала первый пришедший в голову пример: «Я гуляю по Праге». Подчеркнула все слова, согласно правилам русского языка, и на этом ее рабочий день закончился.
С тех пор она пользовалась преимущественно этим методом редактуры заборов. Добрые жители ее Города довольно часто предоставляли ей возможность исправить лаконичное слово из трех букв на любой из членов предложения, встречающихся в русском языке. Девочка красочно описывала обстоятельства и времени, и места, радостно рисовала на заборах дополнения к своей жизни, твердой рукой писала определения себя и своего Мира. Работа кипела до лета. В июне случился у редактора заборов отпуск, и она отправилась в Прагу.
На следующий день по приезду она шагала к Карлову мосту и мурлыкала про себя: «Я гуляю по Праге… я гуляю по Праге…» Фраза показалась ей как-то странно знакомой… «Я гуляю по Праге… я… гуляю… по Праге… Забор!!!» - вспомнив, она даже хлопнула себя по лбу, шедший рядом прохожий улыбнулся.
«Я гуляю по Праге!» - пела Девочка, гладя ладонью камни башен Карлова моста, и не старалась вспомнить, что же она там написала на заборах еще, потому что было ей сейчас не до того – слишком ярко пахло летом, Прагой и Влтавой.