Мода и нравственность

                "Я часто слышу: "Демократия! Свобода!"
                Да, демократия – это свобода. Свобода высказывания.
                Но не свобода поведения. А мы перепутали эти вещи.
                На самом же деле никакая демократия не может оправдать
                матерщину, плевки на улице и прочие безобразия."

                ЮРИЙ СОЛОМИН, народный артист СССР,
                художественный руководитель Малого театра
 


Умеем ли мы трезво оценивать модные веяния? Умеем ли им противостоять, если нужно? Или окунаемся в них с головой, не успевая разобрать, что же это нам на этот раз "подсунули"? Разумеется, первый вопрос: "Зачем? Мода не значит "плохо"! Зачем ей противиться?" Ни в коем случае не утверждаю, что "мода" и "плохо" – слова синонимически окрашенные.

Но наше безотказное отношение ко всем ее советам привело к потере нравственности целого поколения, свобода поведения распространилась в большей или меньшей степени на все слои общества. Не хочу сказать, что нужно надеть паранджу, забыть о цивилизации и светском образе жизни. Но нельзя забывать о культуре поведения, об уважении к себе (прежде всего) и к окружающим.

Слишком сильно распространились пошлость и развратное поведение. Самоцелью трудовой деятельности явились исключительно деньги в ущерб ее смыслу и качеству. Итак, к основным "модностям" можно отнести:

– высокооплачиваемую работу, даже если она бессмысленна, неинтересна или основана на обмане людей;

– ежегодную смену мест трудовой деятельности в погоне за большими деньгами;

– хождение на работу в вечерних и пляжных туалетах, особенно модно их смешение, в результате чего рождаются поражающие своей бестактностью и неуместностью наряды стиля развратной вечеринки; в свою очередь, поглощение последним всех других стилей одежды и распространение его на любые виды занятий;

– появление на пляже в открытых до ниток купальных костюмах, либо же полностью отсутствующих (собственно говоря, нудизм), желательно – в многолюдных местах, иначе пропадает сам "смысл" такого стриптиза;

– определение лучшего "бой-френда" как "правильного пацана", разговаривающего на соответствующем жаргоне, с хорошей недвижимостью в стране проживания, на крутой тачке, с дачей на Канарских островах, зачастую при полном "отсутствии всякого присутствия" в голове; соответственно, определение лучшей "герл-френд" как девочки развязного и доступного поведения со всеми вытекающими отсюда последствиями;

– публичное проявление своих пылких любовных чувств, стремление к постоянной демонстрации всем и вся своей нескончаемой любвеобильности к объекту обожания (а ведь известно, что чем больше показухи, тем меньше на самом деле чувств);

– любое проявление гомосексуальных наклонностей, даже если в действительности они отсутствуют, стремление хотя бы на словах быть лицом с нетрадиционной сексуальной ориентацией; в случае неприязни к проявлению подобных наклонностей ежеминутное отпускание пошлых шуточек по этому поводу, ведь иначе ты "отстал от жизни";

– замену законного брака простым сожительством для удобства смены партнера с периодичностью наиболее подходящей извращенному вездесущими порнофильмами зову плоти и качеству серого вещества в черепной коробке; да и вообще более легкое, поверхностное отношение к жизни, красиво маскирующееся в понятии "гражданский брак" под повышенное чувство ответственности в отношении семейных уз, воспитания детей, полностью отсутствовавшее, по "вдолбленным" модой понятиям, у предшествовавших поколений;

– отсутствие желания заводить собственных детей и усыновление после сорока лет несчастных негритят из голодающей Африки (цели – различные, и чем экзотичнее ребенок – тем чаще это просто престиж, известность).

Несчастье в том, что это именно мода. А моде старается следовать множество людей, иногда даже подсознательно. Если укоренить в сознании людей "немодность" подобных вещей, то они поблекнут, некоторые, может быть, даже перестанут существовать.

Но тенденция пока обратная. Указанные понятия все более и более внедряются в нашу жизнь, затягивая, как омут, сначала наименее стойких к воздействию внешней среды, затем тех, кто пытался противостоять им хоть чуть-чуть, затем все более и более стойких и имеющих свои моральные и жизненные принципы и т.д. Мотивация внедрения в общественное сознание подобных "модностей" хорошо продумана, так как развратом можно привлечь только самых нестойких, к следующим и следующим "пластам" нужно подходить с умом, завуалируя истинную цель лучше и лучше, желательно под благородные понятия, присутствие которых среди моральных принципов человека не только оправданно, но желательно, необходимо или, во всяком случае, представляет последнего в выгодном свете по отношению к другим представителям общества (хотя бы упомянутое выше повышенное чувство ответственности).

Может быть, кто-то скажет, что так было всегда? И будет абсолютно прав! Но лишь в том, что таковыми были всегда люди и времена. Обратимся к классике: "… в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем)…" (Толстой Л.Н. Война и мир. Т. 2. Часть 3. разд. XXI).

Не меняется ничего! Кроме моды… Именно она внедряется в нашу жизнь и творит чудеса. Подобная сегодняшней, она была и раньше: активизируясь, деформировала человеческие умы, затихая, давала шире распространиться, расцвести лучшим человеческим качествам, дремавшим до того.

Особенно же сильно подобная мода бороздит головы молодежи, стремящейся к новшествам, открытиям… И раньше, и сейчас. Обратимся к классике еще раз. Однажды, на Рождестве, Сергей Сергеевич Сапожков собрал жильцов, членов так называемой "Центральной станции по борьбе с бытом" (впечатляет уже само название), помещавшейся в квартире инженера Ивана Ильича Телегина, и сказал им следующее: "Мы – новые Колумбы! Мы – гениальные возбудители! Мы – семена нового человечества! Мы требуем от заплывшего жиром буржуазного общества отмены всех предрассудков. Отныне нет добродетели! Семья, общественные приличия, браки – отменяются. Мы этого требуем. Человек – мужчина и женщина – должен быть голым и свободным. Половые отношения есть достояние общества. Юноши и девушки, мужчины и женщины, вылезайте из насиженных логовищ, идите, нагие и счастливые, в хоровод под солнце дикого зверя!.." (Толстой А.Н. Хождение по мукам. Том 1. Книга 1. Сестры. Разд. 5).

В том же самом произведении во время прогулки к Волге Семен Семенович Говядин, земский статистик, проговорил Дарье Дмитриевне Булавиной такие слова: "Неужто вам никогда не хотелось разрушить эту условную мораль, привитую воспитанием и средой? Неужто во имя этой всеми авторитетами уже отвергнутой морали вы должны сдерживать свои красивые инстинкты!" (Толстой А.Н. Хождение по мукам. Том 1. Книга 1. Сестры. Разд. 11).

Прошу обратить внимание на "всеми авторитетами уже отвергнутой". Полная аналогия! Ничто не меняется, только активность модных веяний.

Нас просто хотят проверить на стойкость! И всегда проверяли. Кто выдержит и не сломается? Задумается вовремя?

Ведь если в нас прижилась хотя бы одна из таких основных "модностей" (см. выше список) – мы уже встали на путь разложения нравственности. Чем больше в каждом из нас умещается таких понятий, тем хуже дело, но и тут не все потеряно!

Итак, в той же самой классике: "Мне скоро тридцать лет, а жил я до сих пор – как трава рос. Запустение страшное. Эгоизм и безразличие к людям. Надо подтянуться, пока не поздно" (Толстой А.Н. Хождение по мукам. Том 1. Книга 1. Сестры. Разд. 5).


16.05.2006