Вспомнилось... Новелла третья

Сказки Человека Постарше Меня (окончание)
      (Уточнение) Проверил перевод имени профессора: Человек Постарше Меня перепутал его  с фамилией небезызвестного политика и юриста исполнившего роль дьячка при "троице", -  записавшего и юридически оформившего документ о развале советской империи в некоей пуще. Означает оно (фамилия) в переводе: не "жулик; мошенник", а "плут". Надо же, как точно! А фамилия профессора переводится как "...простофиля"...
      (Примечание) Человека Постарше Меня, - иногда я называю его "сказочником", - немощного и больного выгнала из дома дочь, в то время, когда его жена целомудренно пребывала, якобы, в командировке... Живёт он сейчас в деревне, предварительно (из каких уж соображений?) подарив бывшим родственникам пару весьма неплохих квартир. Ну, что ж? Это его выбор.Пусть вынужденный, но выбор, - а может и судьба.

Наконец-то, сказка третья и последняя, пока... :
       "...У сказочника (смотри выше) побывали в доме деревенские воры. Унесли старый домотканный бабушкин палас, керосиновую лампу и толстую папку в красивом переплёте из опойковой кожи.
       - Но самое обидное, - рассказывал Человек Постарше Меня, - не то что нагадили под дверью (обиделись воры на скудость быта сказочника...), а то что в папке лежали две отредактированные и готовые к почтовой отправке рукописи. Было там и несколько денежных знаков заложено: на оплату перевода.
       Но самое любопытное началось потом. Сказочника, человека не просто старше меня, не старика, нет, но очень уж пожилого Бывшего Интеллигентного Человека некоторые деревенские жители по-пъяни стали называть "полковником" (?!.)... А объяснялось это тем, что воры прочитали всё же  злополучные рукописи, где от лица героя повествования некоего полковника неких спецслужб выступал автор, - то есть сам сказочник... Рукописи не вернули - не захотели признаваться в краже. А прозвище "полковник" осталось.
       - Я долго и много пил после этого. - Продолжал свой рассказ Человек Постарше Меня. - Пил, возможно и с теми, кто обокрал мой дом. Но мне было всё равно. Пока, едва не крякнул. Слава богу! Обошлось инфарктом, после которого всё стало на свои места."
       Слушая сказочника и сопоставляя некоторые события в его жизни мне подумалось, что прозвище это не лишено основания. А был ли он полковником на самом деле? Кто знает... Но ему, действительно, никто не пишет и никто уже не ждёт...
       Но об этом другая сказка, думаю, мы ещё услышим её.