Пикантная дама в образе

(Письмо подруге)



Женя!

Ни о каком уходе на пенсию даже не думай!

Была у нас в частной фирме одна такая Анна Самуиловна. Тогда ей 62 года было. Так вот. Каждое утро на пороге помещения мы наблюдали одну и ту же сцену:

- Господи! - молитвенно складывала руки атеистка,

- Благодарю тебя за то, что ты дал мне работу! Это моё единственное спасение!

Только после этого сотрудницы могли поинтересоваться состоянием здоровья её 75-летнего мужа:

- Какой же он молодец!- хвалила супруга Анна Самуиловна, вернувшись из реанимации, где провела бессонную ночь.

- Сам вышел из комы! Вечером вошел в кому, а к утру вернулся. Сам!

И так каждый день.

- Как же вы теперь жить то будете? - охали окружающие, узнав об очередной неприятности, и получали один и тот же ответ:

- Буду жить долго и счастливо. Что мне еще остается!

Муж лежал дома, прикованный болезнью к кровати, а она покупала ему занимательные красивые книжки и читала на ночь.

И при этом азартно трудилась. Подхватывала любую работу у зазевавшихся сотрудников помоложе. Пенсионерке потерять работу проще простого!

Бледная немочь... Бледная, замученная, а выглядела вполне! Чуть подкрасится, украшения недорогие элегантные повесит с большим вкусом, продемонстрирует нам кофточку и брючки из «новой коллекции». Так Самуилна называла секондхенд от уехавших за границу добрых знакомых, получив очередную посылку.

Нос кверху. Загадочное выражение глаз. Пикантная дама в образе.

Из тех, кто может выбежать в халатике и тапочках на босу ногу ночью на улицу, вдруг узнав, что на небесах дают лунное затмение. А обеденный перерыв посвятить встрече в кафе с престарелым одноклассником или успеть сбегать на соседнюю улицу и сфотографировать  только что открывшийся новенький фонтанчик, скульптуру, памятник.

Открывать фонтаны, ленточки разрезать, Самуилне не посчастливилось, а памятники - да! Памятник однажды открыла. Памятник Репину на Болотной площади. У неё самый красивый бантик был, и именно ей, третьекласснице, вручили ножницы, чтобы торжественно разрезать ленточку.

Историческая фигура! Жила в детстве в доме на Болотной улице. Школа рядом. А торжественные мероприятия без оркестра и школьников в советские времена не обходились.

И если уж ты открывала памятник самому Репину, а работаешь в непосредственной близости к нему, ворота в ворота с Третьяковкой, то и туда в обеденный перерыв нет нет да и сгоняешь, положение обязывает!

В искусстве Анна Самуиловна разбиралась не хуже, чем в таможенных документах, а из её сумочки вечно торчал новенький журнальчик из серии о великих художниках.

Так уж жизнь устроена, что один раз открыв что-то в детстве, полюбишь открывать новое и интересное каждый день.

Однажды видела фотографии сотрудницы с её 50-летнего юбилея и совершенно поняла  старых знакомцев Самуилы, почему до сих пор за ней увиваются. Чертовски хороша и привлекательна! И этот взгляд! Взгляд загадочной скромницы, со  скрытым озорством и морем внутреннего азарта. 

Как-то раз Анна Самуиловна попала в неловкую ситуацию и опечалилась:

- Накричала на Петрова,- публично созналась начальница отдела,

- Совсем о своем здоровье не думает! Пришлось выйти из образа.

Так что мое определение сослуживицы, как пикантной дамы в образе, нашло в её словах подтверждение. Когда  в первый раз так назвала начальницу отдела, та, нельзя сказать чтобы обрадовалась, промолчала, но мне кажется, что все-таки осталась довольной. В глазах зажглись веселые огоньки.

Дело было в ту пору, когда я вдруг начала писать смешные рассказы из собственной жизни, и уже написала "Фернанду"*. Вот  там то уж постаралась как следует и дала Анне Самуиловне развернутое определение, сказала все, что о ней думаю. Процитирую по памяти:
   
"Как сказала бы одна сведущая в литературе женщина,  непреклонного возраста,  моя  замечательная сослуживица,  пикантная дама в образе Анна Самуиловна:

- Что человеку нужно? Как теперь говорят? Нужен позитив и креатив. Больше -  ничего не нужно!"

"Фернанда" подверглась жестокой критике со стороны Ларисы, другой начальницы отдела:

- Это читать нельзя!

А героиня, хоть и промолчала в дискуссии, прошествовала в свою комнатку с гордостью увековеченной дамы, держа в руке мой подарок - автограф рассказа.

Так и не знаю, что думала Анна Самуиловна о моем дурацком творчестве. А если самой встать на её место, то вряд ли и захочется думать. Сами посудите, вас кто-нибудь когда-нибудь увековечивал?

 Однажды  попыталась вывести сослуживицу на чистую воду:

- Анна Самуиловна! - застукала её за переплетом какой-то книжки в отсутствии начальника,

- Вы пишете? - тогда я еще не знала, что пишут все кому не лень,

- Пишу! Но вам, Ира, не дам! У меня дома собрание сочинений стоит… - отрезала Самуилна, задрав нос.

Хитрая бестия 62-х лет. Всё замечала, всё обдумывала, говорила - блеск, но скромность - такое дело... А как бы хотелось почитать то, что пишет эта умнейшая женщина непреклонного возраста!

Однажды как всегда опоздала на 20 минут - за лекарствами, в сберкассу и все такое. Мы умирали, когда она рассказывала, как сражалась  в сберкассе. Бой дала. Победить не удалось. Ушла с поля боя со счетом 8:5 не в свою пользу. Не победившая, но и не побежденная!

Вот такая не побежденная, не согнувшаяся, стойкая  женщина, много горя пережившая, потерявшая двадцатилетнюю любимую дочь, но не потерявшая любовь и интерес к жизни, желание трудиться мне встретилась в той частной фирме. Потрясающий образец для подражания.

Однажды мне даже показалось, что Анна Самуиловна  являет собой последнее доказательство существования Бога.**

Меня давно сократили, а она и теперь работает. Внучка у неё родилась. Все путем!


***


- Ира! – окликнул меня женский голос после концерта классической музыки на свежем воздухе у дома Рихтера под Тарусой, где слушала редкие записи гениального пианиста.

Дубовая роща на горке над Окой, почерневший дом-избушка, сказочное место, закрытое от посторонних глаз.

- Анна Самуиловна, как я рада!

- Ну, где еще могут встретиться  интеллигентные женщины? Только в интеллигентном месте, под каким-нибудь интеллигентным кустом!



Фото: Анна Самуиловна у дома Рихтера.

Виден краешек дома, краешек пристроенной к нему летней сцены, молодые дубы и река Ока. Себя отрезала для большей загадочности.

Там на заднем плане еще одна фигура виднеется. Завуч по пению Наташа в голубом сарафане. Одноклассница. Она меня в своем рассказе увековечила, а почитать не дает, хоть зарежь! Знаю, что я там называюсь Ари, и кот мой фигурирует.


- Только после моей смерти! - отрезала Наташа, когда попросила почитать рассказ.

Скромные люди! Бывает...


* «Фернанда», которую читать нельзя, - http://www.proza.ru/2010/11/06/1360

Еще немножко об Анне Самиуиловне:

** http://www.proza.ru/2010/12/17/1204 - последнее доказательство существования Бога

http://www.proza.ru/2010/12/31/563 - рассказ о том, как меня уволили
http://www.proza.ru/2010/12/24/1641 -  один день из жизни частной конторы