Письмо из Калифорнии

Добрый день, Джек. Или добрый вечер. Не знаю, когда вам там выдают письма.
Это я, Ричи Дэниэлс. Ну тот, что всегда заказывал двойной каппучино и тосты с апельсиновым джемом. И всегда просил отрезать корочки. Тебя это бесило.
В кафетерии вместо тебя теперь трудится Фрэнсис Говард – вечно все роняет и делится советами по поводу лечения прыщей.
Не думай, что о тебе не вспоминают – еще как вспоминают, особенно вечерами. Сядут, возьмут по пиву и начинается:
«Хороший парень был этот Джек, да черт попутал…»
Пока тюрьма штата выпутывает тебя вместе с чертом, передаю привет от Кристи. Ты должен хорошо помнить Кристи.
Она тоже просила тосты без корочек.
Она больше не слушает Bj;rk и Muse, забросила готовиться к колледжу. Не печет свои фирменные шоколадные пирожные.
Видишь, Джек, как люди меняются.
Кристи же всего пятнадцать. Наша мама написала портрет – какой бы Кристи стала в день совершеннолетия. Она раньше запрещала ей краситься, но сейчас губы сделала яркими-яркими. Но штангу из брови вытащила и объяснила, что «Кристи все равно бы это сделала».
Знаешь, мне вчера из полиции звонили. Сказали, что теперь, когда все закончилось, я могу забрать одежду Кристи. Вроде как это уже не доказательства и больше не нужно. Представляешь, предложили забрать ее футболку и юбку. На них все еще остались твои перхоть и сперма, поэтому они хранятся в специальных пакетах. Шериф Моррисон советует сдать в химчистку и все «будет как новенькое».
Я предложил отдать одежду его дочери, так как в нашей семье это носить некому, а он сразу головой замотал, дескать, не надо.
Чудной человек, правда?
Кристи было пятнадцать, поэтому я отправил запрос о свидании с тобой именно на пятнадцатое число. Это сентиментально, но, черт, совпадения украсят уголовную хронику. Бабки будут рыдать, все будут рыдать, журналисты будут это мусолить. Тебе понравится. Тяжелые разговоры такие тяжелые.
С нетерпением ожидаю нашей встречи.

P.S. Выменяй у кого-нибудь маленькое лезвие, если захочешь фигурировать в газетах в другом качестве. Я это пойму.