Весна

  Слегка смежив веки, Иван Николаевич, лениво развалясь на скамейке,  подставлял под ласковые, еще не успевшие раскалиться лучи солнца  то одну, то другую сторону лица.  Седая, совершенно белая копна волос, без малейших следов желтизны, блестела  ореолом красиво вспыхивающих, искрящихся светло - серебристым светом над розовым, слегка располневшим за зиму лицом.
  Не сильно яркое светило совсем не резало глаза, проникая через нервно подрагивающие ресницы. Истосковавшись по земле - матушке, оно щедро поливало с ещё не успевшего выгореть неба. Везде проникающее тепло приятно грело спины многолюдной, не спешащей убежать в тень, толпы. Весь мир, словно растворился в этой неге тепла и света.
  Иван Николаевич с интересом рассматривал Алма - Атинский "Арбат". Он  и выбрался в город с одной единственной целью - поглазеть на картины и узнать, что нового в мире искусства.  Несколько десятков, а может и сотен картин, были расставлены прямо на брусчатке. Незатейливые пейзажи. Горные речки, залитые свежей зеленью обширные джайляу. Табуны лошадей, вольготно растёкшиеся недалеко от юрт. Одинокие и суровые вершины гор, с чистейшим снегом и льдом.
  Далее прекрасные виды озера Иссык с удивительной, ежеминутно меняющейся цветом воды.
  Рядышком, на складных стульчиках, сиротливо сгорбились одинокие фигурки художников, нервно рисующих на листах ватмана.
  Как раз напротив, не очень удачно, в тени высокого серого здания, от которого так и веяло холодом, расположился продавец нескольких стопок, разноцветных ковбойских шляп , лежащих прямо на земле. Зябко поёживаясь, он с завистью посматривал на залитую солнцем скамейку. Затем, решившись, резко собрав свой товар, направился к "таящему" Ивану Николаевичу.
  - Не помешаю?! Здравствуйте!
  - Что - вы, что - вы! Располагайтесь великодушно!
  Иван Николаевич приветливо поздоровался с продавцом. В долю секунды, разложив свой свой товар, он последовал  примеру соседа по скамье. Ленивый беспредметный трёп про всё и не о чём.
  - Здравствуйте! Какую шляпку мне посоветуйте?
  Возле шляп, жеманно вихляясь на высоких каблуках, в  кожаных брюках, с оголённым и слегка дряблым животом, в такой - же кожаной куртке, с рассыпавшимся по ней белокурыми волосами, стояла довольно худая женщина лет этак под сорок.
  Возраст и, показалось Ивану Николаевичу, неразумный образ жизни не пощадили лица этой вертлявой особы. Кожа лица была слегка по жёванной, а под расплывшимися зрачками огромных серых глаз - отёкшими.
  - Какую посоветуйте - мальчики?!
  - Вон ту - у-у-у-у! Красную-у-у-у! - хором ответили сидящие.
  Игриво посматривая на мужчин:
  - Может поможете? Кто здесь продавец?
  Хозяин шляп моментально  вскочил, предлагая разные фасоны. И что интересно, все без исключения ей подходили. Перемерив почти всё - она вдруг сказала, что не захватила денег.
  - Жаль, ребятки. А то  бы несколько штук взяла.
  - Вообще - то, я вышла прогуляться  в кои веки по "Арбату".
  - Можно, я с вами передохну?!
  Не дожидаясь ответа, втиснула своё кожаное тело среди нас.
  - Не курите?!
  Иван Николаевич, слегка улыбаясь, отрицательно завертел головой.
  - Нет! И вам не советую!
  Изящно прикурив, невесть откуда  взявшуюся сигарету, закинув ногу на ногу, она  мечтательно затянулась.
  - А пиво хоть пьете? Уже слегка разочарованно смотрела то на одного, то на другого.
  - Пьём, красавица, но с утреца никак нельзя - работа! Да и не продают здесь его, - затараторил хозяин шляп.
  - Но тогда может коньячку? - Она кивнула на небольшой бар. Я уже малость приняла. От неё и вправду сильно разило свежим спиртным.
  - Мне нельзя! Может,  вот товарищ,  - он вопросительно воззрился на Ивана Николаевича.
  - Извините, я тоже занят!  Я-а-а-а, по работе спешу! Дела! - решительно выдохнул Иван Николаевич и упруго поднялся.
  По "Арбату" он шёл такой - же упругой походкой. И все его недавние тягостные рассуждения о болячках и уже прожитой жизни были забыты.
  А солнце вновь и вновь лило свои тёплые потоки, исцеляющего света, пробуждая всё живое к жизни!

     4. 04. 2012 г.
     с. Чапаево