Важный разговор

Я сижу на кухне и кормлю приведённого из школы внука-второклассника. Мизансцена необычная: мы только что пережили тревожное событие – падение с взрослого велосипеда. У них в школе некоторые старшеклассники приезжают на занятия на велосипедах и прячут их от малышни за высоким крыльцом. Щас! Как будто от этих проныр можно что-то скрыть. Вот и мой решил «покататься чуть-чуть». Теперь сидит взъерошенный, с шишкой на лбу и перевязанной рукой. Слава богу, что обошлось зелёнкой и бинтом. Я помалкиваю, так как все разборки впереди. Придёт с работы мама, и тогда будут виноваты все вплоть до президента.
А пока я большой «цыганской» иглой пытаюсь зашить лопнувший по шву новый комбинезончик. Внук косит глазом на «боевую рану» и нехотя тычет вилкой в котлету. Мы ещё не остыли, но я веду отвлечённый разговор.
– Что было сегодня на уроках?
– Нам рассказывали про писателей. Их портреты висят в классе.
– Интересно?
– Так они уже все поумирали!
– Что ж, зато хорошие книги живут дольше людей, их читают все новые поколения. Дети подрастают и идут в библиотеки. Как мы с тобой.
Задумался.
– Ба, а живые писатели бывают?
– Конечно. Например (запнулась)... Успенский.
– Чебурашка?
– И... другие.
Подвесил макаронину на вилке и долго её разглядывал.
– Ба, а ты тоже умрёшь?
– Как тебе сказать. Придёт и моё время. Так всегда бывает: человек становится старым и уходит в мир иной. Мы ведь были с тобой на кладбище.
Заволновался.
– Ба, ты не старая, ты... пожилая.
Зайчик мой, вот спасибо! Я смотрю на своё перепачканное зелёнкой ясноглазое чудо и думаю: неужели когда-то тебя не было? Из какой космической пыли, из каких совпадений и невероятностей ты появился? А сколько надо пахать на семейной ниве, чтобы однажды вот так сидеть на кухне и кормить родного внука! У меня получилось – тридцать лет.
 Вначале надо побыть довольной мышкой-норушкой, которая всё что-то налаживает и благоустраивает в семейной норке, потом безумной мамашкой, умирающей от страха из-за каждого шороха, а далее – неистовой бабкой, уверенной, что распрекрасные дети всё делают не так и не понимают, чем владеют. Вот тут виду подавать нельзя: отлучат от своего мира. А параллельно дом, муж, работа и – никаких мыслей о «смысле жизни». В общем, как у всех.
Внук приканчивает котлету и залпом выпивает вишнёвый кисель. Губы и часть щеки становятся ярко-розовыми.
– Вкусно!
Вот она, нирвана. Но я глупею от счастья, мне нужны ещё доказательства.
– А ты будешь приходить на мою могилку?
– Каждый день! – радостно.
Всё. Остановись, мгновение! Но ещё никому не удалось ни продлить, ни остановить...