Кулон с Тельцом

      - Ну прости меня, Витенька, прости! Ну прости же! Прости…
В бессилии женщина рухнула на землю и из ее рук выпала золотая цепочка с кулоном в виде Тельца. Ее заплаканное лицо, перепачканное грязью, уткнулось в тело мужчины на обочине шоссе.
……
      - Это тебе!
      Заскорузлые грубые мужские пальцы с множеством мелких трещин, в которые буквально въелась многолетняя грязь, несколько раз пытались отомкнуть застежку золотой цепочки, на которой висел кулон с Тельцом, но каждый раз ушко все соскальзывало и соскальзывало с кончиков ногтей.
      - На, застегивай сама, - махнул Виталий рукой и сунул Лене подарок в руку.
     Тонкие женские пальчики с непривычной для мужчины работой справились быстро и проворно.
     - Спасибо, дорогой, - чмокнула Лена мужа в щечку.
     За 21 год их совместной жизни это был первый дорогой и самый неожиданный подарок – обычно Виталий ограничивался дежурным платком, кофточкой или, в лучшем случае, дешевой парфюмерией.
     И за все эти годы он так и не научился говорить жене комплименты –«телячьи нежности», как выражался Виталий, для него казались проявлением слабости, недостойной мужчины. А слабым быть он ох как не любил!
     Поздней осенью, когда с полей уже был убран урожай, а дороги раскисли так, что без сапог нигде уже невозможно было пройти, Виталий на неделю уехал в соседний район к брату - погостить, а заодно и помочь ему достроить баню, эпопея с которой затянулась на целых два года.

     - Какая же у тебя атласная кожа!
Холеные пальцы нежно скользнули между грудей, остановились у солнечного сплетения и медленно продолжили свой путь к пупку.
     - Ты просто чудо. Ты сводишь меня с ума. Я утопаю в твоей красе…
     Слова нежности и восхищения медом втекали в уши Лены, и она уже не могла различить,  где ложь, где правда, где обман, где лесть – все смешалось в потоке сладких комплиментов.
     - А-а-а, - сладострастно застонала женщина, утопая в блаженстве, которое она как будто еще ни разу в жизни не испытывала.
     - А! А! А! – вонзали топор в бревно грубые мужские руки.

     Три дня после возвращения домой прошли по накатанной колее: ранний подъем, уход за скотиной, завтрак, мелкие хозяйственные дела по двору, в общем,  все, как всегда. На четвертый сосед Митя попросил Виталия помочь вывезти из леса дрова, которые он заготовил на зиму.
     - Виталик, кажись, твоя жинка-та втрескалась, - как бы между прочим бросил Митя, когда погрузили последнее бревно. – В райцентр она у тебя что-то зачастила. Видать, хахарь появился, раз ей три километра каждый день не лень пробегать.
     - Чепуху-то не мели, - огрызнулся Виталий, но слова соседа болью кольнули сердце.

     - Сладкая ты моя, как же ты хороша! Ты просто прелесть! Какие у тебя роскошные волосы! А твои потрясающие, словно сочные ягодки губы? М-м-м-м…
Дифирамбы так легко слетали с уст мужчины, что не поверить им было невозможно.

      Дверь резко распахнулась, и Виталий, почти с разбегу влетевший в комнату, больно стукнулся ногой о край кровати, на которой, закинув ладони назад под голову, возлежали его совсем нагая жена и мужчина лет 35-ти в костюме Адама.
     Мужчина резко вскочил и в ту же секунду сокрушительный удар в челюсть опрокинул его назад.
     - Сука!
     Золотая цепочка с Тельцом больно полоснула Лене шею, лопнула около застежки и оказалась в железных ладонях Виталия.
     Звучно хлопнула дверь.
     С грохотом обвалилась штукатурка.
     Тоскливо скрипнула постель.

     - Наливай! – еле шевелящимися  губами буркнул Виталий совсем незнакомому ему мужчине, с которым они вот уже как полчаса опрокидывали стакан за стаканом. В его затуманенном алкоголем мозгу крутились лишь два слова – как и почему?
     - Все, харе!
     На нетвердых ногах, шатаясь из стороны в сторону, Виталий вышел на улицу и побрел вдоль шоссе. Домой. Домой... Домой...
     Смеркалось. 
     Вечерний туман, который густыми и ровными облаками готовился лечь на асфальт отдохнуть, но нет-нет, да и разгонялся в разные стороны изредка проносящимися автомобилями, фыркал, будто выражал недовольство, что кто-то осмелился его побеспокоить, чтобы через несколько секунд вновь ласково, мягко и ненавязчиво обнять своими бескрайними крыльями бредущего мужчину.    
     - Зачем? Зачем же ты так? Как ты могла так со мной пост…
     Глухой удар отбросил мужчину на обочину дороги.
     Габаритные огоньки грузовика, с каждой секундой отдаляясь все дальше и дальше, начали медленно угасать, чтобы превратившись в точку, навсегда исчезнуть в кромешном тумане.
     - Ну прости меня, Витенька, прости! Ну прости же! Прости…