Очередные задачи светской власти 2. Культ концепци

О том, что существует и такой - убеждаться дополнительно не требуется. Он,  разумеется, возможен, если манипулировать обществами, как некими абстрактными, догматически застывшими образованиями в качестве структурных частей международного сообщества. В реальности же любое общество состоит из части наиболее талантливых личностей ( для большего развития которых требуется и свободы большей) и огромной массы бесталанных или обеспечивающих себя и семьи ординарным физическим трудом, для которых выживать и развиваться до тех талантов наиболее гарантированно и эффективно в коллективно-общественной форме бытия с  централизованым регулированием  общежития.
 Значит, проблема в том - как найти золотую середину общественных отношений между ними. Но не путём же передачи избираемой властью их судеб в подчинение регламенту никому неизвестных  частных работодателей, спонтанно выныривающих из волн на мешках с банкнотами, природа которых также не очевидна.
 И надо быть наивно верующими в то, что подписанные лишь в середине 20 века нормы и правила международного права - объективно учли и одну концепцию и оппозиционную ей другую.
 Не читали этих норм ни Ленин, ни Сталин. Зато внимательно изучили европейских, авторитетнейших во всём мире, философов-материалистов  - с оппозиционной критикой капиталистической концепции,  коммунистическим манифестом и  диким законом борьбы противоположностей, с бескомпромисным разрушением старого ради рождения всякого нового, включая богоборство. Не читали точно также, как до них Наполеон и все ему подобные таланты прошлого, воздвигавшие известные Империи жестокими покорениями врагов, мыслящих иначе, чем они,  и оставшихся в Истории величайшими полководцами. Почему бы  и к ним не отнестись с позиции современного международного права?
Нынешняя  сверхталантливая  оппозиция - переход на евроамериканские правовые нормы поняла так, что если вчера об этом объявили, то сегодня государство вынь, да положь в идеальном евроамериканском исполнении.  Не хватило талантов только для того, чтобы объять скудным умом всю историческую динамику евроамериканского движения к этим правам и свободам - не за одно столетие, с известными всему миру началами дикого, стихийного, частно-эгоистического освоения вновь открываемых земель и приобретения колоний, отказом от махрового цветного, практически дармового труда бесталанных масс  в результате пятилетней внутригражданской бойни, и вопрос лишь в том, насколько ещё хватит подобной зажиточности со свободой нравов, если и  евросоюзные народы станут требовать своей независимости.

Но, похоже, История учит, что ничему она не учит.