***

   НеОбыкновенная история

  Это было два года назад. Положение мое было тяжелым. Хотя все в этом мире относительно, кто-то посчитал бы за счастье иметь то, что я имел и жить жизнью той, которую я проживал. Работал я тогда сторожем — охранял дачу одного состоятельного человека, которого видел всего два раза в жизни, а все дела решал с его заместителем. Он же, этот заместитель, выдавал мне зарплату.
  Тяжестью тех дней для меня была бедность, в которой я жил фактически со дня моего рождения. Это была не то что нищета, но именно какая-то хроническая беспросветная бедность. В детсве своем я как будто даже не замечал ее, жил и радовался как и все простые мальчишки. Но взрослея и более осмысливая свою жизнь и свои возможности в ней, меня все сильнее угнетала эта бедность. Видимо поэтому я рос дальше слегка забитым, если не сказать пришибленным. Положение усугублялось с каждым годом взросления, когда появились первые естественные (Бог это знает, может и противоестественные в моем положении) желания развлечься, что-то приобрести, например мотоцикл. Хотя до этого я несколько лет мечтал о простом велосипеде, а совсем еще в детстве, в детском саду я все мечтал, что мне мама когда-нибудь купит зонтик. Боже мой, как я хотел его, со слезами умиления вспоминаю это. Я ждал маму в детском саду, чтобы она забрала меня домой и мечтал - может быть сегодня она купит зонтик, маленький детский зонтик и подарит его мне и я буду идти домой с моим раскрытым зонтиком у меня на плече и буду крутить его, крутить, и пусть бы дождя не было, но я был бы со своим зонтом. Сегодня я не могу понять (хотя некоторые соображения имеются) почему же я никогда не просил у мамы купить мне зонтик. Странно, но я думал тогда, в своем раннем еще детстве, что все должны знать то чего я хочу, о чем мечтаю, это же так открыто и ясно, «как же вы взрослые не увидите и не поймете до сих пор, что мне нужно, просто необходимо» - недоумевал я и ждал.
  Но шло время. Ни зонтика, ни велика, ни мотоцикла у меня никогда не было. И вот я в 25 лет работал сторожем, был как и всегда слаб здоровьем, поэтому не мог пойти на другую, пусть и тяжелую, но высокооплачиваемую работу, жил как  прежде в своей бедности. Один только просвет был в моем будущем — это диплом университета. Но для этого еще нужно было немного потрудиться и немного подождать. Большие надежды я связывал с  этим дипломом, хоть бы и профессия по нему будет «Преподаватель», меня это не смущало — главное диплом и высшее образование.
  Бедность моя в то время была связана и с отсутствием достойного жилища, вернее его отсутствие было связано с моей бедностью. У нас был маленький домик в две жилые комнаты с печным отоплением зимой, где  проживал я со своими мамой и бабушкой. Велосипед и даже мотоцикл я бы уже смог сам приобрести на свои последние деньги (они всегда у меня были только последние), не говоря уже о зонте, но с приобретением жилья все казалось безнадежным.
  И вот, в полном отчаянии я решился написать письмо. Письмо не к кому-нибудь, а самому богатому человеку с просьбой помочь. Помощи я просил ни много - ни мало в размере пяти миллионов рублей. Эта сумма, казалось мне, кардинально изменит мою жизнь и конечно же только в лучшую сторону. Сами деньги как таковые мне были не нужны, я за ними никогда не гнался и даже с каким-то презрением смотрел на эти бумажки всякий раз получая зарплату. В них я видел только средство для поправки здоровья своих родных и своего, для улучшения жилщных условий, для достойного как мне казалось существования. Я предполагал тогда, что может подумать этот человек, его зовут Вадим Сергеевич, прочитав мое письмо. Он мог бы наверное возмутиться, что мол в мои то годы он на горбу мешки таскал, ночи не спал, зарабатывал первый капитал, крутился как белка в колесе, а не попрошайничал наглым образом, да при том еще и такую большую сумму денег. И был бы наверное прав, стыдно молодому человеку просить помощь. Я это понимал, но я был в отчаянии. Угнетенный бедностью окончательно, я также понимал, что сам не выберусь из этого положения, надежда оставалась только на чудо.
  И вот я написал письмо. Заранее обдумал, что необходимо писать именно письмо, от руки, как есть, и никаких имейлов, телефонов и факсов, а старое доброе письмо, по старой доброй почте. Описал в нем свое положение — и дом, и работу свою, и про здоровье, и надежды на диплом, а завершил все просьбой — пять миллионов рублей. Еще заранее я узнал адрес Вадима Сергеевича, затем купил конверт, вложил свое письмо, подписал, запечатал и опустил в почтовый ящик.
  Потом, в первые дни после отправки письма, я много раз жалел о содеянном, стыдился и ругал себя. По свежим пока еще впечатлениям все размышлял - как это воспримет адресат.  Я тогда думал, что любопытно было бы посмотреть на лицо этого Вадима Сергеевича читающего мое письмо. Затем засомневался дойдет ли оно до него, ведь он богатый и наверное не сидит на одном месте, не ждет писем от попрошаек типа меня и уж тем более не отвечает на них. Место жительства может поменять или еще что там может случиться, у богатых то — думал я тогда. Я даже предполагал, что письмо скорее всего должно вернуться из-за неточности адреса или по какой другой причине, и это мне казалось лучшим исходом всей этой затеи. Тогда его конечно следовало бы сжечь, чтобы забыть свой позор и чтобы не было никаких следов его.
  Но время шло. Житейские дела и заботы, а больше всего учеба затянули меня всего, так что со временем я совсем забыл думать об этом письме и возможных его последствиях. Прошло ровно пол года. Был жаркий летний день. Я был на работе — все также сторожил дачу. Читал книгу, лежа в сторожке на своей рабочей кушетке. На улице я услышал длинные гудки автомобиля, где-то вдалеке, на дороге. Сначала не обращал внимания, затем, после затяжных гудков я подумал, что это наверное на мосту. Как раз в стороне от дачи был мост через нашу речку с односторонним движением и я заключил, что скорее всего это опять не могут разъехаться встречные машины. Подумал так и продолжал читать книгу. Читал я тогда пьесу Чехова «Чайка». Тем временем машины (как мне показалось тогда это именно не одна машина) продолжали настойчиво сигналить. Я решил посмотреть на мост, что же там происходит и выйдя на улицу, к удивлению для себя обнаружил, что движение по мосту свободно и никаких заторов. Я остановился, рассмотрел все кругом и начал ждать следующих сигналов. Наконец-то раздались очередные гудки и я понял, что они исходят от самых въездных ворот на мою дачу. Тогда я бросился бежать. Территория дачи была большая, если не сказать огромная. По дороге к выходу мне подумалось, что скорее всего это начальник или кто-нибудь от него, странным только было для меня почему без предупреждения. Обычно меня информировали заранее о том, что кто-то собирается приехать. Уже выйдя за ворота я увидел большую черную машину, необычную в наших местах. Открылась дверь и я, не дожидаясь пока кто-нибудь выйдет из машины подошел к ней. Внутри сидел мужчина, он, как мне показалось и не думал выходить, а только ждал пока я подойду, приветственно открыв дверь.
Бессонов Владимир ты? - спросил он веселым голосом и с доброжелательной улыбкой, наверное уже поняв, что я и есть тот кого он ищет. Я уставившись на него и в легком испуге ответил: «Да».
Вот возьми, это от Вадима Сергеевича, на...- сказал мужчина, протягивая мне черную спортивную сумку с двумя ручками и, все с тем же веселым выражением, добавил - Будь осторожен.
Я, не понимая что происходит, но уже привыкнув за время работы слушаться и исполнять все, что от меня требуют заезжие посланники от хозяина, молча взял сумку и продолжал смотреть на незнакомца в ожидании следующих указаний. Машина начала выруливать. «Счастливо!» - наконец-то для меня произнес мужчина из открытого окна отъезжающего автомобиля. Я только расстерянно кивнул головой в ответ, стоя на месте и провожая его взглядом. Заходя за ворота и закрывая их, я решил, что сейчас же буду звонить своему начальнику выяснять что делать с сумкой и кто такой Вадим Сергеевич. Но сначала мне захотелось посмотреть, что же в этой сумке, может я сам все пойму и не придется никому звонить. Очень я не любил тогда общаться со своим начальником, общение наше всегда было натянутым, по крайней мере мне так казалось, и всякий раз при необходимости старался все решать сам без его привлечения и участия. Я присел на корточки, а сумку аккуратно опустил на землю. «Будь осторожен» - вспомнил я слова мужчины, уже сообразив что с   ней нужно обращаться бережно. "Что же там?... Не хрусталь же они сюда передали?" — гадал я. Наконец-то раскрыв длинную молнию на сумке я заглянул внутрь. Меня охватил испуг и какое-то мгновенное головокружение и непонимание, мое сердце забилось сильнее. Я смотрел в сумку и не верил своим глазам — там лежали деньги, много денег, целые пачки. Затем я протянул руку вглубь, раздвинул верхний слой, там тоже были деньги, все деньги, полная сумка денег... Еще немного времени и вдруг меня осенило кто такой Вадим Сергеевич. С невероятною радостью и с тем же чувством страха, продолжая не верить в реальность происходящего, сидя на земле, я посмотрел на закрытые мною только что ворота и, как-будто возвращая долг, тихо произнес: «Счастливо».