Награда. гл. 4. окончание

            4. Долгожданная встреча

            Жизнь продолжалась. Евдокия, возвратившись домой, готовила приданное для внучки. Её маленькая Алёнка собралась замуж за Александра Крайнова, будущего пограничника. Наверное, так сверху их семье предусмотрено, до двадцати лет всем замуж выходить. Ей бы институт окончить. Так нет, боится потерять своего Сашеньку. После учёбы он отправляется к месту назначения. Всё должно быть оформлено заранее.

            Шла тщательная проверка документов его предполагаемой жены. Никто не знал, что белое облако, плывшее над головами молодой пары, внезапно превратилось в чёрную тучу, которая разрасталась и грозила пролиться ливнем, размывая любовь и надежды.
Капитан государственной безопасности не мог допустить выезда на границу внучки предполагаемого агента вражеской разведки и тщательно  проверял всю подноготную семей Кузнецовых и Гладышевых.

            Его отдел продолжал работу по розыску документов на Кузнецова-Хоменко Николая Ивановича. Отыскалась часть, где тот служил. Выяснилось, как был ранен рядовой Красной Армии и отправлен в госпиталь, подробности его лечения. Вскоре случайно всплыла бумага, указывающая на то, что живой Николай Иванович Кузнецов сочетался браком с Галиной Тарасовной Хоменко. Будущий муж взял фамилию жены и отбыл на фронт. Хоменко со своей частью прошёл до Берлина, был ранен, но остался в строю, награждён орденами и медалями.

           Капитан был доволен работой своих подчинённых, не пропущена ни одна мелочь, которая доказала, что Кузнецов Николай Иванович, носивший теперь фамилию Хоменко,  чист во всех отношениях. Он сожалел, что пришлось беспокоить ветерана Великой Отечественной войны, допрашивать его, разворошив боевое прошлое. Но он был доволен тем, что помог солдату, перенёсшему контузию и потерю памяти, возвратить моменты забытой жизни.

           Капитан рассказал Николаю о его довоенных годах и первых месяцев на фронте, которые вместе со взрывом фашистской бомбы улетучились из памяти. Однако, Хоменко воспринял  этот рассказ, как новость о каком-то знакомом, которого знал раньше, но не помнил.

           Николай теперь знал, что женщина, которая потеряла сознание на ступеньках крыльца, оказалась его бывшей женой, его русалочкой. Не зря встреча с ней напомнила ему подругу детства. Теперь у него есть ещё одна дочь и внучка, которая выходит замуж за пограничника и с волнением ожидал встречи с ними.
 
           Такой день наступил. Николаю Ивановичу позвонили из областного военкомата и попросили приехать к назначенному времени и желательно с дочерью. Он и сам опасался ехать один. Как перенесёт он встречу с прошлым? Не вернутся ли головные боли, последствия контузии? Не подведёт ли его сердце? После смерти жены оно стало пошаливать, и Хоменко частенько оказывался на больничной койке.

           Одарка, узнав, что отца вновь вызывают в военкомат, отложила все дела и собралась сопровождать его. Она тоже волновалась, ожидая встречу с бывшей семьёй отца. Как она пройдёт? Какая она, Евдокия Семёновна Кузнецова? Отец сказал, что у неё теперь есть сестра Нина. Как сложатся их отношения?

           Похожие вопросы роились и в голове у старшей дочери Николая. Нина тоже волновалась о том, как пройдёт встреча матери с отцом, которого столько лет считали погибшим. Из военкомата сообщили им, что у отца другая фамилия и новая семья, а у неё появилась сестра по имени Одарка. Имя какое-то странное. Лучше бы Дашкой назвали.
 
           Почему он взял фамилию жены? Чтобы не возвращаться к ним? Почему не сообщил, что остался жив? Сколько слёз пролила мать, оплакивая смерть погибшего мужа. Можно ли простить его предательство? Он предал жену и её, маленькую девочку, которую даже не видел… и не захотел увидеть. Как простить всё это…
           - Мама простила. А я не прощу,- тихо произнесла молодая женщина.-  Поеду на встречу, чтобы высказать ему всё в глаза. Спрошу его, как он мог с ними так поступить?

           Николай с дочерью приехали в военкомат раньше назначенного времени. Но их уже ждали и пригласили пройти в кабинет военного комиссара. Кроме Аркадия Петровича, там находился капитан государственной безопасности, знакомый Хоменко по прошлым встречам.
Они рассказали Николаю Ивановичу и Одарке о цели их вызова, сообщили, что скоро к ним присоединятся Евдокия Семёновна со своей дочерью.

           Сестра, мелькнула в голове женщины мысль и застряла где-то в укромном уголочке, пробивая дорогу к сердцу. Одарка слушала разговор, а сама глядела куда-то в даль, за пределы этого маленького кабинета, представляя незнакомую родственницу.
 
           Было слышно, как у крыльца остановилась машина, цокот каблучков приближался к двери. Все замерли в ожидании. Дверь открылась, и вошли две женщины, неуловимо похожие и такие разные. Обе одинакового телосложения. Евдокия, несмотря на возраст, оставалась худенькой, как и её дочь. Только одежда показывала, кто из них моложе, да седые волосы матери. Но они были пострижены так же, как чёрные кудри дочери.

           Военком предложил им присесть на стулья. Нина оказалась рядом с Одаркой, Евдокия напротив Николая. Она не сводила с него глаз. Как он изменился, постарел. Жизнь не пощадила его, как, впрочем, и её. Почему он не смотрит на неё, прячет взгляд…

           Определяя направление его глаз, она посмотрела в ту же сторону. То, что она увидела, потрясло её не меньше, чем Николая. Напротив её бывшего мужа сидели его дети-близнецы. Как две сестры от разных матерей могут быть так похожи друг на друга!?

           Увидев удивлённые глаза присутствующих в кабинете людей, они тоже глянули друг на друга. То, что молодые женщины увидели, поразило их не меньше, чем родителей. Это было отражение каждой в зеркале. Только одежда разная.

           Смоляные глаза изучали друг друга, выискивая изъяны и не находили их. Любопытствующий, нахмуренный взгляд побежал по фигуре. По мере продвижения вверх, он менялся. И вот они, знакомые до боли, чёрносливовые глаза. Такие родные и чужие одновременно. Сверлящий взгляд проник в самую душу, посылая гонцов в самые далёкие уголки тела, гася неприязнь, накрученную беспокойными, угнетающими мыслями.

            Пунцовые уста женщин, вздрогнули  и не подчиняясь ни каким требованиям, растянулись в растерянно-стыдливую от бредовых мыслей ухмылку. Они сердцем почувствовали родственную душу друг друга. Горячая молодая кровь побежала по венам быстрее, уничтожая по пути, ложные, неправильные и болезненные мысли. Напряженные лица сестёр озарились каким-то лучезарным светом, и улыбка превратилась в загадочную, заражающую всех необъяснимым весельем. Через минуту затянувшегося молчания, все рассмеялись, сами не зная от чего, и также внезапно замолчали.
 
            Первым заговорил капитан. Он понимал, что ветерану трудно справиться с волнением, и решил помочь ему, рассказав о полученном смертельном ранении. О том, каким образом было отправлено письмо о гибели красноармейца Кузнецова Николая Ивановича. О молодой женщине Галине Хоменко, которая своей заботой отстояла солдата от смерти… Как она пыталась восстановить его память… Как он вновь пошёл воевать и дошёл до Берлина…

            Женщины плакали, не скрывая страдальческих непрошенных слёз. Нина поняла, что была не права, обвиняя отца. Во всём виновата война. Это она отняла у неё долгожданного папочку, уничтожила его память, выбросила семью из его жизни. Хорошо, что Галина не оставила его помирать на больничной койке…

            Евдокия тоже думала о Галине. Как повезло, что на пути у Николая оказалась такая самоотверженная женщина. Можно ли обвинить мужа в том, что он полюбил её. Галину нельзя было не полюбить. Ведь она поставила его на ноги, своей заботой заставила задуматься о будущей жизни. Галина не побоялась в тяжелое лихолетье родить для него доченьку, чтобы та тянула его домой. Что же, жизнь сложилась так, как сложилось. Видимо Господь так распорядился, написав для Николая такой путь. Спасибо ему, что позволил, хотя бы, сейчас с бывшим мужем свидеться, узнать, что он жив.
 
            Николай любовался своими детьми, удивляясь тому, что они так похожи, будто их родила одна женщина. Только пристально вглядевшись, поймёшь, что старшая дочь выглядит взрослее, самостоятельнее. Видимо много забот на её плечи выпало. Как хорошо, что у него есть такие дочери красавицы. Вскоре он познакомится и с внуками…

            Мужчина смотрел на свою бывшую жену и открывал её заново. Морщинки избороздили лицо постаревшей с годами женщины. Длинные пшеничные волосы превратились в короткие и седые. Ничто, кроме зелёных глаз, не напоминало ему о соседской девчонке, которую перед войной он повёл в загс.

            Да, годы прошли… Бывшая жена была для него по-прежнему той женщиной, которую он встретил на крыльце. Она, как Ниночка, ещё не заняла свой уголок в взволнованно-счастливом сердце… Его старшая дочка так похожа на Одарку, сразу видно, одна кровь…

            Они вышли из военкомата. Николай был молчалив и задумчив. Выслушав историю своей прежней жизни, он так и не вспомнил свою бывшую жену Евдокию, словно говорили о каком-то постороннем человеке. Видимо не доставало какого-то кирпичика, чтобы всё встало на своё место. Ему она понравилась. Он впервые, после смерти Галины, заинтересовался женщиной. За последние годы его знакомили с разными вдовами и разведёнками, но он никого не хотел видеть рядом с собой… А Евдокию? Дуся… русалочка…  Он не желал обрывать эту, возникшую ни от куда, мысль.

             Слегка поколебавшись, Николай всех пригласил в кафе. Ему хотелось поговорить с Евдокией наедине, познакомиться поближе. Если они сейчас разойдутся в разные стороны, то он больше не увидит ни её, ни свою новообретённую дочь.

             Николаю хотелось услышать рассказ Евдокии о прошлой жизни, о родном колхозе, где прошла его юность, о приятелях детства, о своём другане Тимофее. А главное, о их бывших отношениях, возможно это всколыхнёт его застывшую душу, потрясёт рассыпавшиеся шарики и они встанут на своё место.

             Официанты принесли обед.
             - Вы не против, я закажу вина,- спросил Николай.- Нужно же как-то отпраздновать это знаменательное событие. У меня теперь две дочери и я этому очень рад. Или лучше водки?

             -Лучше водки,- согласилась Евдокия.- Мы в деревне не пьём вино, больше самогонку по праздникам. А девчатам шампанского.
             -А нас кто-нибудь спросит? Узнает, что мы желаем?- проговорила Одарка.- Мы бутылку вдвоём не выпьем.

             Посовещавшись, они заказали себе по бокалу вина и перебрались за соседний столик. Сёстры не хотели мешать старшим, у них свои разговоры. Несколько минут стучали ложки, вилки, звенели рюмки. Все молча ели, поглядывая друг на друга.

             - Я не знаю, поймёшь ли ты меня, поверишь ли моим словам… Это трудно принять. Это понимала только Галина. Многие не верили тому, что я ничего не помню. Она научила меня с этим жить. И я смирился, перестал паниковать, когда при поступлении на работу, меня спрашивали о забытых годах. Но время шло и у меня появилось новое прошлое. Жить стало легче.

            Я не знаю, почему так случилось. Да и никому это не ведомо. Мы все чада Господа нашего и он нами управляет. Сначала выкинул вас из моей жизни, а сейчас я сижу рядом с тобой. Наверное, в чём-то сильно провинился я, что послал он для меня такие испытания.

            - Мне странно слышать твои рассуждения про бога,- вклинилась в его рассказ Евдокия.- Я помню тебя рьяным атеистом. Даже в день твоего ухода на войну, мы с тобой из-за этого поссорились.

            - Галина научила меня слушать Бога, молиться, просить его о помощи. Спасибо ему за мою жизнь. Он не оставлял меня без помощи, позволил домой вернуться. И вот теперь организовал встречу с вами. Я верю, что без вмешательства Господа нашего здесь не обошлось. Ведь я мог не встретиться с тобой в тот день на ступеньках возле военкомата. Мог приехать в другой день, в другое время…

            Когда-то Галина заставляла меня поехать в родное село, но я не решился. Боялся нарушить твоё счастье. Я знал, что семье отослали похоронку. Предполагал, что ты замуж вышла. О дочери вообще не помнил. Вот и решил оставить всё, как есть.
            - Я тебе писала о нашей девочке,- тихо промолвила Евдокия, слушавшая рассказ мужа с замиранием сердца.

            - Всё вылетело из головы. Если бы не Никитка Гусев, то и имени своего не знал бы. Сказал бы он, что я Петька Иванов, я бы поверил. Потом мои документы пришли, а новый военный билет выписали на фамилию Хоменко. Мне в тот момент было всё равно, как меня записали. Фамилия Галины, в то время моей жены, была для меня ближе. Ох, намучилась она со мной, пока я человеком стал, а не овощем с огорода.

            - Спасибо ей. Не каждая баба такое бы выдержала,- сказала Евдокия. – У нас в селе был один контуженный. Жена бросила его, уехала с сыном в город. Он у матери жил, потом в психушку увезли. Так там и помер.
 
             - Можно, я спрошу. Ты говоришь, что мы очень дружны были, сильно любили друг друга. Почему же мы поссорились при разлуке? Мне, кажется, здесь совсем другие чувства должны были быть. Может, я ревновал тебя? Боялся, что загуляешь с мужиками, пока я воевать буду? Ведь, во время войны такое часто случалось.

             - Я же тебе сказала, из-за Бога поссорились. Вернее, из-за образка. Мне Анютка сказала, что она своему Тимошке иконку дала для защиты от всякой напасти. Тут я вспомнила, что у меня хранился образок Казанской Божьей Матери. С ним отец всю германскую войну прошёл. Когда помер, мать мне его отдала, чтобы сохранила. Неужели Пресвятая Богородица тебя не защитит от этих немцев, подумала я. Достала его из укромного места и предложила тебе иконку с собой взять. Ты помнишь, что мне в ответ сказал?
             - Нет…
             - Бога нет, заявил ты мне. И никакие побрякушки носить не будешь…

             Перед глазами Николая вдруг предстал образ молодой Евдокии. И рядом сидящая женщина услышала возмущённые слова:
             - Что ты суёшь мне какую-то побрякушку. Я что, женщина, чтобы её на шее носить. Да и вообще, бога нет. Его никто не видел.

             - Однако все мы живем под богом,- прозвучали в голове взволнованные слова Дусеньки.- Ты не носи его на груди, в кармашек спрячь. Только никому не показывай. Пусть Пресвятая Богородица хранит тебя, как моего отца сберегла. Пусть наша заступница и дальше тебя охраняет,- голос Евдокии вдруг переменился, и Николай услышал Галину. 
Николай оторопело смотрел на Евдокию.

             - Что это было? Я сейчас увидел тебя молодой. Ты меня на фронт провожала и сказала почти те же слова, которые мне говорила Галина, когда давала мне этот образок. После тебя, она мне привиделась. Я же не заснул за столом? А было, как во сне…

              Николай дрожащими руками расстегнул пуговицы рубашки. Под ней показалась иконка Казанской Пресвятой Богородицы на серебряной цепочке. Евдокия молча наблюдала за его действиями. Увидев, что за столом родителей происходит что-то необычное, подошли дочери.

              - Посмотри. Я до сих пор её ношу,- прошептал Николай.- Тогда у меня гимнастёрка почти вся сгорела. Военный билет обуглился, а образок остался цел. Он лишь немного закоптился. Галина его отмыла, и он стал, как новенький.

              Она, Казанская Божия Мать.- прошептала Евдокия.- Я её тебе сама в кармашек клала, в платочек завёртывала. Спасибо, Господи! Спасибо, Пресвятая Богородица, за то, что защищали во время войны моего мужа, за то, что сохранили отца для его дочерей…

                *  *  *
Вам, наверное, интересно, как сложилась последующая судьба Евдокии и Николая. Дальнейший жизненный путь они продолжили вместе. Их дочери были рады этому решению. Частыми гостями в этой соединившейся семье были дети их дочерей.
                *  *  *