Н. К. Рерих. Пути золотые

Родные, как хорошо, что вы читаете «Добротолюбие». Поистине, это источник мудрости, запечатленный жизненным опытом. Когда Святой Антоний говорит: «От неведения все пороки» или «Ад есть невежество», — то ведь это произносится не как только осуждение, но как глубокое по смыслу своему определение. Всё там сказанное не есть отвлеченность, но навсегда остаётся великим историческим поучением.

Выписываю места, вас поразившие:
26. «В другой раз Святой Антоний открыл своим ученикам, как от умаления ревности расслабеет монашество и померкнет слава его. Некоторые ученики его, видя бесчисленное множество иноков в пустыне, украшенных такими добродетелями и с таким жаром ревнующих о преуспеянии в святом житии отшельническом, спросили Авву Антония:
«Отче! Долго ли пребудет этот жар ревности и эта любовь к уединению, нищете, смирению, воздержаниию и всем прочим добродетелям, которым ныне так усердно прилежит всё это множество монахов?»

Человек Божий с воздыханием и слезами ответил им: «Придёт время, возлюбленные дети мои, когда монахи оставят пустыни и потекут вместо их в богатые города, где вместо этих пустынных пещер и тесных келий воздвигнут гордые здания, могущие спорить с палатами царей; вместо нищеты возрастет любовь к собиранию богатств; смирение заменится гордостью; многие будут гордиться знанием, но голым, чуждым добрых дел, соответствующих знанию; любовь охладеет; вместо воздержания умножится чревоугодие, и очень многие из них будут заботиться о роскошных яствах не меньше самих мирян, от которых монахи ничем другим отличаться не будут, как одеянием и наглавником; и несмотря на то, что будут жить среди мира, будут называть себя уединенниками (монах — собственно «уединенник»), притом они будут величаться, говоря: «Я Павлов, я Аполлосов (I Кор. 1, 12), как бы вся сила их монашества состояла в достоинстве их предшественников; они будут величаться отцами своими, как иудеи — отцом своим Авраамом, но будут в то время и такие, которые окажутся гораздо лучше и совершеннее нас; ибо блаженнее тот, кто мог преступить и не преступил, и зло сотворить и не сотворил (Сир. 3, 11), нежели тот, кто влеком был к добру массою стремящихся к тому ревнителей. Почему Ной, Авраам и Лот, которые вели ревностную жизнь среди злых людей, справедливо так много прославляются в Писании».

Или как замечательна «Последняя цель всего и совершенства»:
58. «Это Боговселенье, или жизнь в Боге, и есть последняя цель всех подвижнических трудов и верх совершенства. Сам Бог показал сие Святому Антонию, когда он сподобился такого откровения в пустыне; есть в городе некто подобный тебе, искусством — врач, который избытки свои отдаёт нуждающимся и ежедневно поёт с Ангелами Трисвятое (т.е. при совершенстве любви к ближнему в Боге живёт и пред Богом ходит)».

Разве не замечательно и следующее:
50. «Насколько самомнение пагубно, столь же, напротив, спасительно самоуничижение. Это представляет пример башмачника, о котором Святой Антоний имел указание свыше. Святой Антоний молился в келий своей и услышал глас, говоривший ему: «Антоний, ты ещё не пришёл в меру такого-то башмачника в Александрии». Святой Антоний пошёл в Александрию, нашёл этого башмачника и убедил его открыть, что есть особенного в его жизни.

Он сказал: «Я не знаю, чтобы когда-нибудь делал какое-нибудь добро; посему, вставши утром с постели, прежде, чем сяду за работу, говорю: «Всё в этом городе, от мала до велика, войдут в царствие Божие за свои добрые дела; один я за грехи мои осуждён буду на вечные муки. Это же самое со всею искренностью сердечною повторяю я и вечером, прежде чем лягу спать». Услышав это, Святой Антоний сознал, что точно не дошёл ещё в такую меру».

Разве эти золотые предания не переносят нас ко временам великого русского подвижника Преподобного Сергия? Разве не живут те же заветы в жизни последователей Преподобного Сергия, Святого Нила Сорского, Святого Кирилла Белозерского и всех подвижников и старцев северной Фиваиды? Разве не претворяются и в старчестве Оптинском, которого так часто не понимали и даже гнали, но народная тропа к нему не зарастала.

«Золотые пути равновесия», заповеданные в огненных прозрениях Святого Антония, напитали все отшельничества. И теперь, если вы слышите о ком-то, погружённом в сокровища «Добротолюбия», будьте уверены, что этот человек углублённый и не зря подошедший к великому источнику.

Особенно же уместно вспомнить золотые заветы истины в день Благовещенья.

                7 апреля 1935 г.
                Цаган Куре

                (Н.К. Рерих. Листы дневника, том I)


Иллюстрация: Н.К. Рерих. И мы видим. Серия Святые. 1922