Глава 33. Голубой и жёлтый

Глава 32. Роман с камнем. http://www.proza.ru/2012/04/05/1072

Валерка спивался и так сильно, что и Зоя Михайловна уже не находила слов в его защиту. Анина мать по своим каналам выяснила, какие проблемы у него были на предыдущем месте работы и сейчас узнала от кого-то, как у него дела обстоят на новом месте. У Зои Михайловны была информация, что его там со дня на день уволят. Во вторую смену на работу он приходил уже пьяным и там добирал. В третью смену он уже не мог идти, он ползал на полу кухни, мычал, что-то бормотал, кричал, порой мочился. За последнее время он пару раз пытался мочиться по ночам на батарею возле кровати или в раковину умывальника. Если не просыпался, то мочился в кровать. А Анна хлестала Валерия его же брюками по голым ягодицам и приговаривала: «Как ты меня уже, алкаш, достал, сил моих больше нет. Когда же будет этому конец?»
Как-то с Аней пришли к ней в барак молодая семейная пара мастеров производственного обучения – Любовь и Василий Толмачевы. Они в конце марта купили небольшой дом, а до этого проживали с родителями Василия. Толмачевы обзаводились хозяйством, в течение года предполагали отдать долги тем, у кого занимали недостающую сумму. Сейчас они могли заводить по возможности то, что хотели, начиная с кошки.
Анна была уверена, что Валерий ушёл на работу. Открыла двери, а он пытался встать с пола, его нужно было держать за пояс брюк, чтобы он не упал.
– Он что, не работает? – не скрывая удивления, спросил её Василий.
– Работает. В третью смену должен идти, – ответила Аня буквально обалдевшим Василию и Любе.
– Да какая для него третья смена? Он на ногах не может стоять. Работник!
– Сегодня уже не будет у него третьей смены. Это у меня смена начинается, – с грустью и со стыдом ответила ему Аня.
Она пригласила Толмачевых, потому что хотела отдать им одного котенка. Котят они посмотрели и выбрали дымчато-голубого котенка, которого забрали с собой. Через неделю и другого котенка забрала другая сотрудница Анны, проживающая в соседнем бараке. Она приходила за котенком с двумя дочерьми. Валерия дома в тот момент не было.

Валерий так и продолжал лежать на полу в кухне. Он даже не понял, кто был и был ли вообще кто-то. После ухода Толмачевых, Анна периодически толкала Валерия и как могла, так старалась всю боль, обиду и стыд, сколько накопилось, выплеснусь в свои шлепки по Валерию.
Глядя на пьяного Валерия, Анна размышляла: «Неужели это и есть семейная жизнь? Вот так из-за дня в день – работа, дом. На работе – нервотрепка, дома – не лучше. Ну, отпуск раз в год и поездки или к родственникам, или куда-то. Дети появятся, и какая вообще может быть для них нормальная жизнь, если они будут видеть каждый день пьяного в стельку отца и раздраженную мать. Зачем вообще такая жизнь, тем более вот с таким чудом, которое боится сам себя, ему с самим собой тяжелее всего на свете, а разгрузка и забытье приводит вот к таким последствиям, что он уже и не в состоянии подняться с пола. Зачем жить, для чего жить? Когда сам не понимаешь, зачем живешь, то чему можно научить своих детей, если сам ничему не научен? Брать от жизни все? Так этот девиз «от жизни нужно брать все» придумали те, кто полностью потерял смысл своего бытия и разочаровался в жизни. И что это все? А смысл и назначение жизни в чем? Нет, здесь что-то не так. Смысл должен быть, иначе все это даже не театр абсурдов, а какое-то случайное недоразумение под названием «планета земля с людьми».
Валерий поспал часа два, потом попросил еды. Анна накрыла на стол и спросила его:
– Что опять празднуешь – прогулы, увольнение?
– День рождения,– огрызнулся он.
– Так оно было на прошлой неделе.
– Выговор у меня. Я не знаю в какую смену буду теперь работать, – начал жаловаться Валерий.
– То выговор, то докладные, то акты. Дерьмо ты, а не мужик. Дешевка, – намеренно провоцировала его на скандал Анна.
– Я? Я – дешевка? – переспросил её Валерий.
– Да, и дерьмо, – подтвердила Аня.
– Нет, я не дерьмо. Ты плохо меня знаешь. Если мы разыгрываем бабу для траханья – я всегда или второй, или третий. Я себя не на помойке нашел, – гордо говорил почти в стельку пьяный Валерий.
– И как часто, кого и как давно ты в очереди трахаешь? А ну, выкладывай.
– А ты что думала, я только с тобой одной? Овца.
– Я ничего не думала, – ответила Аня.
– А это и видно. Овца думать не может!
Аня не стала с ним выяснять отношения, а он всё, что было у него в голове, сам рассказал Ане. И в заключение своей откровенности добавил:
— Батя твой, как Бобик, бегает по городу, территории захватывает, а я не хуже твоего бати. Понятно? А ты действительно – самая настоящая овца. Точно мамка говорит, ты – овца. Ни фига не видишь.
Аня оставила Валерия в покое. Она уже приняла решение. Сейчас его накормит, уложит спать, а завтра выставит. Она – действительно овца, глупая и слепая. Правильно мать говорит ей это часто и даже слишком часто, особенно за столом:
– Что ты, Аня, сидишь и сидишь перед тарелкой, просто овца какая-то.
Утром Валерий проснулся, увидел сумки, спросил как в анекдоте:
– Моань, что это?
– Это – мое терпение лопнуло. Ты уезжаешь.
– Как я уезжаю? Куда? – не на шутку перепугался Валерий.
– Куда хочешь. Или к своим родителям, или сам найдешь, куда тебе ехать.
– Ты что на работу не пойдешь?
– Это не твоя забота, – злобно ответила Аня.
– Вот уволят тебя за прогул, тогда узнаешь.
– Что, из своего опыта учишь? У меня сегодня уроков нет. Я позже пойду, после того как ты соберёшься и уйдёшь на все четыре стороны.
– Аня, так нельзя, – испуганно говорил он.
– А как можно?
– Да ты что? Я без тебя пропаду, – давил на жалость Валерий, – мне без тебя не жить.
– А я с тобой пропаду или вздернусь, или сдохну.
– Да почему ты такая бессердечная?
– Про мое сердце и сердечность надо было раньше думать, – обвинительно произнесла Аня.
– Аня, я никуда не поеду, – ища сочувствие в глазах Анны, говорил Валерий. Но увидев в её глазах решительность и злобу, он твердо и властно сказал: – Я здесь останусь. Понятно. Я никуда не поеду.
– Нет. Всё. Хватит. Сегодня же, чтобы тебя здесь не было, – произнесла не менее твердо, но спокойно Аня.
– Я пить брошу, клянусь.
– Опоздал. Мне не нужны твои клятвы.
– Тогда поеду лечиться. Ну, дай мне шанс.
– Шанс? – переспросила Аня, – Хорошо. Ты сегодня или уезжаешь к своим родителям, или едешь на лечение наркологию в областной центр.
– Давай я в понедельник туда поеду, – стал мягко уговаривать, как казалось Валерию, сдавшуюся Аню.
– Нет, сегодня. Сегодня среда, я не собираюсь терпеть твои пьянки еще четыре дня.
– Но я не знаю: куда ехать?
– Захочешь, найдешь. Я сейчас.
Анна вышла, закрыла дверь на ключ и прихватила с собой ключи Валерия для того, чтобы он не сбежал. Он ещё не знал, что ключей у него уже нет! Она пришла к директору для того, чтобы отпроситься на сегодня, потому что ей нужно что-то решать с Валерием.
– Хорошо, сколько времени тебе надо?
– Я думаю, одного дня мне хватит, завтра у меня есть часы, – ответила Анна Александровна.
После чего Анна зашла к отцу в подсобку кабинета, вызвала его с урока. В подсобке коротко объяснила ситуацию, отец предложил ей:
– Я могу после занятий его доставить туда и последним или предпоследним автобусом вернусь домой.
– Тогда я сейчас поведу его к вам, там и будем тебя ждать, – ответила Анна отцу.
– Конечно. У меня сегодня мало занятий. К обеду буду дома. Отвезу Валерку.

Анна с Валерием пришла в квартиру родителей. Зоя Михайловна сегодня была после ночного дежурства. Анна все ей рассказала. Стали ждать, когда придет Александр Александрович. Валерий был перепуган как никогда, почти не сопротивлялся. Отец пришел сразу же, как у него закончились занятия, поел дома. Затем отправился с Валерием на автовокзал. Валерий шел как на расстрел, он словно прощался с жизнью.
Анна, Зоя Михайловна, Олег ждали возвращения из города Сан Саныча. Он приехал предпоследним рейсам, зашел домой и рассказал:
– Почти весь персонал встречал меня как родственника. Я объяснил причину своего появления, на что мне ответили, что такое у них в практике редкий случай. Сам добровольно приехал, так теперь зятя привёз, – потом отец обратился к Анне: – Сказали, чтобы ты приехала в ближайшие дни.
Анна в пятницу отправилась в наркологический диспансер для встречи с Валерием и для беседы с лечащим врачом. Валерия она нашла во дворе, потом они вдвоем пошли к врачу. Ей повезло, его лечащий врач будет дежурить завтра и до завтра отпустили Валерия с Анной. Аня привезла Валерия к бабушке и пояснила, почему они в городе.
В субботу лечащий врач провел с ними беседу, задавал много вопросов и назвал диагноз:
– Хронический алкоголизм, переходная стадия из второй в третью.
Потом врач отправил Валерия отметиться у медсестры, а Ане сказал:
– У него уже не вторая-третья, а третья стадия. Вылечить его – это безнадёжное дело, особенно, если он не хочет менять свою жизнь.
Расстроенная Анна вернулась домой.

«Алкоголизм с точки зрения биологии, химическая зависимость – это болезнь, в отличие, например, от пьянства, которое есть только грех. Разница в том, что пьяница может не пить. Алкоголик не пить не может. Организм требует постоянного поступления определенных веществ. Если человек, не алкоголик, перепил, ему плохо примерно так же, как если бы он съел несвежие продукты. Если пьет алкоголик, у него возникает синдром похмелья – жажда вновь принять алкоголь. Это жажда самого организма выпить яд, которым он отравился. Принимая даже небольшую дозу химического вещества, наркотика или алкоголя, человек теряет контроль, запускаются определенные процессы, которые сам он остановить не в силах. Важное значение для понимания проблемы химической зависимости имеет генетический фактор. Медицине известно, что организм человека может нести в себе ту или иную предрасположенность: например, к определенному заболеванию. Наркология также говорит о наследственной, генетической предрасположенности к химической зависимости детей от родителей алкоголиков и наркоманов: человек рождается с перестроенной генетикой, у него на различных уровнях нет каких-то ферментов, способных обеспечить его здоровое состояние». (Иеромонах Иона Займовский. Сладкий плод горького древа. М.: Даниловский Благовестник. 2005 г.)

Глава 34. Я – родственница его. http://www.proza.ru/2012/04/11/1424