Ты мое проклятие

Какой вкус у ненависти?

Он бывает жгучий, острый, как красный перец, а бывает и робкий,  неуверенный, со слабой остринкой - это ненависть еще не окрепла в душе человека. Бывает пресный с долей голубого - пассивное чувство. А бывает сладковатый с золотым оттенком - ненависть желанна.
Но у нас с тобой была собственная ненависть, непохожая на остальные, сильная и уверенная в себе. С насыщенным вкусом цвета запекшейся крови. 
Она похожа чем-то на виски, но не по вкусу или цвету, отнюдь нет - она похожа тем, что тоже долго настаивалась, накапливаясь где-то за пределами реальности.

А ты помнишь, как все начиналось?

О, это было очень давно - те времена уже забыты людьми, они превратились в призраков, проскальзывающих иногда в мифах или легендах. Человеческая память, знаешь ли, подобно песку на барханах. Ты чертишь что-то, а спустя несколько минут ветер стирает твою надпись …
Время, время, время - оно всегда куда-то спешит, будто пытается догнать что-то, вечно от него ускользающее.
Ты хотела моей смерти и покоя.
А мне твоей гибели было недостаточно. Хотелось заставить тебя чувствовать тоже самое, что чувствовала я тогда.
Кажется, что мне это удалось.
Иначе ты бы ненавидела меня также сильно …

А что теперь?

И в конце концов, накопившаяся энергия, пробыв несколько столетий за гранью нашего понимания, очистилась от эмоций. Оказывается, когда ненависть долго настаивается, она теряет всю свою прелестную гамму, выцветает, становится бесцветной, безвкусной, лишенная той окраски, которую мы в неё вкладывали - чистая энергия.
Абсолют.

Ненависть нас связала. Но сейчас её больше нет, а сама связь осталась - точно такая же чистая. Даже можно сказать, невинная.
 
А мы?

А мы с тобой неразлучная отныне парочка.
Ирония, не так ли?
Ненавидеть друг друга настолько сильно, чтобы так крепко себя привязать.
Что ж, давай признаем, и у Госпожи Судьбы есть чувство юмора.

Ты стала моим проклятием.

Сколько ночей я проклинала тебя и молилась богам, чтобы те дали шанс отомстить.

Я стала твоим проклятием.

Именно ты всадила клинок мне в живот, по самую рукоять, а потом со странным выражением лица наблюдала, как я умираю.
Наверное, вспоминала, как умирал он …
Да, нам говорили, что мы очень похожи.

Наша ненависть была особенной, с бордовым вкусом запекшейся крови.  Красивая и жуткая.
Иногда мне будет её не хватать.