Дайте нам ваших мужчин

Федорчук Оксана

ДАЙТЕ НАМ ВАШИХ МУЖЧИН

 I.

     К встрече с делегацией с этой планеты с мудрёным трудно произносимым названием мы готовились очень тщательно. Ведь, они практически земляне. Нет, конечно, их цивилизация развивалась по своим законам. Но по многим показателям они были почти неотличимы.
     Виды их планеты, данные о составе, информация о развитии науки и техники говорили о том, что мы могли быть потомками какой-то одной цивилизации.
     «В общем, всегда приятно найти родственников во Вселенной».
     Командир их корабля любезно согласилась предоставить нам любые сведения, любую технологию, всё, взамен только на одну просьбу. Какую? В этом была интрига.
     Я советник. Моё дело оценить предложенное и равноценность обмена.

II.

     Мы сели за стол переговоров. Это действительно был длинный и широкий стол с множеством функций: в частности, голографической визуализации и многих других.
     Среди их делегации я заметил только одного мужчину, более похожего на парня, который показался мне немного странным. Остальные были женщинами. Описать их одежду можно было двумя фразами: простые линии, чистые цвета. Одежда скрывала их полностью, оставляя открытыми лишь голову и кисти рук. Волосы у всех были обрезаны не длиннее плеч.
     Заметив мой пристальный взгляд, одна из делегаток обернулась и, чётко разделяя слова, с улыбкой произнесла:
     - Это униформа и унипричёска. Дома на планете мы носим разные причёски и разную одежду.
     - Я понял, – пока я не знал, как отвечать и решил скопировать её: улыбнулся и слегка кивнул.
     Когда официальная церемония представления была закончена, а их имена перестали резать мне уши, началась стереодемонстрация наших планет с краткими, насколько их вообще можно сделать краткими, пояснениями.
     Через два часа обмена и так почти всем известной информацией, похоже, подошёл черёд того, для чего мы здесь собрались.
     - Наши технологии могут быть вам полезны, ваши – нам. Также мы изучили земную флору и фауну, и находим, что и это может быть нам полезно, и наша будет полезна вам… – командир произносила слова чётко, с улыбкой.
     «Интересно, на её родном языке это также скучно звучит?»
     - Но нам нужна ваша помощь, – здесь мне показалось, что её голос дрогнул, – мы изучили численный состав вашего населения и находим, что он примерно наполовину состоит из мужчин.
     «И что? Что в этом такого? Она имеет что-то против?»
     - Мы подобрали состав нашей делегации в кратном соотношении к составу нашего населения.
     Я в уме пробежал состав их делегации и тех, кто остался на их корабле – они предоставили нам полный список. Их имена мне ни о чём не говорили, но кое-что показалось странным: только у одного из них был номер – у этого парня.
     «У них что, мужчин считают?!»
     - На нашей планете наблюдается не пропорциональное разделение: у нас почти не осталось мужчин, то есть они рождаются, живут до 25 лет и умирают от неизвестной болезни. Мы многое предпринимали, но изменить ситуацию не видим возможности. Имея данные о вашей планете, в частности, продолжительности жизни мужского населения, и имея наглядное подтверждение тому участниками вашей делегации, мы выражаем свою просьбу: дайте нам ваших мужчин.

III.

     Повисла тишина. Молчали все.
     Делегация землян, почти полностью состоящая из мужчин, потирала руки, головы и кусала губы. Молчание нарушил их парень: странно хихикнув, он полез под стол. Сидящая рядом с ним женщина наклонилась над ним и, взяв за руки, аккуратно снова усадила за стол. Остальные участницы даже не обратили на них внимания. Они смотрели на нас, причём каждая на впереди сидящего, отчего землянам стало особенно не по себе.
     Внимательно посмотрев на парня, затем на остальных, наш командир спросил:
     - Ему сколько?
     - 24.
     Командир потёр подбородок:
     - А вам… Вам не меньше 40?
     Наши визави заулыбались, а парень опять как-то странно хохотнул.
     - 379, если точнее, – ответила их командир.
     - А остальным?
     - Самой младшей из нас здесь 20, – она нашла необходимым пояснить, – количество новорождённых на планете большей частью состоит из мальчиков, девочек значительно меньше, но продолжительность их жизни в среднем составляет 500 лет. В лучшем случае 700. Мы также можем умирать и от болезней, и несчастных случаев. Наша медицина многого достигла, и мы стремимся к обмену опытом в этой сфере, что позволило бы сделать нашу жизнь более полноценной. Но причина столь разительной перемены мужчин, сокрытая глубоко в их структуре, не поддаётся нашим возможностям преобразования.
     В зале снова стало тихо. В этот раз тишину нарушил наш командир:
     - Мы обсудим ваши просьбы и предложения. В свою очередь вам нужно будет обсудить наши.
     Делегации раскланялись и разошлись по своим кораблям.

IV.

     На совещание командир пригласил всех, кто не был занят неотложными делами по службе, то есть почти всех. Когда очередь дошла до меня, я честно высказал всё, что думал:
     - Они не похожи на воинственных амазонок. Кое-что из их технологии мы уже успели использовать, и это прекрасно работает. Медицина у них тоже на должном уровне. Природных причин для подобной аномалии я тоже не вижу. Моё предложение, конечно, рассчитано на добровольцев…
     - Обмен людьми с последующим пребыванием на планете друг друга, –  окончил командир.
     - Да, я думаю, это поможет нам лучше понять друг друга и наши проблемы.
     Поиск добровольцев вызвал новые дискуссии.
     Наш лингвист, женщина 50 с небольшим лет, вызвалась почти сразу. С её кандидатурой согласились почти все, хотя врач как-то в тихом уголке намекнул мне:
     - Надо аккуратней подбирать добровольцев. Но я думаю, в данном случае большее значение будет иметь их половой и возрастной состав. Это я вам как врач скажу. Но как психолог я буду опасаться. Но это между нами.
     Я кивнул:
     - Даже, если всё в полном порядке, мы всё равно никому из посланных не сможем гарантировать безопасного пребывания в условиях столь непонятной угрозы.
     Мужчин же выбрали: одного помоложе, другого постарше. И хотя оба они уже пересекли двадцатипятилетний рубеж, страха умереть никто из них не высказал.
     Их представительницы также выразили готовность лететь на нашу планету, только в противоположном составе: две женщины и их чудной парень.
     «А, впрочем, вряд ли кто спрашивал его мнение».

V.

     Во время обмена посланниками женщина, которая так нежно ухаживала за парнем, вдруг всплакнула. Рядом стоящая ласково взяла её за руку.
     - Это его мать? – спросил я одну из их посланниц, когда они подошли на нашу сторону.
     - Нет, он её спутник. Им ещё год оставался быть вместе.
     - А долго они… женаты?
     Она улыбнулась. Меня уже начинал раздражать их показ эмоций. В этой их манере было что-то фальшивое. Возможно, просто такой этикет, но растягивать губы в улыбке в ответ на их улыбку мне уже надоело.
     - Мы получаем спутника на 5 лет, один раз в 100 лет. Некоторые за это время дважды успевают стать матерью. Мать может рассчитывать на всеобщую помощь и поддержку. Дети ценны. Мы научились лечить ещё не все болезни, некоторые дети умирают.
     - А в брак у вас вступать можно…
     - С 20 лет. Мы называем это получить спутника. После того, как все девушки, достигшие двадцатилетнего возраста, выбрали себе спутника, остальные могут выбрать из оставшихся.
    Сказать по правде, меня коробило от её слов.
    «Приходят в магазин, выбирают понравившегося питомца, холят, лелеют его, а через 5 лет всё – безутешная вдова на ближайшие 100 лет».
     - А у вас есть спутники?
     Вторая посланница подошла ко мне ближе, взяла за руку и, сделав грустное лицо, тихо сказала:
     - Умерли, и нам ещё почти 50 лет ждать пока мы тоже сможем принять участие в выборе. Мы грустим и оплакиваем их смерть, но у меня есть дочь, а у моей подруги был сын, и она осталась совсем одна. Мы доверяем вам и надеемся на помощь Земли, но при необходимости мы сможем себя защитить. Смирение – добродетель, бездействие – злодеяние.
     Она, наконец, выпустила мою руку и отошла к своим спутникам.
     Я проводил их в каюты, и туда же доставили их вещи.

VI.

     За время полёта они неплохо освоились на корабле. Интересовались буквально всем. Особенно парень. В отсутствие своих спутниц он был сама непосредственность, а его неуёмная энергия казалась почти неуправляемой. До этого на корабле не было детей или, по крайней мере, людей, ведущих себя, как дети, но скоро мы научились обращению с ним и, насколько это возможно, обезопасиванию корабля. И хотя его спутницы каким-то образом контролировали его энергию, но всё же перестраховаться было не лишним.
     Однажды командир позвал меня к себе:
     - Как вам наши гости?
     - Несколько раздражают их манеры. Но, в общем, милые создания.
     - Они не опасны?
     - Вы думаете?
     - Нет, их много раз сканировали. Оружия с ними нет.
     - Инфекции?
     - Чисто. Не похожи на врагов, но всё же.
     - Я тоже несколько встревожен, – мне не хотелось казаться трусом, но я помнил наш первый разговор.
     - Наш механик… Короче, когда их «друг» опять забрался, куда не положено, сильно кричал на него. В это время вошла та, ну, которая постарше, не могу произнести их имён, взяла «своего» парня за руки и так посмотрела… Механик клялся мне, что это было сильнее гипноза. Они ушли, а он за день переделал всё, что планировал на неделю. Он говорил, что действия были почти автоматические. А скорость! Я, говорит, даже не вникал в суть поломки, просто знал, как и что делать.
     - Их оружие – гипноз?
     - Как они утверждают: «Все не могут стремиться ко злу. Концентрация помогает устремить активность в положительное русло. Концентрация превосходит противостоящие ей силы в десятки, а то и сотни раз. Но и она не безгранична».
     - Зачем они нам всё это рассказывают?
     - Может они не умеют врать. Или, иначе говоря, они молчат, пока не спросят.
     - И они могут захватить весь корабль?
     - По их словам они не решают, что делать другим. Они просто направляют деятельность в положительное русло.
     - Интересно, каково нашим придётся на их планете?
     - Я выходил с ними на связь, пока всё в порядке. Скоро мы пересечём портал мгновенной скорости, так что со связью будут проблемы. Если её вообще можно будет установить. Мы ведь встретили их первый раз в далёком космосе, и прямого сообщения между планетами так и не было налажено. Так что придётся и этим вопросом на Земле заняться. А так, если всё будет в порядке, на том же месте через год…

VII.

     После возвращения на Землю я ни с кем из них не общался. Год выдался трудный, мне хватало своих забот. Поэтому, когда пришло приглашение из Центра внеземных контактов, я был несколько удивлён. Хотя отказываться было глупо – почти ежедневно на экранах я мог наблюдать за жизнью наших гостей. Репортёры старались вовсю.
     Я обратил внимание, что, хотя мелкие конфликты, свидетелями которых они оказывались, гости гасили без проблем, ввязываться в глобальные конфликты они отказывались, говоря, что для этого нужна концентрация остальных землян.
     «Как будто мы это умеем!»
     И ещё, некоторые обстоятельства занимали моё внимание: женщины, казалось, старели, а парень производил впечатление серьёзного вдумчивого молодого человека. Может планета каким-то образом влияла на них.
     По прибытии в Центр я был встречен мужчиной в костюме пилота исследовательского корабля. Он представился и отвёл меня в сторону:
- Я слышал о вас и у меня к вам есть большая просьба: я знаю, через неделю намечен обратный полёт и обмен посланниками и всё такое… Но давайте мы полетим с вами чуть раньше. Вы советник, вы сможете уговорить… Небольшой спасательно-разведывательный корабль. Скорость и манёвренность лучше и быстрее. А они потом прилетят, мы их встретим на обратном пути…
     - Подождите. Что случилось? К чему такая спешка?
     - Похоже, что наши там… В общем, что-то не так.
     - Они послали сигнал бедствия?
     От волнения и страха за их жизнь, мне показалось, я слишком сильно тряхнул его за плечи. Он слегка пошатнулся.
     - Нет, сообщение послали не они… Кто-то вроде их куратора на той планете. Сообщение добиралось долго, ради него они, похоже, затратили много энергии.
     - Почему же они не повезли их обратно?
     - Это звучит глупо, но они не хотят улетать. В сообщении сказано, что: «Стандартные способы направления мышления в положительное русло приводят только к увеличению их позитивной активности».
     - Так на что они жалуются? Насколько я понимаю, от наших только польза.
     - Они опасаются не за себя, а за них.
     - Я всё равно не понимаю.
     Он вытер пот со лба:
     - Просто передам почти дословно: «Характеристика состояния ваших людей перестала соответствовать заявленным свойствам землян. Были проведены все необходимые медицинские исследования, и здоровье их физических тел не вызывает опасений. Но поведенческие аномалии могут вызвать у вас нежелательное восприятие нашей планеты».
     - Бред какой-то. Они что, с ума сошли что ли?
     - Землянам это свойственно.
     Шутка пилота слегка разрядила обстановку. Немного посмеявшись, мы договорились с ним установить контакт после моего разговора с руководством.

VIII.

     Согласие не сразу, но всё же было получено.
     Мне удалось также повидать наших гостей: женщины заметно постарели, а парень действительно стал намного серьёзнее, и я бы даже сказал, печальнее. Разговорив их, я узнал, что исследования помогли выяснить причину их аномальной разницы в продолжительности жизни. Всё это происходило на генном уровне. Так что понадобится ещё много исследований, разработок и тому подобного.
     Старшая, улыбаясь, сообщала мне:
     - Ваши учёные считают необходимым взять за основу те же методы, которыми последние тысячелетия мы пытаемся решить эту проблему. Они утверждают, что «свежий» подход и иные точки зрения…
     «Ненавижу их манеру излагать свои мысли».
     Я тоже улыбнулся:
     - Но ведь вы изменились. По крайней мере, внешне.
     Парень всхлипнул, младшая вытерла ему глаза и, грустно взглянув на меня, произнесла:
     - Это не лучшее наше изменение. Возможное влияние атмосферы, пищи и жидкостей преображают наши внешние и поведенческие особенности, но это не затрагивает нашей внутренней структуры. И, скорее всего, имеет обратимый характер.
     Я решил открыть карты:
     - Ваши прислали сообщение, что с нашими творится что-то не то.
     Старшая тоже сделала грустное лицо:
     - Мы сожалеем. Но они не хотят покидать нашу планету. Принуждение – зло, стремление – благо.
     Ну, уж нет, в этом я был с ними не согласен.
     «Под зад коленом и быстро всех обратно на Землю, чтобы не позорились там своими поведенческими особенностями».

IX.

     На следующий день мы стартовали.
     Полёт проходил нормально, кораблик был достаточно манёвренный, а отсутствие «больших» чинов на борту способствовало дружеско-деловой атмосфере. Я занимался связью с Землёй. До этого ей занимались все, кто не был занят более важными делами.
     Вообще, экипажи таких кораблей не очень любит руководство. В своё время они были выведены из-под прямого подчинения Центру. Их действия были чётко прописаны в их уставе, нарушение которого действительно могло иметь серьёзные последствия. А девиз корабля «Спасать и изучать» позволял ему пропадать с линии связи на месяцы, появляться в неожиданных местах и действовать по обстановке.
     «Кому понравится такая вольность?..»
     Командир обратился ко мне:
     - Уведомите их, что дальше связь не будет проходить, мы подходим к порталу мгновенной скорости.
     Я выполнил указания и тщательно зафиксировался в капсуле уменьшения перегрузок. Давление, конечно, будет сильным, но благодаря капсуле его сможет выдержать любой, кто хоть раз бывал в космосе.
     Портал мгновенной скорости, конечно, не давал «мгновенную» скорость, но, когда, благодаря ему, корабли стали «увеличивать» скорость в миллионы раз, название «мгновенная» прижилось.
     Вот и их планета. Тоже голубая, даже почти синяя.
     - Вот он – женский рай, – мой старый знакомец пилот подошёл ко мне, заворожённо глядя на экран.
     - Скорее пчелиный улей, – возразил другой.
     - Почему? – я обернулся к нему.
     - Трутни нужны только на период размножения. Все остальные – самки.
     - Не совсем верно, – я решил проявить свои познания в этом вопросе, – рабочие пчёлы не размножаются. А у них на планете каждая имеет шанс обзавестись потомством.
     - А трутни всё равно гибнут.
     - И что же, по-вашему, случилось с нашими «трутнями»? – спросил первый.
     - Ошалели от женского общества, как медведи в малиннике.
     Смеясь, мы одобрительно похлопали ему.
     Командир корабля, молчавший во всё время нашего разговора, повернулся ко мне с озабоченным видом:
     - Вам придётся уговорить их вернуться. Наши друзья – жители этой планеты, насколько я понимаю, не приемлют насилия. Так что будьте дипломатом, нянькой, кем угодно, но решите этот вопрос цивилизованно. Доброе имя Земли в ваших руках…

X.

    Готовясь к высадке на планете, я чувствовал себя не то, чтобы неловко, но однозначно глупо. Ведь это не первый контакт землян с иными цивилизациями. Но ещё ни разу на нас не жаловались. И какие жалобы – «несоответствие заявленным характеристикам» – вроде как «заберите и почините».
     Но после моей последней встречи с нашими гостями и их изменившегося поведения и внешнего вида, я не осуждал землян.
     «Кто знает, как эта планета может повлиять на нас?»
     Нас встретили со всеми их церемониями: улыбками, слезами и другими неуместными проявлениями эмоций. Как всегда, в числе встречающих был парень, которого опять придерживали за руки.
     «Они что всем пытаются доказать, что не ущемляют ничьих прав?»
     Когда мы шли по длинному коридору в Зал встреч, я спросил одну из сопровождающих:
     - Не мог бы я увидеть ваших детей?
     - Конечно, – она улыбнулась, – они встретят нас.
     В зале действительно были люди разных возрастов. Даже какого-то ребёнка мать держала на руках. Мальчик и девочка лет 13-14 подошли и произнесли приветственную речь для меня и моего знакомца пилота, который тоже отпросился у командира в качестве… В общем, на всякий случай.
     Я наклонился к его уху:
     - А ведь мальчик очень здраво говорит. Никогда бы не подумал, что ещё 10 лет и…
     - Они не глупеют, – шёпотом ответил он мне.
     - А что тогда? – я был заинтригован.
     - Потом объясню.
     - Интересно, как там наши?
     Далее речь произносила наиболее нарядно одетая женщина, возможно, кто-то вроде главной, она обратилась к нам:
     - Мы попросили вас взять с собой ваши анализаторы, чтобы у вас не возникло сомнений насчёт нашего желания сохранения хорошей физической и умственной формы. Прошу всех встать на круги.
     Похоже, фраза относилась к нам двоим, остальные и так уже стояли на цветных кругах, обозначенных на полу. После этого помещение начало трансформироваться: появились удобные сиденья и столы буквально «выросли» из-под пола. На столах были различные названия, что-то вроде меню. Каждый выбрал, что хотел, и из стола поднялись что-то вроде тарелок и стаканов.
     Сзади к нам подошла девушка и с улыбкой активировала перед нами стереоэкран:
     - Это блюдо напоминает земное мясо, это, как сладкое.
     Она показывала указкой, и, что мы выбирали, активировала.
     - Анализаторами вы можете проверить безопасность и полезность еды, – она опять улыбнулась.
     Не сговариваясь, мы вдвоём почти одновременно просканировали свои блюда.
     - Как ты думаешь: это значит, что мы им доверяем или не доверяем? – спросил меня пилот.
     - Не знаю. Но лучше делать, что говорят.
     После еды нас проводили в помещение типа уборной.
     - Какие они заботливые, – подумал я вслух, пока мыл руки и приглаживал волосы.
     - Неудовлетворённый материнский инстинкт… Кстати, я не думаю, что они все такие, – также вслух размышлял пилот, сидя на чём-то вроде мягкого пуфика.
     - Есть и «плохие»?
     - Не то, чтобы плохие. Скорее несогласные. Свободная воля подразумевает несогласие. У них не принято ссориться. Они, скорее всего, просто разделились.
     - Но искать оппозицию не в наших планах.
     - Понятное дело, что не в наших. Да и революцию я не собираюсь тут устраивать… Меня беспокоит влияние местной биосферы…
     - О, не беспокойся, – я сел напротив, – перед отлётом я говорил с нашими гостями. На глубинные структуры нашего организма это не повлияет.
     - Не, я не об опасности умереть в расцвете сил, – он подошёл к зеркалу, – мне подозрительным образом хочется радоваться жизни.
     Он повернулся ко мне и глупо хихикнул. Я напрягся.
     - Да, ладно, расслабься. Шучу.
     «Может, не стоило его брать? Посмотрим. Но он прав, всё-таки что-то странное, необычное есть в этой атмосфере, хотя приборы ничего не показывают».



XI.

     Когда мы вернулись в зал, нас встретили две женщины, и я только в этот момент отметил для себя, что, несмотря на то, что многие из них производили впечатление довольно взрослых, ни одна не выглядела пожилой. И одевались они ярко и по-своему красиво.
     - Мы просим прощения, но вынуждены просить вас, если возможно, несколько изменить график вашего визита, чтобы иметь возможность составить о нас полное и неискажённое мнение.
     Мы оба вздохнули.
     «Что ж, сообщим на корабль, что мы задерживаемся, что это важно для понимания… Нет, это ужасно – я уже начинаю излагать свои мысли, как они».
     Осмотр местных достопримечательностей ещё больше разжигал моё нетерпение. Но пилоту, похоже, всё это нравилось и даже казалось, будто он совсем забыл о нашей цели, внимательно слушал наших «экскурсоводов» и даже восторгался увиденным.
     Когда мы в очередной раз оказались в помещении, напоминающем уборную, я не выдержал:
     - Да сколько раз в день они посещают это заведение?
     - А сколько раз в день детей нужно высаживать на горшок? – он рассмеялся.
     - Просто мне всё это не нравится. Кстати, а почему командир так легко отпустил тебя со мной? Не похоже, чтобы здесь чего-то стоило опасаться.
     - Однажды я спас ему жизнь. Но сейчас это не имеет значения, – он посерьёзнел. – Я сам хотел разгадать эту головоломку, поэтому и подбил всех на этот полёт.
     «Да он не промах!»
     - Я всё-таки хочу увидеть наших посланников, – я решил сменить тему.
     - Отведут, не беспокойся. Но пока надо попросить наших проводниц дать нам самостоятельно поизучать окрестности.
     - Зачем?
     - Для закрепления понимания. Пошли.
     Его шутки уже начали меня раздражать.
     «Или дело не в нём?»
     Советники – люди спокойные, объективные и, можно даже сказать, равнодушные. Но то, что я ощущал здесь, не давало мне возможности оставаться таким.
     Мы попросили своих спутниц о самостоятельной прогулке. Они улыбнулись и указали на столб:
     - Когда тень от вашей головы будет находиться на таком расстоянии, – одна из них показала ногой, – мы будем ждать вас возле этого столба.
     Потом она подумала и добавила:
     - Даже если вы придёте позже.
     Они улыбнулись и удалились в одну из боковых улочек.


XII.

     - Давно я не слышал о таком измерении времени.
     - Я думаю, это народный метод, у них ведь есть и нормальные приборы учёта, – мне не хотелось отвлекаться, – так что у нас за цель?
     - Без них мы сможем напрямую пообщаться с обычными жителями. Твой коммуникатор-переводчик включён?
     - Мой коммуникатор всегда включён. Но я всё равно не вижу в этом смысла. Нас никто не просил давать характеристику местного населения.
     - Это для нас. Вон, видишь, компания ребят кормит птиц. Разговори их. А я пока пойду поищу его.
     - Кого?
     - Найду – расскажу.
     «Зря я всё-таки согласился лететь. Этот пилот с его идеями. Эта планета, сводящая с ума. Ещё немного и меня самого надо будет спасать».
     Ребята оказались приветливыми, улыбались, радостно отвечали на вопросы. Я немного рассказал им о себе, умолчав, правда, о цели моей миссии. Они поделились сведениями о себе, а заодно и о том, что это за птицы и почему их надо подкармливать.
     И это милую, «светскую» беседу можно было и дальше продолжать, если бы не вернулся мой пилот. Поздоровавшись и обменявших с ребятами несколькими фразами, он откланялся за нас обоих и быстро потащил меня обратным путём.
     - Что случилось? – я едва поспевал за ним.
     - Посмотри, как тень далеко от нашей головы. Невежливо заставлять себя ждать.
    Женщины действительно уже ждали нас у столба. Подбежав, мы извинились. Они улыбнулись в ответ и дотронулись до столба. Кивнули нам, и мы сделали то же самое. Через мгновение мы оказались в каком-то коридоре.
     - У вас была цель. Мы просим прощения, что отвлекли вас от её исполнения. Но всестороннее рассмотрение и объективное понимание помогают оставаться непредвзятыми.
     - Простите, а каким образом мы переместились? – я понимал, что это телепортация, но земляне предпочитали знание о ней в теории, не особо доверяя на практике.
     - Мы мысленно настроились на объект, куда будет совершено перемещение и, после получения подтверждения работы и свободного состояния данного объекта, мысленно передали образы перемещаемых объектов для необходимой настройки на нас и вас. Таким же образом возможно перемещение и иных объектов.
     - Ваши посланники здесь. Вам нужно будет пройти в это помещение. Желаем вам всегда оставаться открытыми новым знаниям. Понимание – решение, цель – стремление.
     За раскрывшейся дверью находилась какая-то лаборатория и, судя по звуку, в ней было весело. Женщины ушли, объяснив, как, в случае необходимости, их можно будет вызвать.

XIII.

     Едва я вошёл в комнату и хотел что-то сказать, как пилот, раскрыв объятия и с криком: «Кого я вижу?», бросился обниматься с нашими посланниками. Те же с не меньшим энтузиазмом и с такими же дурацкими криками бросились к нему. Затем они потащили его к каким-то приборам, показывая и наперебой делясь своими изобретениями.
     «Всё. Кажется, теперь спасать надо уже троих… Но почему всех охватывает какое-то восхищение, а я, кроме раздражения, ничего не испытываю? Я не привык терять время или?»
     Кто-то мягко положил мне руку на плечо:
     - Я ждала, когда за нами прибудут.
     Я повернулся. И хотя мы были мало знакомы и почти год не виделись, я узнал её. Точнее, я бы сказал, что передо мной была дочь той, которую мы провожали год назад на эту планету.
     - Вы… Хорошо выглядите.
     - А ваш друг хорошо притворяется. Зовите его. Мне надо поговорить с вами.
     Также бурно простившись и обещая обязательно вернуться, пилот вышел из комнаты и пошёл за нами. По коридору мы шли молча.
     Хотя номинально поручение было дано мне, и я должен был брать инициативу в свои руки, при её появлении мы оба сразу ощутили, кто здесь главный. Она шла слегка впереди, чудесная юная дева в красивом сплошном платье и ровно обрезанными до плеч волосами. Раздражение понемногу проходило, сменяясь ощущением катящегося с горы камня.
     Коридор заканчивался выходом на террасу, где под лучами заходящего солнца мы расположились на мягком подобии дивана: она посредине, а мы по бокам.
 
XIV.

     - Я готова выслушать вас, –  она слегка улыбнулась.
     - Планета влияет на тех, кто на ней находится, – начал я, – но это только внешние изменения, которые не затрагивают такие глубинные структуры, как ДНК, например, и продолжительность жизни…
     - Я знаю, – она закрыла глаза.
     - Вы очень молодо выглядите, но это…
     - Это очень приятное ощущение, – её губы слегка дрогнули.
     Мы помолчали.
     - Знаете, что мне здесь нравится? – снова задумчиво произнесла она. – Меня здесь никто не оценивает по моей внешности.
     - Земные мужчины часто бывают бестактны, – пилот посмотрел на меня.
     - Я сама любезность!
     И мы втроём посмеялись над этим.
     - Вы думаете, я стала похожей на местных жительниц?
     - Ну, вообще, да. А что, у вас есть что возразить? – пилот смотрел на неё с весёлым вызовом.
     - Я научилась их разновидности телепатии, которую они называют концентрацией. Я ясно вижу многие вещи, в суть которых поначалу не могла вникнуть. Но…
     - Ты стала менее эмоциональной, – пилот сделал такой жест, как будто только что ответил на самый трудный вопрос викторины.
     Она посмотрела на него:
     - Знаете, почему наших парней заперли в этом помещении? Вернее, не то, чтобы заперли, но ограничили их активность, устремив её в позитивное русло изобретений?
     - Потому что… – начал пилот и показал на меня пальцем, давая понять, что я должен продолжить фразу.
     Я открыл рот и ляпнул первое, что пришло мне в голову:
     - Они захотели размножиться.
     Наш дружный смех повторило эхо.
     - А что местные жительницы были против? – пилот едва мог говорить сквозь смех.
     - Не то, чтобы против, но этот вопрос не был урегулирован дипломатически, – смеясь, она поправляла подол своего длинного платья, давая понять, что скромность здесь в почёте.
     - Скажите, а вам намекали, что нужно лететь обратно? – мне по-прежнему хотелось понять, зачем же нас вызвали.
     - Мне – нет, но ребятам – возможно.
     - Наступает чудесная ночь, и как бы мне хотелось провести её с вами… –   кажется пилоту уже совсем не до нашей миссии.
     - Но мне пора идти, – лицо её стало серьёзным, – моя комната дальше по коридору. На ней написано. Найдёте меня, когда будет нужно.
     Она встала и медленно удалилась.
     - Она настоящая… – мысль, почему-то произнесённая вслух.
     «Похоже на этой планете мне нужно сильнее держать язык за зубами».
     - Мне она тоже понравилась.

XV.

     Голос пилота вывел меня из оцепенения:
     - Да, а зачем я всё-таки беседовал с этой молодёжью и где был ты тогда?
     - А, ну да, – он тоже очнулся, – это ещё интересней. Вот ты беседовал с молодёжью, сильно она отличается от земной?
     - Разве что полюбезней будет, а так ничем.
     - А я нашёл парня, ну, вроде как в начальной стадии, типа наших «друзей» из лаборатории. Мой коммуникатор едва успевал переводить. Однозначно он безумно влюблён и безмерно счастлив. И он рад, что я подружился с ним, и готов подарить мне своего, ну, что-то типа собаки.
     - Подружиться? За час?
     - Театральные подмостки в моём лице потеряли лучшего из актёров нашего времени.
     Мы засмеялись. И тут я зачем-то спросил его:
     - Не пойму. Почему при всех своих талантах ты ещё до сих пор не добился никакого высокого поста?
     - А зачем он мне?
     Мелькнула мысль: «Закон сна, ничему не удивляться».
     - Они верят в справедливость? – между тем продолжал он.
     - Наверное. К чему ты интересуешься?
     - Вот скажи мне: что первое бросается в глаза при общении с их представительницами?
     Я ненадолго задумался:
     - Я думаю, несоответствие эмоций мудрёности их речи.
     - А кто был искренен?
     - Дети. Нет, дети просто были самими собой. Вот у мужчин искренность граничила с безрассудством.
     - Выводы очевидны, но необъективны. Вы сейчас главный в нашей миссии, поэтому если я выскажу своё мнение, не хотелось бы, чтобы оно вас задело.
     - Странно, что ты вообще об этом вспомнил. Я штатское лицо, поэтому отбрось формальности. Ты хотел лететь на эту планету. Так что же ты узнал?
     - Женщины не фальшивы, их эмоции точно соответствуют ситуации. Более того, они слишком точно соответствуют ситуации. Влияние ли это этикета, религии или чего-то ещё я не берусь судить. Их речь, кажущаяся нам мудрёной, на самом деле очень объёмна. О чём говорят хотя бы их пословицы.
     - Они что, просто играют свои роли?
     - Настоящий актёр живёт своей ролью.
     - Извини, я не хотел тебя обидеть. А что мужчины?
     - Вот скажи мне, какие ощущения показались тебе необычными на этой планете?
     - Раздражение. И я стал говорить то, что думаю.
     - Вот именно. Из тебя вышло то, что ты всегда в себе подавлял.
     - Значит, ты подавлял в себе огромное актёрское дарование?
     Мы немного посмеялись. Он продолжил:
     - Я думаю, что это компенсация за столь краткую жизнь: они могут быть самими собой, и, если это становится опасным, женщины своей концентрацией направляют их деятельность в «положительное русло».
     - Значит, всё-таки женщины правят этим миром?
     - Не в нашем понимании. Для нас править – это, в первую очередь, заботиться о своём собственном благе. Их позитивная энергия – их сила и их слабость. Зачем они просят нас о помощи, когда просто могли бы выкрасть наших мужчин и сделать их своими? – он заговорщицки подмигнул мне.
     - Солнце садится. Мы должны выполнить то, зачем прибыли. Тебе поручаю наших посланников. Вещей пусть много не берут. Кстати, что с их оружием?
     - Они переделали его во что-то полезно-бесполезное.
     - Неважно. Вещей минимум. Сообщи нашим проводницам, что нам пора. А я пойду, поговорю с ней… ещё раз…
     - Не завидую. Тебе будет труднее.

XVI.

     Подойдя к её двери, я, действительно, почувствовал, что будет труднее: не уговорить, а… поговорить.
     Дверь бесшумно открылась. Она стояла спиной и складывала вещи. Укладывала тщательно, что-то оставляя и, не обращая на это больше внимания, как будто дарила тем, кто будет после.
     - Они уже летят сюда. Мы встретим их на том же месте, как и в прошлом году. Надо многое обсудить и обменяться полученными данными, – я как будто оправдывался.
     «Не я всё это затеял. Нет, вернее я. Но…»
     Только теперь я начал по-настоящему понимать насколько ужасной могла показаться гостям с этой синей планеты Земля с её вечными конфликтами, равнодушием к чужим проблемам, в конце концов, с её старением.
     А эта планета была слишком для меня, слишком во всём, в её соответствии, объёмности, искренности, эмоциональности, даже её положительность вызывала во мне ненависть. Она вытягивала из меня меня самого, подстраивая под свой улей.
     - Я знаю, о чём ты думаешь, – она взяла меня за руку. – Я знаю, что тебя раздражает этот местный обычай, но тепло моей руки даст тебе понять, что я не лгу. Я освоила их систему взаиморасчётов: выполняя обязанности, помощь, как они их называют, я могу получать оплату. Хотя жильё и еда предоставлялись нам бесплатно, как гостям, я неплохо пополнила запасы. В частности, приобрела что-то вроде книги с основами их религии. Думаю, это поможет разобраться и помочь им, а может быть и нам. Ребята тоже много пользы принесли. Они – светлые головы. Почти гениальны. Столько эмоций и радости.
     - Где же твои эмоции?
     - На плечах местных жительниц лежит целый мир. Эмоции уходят вглубь. Просто я хочу сказать тебе: когда мы улетим, я уже никогда не буду такой.
     Она отпустила мою руку, а я повернулся и ушёл.

XVII.

     Я вернулся на террасу, сел и закрыл глаза.
     «Картинка почти сложилась, ещё пару штрихов…». Я открыл глаза.
     От столба-телепортёра в углу террасы отделились две женщины. Они подошли ко мне и улыбнулись:
     - Простите, что отвлекаем вас и сожалеем, что ваше пребывание у нас было столь кратким, что мы не могли в полной мере представить вам обзорную характеристику нашей цивилизации.
     - В Зале встреч всё готово, и мы надеемся, что видеоотчёт о вашем пребывании сможет помочь вам в передаче информации необходимым людям и организациям.
     «Они что, всё записывали?! На этой планете нет тайн…»
     Раздражение снова неприятно пробежало по мышцам.
     - Хорошо. Спасибо. Наши уже собираются.
     Женщины ещё раз улыбнулись и пошли вниз по боковой лестнице.
     Здание, где мы находились, было сделано в невысоком холме, а с террасы открывался вид на город – город, утопающий в садах, тихий, лишь крики незнакомых птиц нарушали эту тишину.
     Солнце почти село, и город сквозь листву озарился огнями. Вдалеке, казалось, был какой-то водоём, возможно, озеро или море – на его чёрной глади поблёскивали огоньки. Может, корабли.
     «Синяя планета. Во всех смыслах синяя…»

XVIII.

     Тишину буквально разорвал гул, перешедший в громкий, слишком громкий разговор. Наши «приятели» вышли на террасу. Возле них было полно летящих на антигравитации искажающих пространство ящиков.
     «Интересно, сколько же они набрали барахла, если каждый ящик уменьшал предметы в 50 раз?»
     Подойдя к столбу, и не смолкая ни на минуту, они мысленно настроились на космопорт. После получения подтверждения, открыли портал и запустили туда движение ящиков, нажав кнопки на запястье.
     «Интересная смесь изобретений Земли и Синей планеты: мысленное и ручное. А я уже, кажется, дал планете имя. Зачем? У неё ведь есть своё…».
     Убедившись, что ящики движутся в нужном направлении, ребята решили заняться мной. И только наша посланница оставалась безучастной, глядя на исчезающие ящики.
     Атака была мощная:
     - Ну, как тебе планета?
     - Ты что, спишь?
     - Видел, сколько мы наработали? Если это всё внедрить на Земле…
     - Жаль, не всё можно забрать. Они так говорили: «Это может представлять опасность на Земле».
     - А что не представляет опасности на Земле? Да человеку хоть простую палку дай – всё опасность!
     - А ты оценил их женщин?
     - Оценил?
     - Оценил? Правда, так и хочется их схватить и…
     - Но они всегда так смотрят.
     - А они нам даже свои военные объекты показывали.
     Наконец, я сумел вставить слово в этот поток:
     - А они что, с кем-то воюют?
     - Не, они сами ни с кем не воюют, но это на случай, если на них нападают.
     Меня заинтересовало:
     - И что же бывает с их врагами?
     - Как что? Они становятся их друзьями.
     «Похоже, как и мы. И как я сам не догадался…».
     - А что будет, если кто-то совершит что-то очень страшное? Какое-нибудь преступление?
     На этот раз ответила она:
     - Им будет так стыдно, что они не захотят жить.
     Я вглядывался в её лицо. Нет, она не шутила.
     Моему мысленному взору представился судья, который взглядом будит совесть преступников и всё. И больше ничего не нужно: человек сам себя наказывает или… не человек.
     «На сколько видов живых существ может распространяться это влияние?»
     Я взглянул на сканер на запястье – уровень раздражённости критический. Перевёл сканер из ручного в автоматическое управление и по телу побежали приятные успокаивающие волны.
     Они ещё что-то говорили: между собой, с пилотом, с нашей посланницей. Пилот не отставал от них, казалось, что он не только сегодня прилетел, а, как минимум, несколько лет тут жил.
     «Талант. Надо поговорить с руководством насчёт его дипломатической карьеры… Да и с ним, пожалуй, тоже надо поговорить, а то вдруг не согласится».
     Эта мысль заставила меня улыбнуться. Я взглянул на индикатор – уровень раздражённости в норме.
     «Похоже на Земле придётся пройти курс психотерапии».
     Все после полёта или трудной миссии имеют на это право, без объяснения причин.

XIX.

     Проводы были столь же торжественными, как и встреча. В какой-то момент мне даже захотелось подыграть им: и я плакал и улыбался в нужные моменты, что, впрочем, делали и остальные земляне. На проводах, правда, голографически, присутствовали и остальные члены экипажа землян. Всё было торжественно и по-своему тепло. Но мои мысли занимало другое: впереди был обратный полёт, во время которого я собирался следить за нашими посланниками.
     «Не будут ли они представлять опасности для нас или для самих себя?»
     Путешествие обратно поначалу проходило без происшествий. Наши посланники понемногу успокоились, и командир нашёл им дело. Пилот также охотно выполнял его команды.
     «Удивительно, так легко подчиняется и также легко принимает самостоятельные решения».
     Командир всем находил дело, но никто не чувствовал его давления.
     «Делать одно дело и делать его хорошо и без всяких магических взглядов».
     Я часто размышлял над этим. Но что-то всё-таки должно было произойти…
     Первыми сдали нервы у нашей посланницы: она сцепилась с пилотом, который утверждал, что эта планета – пчелиный улей. Я слышал их разговор уже с середины:
     - Вечное одиночество ничто по сравнению с одиночеством Земли, когда сотни мужчин проходят мимо тебя, занятые только собой. Да, там нельзя быть счастливой в земном понимании. Там счастье – в твоей полезности, во взаимопомощи, самообразовании, общении и заботе друг о друге, в конце концов…
     - Да они, как паучихи уничтожают своих партнёров или как вампиры тянут из них силы, и из-за этого живут вечно.
     - Они не живут вечно и их вина не доказана. Они искренни в своих устремлениях, но тактичны…
     - У них нет недостатков?!
     - Множество… Их устремления разнонаправленны. И если часть, подчиняясь религии, просит помощи у других, то часть создаёт биороботов и пытается…
     - Этого я не знал, – встрял я.
     - Они много чего делают, что мы сочли бы неправильным: нейтрализация негативизма с нашей точки зрения является насилием над волей…
     - Но зачем им биороботы? Они не заменят людей, они не могут размножаться. Не лучше ли попробовать искусственный способ?
     - Он у них не работает…
     Тут она разрыдалась. Женские слёзы всегда вызывали растерянность.
    
XX.

     Мы усадили её в кресло. Сквозь слёзы она призналась в том, что её мучило:
     - Я старею, я снова хочу плакать, я скучаю по своим родным, но я не хочу на Землю.
     Я взял её руки в свои, как было принято на той планете:
     - Космос будет рад тебе… Я много думал об этом. Мужчина, преисполненный чувств – это, конечно, интересно, но слишком непривычно… И знаешь что?
     Я посмотрел на остальных:
     - Я думаю, все меня поддержат. Мы дадим им наших мужчин, но ни за что не отдадим наших женщин.
     Остальные, улыбаясь, смотрели на нас, и это были настоящие искренние улыбки.
     - Только с возвратом, а то такие эмоции, действительно, кого хочешь в могилу сведут, – вступил в разговор один из наших посланников.
     Окончание потонуло уже во всеобщем хохоте.
     …Я подошёл к обзорному экрану. Нет, мне не хотелось смеяться. Я думал о синей планете и о решениях, которые принял сегодня.
     «Как мало мы ещё знаем о космосе и ещё меньше о самих себе… Но дружить – так дружить, что бы это не значило».
      И эта мысль заставила меня улыбнуться.

28.03 - 08.04.2012 г.