Собака

Пёс был не особенно велик ростом, лохмат и сдержанно-улыбчив. Спереди у него было внимательное лицо, а сзади, естественно, хвост.   Примерно с середины хвоста свисала большая шерстяная медаль. Снаружи медаль была невзрачна, зато внутри таила она золотую надпись «За скромность!»  Хвост слегка покачивался  в такт неспешным нашим мыслям, и медаль тоже покачивалась, с небольшим отставанием. 
А мысли у нас были одинаковые. Мы думали, что было бы довольно интересно, если бы у меня нашёлся, например, какой-нибудь бублик, или, скажем,  кусочек булки  - что-нибудь такое, да…   И обоим нам это думалось чуть стеснительно, но в общем легко, приятно даже.    Не то что предыдущие мысли.   То есть, я не знаю, какие там были у пса предыдущие, я про свои.
Мои были неважные...  Громоздились, рассыпались, смешивались всякие слова, вещи, люди, постоянно вылезала на поверхность какая-нибудь дрянь: прилипчивая визгливая песенка, тёмные, клейкие сгустки мата, фальшивые, циничные, тупые морды, разбиваемые в кровь, и  ещё что-то такое  бесформенное -  неопределённое, но довольно страшное. Было всё это  неприятно, конечно, и хотелось отвлечься, но  никак не находилось на что.
И тут пёс навстречу выходит. Посмотрели мы друг на друга и стали думать про бублик и про чесание пыльных лохматых ушей, –  а фоном пошли  разные мелкие мыслишки про погоду, ветер, пролетающую пчелу и кустик яснотки около моего правого ботинка.
 - Да-а-а, понимаешь…
 - Ну дак.
 - А бублик бы хорошо бы  всё же…
 -  Да ладно уж, в другой раз.
  - Ну, в другой-то раз – это обязательно. Обязательно!
  - Но запахи, запахи какие, скажи?
 -  Весна. Жизнью пахнет. Жизнью, да…