73. шнурки

73.   ШНУРКИ


– Дождик начинается. Давайте тент над костром натянем!
– Тяни правее, вон к той сосне… Что? Верёвочки чуть-чуть не хватает? Подожди, я сейчас с твоей штормовки отрежу, тогда хватит. У тебя шнурок слишком длинный…Как это не надо? Надо, Федя! В походах от длинных шнурков только неприятности случаются. Вот, бери, подвязывай. А я вам, пока ужин готовится, расскажу, как мы в Карпатах под проливным дождём кашеварили.

   Мы тогда хотели сплавиться на байдарках по Пруту. Приехали в Яремчу, а Прут совсем без воды, только слабые ручейки между камнями сочатся. Вот незадача! Настолько мы привыкли к постоянству наших белорусских рек, что никому в голову не пришла мысль о том, что с горными реками такое случается.
Что делать? Оставили мы байдарки в какой-то камнедробильной организации и пошли пешком по тем местам, где когда-то Олекса Довбуш хаживал. Но и пеший поход не избавил нас от разочарований. От него только кислые воспоминания остались. Жара, изнурёнка, жажда… А если колодец где-нибудь по пути и попадался, так в нём месиво из головастиков… Тьфу!
Казалось, что все невзгоды на нас сыплются с целью испытать нас на прочность. Но никто не хныкал и не жаловался. Штурмана Асядовского там, правда, побили, когда он застонал. Но били не просто так, а в лечебно-профилактических целях. От радикулита. Две девушки били и добились поразительного результата.
Исстрадавшийся от прострела Саша попросил их помассировать ему спину. Кряхтя, улёгся на коврик, и они начали…

Да нет же! Не бить!.. Массировать начали, но ему всё равно болело.

   Но, на Сашино счастье, мимо проходил я.
– Девочки! – сказал я, – ну что вы, в самом деле! Вы его тут гладите, а он лежит и балдеет… Пятками его надо! Пятками! Что хотите делайте, но чтобы к утру это тело функционировало нормально!
Девчата оказались послушными и старательными. Они его «отделали» так, что уже через несколько минут он взвыл, подхватился и побежал. Преследовать и лечить дальше не имело смысла. Он выздоровел!
   А на следующий день погода испортилась. Резко похолодало и начал моросить дождь. Мы пропустили обед, надеясь восполнить недостаток калорий обильным ужином, шли злыми, мокрыми и голодными, сетуя на полосу невезения. Дождь всё усиливался, а когда пришла пора остановиться на ночлег, превратился в сплошной ливень. Натянули мы тент, почти также как и здесь, разожгли костёр и палатки поставили. Только в палатки никто не полез – холодно там и неуютно… Все сгрудились на ограниченном пространстве возле огня, одежду сушат, греются, дежурным мешают… И плачут… От дыма. Дрова сырые, дым едкий… И знаменитый метод избавления от дыма не помогает…

   Что? Какой знаменитый метод? А ты что, ещё не знаешь? Да фигу в костёр!
Тебя тоже сейчас дым достаёт – вот и попробуй. Вот-вот-вот! Видишь, как хорошо!

   Там этот метод не срабатывал, потому что со всех сторон фиги огню показывали.
Толкотня у костра к хорошему не привела. Куда-то подевалась рабочая брезентовая рукавичка – давний и верный посредник при общении с котлами. В поисках её кто-то случайно зацепил хлипкую костровую стойку, котёл рухнул и суп вылился, загасив огонь. Всё пришлось начинать сначала.
   Но мы вели себя достойно.
Никто не ругал виновника. Никто не ругал судьбу.
Она нас бьёт, а мы ей улыбаемся. Хочется есть, а мы терпим. Хочется ругаться, а мы молчим. И вообще, нет худа без добра: нашлась наша рукавичка.
В котле она была, оказывается. Варилась…
И хорошо ещё было то, что за водой далеко ходить не нужно. Вода на тенте скапливалась. Там целые водохранилища образовались. А костёр мы в любую погоду развести способны.
Что ж, сначала, так сначала. Снова варим суп, снова плачем от дыма, снова текут слюнки. Чем не жизнь! Потерпеть только иногда приходится.
Суп был уже готов. Тушёнку заложили и специи. Оставалось только снять котёл и разлить это варево по мискам, но случилось непредвиденное. Одно из «водохранилищ» наверху переполнилось. Кто-то из ребят, периодически сливавших из него воду, на этот раз не уследил, и вода слилась сама, но не в сторону, а в центральную часть тента. Вода стремительно переместилась из одного «водоёма» в другой и мигом нашла дыру, которую кто-то из наших умников проделал в плёнке «чтобы дым выходил». Слова: «она вылилась прямо в котёл» тут не подходят. Она плюхнула. Она упала. Она выбила из котла всё заветное содержимое.
   Но нет худа без добра! Наливать воду не нужно. Всё готово для следующей попытки. Осталось только костёр снова развести.
– Ну уж, дудки! – сказал Адмирал, выдавая Шаху тушёнку.         – Суп нам «заказан». Готовьте макароны…
Второе блюдо готовили все вместе – двое дежурных и восемь «зависимых» наблюдателей. Зависимых – это потому что они над котлом зависли, контролируя этот процесс. Каждый глотал слюни, не отводя взгляда от булькающего месива. В голодных взглядах было столько энергетики, что бедные макароны сварились бы и без огня.
А дождь сплотил нас ещё сильнее.
   Жизненное пространство под нашим укрытием уменьшилось, потому что Островский, устав воевать со строптивыми «водохранилищами», пропорол в тенте несколько дырок в тех местах, где они образовывались, и оттуда теперь лилась вода, как из незакрученных водопроводных кранов. Извини-подвинься! Представляете себе эту картинку? Вокруг мрак, дождь и холод, а у нас – походная жизнь! Весь набор прелестей: толкотня, потёмки, дым, слёзы, слюни, нюни, нетерпение… В какофонию запахов вплетается жжёно-резиновый лейтмотив от чьих-то подпаленных кроссовок. И сверху течёт!… И ужин наконец-то готов. Ну чем не жизнь!
Когда я заметил, что при делёжке порций в мою миску большой кусок тушёнки попал, то очень обрадовался. Вот, думаю, подарок от судьбы! Награда за все страдания. В нужное место и в нужное время.
Все накинулись на долгожданную пищу, как голодные волки, обжигаясь и торопливо заталкивая строптивые макароны в рот. Не до этикета…
Но всё-таки я рано обрадовался. Жую впопыхах, жую – что-то не пережёвывается. Жила, что ли, в тушёнке попалась? Выплюнуть жалко, раздумывать некогда. Я взял, да и заглотил…
   А оно на полпути застряло.
И понял я тогда почему оно не пережёвывалось… Это же узел был! Узел с размахрившейся кисточкой на конце шнурка от капюшона моей штормовки. Угораздило же меня его ложкой впотьмах подцепить!
Я поперхнулся, согнулся и начал потихоньку извлекать из себя это обратно. А моя сердобольная жена Лиля, заметив неладное, легонько стукнула меня по спине между лопаток.
Кхе-кхе! Мне стало так плохо, что я не расслышал того, что выкрикнул Асядовский.
А он-то своим «спасительницам» клич бросил: – Девочки, вперёд!.. Помогите Командору прокашляться!!!
А те и рады стараться…


***