Вернуться, чтобы жить. 33 часть

                ... продолжение "Вернуться, чтобы жить. 1-32 часть" (http://www.proza.ru/2012/03/12/163)





       Александр, улыбаясь, вышел на улицу, и тщательно застегнул куртку. Несмотря на то, что на улице дул сильный ветер, а погода была не по майски холодной, изнутри его грело молоко с медом, а на душе было тепло от листка бумаги, свернутого в четверо, и покоящегося на дне кармана. Проснулся он, от неоднократного повторения его имени уже достаточно родным голосом. Было, конечно, стыдно за то, что, придя в гости, он отключился, но в целом весь визит казался Саше сказочным. Хозяйки отнеслись к его поступку спокойно, и даже с пониманием. А последняя фраза Римы Викторовны: «Заходи еще!», окончательно успокоила.

       Малой взглянул на окна третьего этажа и хмыкнул.

       Рука извлекла лист бумаги, переданный накануне ухода со словами: «почитаешь на досуге». Александр развернул записку и заскользил глазами, не спеша, топая в сторону дома.

        «Дорогой Сашенька! – было выведено красивым почерком сверху. – Ты главное не переживай. У меня все хорошо.»

    – Странное начало. – буркнул парень, а улыбка сошла с лица.

       Дальше ему окончательно стало не до смеха. Валерия в подробностях и красках расписала их утреннюю встречу с Артуром. Сердце оборвалось, злость и ярость затмили сознание, но Александр продолжал безотрывно читать, стараясь не упустить ничего из виду. Ему даже пришлось остановиться, чтобы не отвлекаться на дорогу.

        «…Но я ему ничего не сказала. Наш секрет остался тайной. С этим, я надеюсь, ты сам знаешь, что делать. Я просто решила, что тебе стоит это знать. Безумно счастлива, что у тебя пока все хорошо.
       Лера.»

       Саша дочитал письмо, и злобно скомкал его в руке. Затем достал сигарету.

    – Ну и сволочь ты, Артур. – прохрипел еле слышно он, и, завернув на остановку, подкурил.

       Язык пламени скользнул по мятому листу, который Саша держал двумя пальцами. На остановке никого не было, а стены сооружения защищали пламя от ветра. Огонь беспощадно поглощал бумагу, а с ней и строку за строкой. Оранжево-красные блики плясали в синих глазах Александра, словно старались выделить, и без того ярко прорисовавшуюся ненависть.

       Лист почти догорел, когда по руке малого сильно ударили. Взгляд проследил, за плавно опускающимся огоньком, которому стоило только коснуться асфальта, как сразу по нему хлопнул внушительных размеров ботинок. Огонь моментально потух, разлетаясь мелкими, еле заметными искрами вперемешку с дымом. Пепел снесло дуновеньем ветра.

    – Здравствуй Артур. – все еще хриплым голосом заговорил Саша, так и не отрывая взгляд от двух уголков недогоревшей бумаги. – Давно не виделись, я уже и забыл насколько ты ласковый. – малой вспомнил последнюю просьбу Непалова, и постарался взять себя в руки.

    – А ты все по-прежнему красноречив. Думал, что после ночных процедур ты станешь менее язвителен. – эфэсбэшник поднял обгоревшие клочки с земли и повертел в руках.

    – Что поделать – гены.

    – Тебе в детстве не рассказывали, что спички детям не игрушка?

    – Рассказывали. А толку? – малой наконец смог взять себя в руки, и спокойно посмотрел на собеседника. – По технике пожарной безопасности я все делал правильно. – сдавать назад было поздно, теперь пай-мальчик вызвал бы подозрения.

    – Ну и что это? – Артур потрепал остатками листа перед глазами подростка.

    – Любовное письмо.

    – Да неужели? Их обычно у сердца хранят, а не жгут на остановке. Посмотрим. Дорогой Са… – начал читать федерал. – Дальше, наверное, было твое имя. У меня все х… Что там было? – Артур взглянул с любопытством. – Просто столько вариантов. Ну да ладно. Дальше. Недав… Если бы не было написано слитно, я бы в край удивился такой искренности. А… Что значит заглавная буква «А»? Твое имя уже было.

    – Ей нравится мое имя.

    – Чего кислый такой? Любовное письмо должно окрылять. Отшила что ли? Ну, посмотрим, что там с обратной стороны. …ться…ла…кий. Стандартные окончания, всегда кроют в себе столько вариантов. Но есть еще один уголок. Я сидела в п… В чем она сидела?

    – В полном онемении.

    – То есть?

    – Не было слов. – равнодушно пояснил малой.

    – Как раз это я понял. Сейчас дочитаю и поговорим. Он так см… Я не… И снова распространенные окончания… Да уж, пролило свет.

    – Да уж! – от души парня отлегло.

    – Так что там было?

    – Артур, а тебе не кажется, что ты лезешь совсем не в свое дело?

    – Сашенька, позволь, я сам буду решать куда мне лезть. – эфэсбэшник сверлил малого своими черными глазами.

    – Ты не отстанешь?

    – Нет.

    – Как хочешь. – Александр засунул руки в карманы и пошел. – Я домой, если сильно интересно, то можешь проводить.

    – Очень интересно.

    – Помнишь, позавчера мы встретили ее отца?

    – Такое долго не забывается.

    – Ну вот, она мне написала, какие у них были после этого терки. Он и Риму Викторовну пытался против меня настроить. Хотя сегодня мне так не показалось. Она была вежлива… Но ведь это еще ничего не значит?

    – Не значит. – Артур подозрительно посмотрел на подростка. – А что это она решила написать, могла ведь и словесно поделиться наболевшим.

    – Король, ты временами меня просто шокируешь. Она что должна была при маме мне жаловаться?

    – А наедине…

    – Наедине я заснул. – оборвал, возникший вопрос, малой, потупив глаза.

    – Красавец… А я уж было подумал, что ты и вовсе не спишь. Две ночи фигней страдал…

    – Чего?

    – Не чегокай!

    – Это я фигней страдал?

    – Сам виноват, я тут ни при чем. – надменно улыбнулся Артур.

    – И вообще, чего ты ко мне прицепился? У меня теперь эта штука есть. – Саша указал на браслет. – Иди, отдыхай, набирайся сил.

    – Тебе бы тоже не помешало.

    – Ну, а я, по-твоему, куда иду?

    – Я прошлый раз тоже так думал, но ты полетел к своей Джульете.

    – Как будто это что-то меняет? Прости, но я больше не хочу тебя видеть. – Александр вздрогнул. – У меня после прошлой встречи еще все болит.

    – Обиделся? – словно издеваясь, спросил эфэсбэшник.

    – Обида, как обида, а вот осадок остался. – Саша махнул рукой. – Не провожай.

    – До встречи. – попрощался Артур и пошел к подъехавшей машине.

    – Надеюсь, обойдемся без этого. – буркнул малой, и поплотней застегнул куртку.

       Он шел и думал о последнем разговоре. «Значит, не слышат!» – сделал вывод Александр, но тут же вспомнил слова Непалова, что дом и телефон прослушивать могут. А еще стоило посоветоваться с ребятами, обсудить последний разговор с Богом. Да и вообще необходимо обмозговать, как вернуть личного инопланетянина домой. Одна голова – это, конечно, хорошо, а вот шесть – так совсем замечательно. Но как общаться? Артур словно все время рядом. Мозг окончательно отказался соображать, и вспомнилась знаменитая фраза Скарлетт:

        «Если я буду думать об этом сейчас, то сойду с ума. Я подумаю об этом завтра. Завтра будет новый день… – он вошел в свой подъезд и улыбнулся. – Классика!»

                * * *

       Александр проснулся в холодном поту с одной только мыслью: «Теорвер!» Легкая истерика начала отступать, давая пространство здравому смыслу. В четверг была теория вероятности, с которой он так нехитро сбежал, поддавшись эмоциям. Тогда у него был свой урок по вероятности – отчислит Непалов или нет. Но все обошлось, и даже в суматохе последних дней забылось. И тут во сне приснилось страшным кошмаром. Если Саша и забыл о своем проступке, то Виктор Семенович, (зная его характер) мог принять это как кровную обиду. Стоило подготовиться к следующему занятию, и так сказать – загладить вину. А искупить подобное можно было только кровью. Конечно, навряд ли Домову нужно харакири на занятии, но как преподаватель кровушки юного балбеса он попить мог. А особенно на практике. Учитывая, что практики у них по вторникам, то есть уже сегодня, готовиться малому особо некогда.

       Александр негромко застонал. Он, конечно, успел бы подготовиться, ведь всего-то пятый час ночи, но ему даже не пришло в голову узнать тему, которую изучали на последней лекции, да и готовиться без конспекта было совсем не с руки. Виктор Семенович отличался своей техникой преподавания. Никакой интернет не смог бы предсказать вероятность возможного следующего раздела, который будет предоставлен для изучения. А теорию Домов брал из многих источников, поэтому подводных камней при самостоятельном изучении можно было пропустить нимало. А уж на практике, наверняка, они все всплывут, только ради Сашиного краха. Надо было выкручиваться.

       Из всех ребят помочь мог только Никита. Объяснять он умел, не зря мать – учитель в школе. Тем более что теория вероятности ему давалась легко, с первого дня изучения. Хотя, что говорить, все точные науки были его коньком. Вот только проблема заключалась в том, что жили они с мамой не сильно в большой роскоши. Однокомнатная квартира, полученная еще при совдепе, тесная, маленькая, но все же уютная. Спал Никита на кухне на раскладном кресле, поскольку уже вырос, и захотел отдельный уголок. Елизавета Станиславовна всегда закрывала дверь в комнату на ночь, так как ложилась рано, а сын довольно часто засиживался допоздна, а то и загуливался. Она, конечно, переживала, но все же смирилась. Друзья Никитушки казались ей хорошими мальчиками, да и сын часто приходил с ночных прогулок с лишней копейкой. Мать знала, что ребята подрабатывают, сын всегда рассказывал откуда деньги, и Елизавета Станиславовна решила не становиться на пути. «Пусть погуляет» – говорила она себе, хоть и жалела, что Никите приходиться горбатиться в столь юном возрасте. А что делать? Ее зарплаты не хватало на счастливое детство ребенка, а ему, как и другим, хотелось хорошо одеваться и иногда позволять маленькие модные безделушки. Но душу грело то, что часто с таких подработок он приходил с полными пакетами продуктов, и баловав себя – баловал и мать: то красивый ежедневник, то модную папку, то дорогую ручку, и всегда со словами: «Держи. У хорошего учителя и имидж должен быть соответствующий!»

       Александр встал и подошел к окну. Он понимал, что дергать Никиту будет свинством. Если случайно разбудит с другом и Елизавету Станиславовну, то будет крайне стыдно. Она сердечница, и лишний раз нервничать ей нельзя. Все ребята, не исключая Сашу, знали об этом, поэтому часто накидывали другу подъемные и никогда не беспокоили по пустякам. Хотя разве это пустяк, если малого четвертуют и на ковер поставят? Эгоизм взял верх над чувством такта, и Саня набрал СМС.

        «Если проснулся – дай вызов. Нужна помощь!»

       Сообщение ушло, и минуты потянулись в длительном ожидании. Александр наворачивал бессмысленные круги по комнате, успев уже упаковаться в джинсы и теплый свитер. На стуле стоял собранный рюкзак – непривычно тощий. Внутри была только черновая тетрадь, пара ручек и походный фонарик. И вот завибрировал телефон. Сияя от радости, малой нажал отбой и дал вызов в обратку.

    – Что случилось? Ты где? С тобой все нормально? – шептала трубка взволнованным голосом.

    – Тихо, тихо! – успокоил друга Саша. – Со мной пока все хорошо. Я мать твою не разбудил… В культурном смысле.

    – Нет. Только вот меня в туалет загнал. Что стряслось?

    – Только пообещай, что орать не будешь.

    – Обещаю. Мама спит.

    – Не поверишь, как я этому рад.

    – Малой, ближе к теме. Пятый час все-таки.

    – Ник, понимаешь, завтра теорвер.

    – Понимаю. И что с того?

    – Помнишь, что на лекции было?

    – Черт, это что ночной соцопрос? Теорема Муавра-Лапласа. И что?

    – Никитон, включай мозг, я не о теореме, а о себе спросил.

    – Ты ушел… Так, кажется, я понял к чему ты клонишь. – друг злобно заговорил в трубку. – Тебе нужна консультация по пропущенной теме, и ты ничего умнее не придумал, как позвонить мне…

    – Написать. – исправил Саша.

    – Написать. – натянуто согласился Ник. – В полпятого утра? А до семи подождать не мог?

    – Времени мало. А про Лапласа я вообще услышал первый раз минуту назад.

    – Твою мать. – выругалась трубка в ухо достаточно громким шепотом.

    – Мою мать не трогай, а свою не разбуди. Ник, ты прекрасно знаешь, что меня сегодня ждет на практике. – умоляющим тоном проговорил малой.

    – Ладно, Александр. Что ты прикажешь мне делать? Читать лекцию по мобиле?

    – Не злись. Сможешь выйти на улицу? Пока соберешься, я постараюсь быстренько к тебе подскочить.

    -Но помни, Золушка, ровно в семь…

    – Я понял. Тебе надо будет вернуться до того, как твоя мама проснется, чтобы она лишний раз не нервничала. И кто после этого Золушка? Шутка. Я обещаю поглощать твою лекцию со скоростью света, и не задержу ни на минутку.

    – Будешь должен. – хмыкнул Никита.

    – Сколько?

    – За жизнь не расплатишься, ты мой раб на веки.

    – Договорились. Все что угодно в пределах закона.

       В ответ послышался легкий смешок и связь оборвалась. Александр бросил телефон в карман, и, схватив рюкзак, вылетел из комнаты. Бесшумно добравшись до прихожей, он все же включил свет. Кто-то рядом ойкнул. Саша оглянулся. На выходе из кухни стояла мать, хоть вид и был заспанным, но глаза – испуганно круглые.

    – Ты чего не спишь? – неожиданно спросил малой, начиная обуваться.

    – Я пить ходила. Вчера этой… как ее? Селедки наелась. – начала оправдываться мать, но вспомнила кто в доме хозяин. – А ты это куда на ночь глядя? – возмутилась она.

    – Уже почти утро.

    – Это сути не меняет.

    – К репетитору.

    – К какому репетитору?

    – К обычному. Надо подтянуть теорию вероятности.

    – В такую рань?

    – Раньше некогда было, а позже – поздно будет. – Саша, натягивая куртку, чмокнул мать в щеку. – Все будет хорошо. А ты бы не стояла в одной ночной. Ночи еще холодные. Беги под одеяло. Есть еще пару часов вздремнуть, а я к завтраку буду.

       И за Александром закрылась дверь. Надежда Игоревна еще немного постояла, стараясь понять все сказанное сыном, затем пожала плечами и выключила свет. Уходя в комнату, так и не поняв ничего о репетиторе, она просто подвела итог: «У него все через одно место!»





...продолжение следует... (http://www.proza.ru/2012/05/08/109)