Глава XV Предательство

             Замок Никты был так же мрачен изнутри, как и снаружи. Никта первой вошла в огромный зал, который показался Кулибину серым и унылым. Богиня ночи скинула свой плащ и бросила его на каменный пол. Звезды одна за другой стали отделяться от иссиня черной ткани и подниматься вверх к потолку. Зал осветился их ярким светом, и часовщик огляделся по сторонам. Черные мраморные колонны, черный огромный стол и высокие каменные кресла, казалось, ожили под звездным сиянием и заиграли причудливыми отблесками.
«Надо же, - подумал Иван, - и черный цвет бывает красив».
- Это мой любимый цвет, - прочла его мысли Никта, - Садитесь.
Никта указала своим гостям на кресла и присела первой. Все последовали ее примеру, только Зося застыла посредине зала, подняв свою мордочку к потолку.
- Небо… - восторженно прошептала она.
- Зося, иди сюда, -  тихо подозвал ее Калик. Лошадка нехотя подошла к хозяину и встала рядом с ним.
- Итак, - начала Никта, - вас прислал Кронос?
- Да, - ответил Кулибин.
- Чего он хочет?
- Он хочет вернуться. Больше ничего, - уверенно сказал Иван.
Никта пристально посмотрела Кулибину в глаза.
- Хорошо. Вижу, ты не лжешь, - спокойно произнесла она и резко повернулась к Мнемозине.
- А ты? Ты здесь зачем? Ведь не за этим? – крикнула она.
Мнемозина вздрогнула от неожиданности.
- Я, - начала она и замолчала.
- Ну? – многозначительно протянула Никта, и ее глаза сверкнули злобой.
- Я не хочу говорить об этом при всех, - испуганно ответила та.
- Хорошо, пойдем, - Никта встала и кивком головы указала Мнемозине дорогу. Звезды сорвались с потолка и полетели вслед за своей хозяйкой. Когда тяжелые двери зала с грохотом затворились за богинями, все снова погрузилось в непроглядный мрак.
- Это не к добру, - прорычал Цербер.
Лошадка тихо заплакала.
- Тихо. Тихо. Не плачь, - прошептал ей на ухо  Калик.
Друзья просидели в полной темноте  несколько часов, ну, во всяком случае, так им показалось. Зося всхлипывала. Цербер громко вздыкал. Калика не было слышно. Кулибин прислонился к каменной стене и прикрыл глаза.
« И зачем я ввязался во всю эту историю?», - думал он, - « Сидел бы себе тихо-мирно, чинил часики и ни о чем не беспокоился».
- Может, чаю? – нарушил Калик гнетущую всех тишину.
- У нас же нет ни воды, ни огня… - вздохнул Кулибин, обращаясь в темноту.
- Почему нет? Вон там, на столе серебряный кувшин с водой. Видишь? А, ну да, извини, я забыл, что вам не видно, - пропищал Калик, исправляя свою оплошность.
Иван услышал цоканье маленьких копыт каликанцара. Калик закряхтел, видимо, кувшин для него был достаточно тяжел.
- Цербер, ну, пожалуйста… - заныл каликанцар.
- Ты же знаешь, что я не трачу огонь по мелочам, - недовольно прорычал пес.
- Милый, - вмешалась Зося, - сделай это для меня.
- Ну, ладно, - смягчился  Цербер, и внезапный всполох пламени осветил на мгновение зал, коснулся кувшина и погас.
- Ой, - заверещал Калик, - горячо.
- Я же совсем немного, - удивился Цебер.
- Ну да, немного. Вода вскипела в мгновение. Но, спасибо, конечно. Итак, какой чай будем пить? - спросил Калик.
- А не кажется ли вам, друзья, что нам неплохо было бы хорошо выспаться? – первым откликнулся Кулибин, -  А завтра утром…
- А ты уверен, что сейчас ночь? – хихикнул каликанцар.
- Не знаю, - засомневался Иван, - но хорошенько выспаться не помешает. Тем более, что нам все равно делать больше нечего.
- Согласен, - прохрипел  Цербер.
- И я тоже, - еще всхлипывая, тихо ответила Зося.
Калик зашуршал мешочками с чаем..
- Простите, но пить придется по очереди и прямо из кувшина, за неимением другой посуды, - извинился каликанцар.

***

- Почему, ты думаешь, что я стану помогать тебе? – спросила Мнемозину рассерженная Никта.
- Но, ведь, ты женщина. Ты должна меня понять. И, потом, ты же была на стороне Зевса, - взмолилась Никта.
- Должна? – выкрикнула Никта, - Запомни, Богиня Ночи никому и ничего не должна!
- Я все помню, - прошептала Мнемозина.
-Ладно, - внезапно смягчившись, Никта понизила голос, - Чего ты хочешь?
- Помоги мне. Помоги вернуть Зевса, - тихо промолвила Богиня памяти.
- Зевса? А, какое отношение ты имеешь к Зевсу?
- Ты же знаешь, я родила ему девятерых дочерей.
- Смешно. Кто сказал, что это его дочери? - ихидно ухмыльнулась Никта, - Где его перстень?  Ведь, он у тебя? Покажи! – вдруг крикнула она.
Мнемозина вздрогнула и опустила голову.
- Ну, что? Чего ты замолчала?
- Мне пришлось… - замялась Мнемозина, - Пришлось отдать его.
- Как ты могла? Как ты могла украсть у Зевса этот перстень?  – Никта вскочила с места и стала ходить от одной стены комнаты до другой, нервно подергивая плечами.
- Я не крала. Он сам дал мне его, чтобы я смогла вернутся на Олимп, но перстень перестал работать, - взмолилась Мнемозина.
- Я не верю. Он не мог. Этот перстень … ведь, без него  нет... Ты знаешь, что ты наделала?
- Знаю, - еле-еле проговорила Богиня памяти, - Знаю, но я не понимаю, что в этом такого? Ведь я же  теперь здесь.  А Зевсу он не нужен.
Никта выдохнула и села на гранитную скамью.
- Кому отдала и, что он знает? -  тихо спросила Никта, глядя Мнемозине в глаза.
- Кулибину. Ну, тому, кого прислал Кронос…
- И…? – поторопила ее Никта.
- Он знает  о том, что может вернуться в любой момент, когда ему будет нужно…
- Точно? – вскрикнула Никта и привстала, вглядываясь Мнемозине в глаза.
- Точно. А что, есть ещё что-то? - произнесла та.
Никта снова присела и замолчала. Через несколько минут она  подняла глаза на Мнемозину.
- Я помогу тебе, - тихо, но твердо произнесла Никта, - Помогу. Но, ты принесешь мне перстень.
- Как? Как я сделаю это? Он у него на пальце?
- Не знаю. Это решай сама. Можешь снять вместе с пальцем, - и Богиня ночи засмеялась.
От этого смеха  Мнемозине стало не по себе.
- Пойдем, - сказала Никта, внезапно прекратив смеяться, - я провожу тебя.
Богиня ночи довела Мнемозину до дверей комнаты, где в темноте уже несколько часов томились усталые путники. Она отперла двери  позолоченным ключом и подтолкнула Мнемозину внутрь.
- Перстень, - тихо прошипела она, - мне нужен перстень…
Ключ бесшумно повернулся, и двери закрылись за Мнемозиной, по щекам которой лились слезы.