Про Академию МВД

                Офицерам Академии МВД посвящается…

***
С 1994  по 1998 год я получал высшее юридическое образование на Следственно–экспертном факультете  Академии МВД Республики Беларусь и называли меня тогда «слушатель». Оглядываясь назад, я понимаю, что это было практически лучшее время моей жизни: новые друзья, новые впечатления, большие честолюбивые планы,  приобретенное  именно за эти четыре года весьма циничное чувство юмора и начало профессиональной деформации...
Представленные Вам,  небольшие зарисовки характеров посвящены тем людям, которые приняли в этих процессах самое непосредственное участие – нашим воспитателям и преподавателям. Судьба каждого из них,   как и каждого из нас,  сложилась по – разному,  но как говорил один полковник: «никуда не денешься когда запор!»
Я так и буду их представлять: «полковник», «майор», «генерал». Ну а своими фразами они представят себя сами. Все эти монологи имели место в реальной жизни и происходили на наших глазах, а если не везло, то и с нашим непосредственным участием. 
«Полковник»
Прекрасной души человек, родом с Гомельщины,  весельчак, начальник кафедры, пал жертвой научных интриг и был уволен сразу по достижении выслуги лет.  Любил и умел «полковник» приукрасить наши занятия по криминалистике, особенно по теме «Осмотр места происшествия»: «Стандартная ситуация: приходите вы на осмотр, а из унитаза торчит голова. Как описать голову?» – позволю прокомментировать для таких же, как и я в прошлом «милиционеров – романтиков», что такие ситуации на самом деле далеко не редкость в  работе.
Деловито и подробно «полковник»  разъяснял правила составления схемы места происшествия:  «Труп к ишаку не привязывать» – здесь он имел в виду привязку расстояний на схеме к неподвижным объектам, «Сядь, сделай кучку и жди когда появится cевер» – по мнению «полковника» при отсутствии компаса, это был самый надежный способ определения сторон света.
«Полковник» любил делиться  собственным богатым опытом  и выводами об обнаруженных следах на месте происшествия: «Если помада, то это, как правило, женщина, если не голубой», «Мочили его со всей пролетарской ненавистью, возможно даже кувалдометром», «Следы ножевые от цугундера», «Спалил мешок с клопами, а сказал, что шубу ондатровую».
Быстро реагировал на вопросы из класса: «А что такое цугундер спросите у доброго Мюллера». Свежо комментировал наши неумелые ответы: «Как это оговорено где: в законе Божьем или в УПК?».
Или при хорошем настроении ударялся в воспоминания о боевой милицейской молодости: «Хлопцы сопли облизали», «Погнали наши городских в сторону деревни», «Кинолог хвосты собачьи поварил на закусь», «Забил бабку – спалил хатку», «На тротуаре продавались овощные принадлежности», «А ей еще мантулить и мантулить» – по мнению «полковника» – «мантулить» на языке народов крайнего Севера означало «работать».
Однажды «полковник» поделился с нами методом ведения  допроса,  по каким–то причинам упущенного составителями учебников и Уголовно–процессуального кодекса: «Пальцы в двери, яйца в руки». 
А над  глубокомысленной  фразой «полковника»: «Надо будет состыковаться, чтобы поиметь» – лично   я задумываюсь до сих пор.
От преподавателей плавно перейдем к воспитателям. Воспитатели – это такие глубоко воспитанные люди, которые занимались воспитанием из нас настоящих милиционеров. Где и по каким критериям некоторых из них отбирали, для меня так и осталось загадкой. 

«Майор»
«Майора» набрали из  спецкомендатуры и все методы и формы воспитания своего «спецконтингента» (мелкого преступного элемента, который не заслуживает тюрьмы или зоны) он пытался перенести на нас. Разговаривал медленно,  обдумывая каждое  слово, что в прочем не спасало его от формирования абсурдных выражений. Себя он, к сожалению так и не перевоспитал и по слухам был уволен за воровство курсантской тушенки.  «Тогда я буду ставить крестики, нолики и другие палочки» – пугал нас майор на ежедневных проверках. «Обратите внимание на прически: каждый день я наблюдаю одни и те же нестриженные лица», «Не заставляйте меня делать выводы, потому что это бесполезно», «Не понял: почему все сидят, а телевизор идет», «В три часа собрание: где не скажу, но чтоб были все».

«Майор – «тумблер ДУР»
Этого майора набрали из танковых войск (вот такой был тогда в милиции кадровый голод).  Запомнился он нам крайним идиотизмом, возведенным в ранг жизненных принципов, знанием расположения в танке тумблера ДУР (звучало смешно, но что это такое «майор» пояснить не мог, хотя часто обвинял слушателей в его постоянном включении),   полным отсутствием собственного мнения и отборным солдатским матом, применяемым для связки абсолютно всех слов его скудного словаря.
Ко всему прочему, «майор»  окунался в прорубь на Крещение, а став подполковником начал заставлять окунаться слушателей (это я отследил по фотографии в милицейской газете «На Страже», которая пыталась представить «майора» чуть ли не «милицейским мессией» и «целителем слушательских  душ».
Потом один из окунаемых слушателей  подхватил менингит и «майор» с треском был уволен из милицейских рядов, оставив после себя на память несколько устойчивых выражений: «Слушатель, еп твою, как те звать, еп твою?!»,  «Вторая шеренга – войдите  в первую» и «Я вас всех убедительно прошу, всех кто здесь стоит и кто отсутствует».    

«Генерал»
Генерал у нас был личностью колоритной. Запомнился  тем, что беспощадно уволил в первый же день слушателя, который взял с «голодухи» в столовой пару морковок, без объяснения причин задерживал  выплату скудных стипендий, а при выдвижении своей кандидатуры в народные избранники заставлял нас ходить по квартирам в качестве бесплатных агитаторов. «Генерал»  мелькал недавно на экранах телевизора при открытии какого – то  очередного мемориала, хотя, судя по тосту, произнесенному им на пятнадцатилетии со дня окончания нами Академии, маразм давно стучится в его седую голову.   «Вы идете, а у вас колени между ног болтаются», «Иду мимо слушателей и слышу: в рот, за рот» – делал нам отеческие замечания «генерал». Интересно, слышал ли он разговорную речь майора из танковых войск? 

«Полковник»
Полковник очень хотел стать генералом и даже впоследствии занял его должность. Но генералом не стал и его увольнение со службы окутано ореолом какой – то тайны. На гражданке он стал крайне приветлив, а при проведении строевого смотра мог запросто объявить три наряда в не очереди за пыльные туфли.  Тогда же он и говорил:  «Мне надоело наблюдать на плацу ваши носовые выхлопы», «Что у вас за форма одежды: одни в штанах, другие в ботинках».

«Подполковник»
 Очень умный и уважаемый мной преподаватель уголовного процесса, однажды по поводу отсутствия дисциплины в аудитории произнес: «Я кому лекцию читаю? Вам или себе. Да я забыл уже все это давным – давно».

Вот так и я, забыл уже все это давным – давно, а теперь чего–то вспомнил.  А учитывая особенности человеческой памяти помнить только хорошее, вспомнил я, конечно, не этих «героев» моего рассказа, а по настоящему профессиональных и преданных своей работе преподавателей и по настоящему мудрых и опытных воспитателей, которых все – таки в то время было большинство и которым до сих пор хочется сказать:  «Спасибо!». 

20.03.2012