Последний солдат

Этой весной я вдруг почувствовал необходимость посетить родное село под Новосибирском, пройти по улице, где каждая колдобина напоминает о детстве, встретиться с одноклассниками. К 9 мая как раз подвернулась оказия, жена была не против, и я поехал. Сначала до Новосибирска, погостил два дня у родителей, а девятого на первом автобусе поехал в Сосновку, чтобы побывать на митинге и посмотреть парад ветеранов.
В нашей деревне, сколько я себя помню, праздник 9 мая проходил всегда одинаково. На центральной площади около памятника к полудню собиралось все село. Слева выстраивался взвод солдат из ближайшей воинской части, рядом с ними ученики нашей школы с цветами и венками из сосновых лапок, напротив, через площадь, нестройной толпой стояли  жители деревни. Ветераны  собирались возле совхозной конторы. Из конторы выносили прекрасное знамя победы, и ровно в 12 часов, они маршевым шагом начинали двигаться к памятнику, до которого было метров сто с гаком. Впереди шел знаменосец, а за ним, в колонну по четыре, чеканили шаг наши бравые деды. Дойдя до площади, они разворачивали строй, становясь лицом к памятнику, и тогда начинался митинг с возложением венков и воинским салютом.
Когда я стоял в рядах школьников еще октябренком, ветеранов было больше тридцати человек. Это были сильные мужчины, многим из которых не было еще и пятидесяти лет. Стройные и веселые, при всех своих регалиях, забыв о старых ранах, они так чеканили шаг, что казалось, дрожит земля. Командовал тогда парадом полковник Руленко Иван Малафеевич. За сто метров ясно слышен был его зычный голос: «Равня-айсь! Сми-ирно! Равнение на знамя. К памятнику погибшим односельчанам шаго-ом марш!» Знамя победы каждый год  несли по очереди. Хорошо помню тот парад, когда знамя нес мой дед, Афанасий Андреевич. Я тогда учился в четвертом классе, и все мальчишки и девчонки нашего и других классов смотрели на меня с уважением и завистью. А я стоял героем, как будто это я прошел всю войну от Сталинграда до Будапешта.
Честно признаться, в те годы, мне и моим сверстникам парад победы и митинг казались скучным мероприятием. Мы все ждали салюта, а особенно того момента, когда митинг заканчивался и солдаты строем уходили в свою часть. Не обращая внимания на грозный шепот учителей, мы упорно проталкивались поближе к действующей армии, чтобы потом, из-под ног уходящих солдат, выхватывать наперегонки теплые гильзы.
Время шло. По вечерам над обрывом горели костры и Колька Барабанов учил нас, как быстро сворачивать шеи подсолнухам. В домах появлялись телевизоры, на улицах тротуары. Колодцы  уходили в прошлое вместе с гужевым транспортом и кирзовыми сапогами. Теперь борьбу за гильзы вели наши младшие братья.
Полковника похоронили. Командовать парадом стал капитан Кайгородцев Владимир Алексеевич. Потом не стало и его. В 1980 году ушел из жизни и мой дед, Афанасий Андреевич Иванютенко. Колонна ветеранов становилась все меньше и меньше… Но, каждый год, в любую погоду, девятого мая ровно в 12 часов, у старой конторы раздавалась команда «…Равнение на знамя! К памятнику погибшим односельчанам шагом марш!»
Последний раз я присутствовал на параде победы в 1998 году. Тогда ветеранов было еще двенадцать человек. Командовал парадом лейтенант артиллерии, Семёнов Георгий Михайлович – наш учитель географии. А знамя нес танкист, Отрожкин Иван. Шаг уже конечно был не тот, хотя ветераны и бодрились. Игнат Леонтьев вообще ковылял на костылях, стараясь не отстать от колонны. Но все-таки это была еще крепкая сила, некоторые хоть сейчас в бой. И казалось, износу им не будет еще многие-многие годы.
Но с тех пор прошло уже одиннадцать лет. Глядя на мелькавшие за окном березки и сосенки, я думал о том, что скоро увижу родные лица своих однокашников и наших ветеранов. Сколько их еще осталось в строю?
Выйдя из автобуса, я сразу попал в объятия одноклассника Витьки Неёлова. «Димыч!» – завопил он, - «Иванюта! Ты совсем лысый стал, клин тебе в бороду! Ты что столько лет глаз не кажешь? Где ты сейчас?»
« - Все там же, на Алтае. Пойдем, сядем на скамейку, поговорим»
« - Не могу, я этим же автобусом в город уезжаю. Я ж не думал, что ты приедешь, вот родственникам пообещал» - начал оправдываться он.
« - Так ты что, не пойдешь на парад победы?» - удивился я.
« - Понимаешь, - он запнулся, и его веселость как рукой сняло. – В этом году не будет парада ветеранов. А митинг…, чего там делать?»
« Как – спросил я, - неужели все…?»
« - Ты знаешь, в прошлом году они еще вчетвером шли и все крепкими казались. Дядя Ваня Отрожкин знамя нес. А за год сразу трое ушли. Сейчас остался один, наш учитель – Георгий Михайлович, и тот уже не встает».
Мне сразу сделалось грустно – ну вот, приехал…
« - Может кто из наших придет, собрались бы, посидели – цеплялся за последнюю надежду я.
 - Да кто? Я тут, считай, один остался. Кто в город перебрался, кто в Красный Яр. Разве что Генка Рекайкин придет, так он с утра уде веселый. Много не наговоришься…  Ну, извиняй».
Он полез в автобус, а я поплелся на площадь к памятнику. На душе было тоскливо. Зачем приехал? Лучше бы по городу погулял, сходил на концерт. А тут еще погода неудачная. Все небо затянуло и начал накрапывать дождь. Проходя мимо конторы, я увидел, что кто-то вынес знамя и поставил его у крыльца. Оно грустно обвисло, привалясь к перилам. Рядом никого не было.
 - Зачем поставили здесь? – подумал я, - несли бы сразу на митинг.
На площади уже стояли школьники и солдаты с карабинами. Напротив гудела и роилась толпа деревенских жителей. Мамаши сюсюкали младенцев, слегка укушенные зеленым змием отцы семейств излучали благодушие. Я стал всматриваться в лица, пытаясь найти старых знакомых. Некоторые, узнавая, кивали мне издалека, но друзей детства, с кем можно было бы обняться и предаться воспоминаниям, никого не было.
Вот ведь, штука, подумал я, одиннадцать лет прошло, а попал в другое государство. И площадь та, и памятник тот, а народ все новый, незнакомый. Даже поговорить не с кем. И какого дьявола я сюда приперся? Было уже 12 часов, но митинг не начинался. Председатель сельсовета озабоченно прогуливался перед памятником, посматривая в сторону конторы, где уныло пригорюнилось знамя победы. В толпе слышались разговоры:
« - Он мне еще на Пасху сказал, что на день победы придет. Хоть как говорит, а последний раз дойду до памятника.
      « - Да, какой там, он уже неделю почти не встает.
« - Врач наша сказала ему: «Даже и не думай!»
« - Надо начинать, чего они резину тянут?
Было 10 минут первого, когда председатель, бросив последний взгляд в сторону конторы, решительно откашлялся и, выйдя вперед, начал нервно скручивать свою кепку, как будто хотел выжать из нее воду.
Установилась относительная тишина.
« - Дорогие друзья – начал председатель, - позвольте мне…»
« - Идет!» - тихо сказал кто-то. И все головы разом повернулись в сторону конторы. Я увидел, как из переулка медленно показалась старческая фигура. Это был Георгий  Михайлович Семёнов – наш последний ветеран. Он шел мелкими шажками, опираясь на палочку. Все замерли, следя за его движениями. Даже младенцы перестали возиться. Вот он поравнялся с конторой и хотел уже пройти мимо, но тут заметил стоящее у крыльца знамя. Он остановился, раздумывая.
« - Не донесет ведь» - вздохнули в толпе. Директор школы сказал что-то и два дюжих старшеклассника, выйдя из строя, хотели бежать к конторе. Но в этот момент ветеран поставил свою палочку и решительно взял знамя. Парни остановились, вопросительно глядя на директора школы. Но он молчал, тревожно сдвинув брови. И он, и председатель сельсовета, и все односельчане с надеждой смотрели в сторону конторы. И в глазах всех читалась одна мысль: «Донесет! Должен донести! Хоть бы донес!»
Но знамя ведь не грабли, его на плече не понесешь. Семёнов прижал к себе древко, как ребенка, и шагом младенца, пробующего землю, - выдержит, - не выдержит, двинулся к площади. Порыв ветра развернул знамя, и красное полотнище с серпом и молотом затрепетало над его головой.
И тут произошло чудо. Поддерживаемый сотнями взглядов, он как будто молодел с каждым шагом. Спина его выпрямлялась. Седая голова поднималась выше и выше. Руки и ноги наливались силой. Куда девалась старческая походка и слабость в руках?
Люди на площади вздохнули с облегчением и заулыбались. Каков молодец! Во дает! Знай наших! И все почувствовали, - праздник состоится! Праздник обязательно состоится, пусть хоть дождь, хоть ураган.
«А вы, дураки, решили, что не будет парада победы» - радостно шептал я кому-то.
Он шел! И вдруг мне показалось, что за ним, звеня медалями, и чеканя шаг, как сорок лет назад, идут все наши ветераны: полковник Руленко Иван и капитан Кайгородцев Владимир, разведчик Полторанин Сергей и брат его Василий – артиллерист; водитель «Катюши» - Коротких Василий и кавалерист Георгий Барсуков; партизан Сорокопуд Григорий и моряк Сухов Михаил; танкисты – Василий Шумилин и Иван Отрожкин; пехотинцы – Потеряев Андрей, Семин Федор, Иванютенко Василий и мой дед, Иванютенко Афанасий – водитель бензовоза…  Все, все...
А впереди, на вытянутых руках, несет знамя победы гвардии лейтенант Семёнов Георгий.