Радоница

                Сверкающий на солнце, как хромированная сталь, внедорожник «Хаммер» появлялся в деревне раз в год на Радоницу. Словно мистический летучий голландец возникал он на просёлочной дороге, и двигался вдоль кромки соснового бора, оставляя за собой пылевую завесу изрядных размеров. Некогда процветающая усадьба совхоза миллионера пришла в упадок, многочисленные орденоносные труженики села упокоились на местном погосте. Могилы близких посещали всегда, но не тратили на это большую часть дня. После развала страны советов, деревня тихо доживала свой вдовий век, а тут какое ни есть развлечение. Теперь кладбище сделалось местом массового паломничества селян. История о странном внедорожнике разлетелась по всей округе, вызывая нездоровое любопытство. Молодая женщина, приезжающая на "Хаммере" в сопровождении охраны, была никому неизвестна. Пресное житие сельчан разбавлялось досужими разговорами об этом явлении, обрастая нелепыми слухами и сплетнями. Теперь Радоницу ждали с особым нетерпением.
 
           Началась эта история три года назад. Солнечным осенним днём на деревенском кладбище появились рабочие в форменной одежде с надписью «Ритуал» на куртках. Трудиться им пришлось целый день. Рабочие поправили покосившийся забор, заменили сгнивший штакетник и установили новые ворота. Затем приступили к обустройству одной из могил. Едва заметный холмик обнесли высокой оградкой, внутри всё облагородили мраморной плиткой, на надгробии появился памятник с фотографией усопшей, в углу кованный стол с замысловатым узором и такая же кованная скамейка. Местные жители с любопытством наблюдали за происходившим: женщины издали, а мужчины стояли рядом с видом опытных прорабов и ждали, когда рабочие угостят их сигаретами. Кто такая Нина и за что ей вдруг оказана такая честь выяснить не удалось. Весной в день поминовения усопших нагрянула странная компания на неприлично дорогом автомобиле, и удивлению селян не было предела.

           Красивая женщина жестом руки остановила крепких удальцов в строгих костюмах и направилась в сторону высокой кованой ограды, за которой покоился прах неизвестной девушки. Приезжая, осеняя себя крестным знамением, присела на скамейку возле памятника. Столько неизбывной скорби было в этой одинокой фигуре, что даже самые бойкие и острые на язык кумушки не решались потревожить её своими расспросами. И всё же местное население распирало от любопытства, спустя время они попытались выведать какие-нибудь подробности о приезжей. Но всё было напрасно – стоило только приблизиться, и заглянуть через узорчатый орнамент решётки, их охватывала непонятная робость и вся решимость тут же испарялась. И ничего не оставалось, как сочинять разного рода небылицы и приписывать незнакомке сверхъестественные способности:

         – Как глянет, у меня мурашки по спине, как тараканы.

         – И со мной та же история. Нечистая сила. Петровна чуть сознание не потеряла.

         – Ведьма не иначе.

         – Колдует надо полагать.

          Вера чувствовала пристальное внимание к своей персоне, но продолжала молиться и плакала, не стесняясь своих слёз. Ни одному человеку на свете она не желала пережить то, что пережила сама. Под могильной плитой покоился прах её бывшей одноклассницы. Болезненной девочки по имени Нина, которая и в шестнадцать лет оставалась похожа на захудалого птенчика. Верочка была первой красавицей школы и никогда не стала бы дружить с таким заморышем. После выпускного бала их пути, вообще должны были разойтись навсегда. Если бы не новая учительница литературы, которую назначили классным руководителем десятого «в». Незадолго до выпускных экзаменов Анна Ивановна устроили бедной Нине показательную «порку» в воспитательных целях.

          Верочку природа наделила не только красотой, но и лёгким характером, её обожали все, а Нину одноклассники старались не замечать. Бедная Нина появилась на свет с целым букетом врожденных патологий и здоровых детей это не могло не пугать. Выяснилось, что эта недотёпа свято верит в Бога. В школе велась активная пропаганда атеизма. Октябрята, пионеры и комсомольцы все как один были безбожниками. На болезненную девочку просто махнули рукой. Пока была жива их первая учительница, Нина была под надёжной защитой. Валентина Николаевна оберегала её от злых нападок со стороны сверстников, равно как и со стороны своих коллег. Таким образом Нина благополучно добралась до выпускного класса, но в тот год в школу пришла новая учительница.

          Властолюбивая и заносчивая Анна Ивановна считала, что владеет секретом усмирения непокорных старшеклассников – разделяй и властвуй. Тем более, что искать и готовить специально овечку для заклания не требовалось. Нина всем своим видом сама напрашивалась на роль жертвы. Девочка не снимала с головы простенький хлопчатобумажный платочек, а взгляд мудрого ребёнка доводил до белого каления старую деву. «Это что ещё за явление!?», – Анну Ивановну раздражало в Нине буквально всё, даже то, что девочка слушает урок с неподдельным интересом. Она не могла выдержать чистый взгляд непорочной девственницы, который буквально прожигал её насквозь. Анна Ивановна сменила место работы после очень некрасивой истории. Мать одного из учеников заподозрила учительницу в интимной связи с сыном. После допроса с пристрастием в кабинете директора, парень признался. Скандал удалось замять, но сплетни не лишили Анну Ивановну уверенности в собственном превосходстве. Она лишь ждала подходящего случая, чтобы уничтожить маленькую дрянь. Так мысленно Анна Ивановна окрестила Нину. Как обремененной туче рано или поздно приходится разродиться проливным дождем, так и человек копивший в душе злость, в конце концов, обрушит громы и молнии на предмет своей ненависти.
            
          Близился конец учебного года, обычный классный час проходил вполне формально. И тут Анна Ивановна отошла к окну, выдержала театральную паузу и стала читать стихотворение Валерия Брюсова. Поэт не входил в школьную программу и ей захотелось удивить всех собственной эрудицией. Впрочем, до мнения своих учеников ей не было дела – тоска заела. Не любила Анна свою работу и этих детей. У которых впереди выпускной бал и море возможностей. Просто на днях нашла затрёпанную книжечку стихов Валерия Брюсова, даже не книжечку, а сшитые листы машинописного текста. Перепечатал кто-то в институте. Анна Ивановна декламировала уверенно, как ей казалось, красиво. Но допускала вольные отступления от оригинала. Задумчиво-тихий голосок стал вторить ей. Нина, сама не замечая того, исправляла за учительницей допущенные ошибки. О чём-то своём думала Анна Ивановна, когда споткнулась на строчках:

Так, где ж твои губы медлительные?
Дай сжать твои плечики детские!
Будь близко, ресницы сомкнув!

         Нина поправила и на этот раз – ресницы смежив! Эти слова долетели до уха Анны Ивановны. Замечательные стихи Валерия Брюсова подожгли бикфордов шнур и взрыв последовал незамедлительно. Анна Ивановна повернула голову, вскинула вверх тонкие ниточки бровей и, скривив губы, произнесла:

          – Кто это!? Никак у нашей монашки голос прорезался. Она стихи о любви знает! Какая прелесть!

          Едкий выпад в адрес несчастной Нины вызвали дружный хохот. Анна Ивановна продолжила изливать накопленный яд:

          – Весь учебный год сидела молчала и вдруг так неожиданно разоблачила себя. Любовной лирикой увлекаемся!? Поистине говорят, что в тихом омуте черти и водятся.

          На помощь учительнице подоспела школьная активистка, комсорг Тамара. У неё был свой повод поквитаться с Ниной. Одноклассница упорно отказывалась вступать в комсомольскую организацию. Тамара из кожи вон лезла, чтобы получить золотую медаль и отличную характеристику от классного руководителя, а несознательная Нина портила статистику. Тамара опасалась, что это может навредить ей:

          – В самом деле, Анна Ивановна! Наша тихоня монахиней прикинулась. Она так и не вступила в комсомол. Сколько раз я проводила с ней беседы. Убеждала не отрываться от коллектива. Всё без толку.
               
          Добровольная помощь со стороны секретаря комсомольской организации была на руку Анне Ивановне. Гнев Тамары переводил обыкновенную неприязнь со стороны учительницы в идеологическое русло. В конце восьмидесятых за религиозные убеждения уже не преследовали так активно, как раньше, но и покуражиться над человеком верующим никто не запрещал. Получив одобрение, Анна Ивановна распалилась ещё больше и сорвала с онемевшей от ужаса Нины нательный крестик и швырнула его в мусорную корзину:

          – Кто тебе позволил приходить в школу в таком виде. Здесь не место мракобесию. Государство тратит на тебя бюджетные деньги, чтобы дать образование, а ты платишь за это чёрной неблагодарностью.

          Тамара решительно поддержала учительницу и стянула с головы несчастной девочки платок:

          – Что это за вид? Нацепила на себя тряпку какую-то.

          Класс ахнул и затих. Экзекуторы нервно хохотнули. Тамара отпрянула и брезгливо бросила головной убор на пол. В гробовой тишине Нина подняла платок и повязала вокруг головы привычным движением, левый висок у девочки был абсолютно седой. Всё в той же гробовой тишине Нина подошла к мусорной корзине, вынула оловянный крестик и, крепко зажав в руке, покинула кабинет. Забыла или намеренно оставила портфель в классе.
               
          За время экзекуции над несчастной, Вера не проронила ни слова. Боялась, как и другие, вызвать гнев в свой адрес. Молчи, молчи. Уговаривала себя. Хорошая характеристика для поступления в институт тоже была ей необходима. Перекошенное злобой лицо Анны Ивановны наводило ужас. Вера вышла из оцепенения, только когда Нина покинула класс. Неожиданно для всех и для себя, Вера бросилась следом за одноклассницей.

          – Что вы делаете!? Так нельзя, нельзя!

          Лицо её горело, слёзы застилали глаза, Вера поскользнулась на свежевымытых ступенях лестницы и упала, пролетев до нижней площадки между этажами. Очнулась она уже в больничной палате и заплакала горючими слезами, теперь уже от жалости к себе. Выпускной пройдёт без неё. Эффектный выход королевы во взрослую жизнь, о котором она так мечтала, не состоится. Лечивший переломы молодой хирург, утешал красивую пациентку. Верочка не могла поднять головы от смущения – это был первый мужчина, который увидел самые интимные места её тела. Уловив мысли девушки, Вадим Ильич бархатным баритоном успокоил пациентку:

          – Не смущайтесь, моя дорогая. Я не мужчина, я врач.

          И всё же несколько недель Вера рассматривала только красивые руки хирурга с длинными, как у пианиста, пальцами. Одноклассники были заняты подготовкой к экзаменам и кроме Саши Смирнова её никто не навещал. Саша несколько раз признавался Вере в любви и предлагал дружить, но она не испытывала к нему ответных чувств. Лучшая подруга, Алёна Федина появилась в палате всего один раз, и считая минуты нетерпеливо ёрзала на стуле, сказала, что торопится к репетитору и убежала. Вера поняла, что школьная дружба осталась в прошлом. Девочке казалось, что её предали. Когда пришёл Саша, она оттолкнула его букет и отвернулась к стене. Сознавая, что разбивает сердце Саше Смирнову, пусть будет больно и ему тоже. В отделении хирургии у Веры было достаточно времени, чтобы понять о жизни взрослых намного больше, чем её школьным товарищам. Верочка уже успела выяснить, что хирург Вадим Ильич не женат. Обручального кольца на безымянном пальце могло и не быть, но кто-то из медсестёр случайно проболтался. И Верочка осмелела. Вадим Ильич не был писанным красавцем, но имел много других достоинств. Он стал первым Вериным мужем. Потом будет ещё две неудачные попытки создать семью. В конце концов, Вера поставила крест на женском счастье и превратилась в успешную бизнес-леди. Трагическая история с одноклассницей была забыта, но однажды Нина явилась к ней во сне. Видение было удивительно правдоподобным, что вполне могло сойти за реальность. Сон оставил сильное впечатление и Вера весь день не могла сосредоточиться на работе, а потому приняла решение разузнать о дальнейшей судьбе Нины.
               
          Ей рассказали, что бабушка, являвшаяся опекуном девочки, терпеливо снесла обиду, нанесённую внучке. Забрала документы из школы и увезла её в деревню. Где любовью и заботой продлила ей жизнь на несколько месяцев. Похоронили Нину на деревенском кладбище, оставшись одна старушка ушла в монастырь. В какой именно выяснить не удалось. Разыскать могилу на деревенском погосте было несложно. Последнее пристанище несчастной одноклассницы, Вера обустроила по своему усмотрению. С тех пор на Радоницу она посещала место упокоения бедной Нины. Ночные кошмары перестали преследовать Веру. Бизнес процветал, а в душе было по-прежнему пусто. Женщина много занималась благотворительностью, но даже это не приносило радости.

          Вера удивлялась тому, что добровольно вменила себе в обязанность приезжать на деревенское кладбище в Радоницу, что-то тянуло её сюда. Сосновый бор, окружавший кладбище со всех сторон, придавал погосту ощущение полной уединённости и особого спокойствия. Здесь Вере легко плакалось, в городе ничего подобного с ней не происходило. Не мёртвых надо бояться, а живых – эти слова она когда-то услышала от бабушки. Теперь оценила справедливость этой мудрости. Успешная Вера ощутила глубину своего одиночества. Она не могла иметь детей, сказалась полученная травма. И когда у мужа родился ребёнок от другой женщины, супруги расстались, без упрёков и выяснения отношений. И всё же Вера была благодарна первому мужу, именно Вадим Ильич подсказал ей идею – открыть сеть косметических салонов. Фамилия известного хирурга привлекала клиентов и бизнес процветал. Второй муж оказался человеком злым и корыстным, а третий обыкновенным альфонсом.

           Бабочка покружила над столиком и отлетела к памятнику, где села между выбитым золотом крестом и Нининой фотографией. Вера с удивлением проследила за полётом насекомого. День выдался жарким, но накануне шёл снег с дождём, и совсем не время для того, чтобы проснулись бабочки. Вера перевела взгляд на крест и тяжело вздохнув подумала: «Что же такое жизнь? В конце-то концов, зачем всё это? Как глупо получилось.». Сидит она здесь красивая и богатая, но абсолютно несчастная. Вере стало нестерпимо жалко себя. Она поняла, что оплакивает не столько бедную Нину, сколько своё далёкое прошлое. До рокового падения, Верочка была счастлива. «Странно всё устроено. Не было бы в нашем классе Нины и не упала бы я с той лестницы.» – подумала Вера и ужаснулась – «Вот и я превращаюсь в злую старую деву, как Анна Ивановна». Неожиданно над самым ухом прошелестели слова: «В соседнем районе есть детский дом. Туда вчера привезли новорожденную девочку. Её зовут Ниной. Забери её. Спасибо, тебе. И прощай. Всё хорошо, с Богом!».
               
          Вера узнала голос своей одноклассницы, вздрогнула и перекрестилась. Привидится же такое. Женщина испуганно поднялась и направилась к автомобилю. Сделалось зябко: «Господи, что это было!?». Веру трясло как в лихорадке.

           – Дима, включи обогрев.

           Водитель кивнул и тут же выполнил приказ. Охранники сидели соляными столбами, как обычно молчаливые и исполнительные. На улице было плюс двадцать пять и в строгих костюмах им было жарко, но они привыкли не задавать хозяйке лишних вопросов. В этот день Вера Александровна изменила свой маршрут и приказала завернуть по дороге к Храму. Молилась долго и усердно. Вышла умиротворённая. Она знала, что маленькая Ниночка уже ждёт свою маму.