Горький глоток свободы

Я сижу на балконе и курю сигарету "Интер". Курю второй раз в жизни. Дым горький и застревает в горле. Меня уже тошнит, но я поставила себе цель докурить хотя бы до "И". Чтобы меня не засекли соседи, я занавесила ограду со всех сторон одеялами. Кружится голова, почти теряю сознание, но - последняя затяжка, и "И" сгорает.

Недавно я ездила в гости к Милке. Она работает осветителем в театре оперы и балета, ходит по вечерам в дом актера, курит и уже стала женщиной. Ее подруги под стать, я же смотрюсь на их фоне бледно.
- Ты хоть целовалась с кем-нибудь? - насмешливо спрашивает Милка.
Тут я чиста. Целовалась. И не с одним. С двумя. Второй, может, и не считается, потому что он и целоваться-то не умел, как и я. Так, прижимались губами. Но все равно волнительно. Поэтому я смело могу сказать, что, да, с двумя.
Милка осматривает меня с ног до головы.
- Ты в лифчике? - удивляется она. - Дура, сейчас уж его никто не носит.
- А как же без лифчика-то?
Мне кажется это неудобным и холодно.
- В старости наносишься, - резонно замечает Милка. - Снимай давай.
Но меня непросто подмять, и она отстает.

Милка образовывает меня всю неделю, пока я у нее в гостях. Рассказывает, как прекрасно быть женщиной и как прекрасна связь с мужчиной. И она уже один раз даже кончила.
- Что-что? - не понимаю я.
- Оргазм. Слыхала про такой?
Я не слыхала. Смотрю на нее, как когда-то на Лариску из второго класса музыкальной школы, когда та мне рассказала откуда берутся дети. Лариска делала упор на то, что мужчина ложится на женщину и получаются дети.
- Поняла?
Я кивала, но технологии не улавливала.
Так и с оргазмом.

У Милки дома такой бардак, что я на второй день не выдерживаю - мою посуду и пол, складываю стопками журналы и газеты, убираю в шкаф вещи. Когда она и ее мать тетя Галя возвращаются с работы, они бесконечно рады такому повороту событий. Рядом прыгает счастливый Тихон Хренников - это их беспородная собака. Они его зовут то Тихон, то Хренников. Он на оба имя отзывается с удовольствием, а однажды я вижу, как радостно бросается к телевизору, который объявляет - у рояля Тихон Хренников.

Несколько раз я с Милкой хожу в дом актера. Там играет живая музыка, и много артистов из разных театров. Милка влюблена в Борисова из драматического и не упускает случая лишний раз пройти мимо его столика, покачивая бедрами и стреляя своими карими миндалевидными глазами. С нами еще Ирка, тоже осветитель, но из ТЮЗа. Они с Милкой постоянно ходят курить в фойе именно тогда, когда туда идут их возлюбленные. Я в это время скучаю одна за столиком.
Как-то ко мне подсаживается девушка с альбомом и карандашом.
- Скучаешь? Можно я тебя порисую?
Я не против. Девушку зовут Даша, она одета, как пионервожатая - в серый сарафан и белую кофту, под воротник завязана красная косынка. Она сидит, черкает что-то в альбоме, мы болтаем ни о чем. Иногда она просит повернуть чуть вправо голову, или подпереть подбородок рукой. Мне очень интересно, что там получилось, но Даша не показывает, смеется и говорит, что я себя не узнаю. Между прочим Даша приглашает к себе в гости.
- У меня как раз завтра выходной. Приедешь? - и подробно рассказывает, как добраться.
Я прикидываю, что все равно до вечера буду сидеть или дома, или одиноко торчать за кулисами у Милки в театре, и соглашаюсь. Тут возвращаются, остро пахнущие дымом, Милка и Ирка, они ржут и делятся победами, как сестры на балу из "Золушки". Даша встает и бросает мне: "До завтра." Я киваю, а подруги настораживаются.
- До какого завтра? - сощурившись, спрашивает Милка. - Она что, в гости тебя пригласила?
- Пригласила.
Ирка с Милкой начинают ржать.
- Она лесбиянка, - говорит, давясь от смеха Милка.
Значит, мне завтра придется сидеть с Тихоном возле телевизора.

Перед входом у дома актера стоят много такси. Их быстро расхватывают, машины уезжают одна за другой. У нас не осталось денег и приходится идти на трамвай. С нами идет Оля. Она учится в театральном в Москве. Ей повезло, она поступила, а Милке и Ирке - нет. У Оли привычка всем ставить оценку за внешность. Милка получает пятерку, Ирка - тоже, а я в хорошистках. Видя мою кислую мину, Ольга сжалилась и ставит мне тоже пятерку.

В трамвае Милка пытается уговорить меня поступать на следующий год вместе с ней в Москву в театральное. Мне смешно. Я и театральное. Но на некоторое время задумываюсь и представляю себя на сцене почему-то в костюме снегурочки.
- А пока тебе домашнее задание - научись хотя бы курить.

Меня тошнит. Я с трудом стягиваю одеяла с перил балкона. От кого я занавешивалась, перестраховщица? Зима же.