Вятский Край, Вятские Поляны, страницы истории

         
                С.Н. Колесников
      
            
    



          С Т Р А Н И Ц Ы    И С Т О Р И И
______________________________________________


                В я т с к и й   К р а й,



                В я т с к и е    П о л я н ы


   ______________________________________________


    В  т  о  р  а  я     р  е  д  а  к  ц  и  я









К А З А Н Ь    2013 г.
БКК   63,3 (2 Рос – 4 Кир)
УДК   947 (470.342)
            В 99

                Вступительное  слово
                директора  Вятскополянского
                исторического  музея

         Книга, предлагаемая читателям, будет несомненно интересна жителям г.Вятских Полян и Вятскополянского района, всем кто интересуется историей Вятского края. В книге представлен очень интересный исторический материал, собранный из разных  источников. Автором проделана большая работа с первоисточниками.               
         С интересом воспринимается описание истории заселения Вятского края и его освоения русскими людьми и о роли в этом новгородских ушкуйников. Очень интересна история о крестном ходе с иконой Спаса Нерукотворного из Елабуги в Вятскополянский район, воспоминания об этом  очевидцев и старожилов, а также история возрождения этого крестного хода отцом Алексеем Сухих  в Вятских Полянах.
         Книга читается на одном дыхании с огромной пользой для души и сердца. Желаю автору, чтобы этот исторический труд был не последним в его творческой деятельности. 

        Г.А. Ханжина


         Колесников С.Н., автор.

В 99  Вятский Край, Вятские Поляны.
      Страницы истории. Вторая  редакция.
О некоторых наиболее интересных страницах истории  Вятского края     и г. Вятские Поляны. В этой редакции значительно расширена глава  о  событиях восстания Пугачева в этом регионе. В книге приводится  много интересных и малоизвестных исторических  фактов, связанных с историей г.Вятские Поляны, г.Елабуги и всего Вятского края.         

Отпечатано ООО «Полиграф» 2014г.60стр.Тир.500экз.Заказ № 60.
Бумага офсетная. Свидетельство о публикации № 21204110064



                Предисловие автора

         Это небольшая книга об историческом прошлом Вятского края и     г. Вятские Поляны  появилась на свет достаточно случайно. Написание этой книги не планировалось.  В последнее время, уже более трех лет, я очень подробно занимался изучением, составлением, а затем и описанием родословной рода Колесниковых, моего рода по отцовской линии.  С детских  лет, мне казался  несправедливым тот факт, что  до нас жило огромное количество наших предков, которые к чему-то стремились, за что-то боролись, радовались,печалились, продолжали свой род, от них к нам перешли многие их качества, благодаря им мы сегодня живем, а они как будто пропали, их никто не помнит и не знает. Подавляющее большинство людей знает, как правило, своих бабушек и дедушек, но уже далеко не каждый может сказать как звали его прадедушек и прабабушек, не говоря уже о том, чем они занимались. А про прапрапредков даже и говорить не приходится.  Уже давно, более 20 лет назад, начал я собирать сведения о своих родственниках-предках. Два года назад сделал официальный запрос в Кировский архив, откуда мне прислали очень подробный ответ со сведениями о моих предках. На основании этих и других собранных материалов мною было составлено родословное древо и описание Вятской родословной линии. Мои предки по отцовской линии родом из Вятского края, ныне Кировская область. На самом юго-востоке этой области находится Вятско-Полянский район, административным центром которого является город Вятские Поляны. Это город в котором я родился и провел свои детские и юношеские годы.  В шести километрах  от г.Вятские Поляны находится деревня  Киняусь (ранее называлась Спасская), в которой родился мой отец, и откуда произошли все мои предки по его линии. Поэтому я и назвал эту линию - Вятская Киняусьская (Спасская) родословная линия.  Мне удалось установить 80 человек относящихся к этой линии, проследить ее, вглубь веков до 1740 года.  Написанная мною книга об этой родословной, предназначена, естественно, для своих, для родственников и  состоит из четырех частей. В первой мне показалось нужным рассказать о истории заселения земли Вятской людьми русскими с древних времен до, примерно, 1600 года. Далее, во второй части, речь идет о истории возникновения и развития г. Вятские Поляны. В этой истории мне ранее не все было до конца ясно. Например, разные источники описывают историю возникновения первоначального поселения  немного по-разному. Я попытался во всем этом разобраться и описать все более точно, понятно и логично, как с хронологической, так и с фактической точек зрения.  Далее в третьей и четвертой частях речь идет непосредственно о моих родственниках и предках, событиях и  фактах, связанных с д. Киняусь (Спасская).      
         Но первые читатели  этого  труда, обратили мое внимание на то, что в нем очень много интересного исторического материала как раз в первых двух частях, где идет речь о истории Вятского края и г.Вятские Поляны. Мне посоветовали издать этот материал отдельной книгой, так как сведения в ней изложенные, будут интересны широкому кругу читателей и особенно моим землякам. Вот эту книгу вы  сейчас и держите в своих руках. Книга эта небольшая и  не претендует на полную историю тех времен. Это попытка рассказать о самых, на мой взгляд, интересных  и зачастую малоизвестных  фактах и событиях, которые здесь происходили на протяжении многих веков. Для сохранения логической линии повествования, описывались естественно и широко известные факты. В процессе этой работы через мои руки прошло большое количество материала, он  взят из открытых официальных источников, на которые будут указаны ссылки. Этот материал я просто изучил, проанализировал, систематизировал и со своими выводами, заключениями и некоторыми эмоциями представляю Вашему вниманию.

      
           С.Н. Колесников







               
               


                Светлой памяти моих родителей,
                Колесникова Николая Дмитриевича
                и Колесниковой (Березиной)
                Августы Михайловны посвящаю.               
               



                Часть 1
                Вятская земля – некоторые страницы истории

         Вятская земля - удивительно красивый край, покрытый девственными  таежными лесами. Среди этих лесов, состоящих в основном из красивейших елей и сосен, покрывающих зеленым покровом Вятские увалы, стремительно течет река Вятка. Берега ее то крутые, заросшие лесом, каменистые, то песчаные с красивейшими отмелями-пляжами. Течение очень быстрое стремительное. С холмов – увалов открываются, зачастую, потрясающие виды на десятки километров вокруг. Когда смотришь сверху на реку кажется что внизу струится серебряная лента.  Недаром эти места, особенно окрестности г.Вятские Поляны, часто называют Вятской Швейцарией, а Вятку в древние времена, за свою красоту, бывало, называли рекой «Серебряной». Но свое официальное название Вятка, главная река края, получила, как предполагают, от слова «ватка» - так называлось одно из удмуртских племен. Удмурты  еще в  глубокой древности стали селиться по берегам Вятки, кроме них на западе края жили племена марийцев, а на севере – коми. Это были  народы   финно-угорской группы, их численность в крае была небольшая.
         Русские, начиная с XII века постепенно проникали в бассейн реки Вятки и образовывали здесь, пользуясь миролюбием удмуртского народа, небольшие поселения. Лучшие дороги  той поры были реки. Именно по ним, используя «волоки», перетаскивая на себе свои суда из реки в реку, первые русские поселенцы  проникали в Вятку. Этот северный и более ранний путь колонизации русскими Вятского края шел, в основном, из Новгородских владений, второй  западный путь - со средней Волги, из Нижегородской и Суздальской земли становится главной дорогой для русских поселенцев в область средней Вятки, особенно, после монголо-татарского нашествия на Северо-Восточную Русь. Спасаясь от ужасов этого нашествия, люди хлынули в глухие вятские леса, где уже имелись компактные русские поселения, первой волны переселенцев.         
Огромную роль в заселении русскими этого края и его освоении сыграли новгородские ушкуйники. Несколько подробнее остановлюсь на том, кто же это такие.   Название «ушкуйник» произошло» от слова «ушкуй».  Ушкуй – это узкое, легкое и быстроходное речное судно на 20 – 30 гребцов. На таких судах легко преодолевались сухопутные волоки и мелководья, их использовали в основном для военных походов. На этих судах ватаги, состоящие из предприимчивых молодцов, отправлялись в дальние края, где торговали, а чаще грабили местное население. Главной добычей ушкуйников были пушнина, золото и серебро.
Новгородские ушкуйники - это  воинственная и буйная молодежь, которая доставляла массу неприятностей на родине - в Новгородской республике, и поэтому отцы города, страшась ее буйства, с радостью отпускали ее в летние набеги как на соседние русские, так и на прочие низовые земли. Зачастую купцы и князья обеспечивали ушкуйников оружием и финансами, естественно, входя в долю при дележе добычи. Некоторые историки, говоря об ушкуйниках, называют их - потомками  русских викингов, которые представляли собой неофициальный военный флот Великого Новгорода. Им иногда поручался сбор дани с обширных северных владений Новгорода и другие опасные предприятия, но, зачастую, они явно превышали порученные полномочия, действуя по своему почину. За разбои этих ватаг Новгороду часто приходилось держать ответ перед Москвой и Золотоордынским ханом. Иногда ушкуйников использовали и в политических целях, так  с 1360 года для улучшения отношений с северными Скандинавскими соседями и Литвой, ранее страдавших от набегов ушкуйников, а также, возможно, для подрыва экономической основы Золотой Орды, их деятельность была перенесена на Каму и Волгу.
         В ватагах ушкуйников были не только новгородцы, но и  устюжане, вологжане, вятичи, карелы, вепсы, смоляне, тверичи, москвичи и многие другие.  Так же как варяги, викинги и прочие разбойники и грабители, ушкуйники были людьми без национальности. Они были вольными людьми и подчинялись выборным вожакам, которые часто назывались воеводами. Ранней весной ушкуйничьи ватаги,  большие и малые из разных мест собирались в намеченном  месте сбора, часто это был Устюг Великий. Здесь на общем сборе, очевидно, избирался воевода, или подтверждались полномочия бывшего предводителя, окончательно определялись первоочередные цели предстоящего набега. В основном, ушкуйники, спускались по Вятке на Каму и Волгу, вторгались в Булгарию, где громили и грабили ее города и селения. По пути они грабили всех подряд, беря в полон удмуртов, марийцев, русских, захваченный полон затем продавался на невольничьих рынках, в той же Булгарии.
         Сама Вятка впервые упоминается в летописях под 1374 годом, как раз, в связи с походом новгородских ушкуйников на Волжскую Болгарию, входившую в то время в состав Золотой Орды. "Того же лета (1374) идоша на низ Вяткою ушкуйници разбойници, совокупишеся 90 ушкуев, и Вятку пограбиша, и шедше взяша Болгары, и хотеша зажещи и взяша окупа 300 рублев и оттуда разделишася на двое, 50 ушкуев поидоша по Волзе на низ к Сараю, а 40 ушкуев идоша вверх по Волзе, и дошедше Обухова пограбиша все Засурье и Маркваш, и переехаша за Волгу лодьи, поромы и насады, павузки и стругы, и прочая вся суды изсекоша, а сами поидоша к Вятце на конех посуху и идучи много сел по Ветлузе пограбиша".   
Этот 1374 год – стал рубежным годом  для Вятской страны. Она внезапно с помощью ушкуйников выныривает из неизвестности и попадает на самую стрежь бурного течения российской истории той эпохи.  Судя по всему, и этот поход новгородские ушкуйники начали из Устюга Великого, откуда им легко было попасть на верхнюю Вятку по реке Юг через Юго-Моломский волок на реку Молому. Выйдя затем на Волгу с Камы, ушкуйники напали на Булгар - столицу Волжской Болгарии, и взяли его. Чтобы город не был сожжен, население заплатило ушкуйникам большой выкуп - 300 рублей, скорее всего серебром, очень большие деньги по тому времени. Возможно, именно здесь - в Булгаре, они продали и набранный по пути полон.  В Булгаре ушкуйники разделились на два отряда. Один из них на 50 ушкуях отправился вниз по Волге к столице Золотой Орды Сараю и судьба его осталась неизвестна.
         Но для нас гораздо интересней судьба другого отряда. На 40 ушкуях  пройдя вверх по Волге и разграбив население по рекам Суре и Свияге (Засурье и Маркваш), населенное горными марийцами и чувашами, ушкуйники дошли до устья Ветлуги и все свои суда здесь уничтожили - "изсекоша". На отнятых в набеге конях они двинулись на знакомую им Вятку, причем, "идучи много сел по Ветлузе пограбиша". Можно предположить, что возвращаться домой в Новгород либо в Устюг Великий - на свою временную базу, им было нельзя, либо где-то стояла рать, готовая перенять грабителей, либо новгородцы готовились выдать "головой" чересчур воинственный отряд, испортивший отношения Новгорода со всеми соседями.      
        Придя на конях в Вятку, ушкуйники, судя по всему, здесь и обосновались. Можно предположить, что они обустроились в уже существовавших тут русских поселениях, созданных задолго до них крестьянами-колонистами, обложив данью (пушниной) местное удмуртское население. Именно они, опасаясь нападений враждебных им отрядов, таких же ушкуйников, а также татар, удмуртов, марийцев и построили в 1374 году, судя по всему, первый город в крае - серьезное деревянное укрепление, получивший тогда же по аналогии с главной рекой и предыдущим поселением название Вятка .  Данных о том, что они покинули Вятку, в летописях нет.  Приход на Вятку такой мощной военной дружины, более 1000 человек, не просто изменил соотношение сил в крае в пользу русских, но сразу придал Вятской земле новый политический статус самостоятельной земли. Ушкуйники, обезопасившиеся огромными расстояниями и таежной глухоманью, практически создали себе на Вятке базу для организации разбойных набегов на сопредельные земли. Скорее это была не база, а разбойничья республика, чем-то напоминающая «Запорожскую Сечь» или «пиратскую республику»  на острове  Тортуга в Карибском море в XVI веке. И эта  республика просуществовала более 100 лет, отличаясь постоянными набегами и грабежами окрестных земель. Вятский историк  А.И. Вештомов  считал, что истинной причиной частых нападений вятчан на соседей, является «жадность к грабежам,  к которым привыкли новгородские беглецы».               
Как заметил другой вятский историк Александр Степанович Верещагин: "С 1374 года появляются ушкуйники на Вятке, и с этого времени страницы русских летописей до самого 1489 года заполняются известиями о "подвигах" вятчан чисто ушкуйнического - "изгонного", "искрадного" характера". Действительно, ни разу не читаем мы в летописях, что вятчане XIV-XV веков одолевали своих противников благодаря своему численному превосходству, они всегда брали внезапным и стремительным натиском, "изгоном", "искрадом", набегом, да еще находчивостью и отчаянной дерзостью. А.С. Верещагин, неодобрительно качая головой, все же не может не восхищаться примерами такого удальства и самого бессовестного авантюризма.
         В 1391 году  хан Золотой Орды Тохтамыш послал царевича Бектута в военный набег на Вятскую землю. В ответ на это нашествие вятчане в 1392 году, вместе с другими ушкуйниками, овладевают внезапно Кашаном, а затем Жукотиным.  В 1417 году они с Жадовским и Разсохиным, по летописи, "изъехаша в насадех безвестно и повоеваша всю землю Двинскую и Заволочскую, и Холмогоры, и Борок, и Емцу взяша". В 1433 году с сыновьями Юрия Галицкого Косым и Шемякой, стремительным натиском разбивают большую рать Василия Темного и "емлют руками" великокняжеского воеводу Юрия Патрикеевича. В 1434 году вновь с Юрием Дмитриевичем и галичанами в Лазареву субботу опять разбивают рать Темного за Ростовом у Николы на горе, а в страстную среду являются уже под Москвой.
В своих военных походах вятчане показали себя как воины находчивые, быстрые, ловкие и хитроумные. Так, в 1436 году призванная галицким князем Василием Косым для войны с Москвой, дружина вятчан в четыреста человек двигалась по берегу Волги возле Ярославля. Внезапно вятчане узнали, что невдалеке стоит семитысячная рать зятя московского князя - ярославского князя Александра Брюхатого, причем последний спит в это время в своем шатре. Дело было ранним утром и при сильном тумане, сорок удальцов проникли во вражеский стан и похитили князя с женой, переехав на лодках на другую сторону Волги. Затем они потребовали за пленников выкуп в четыреста рублей (столько тогда стоили четыре пуда серебра). Получив выкуп, вятчане нарушили договор и увезли пленников на Вятку. Разгневанный московский князь в отместку приказал ослепить союзника вятчан князя Василия Косого, захваченного накануне в плен. В 1438 году "безвестно"(т.е внезапно) они появляются на устье Юга, а в Троицын день жгут город Гледен , и устюжане разбегаются от них по лесам. В начале пятидесятых годов XV столетия, "съединяющесь с Шемякою", они неожиданно приходят на Устюг, на Вологду, воюют и грабят Сысолу, Вымь и Вычегду, захватывают более полутора тысяч полону и многих пленников "продают в по-ганьство". В 1466 году в среду, на пятой неделе поста, они незаметно прокрались мимо Устюга, так что их "не слыхали в городе и сторожи", "искрадом" воюют по берегам Кокшенги и Ваги, а на обратном пути, когда устюжане "доспели им переем под Гледеном", дают посул из добычи устюжскому наместнику и утекают к Вятке. В 1467 году, в числе ста двадцати человек, вторгаются в землю   Вогуличей,   захватывают их князя Асыку и приводят на Вятку. Обстановку того времени  в крае и городе показывает послание московского митрополита Ионы вятчанам. Митрополит в 1452 году, в этом послании требовал покориться великому князю московскому, прекратить грабежи и разбои в окрестных землях и отпустить полон. По яростному накалу послания заметно, что вятчане сидят уже в "печенках"  у московских объединителей Руси. 

                Устройство Вятского общества, обычаи
 
        По мнению многих российских и местных историков, Вятка, как Новгород  Великий и Псков являлась в ту эпоху вечевой республикой. Все важные вопросы решало общее собрание полноправных граждан города - вече. Проницательный вятский историк Александр Вештомов, писал о первых вятчанах: «Наследственное же чувство вольности, к которому они привыкли в Новгороде, воздерживало их от монархического правления, которого они терпеть не хотели. Сложился образ правления,  походившего более на безначалие, от которого ежели они не могли рассыпаться, то сему причиною тогдашние их в чуждых сих местах обстоятельства. Жизнь среди чуждых им племен связали их извне крепким узлом в дружелюбное между собою общество, которое составило вне тогдашней России некоторый род небольшой независимой республики.  Этот вывод очень важен - независимая республика вне тогдашней Руси».
         Большую роль в становлении этой  "республики" сыграло Вятское купечество. Купцы не только везли в город необходимые  товары: металл, украшения, оружие, соль, но и помогали продавать военную добычу, которой после удачных набегов скапливалось очень много. Выход на Каму и Волгу, где были как объекты для нападения, так и мощные рынки - это золотой путь для горожан XV века. Впрочем, где золото - там и смерть. Многие из горожан не возвращались из этих ушкуйничьих набегов домой. Вятка быстро разбогатела и приобрела свою мощь, именно, благодаря такого рода "грязным" деньгам. Кстати, существенную долю в этой торговле составляла продажа захваченного людского полона, причем не только из удмуртского и марийского, но и из русского населения соседних земель. Местное купечество, богатевшее от войны, имело скорее всего и значительные земельные владения в городе и округе.   

                «Вожи» и «Ватаманы»

          В древний период  истории русской Вятки, до окончательного покорения ее Москвой (1489 г.), особенным  почетом и славой пользовались здесь так называемые "вожи" - это были отважные смельчаки, которые в мирное время, пускаясь в далекие путешествия с той или другой целью, проникали иногда до Каспия, до Белого моря, иногда далеко за "Камень" (Уральский хребет), внимательно осматривали проходимые ими местности, а по возвращении домой делались руководителями и указателями "пути" для своих соотечественников, в их, часто весьма далеких и удивительно смелых налетах за добычей. От знания "пути", ловкости, изворотливости таких "вожей" обыкновенно зависел, главным образом, счастливый исход вятских набегов,  которые совершались большею частью, незначительным числом смельчаков, но непременно - "изгоном", "искрадом", внезапно, и дали себя знать не только Москве, но и грозному еще тогда Сараю. Из этих "вожей", смотря по относительной их опытности и умелости, избирались вятчанами для походов как вожди небольших отрядов - "ватаманы", так и главный предводитель - "воевода".
Звание и таланты "вожа" нередко переходили от отца к сыну, что и неудивительно, так как "вож", отправляясь с небольшим числом спутников, например, за соболем "за Камень" или за товарами востока "в землю татарскую", к берегам Каспия, обыкновенно, в числе спутников, брал с собою и сына, чтоб ознакомить его с "путями" тогдашней торговли и добычи. Яков Пугвин, славный "вож" средины XV века, "водивший" вятчан на Сысолу, Вымь и Вычегду, а потом бывший первым между тремя выборными "земскими воеводами" на Вятке, имел сына Константина; а этот Костя Яковлев Пугвин, уже выселенный из Вятки в 1489 г, в свою очередь был "вожем" в 1499 г. в отряде князя Семена Федоровича Курбского во время похода последнего в землю Югорскую и на Вогуличей. То же можно сказать о вятчанине XV века, прозванного "Мышкою" и его внуках. Прозвищ в древности, особенно на Вятке, без причины не давали; ими обыкновенно обозначали выдающуюся способность, черту характеpa, склонность человека. Если древние вятчане дали известному лицу прозвище "Мышка", навсегда оставшееся за ним и его сыном и внуками, то, конечно, хотели этим указать на необыкновенную юркость человека, уменье его прошмыгнуть, проскользнуть незаметно там, где другие обыкновенно попадали в беду. У вожа с таким характерным прозвищем, жившего приблизительно в конце XIV или начале XV века был сын Алексей и внуки "Оникей и Юрий Алексеевы Мышкина", которые вместе с Яковом Пугвиным, в половине XV века были "воеводами земскими" на Вятке, и которым адресовано было столь известное послание митрополита Ионы. Может быть из рода Мышкиных и сыном воеводы Юрия Алексеева был и воевода Костя или Костяй Юрьев, громкая молва о котором в XV в. пронеслась по всему Поволжью, и даже далее - от Сарая до Устюга и Москвы.
        К.Юрьев обладал замечательным полководческим талантом и большинство походов под его началом увенчались успехом. Но самой блистательной страницей вятской ратной истории был набег на столицу Золотой Орды - г.Сарай, который совершила вятская  дружина во главе с ватаманом К.Юрьевым в 1471 году. Не без подстрекательства может быть Москвы, где напрягали тогда все силы для борьбы с Новгородом и в то же время крайне опасались нападения со стороны Польского короля Казимира в союзе с Ахматом, ханом Сарайским, на Вятке решено было сделать внезапное нападение на самый Сарай, столицу хана. Правда, Сарай, находившийся вблизи нынешнего города Царева на Ахтубе, в 1471 году не представлял уже такой добычи, как сто лет тому назад, в XIV веке, когда, по описанию Ибн-Батуты, он был одним "из лучших, величайших и многолюднейших городов, имел тринадцать только одних соборных мечетей, прекрасные рынки и широкие улицы, на один объезд которых требовался целый день"; в 1395 г. он был сожжен Тамерланом, который захватил в плен его жителей и "гнал их перед собой как стадо". Но и после такой катастрофы Сарай продолжал свое существование, был зимним местопребыванием хана, и в нем еще в I половине XV века били монету (при хане Мухаммеде); следовательно и в 1471 г. вятчане могли рассчитывать в нем на хорошую добычу и, особенно, на большое число татарских женщин, составлявших тогда самый ходкий и богатый "товар" на вятском рынке... Но совершить счастливо набег на ханскую резиденцию, конечно, было нелегко. Вятчане не могли же забыть, что в 1375 году целых 70 ушкуев с воеводою Прокофьем и всеми новгородскими ушкуйниками "погибли все до единого" в Астрахани. Для успеха тут приходилось рассчитывать не столько на множество охотников в поход, сколько на решительность и отвагу избранных смельчаков, на "прыткость вятских кораблецов", удивлявшую потом еще в 1552 году рать Ивана Грозного под Казанью, и внезапность налета, а особенно на знание места, опытность и изворотливость, вожжа,  воеводы. Особенно важно было уловить момент для отважного нападения, когда было нельзя ожидать ожесточенного отпора со стороны многочисленного населения Сарая, и с другой стороны - не встретить в нем полной пустоты, например, в жаркое время года, когда все его жители, со всем скарбом выезжали в степь на летнюю кочевку. План нападения на Сарай, несмотря на всю трудность его исполнения, был выполнен в 1471 году, "самым блистательным образом". Быстро спустившись по Вятке, Каме и Волге в Ахтубу, вятчане внезапно явились в Сарай как раз в то время, когда большая часть мужского населения оставила город (может быть - отыскивая лучшие места в степи для летней кочевки) и в городе оставались большею частью женщины и дети. Перебив не успевших разбежаться татар, "ватаги"  вятчан разорили Сарай, захватив много товаров и драгоценностей, взяли в плен массу женщин и детей, даже "сарайских княгинь", и с огромною добычей поплыли домой. Как однако же ни быстро совершился сарайский погром, весть об этом быстро разлетелась по степи, и множество татар, на быстрых своих конях, упредили вятчан, которым приходилось плыть против течения. Собрав наскоро попавшиеся под руки ладьи и суда, татары "загородили" путь вятчанам. Но и здесь помогла вятчанам находчивость их воеводы, их беззаветная удаль и особенно - уменье искусно управлять своими "кораблецами": они счастливо пробились сквозь татар, которые не успели собрать, да и не имели вообще хороших судов, способных противостоять "вятским кораблецам", и притом как степняки, привычные более к коню, чем к ладье, они не имели ни ловкости, ни сноровки в управлении своими судами. Точно также, хотя и со значительным уроном, удалось пробиться вятчанам и сквозь суда татар казанских, которые хотели остановить их под Казанью, то есть, видимо, в устье Камы.
         Это нападение на ханскую столицу стало одним из самых отважных предприятий вятчан. Такого потрясающего сочетания дерзости и удачи в набегах на Волжскую Болгарию и Орду Русь еще не видывала, поэтому молва об этом набеге распространились по всей земле русской и сведения о взятии Сарая появились во многих русских летописях. Но в них, по обыкновению, не указывается имя вождя, разгромившего Сарай. Только летописец Архангелогородский, очень интересовавшийся судьбою древней Вятки, сохранил нам имя вятского воеводы - это был, именно, Костя Юрьев.
               
                Присоединение к Русскому государству

         В 60-х – начале 80-х  годов XV века вятчане вместе со всем русским народом вели борьбу против татарских ханств. В 1468 году они участвовали в походе войск Ивана III на Казанское ханство.  Казанский хан Ибрагим в 1476 году "месяц воевал всю вятскую землю", но Хлынов взять не мог. В 1478 году вятчане с помощью устюжан отбили набег хана Ибрагима на Вятку.  Именно в эти годы в стране шел процесс создания единого централизованного государства.
         На Вятке, в то время, сложились две группировки. Одна, во главе с К.Юрьевым, поддерживала объединительную деятельность Москвы, другая выступала за сохранение удельно-автономистской системы. В середине 80-х гг. XV века между ними развернулась ожесточенная  борьба, в которой победу одержала антимосковская  группировка. В 1485 году вятские бояре отказались принять участие в походе на Казань, проводимом Иваном III, заключив сепаратный мир с татарами. В ответ московское правительство отправило на Вятку сильный отряд под началом воеводы Юрия Шестака Кутузова, но московское войско не смогло взять Хлынов и вернулось назад. Вятские бояре изгнали великокняжеского наместника и объявили Вятку независимой. Сторонники Москвы во главе с К.Юрьевым вынуждены были бежать из Хлынова. В 1489 году Иван III направил на Вятку 64-тысячное войско. В июле московские войска овладели Котельничем и Орловым, а в середине  августа начали осаду Хлынова. Вятчане вынуждены были капитулировать, признать власть Ивана III и выдать своих главарей. В 1490 г. был произведен "развод" Вятки. Все бояре, жить и люди, купцы были выселены в разные места Московского государства, на их место переселены жители Устюга и других городов. Есть серьезная версия о том, что часть Вятских людей из партии противников «Москвы», опасаясь репрессий ушла на Дон и дала начало некоторым казацким родам. Это подтверждается и анализом  большой схожести Вятских и Донских фамилий. 
         Присоединение Вятской земли к единому Русскому государству имело прогрессивное значение. Оно способствовало развитию производственных сил, росту сельского хозяйства, промышленности и торговли. Хлынов в XVII веке был самым крупным городом на северо-востоке России. Территория Вятской земли в то время была значительно меньше современной Кировской области. Южные районы находились под властью Казанского ханства. Пограничное положение Вятского края привело к тому, что вятчанам пришлось принять самое активное участие в борьбе с татарами. В 1542 году казанские татары совершили набег через Вятскую землю на Устюг Великий, когда они возвращались с большой добычей обратно, вятчане перехватили их в устье р. Моломы и после тяжелого боя полностью разгромили врагов. Вятский полк участвовал в походе на Казань в 1545, 1551-1552 гг., на Астрахань в 1554, 1556, в "Черемисской войне" 1552-1557 гг. Таким образом, вятчане сыграли немалую роль в присоединении к Русскому государству всего Поволжья - от Нижнего Новгорода до Каспийского моря. В период  взятия Казани Иваном IV появляется крепость Малмыж, тогда же образуются Царевосанчурск, Яранск, Уржум, а также слободы и крупные села: Кукарка (Советск), Вятские Поляны, Трехсвятское (Елабуга), Сарапул и другие. В этих "украинных" для Вятки городах население увеличивается за счет переведенцев из околоволжских и других городов, за счет обрусевших марийцев и беглых крестьян. К 90-м годам XV века на территории Удмуртского Прикамья сложилось три района концентрации русского населения: Сарапульский, Каракулинский и Елабужский, в конце XVI века начал формироваться Вятско-Полянский район.
         В  конце XVII века в Вятский край начинают переселяться  староверы из Керженских лесов, на Вятку направляется поток "крестьянского раскола". В крае появляются участники Соловецкого восстания 1667-1678 годов и т.д. Постепенно старообрядцы поселяются во многих отдаленных районах Вятского региона.
         На этом я заканчиваю свой экскурс в древние времена Вятского края, так как настала уже пора  перейти ко второй части моего повествования и обратиться к истории г.Вятские Поляны и его окрестностей

                Часть  2
                История  г. Вятские Поляны

         Первые люди на территории современного Вятско-Полянского района появились давно, 15000 лет назад, а возможно и раньше. До середины XVI века территория нижнего течения реки Вятки входила в Казанское ханство (Арское княжество удмуртов). Жившие здесь удмуртские и марийские племена, занимались  в основном скотоводством, рыбной ловлей, охотой, на разработанных пашнях сеяли хлеб и лён. На месте г.Вятские Поляны находилось небольшое удмуртское село Ошторма-Бодья. В период  покорения Казани Иваном Грозным спокойная жизнь в глуши вятских лесов надолго прервалась кровопролитными столкновениями русских с татарами. Удмурты вынуждены были уйти в глубь лесов левобережья, оставив огромные территории пахотных, лесных, луговых и рыболовных угодий по обоим берегам реки Вятки.
         Основателем   г. Вятские  Поляны   считается  Вятский  чудотворец преподобный Трифон , который, спускаясь  со своею братиею на ушкуях по течению реки в 100 км. от устья обнаружил красивое место у крутой излучины. Вятка здесь прямо упирается в обрывистый берег и под прямым углом поворачивает влево вниз по течению.  От крутого обрыва вверх в гору шел длинный широкий склон, заросший красавицами елками и кустами можжевельника, среди которых образовались живописные зеленые полянки. Вид, особенно с реки, был очень красивый. Справа в Вятку впадает небольшая речушка Ошторма, которая в своем устье имела богатые заливные угодья. Именно здесь, немного выше устья этой речушки,  и облюбовал место для закладки монастыря Трифон Вятский. По его просьбе сын Ивана Грозного, царь Федор Иоаннович в 1595 году выдал грамоту, подтверждённую казанским воеводой Иваном Воротынским, на владение пустующими "вятскими полянками" Успенскому монастырю.  Так “полянки” стали первой крупной вотчиной Вятского Успенского монастыря. Эта грамота и является первым документальным упоминанием о «Вятских Полянах», а 1595 год, считается официальным годом их основания.
          По благословению преподобного Трифона первоначально 12 (в некоторых источниках - 15) монахов переселились на правый берег Вятки. Монастырь строится здесь быстро, и на его территории возводится первая церковь для совершения богослужения монашеской братии, которой набирается "40 братьев да 5 человек попов, да диакон, да монастырских всяких трудников 30 человек". Обживать новые земли в принудительном порядке были направлены в низовья Вятки монастырские крестьяне Вобловицкой волости Слободского уезда. В 1599 году монастырь с храмом был построен и получил при освящении название Христорождественский.  Рядом с монастырем стали селиться люди, как русские, так и инородцы, крепостные бежавшие из центральных губерний: новгородцы, нижегородцы, суздальцы и другие. Возникшее поселение по названию монастыря стали часто называть - село Рождественское (Рождественное) , - наряду со старым названием местечка - Полянки.  В 1607 г. рядом с Полянами возникло с. Усад, ставшее вотчиной Казанского митрополита, которое также самовольно заселялось беглыми переселенцами.
         Для людей – мирян, Трифон благословил возводить второй храм на том месте, где сейчас стоит Никольский собор. Вторая церковь была построена в 1615 году в деревянном исполнении и освящена в честь святителя и чудотворца Николая, архиепископа Мирликийского.  Таким образом, преподобный Трифон бывал в этих местах дважды: во время путешествия к казанскому воеводе Ивану Воротынскому с указом царя и на закладке первого камня в основание Николаевской церкви.
         Сохранилось описание Полянской вотчины от 1607 г. «Против, р.Воштормы раскинулись монастырские луга на 1000 коп. сена. Ниже речки монастырские пашни, а за ними крестьянские и бобыльские дворы; от них по горе шла дорога (зимняя) к государеву житному двору, а в нем стояли 4 житницы с хлебом; за житницами «Божие Милосердие» т. е. монастырь с храмами и кельями монахов, а от монастыря улицы; к монастырю примыкал «животинный двор». Возле монастырской пашни дорога на овраг Дюдюм, а с него на Кушак речку, оттуда на большую бортную сосну, далее на овраг Касмир, а от него на деревню Люгу. Под старческим «усадищем» пустого места было десятин 10. По ключу у оврага раскинулось селение со двумя улицами. Тут были дворы монастырские и крестьянские. Крестьянских и бобыльских дворов было 35. Управлял вотчиной посельский старец Михаил.»
          Поселение росло медленно, так как и монастырские земли и некоторая прилегающая к нему территория были спорными. Монастырская Полянская вотчина находилась в пределах тогдашней Казанской области, являясь при этом собственностью Вятского Успенского монастыря.  Пользуясь этим, казанские воеводы, несмотря на грамоту 1627 года, требовали с вотчины в Казань «все подати сполна и даточных людей». Монастырь, таким образом, должен был платить двойные повинности: и в Вятку, согласно грамоте, и в Казань – вопреки грамоте. Такой разорительный порядок двойного платежа  просуществовал  до 1665 года, когда царской грамотой было запрещено Казани брать с Полянок подати и даточных коней. Как же жили  люди, наши предки в те далекие времена, чем занимались.  Конечно основным занятием было сельское хозяйство, пахали – выращивали хлеб, лен,  растили скот. Чтобы выкормить скотину  приходилось заготавливать очень много  сена. Река тоже помогала выжить, рыбачили  в основном бреднем, мордами, ловили судаков, стерлядь,  щук, лещей, плотву и красную рыбу . Ремесленничали, так как многими необходимыми вещами приходилось обеспечивать себя самим. Но не все было так буднично. Все-таки наши предки были пионеры, первопроходцы, осваивали дикий лесной край. Кругом были девственные леса, среди которых стремительно неслась красавица Вятка. Вокруг жили не враждебные, но тем не менее, чуждые  им племена.  В жилах наших  предков  текла  кровь и  воинственных ушкуйников, и свободных новгородцев, и  жителей центральной России, бежавших сюда ранее от монгольского ига, либо, впоследствии, от крепостного гнета. Это были, как тогда говаривали, люди «видавшие виды», отважные и предприимчивые, только такие могут все бросить и уйти с насиженного родного места в далекий глухой лесной край, через  который  только что прокатилась война за овладение Казанским ханством. Селение Полянки было расположено на дороге, по которой доставляли вотский хлеб в Казань, поэтому с 1607 года в Полянах находилась житница для вотского ясачного хлеба. Сбором ясыка заведовали обычно казанские служилые люди. В 1654 – 1655 годах в Полянской вотчине был  91 двор.  В 1656 году «судом Божиим» случилось моровое поветрие, и очень много дворов вымерло. Но вотчина скоро оправилась и в 1660 году в Полянках уже было  56 дворов с населением  99 человек, в том числе 18 татар.
           Вятские Полянки продолжали развиваться, и этому способствовало  выгодное расположение на берегу Вятки, которая в ту пору  была основной дорогой, связывавшей Вятский край с городами Поволжья. По этой дороге поставляли не только хлеб, но и многие другие товары, самым важным из которых был Вятский лес. Поселение постепенно превращалось  в крупное торговое село.
Вокруг Вятских Полян находится много сел и деревень, и сегодня появились  интересные данные о времени появлении некоторых из них.  Наиболее древними в этом  районе являются: деревня Куршино (1315 год образования), село Кулыги (1320 г.), деревня Быз (1430 г.) В XVI веке ранее Вятских Полян появились деревни: Пеньки (1510 г.), Старая Белогузка (1530 г.), Средние Шуни (1552 г.). В XVII веке, уже после возникновения Вятских Полян, были основаны: село Слудка (1607 г.), деревни Гремячка (1645 г.) и Дым-Дым-Омга (1680 г.); в XVIII веке - деревни Средняя Тойма (1710 г.), Старый Пинигерь (1726 г.) и Высокая Гора (1800 г.); в XIX веке - деревни Ямышка (1634 г.), Чемо-чар (1836 г.) и Елох (1840 г.).      
           Достопримечательностями Вятских Полян с давних пор  была Никольская церковь, стоявшая на крутом берегу Вятки, находившаяся рядом переправа через Вятку  и регулярно проходившие в селе базары. Еще одной достопримечательностью района является Михайло-Архангельская церковь в селе Суши, пожалуй самая древняя в этом крае. Возможно, она была построена еще до возникновения Вятских Полянок. Михайло-Архангельская церковь в селе Суши это шедевр, созданный древними мастерами. Деревянная церковь пережила немало потрясений. В годы советской власти здесь были сельский клуб, зернохранилище, а потом и вовсе храм был брошен на произвол судьбы. В 1960 году он был взят под государственную охрану как памятник истории и культуры. В мае 1998 года в целях сохранения уникального памятника древнерусской архитектуры было решено перенести церковь в Вятские Поляны. Когда ее осторожно разбирали, на последнем венце обнаружили закладное бревно, на котором вырублена дата — 15... г. Последние две цифры, время, к сожалению, не пощадило. Если это была дата закладки храма, то, несомненно, он мог существовать гораздо раньше Вятских Полян.  Деревянное чудо заняло свое почетное место на улице Советской рядом с городским погостом. Именно в этой церкви размещена сегодня мемориальная доска в память о погибших в «горячих» точках молодых воинах-земляках и молятся за покой их душ поселенцы здешнего современного мужского монастыря.
          Через Вятские Поляны  проходил  и знаменитый Сибирский тракт, по которому перевозилась почта и перегонялись заключённые в ссылку и на каторгу. По нему прошли, звеня кандалами, декабристы, здесь проезжали в ссылку А.Н. Радищев, князь Меньшиков с детьми (жена его умерла ранее по дороге в с.Верхний Услон около  Казани) и многие другие знаменитые люди России. Сибирский тракт проходил из Казани в Малмыж, затем в Вятские Поляны, где ссыльные ночевали, в сохранившемся и сегодня арестантском помещении, и затем шли по тракту  в Нижние Шуни на переправу через Вятку.
О событиях, происходивших в этих местах  в XVII и первой половине XVIII века сведений очень мало. Известно, что в округе быстро развивалась промышленность. Строились Ижевский и Воткинский заводы, в  1763 году на реке Вятке в двух верстах от Сосновки , при истоке речки Пижмы казанскими купцами Иваном и Афанасием Кобелевыми был устроен Пыжманский медеплавильный завод. Владельцы завода вели свое происхождение от служилых татар. Рабочих рук не хватало, поэтому правительство начало практиковать приписку к заводам государственных крестьян. Необходимо отметить, что крепостного права в Вятско-Полянском районе практически не было, все крестьяне относились, к так называемым, государственным крестьянам. В 1759 году все деревни в  вятскополянской округе были приписаны к строящимся Ижевскому и Воткинскому заводам, а часть к Пыжманскому медеплавильному заводу. Невыносимые условия жизни и работы привели к тому, что ещё за 12 лет до восстания Пугачёва здесь произошло вооружённое выступление крестьян. Началось оно в деревне Тойма, но было жестоко подавлено. Были волнения и в селе Новый Бурец, который называли не иначе как Вольный Бурец.
         В 1764 году по указу Екатерины II была произведена секуляризация церковно-монастырских земель, то есть отчуждение их в пользу государства, в результате чего они были переданы в ведомство Коллегии экономии. С тех пор монастырские крестьяне стали называться экономическими (государственными). После секуляризации Рождественский монастырь в Вятских Полянах был закрыт. Но до сих пор луговину, где некогда была красивая роща вековых, могучих дубов - это между рекой Оштормой и деревней Горы - называют старожилы Монастырщиной. В ходе отчуждения всё имущество монастыря было передано в Никольскую церковь.
За   время  своего  существования   монастырь  сыграл     огромную историческую   роль  в   освоении   юга   Вятского  края,   выступив  как колонизатор     и    религиозный     просветитель    этого    обширного   и малонаселенного района.
               
                Восстание Пугачева

         В 1773-1775 гг. по бескрайним просторам нашей родины от реки Урал, в  Приуралье, через Камско-Вятский регион, далее на Волгу к Казани и вниз по Волге к Астрахани, прокатилась мощная волна народного возмущения, вошедшая в историю как крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева  или просто пугачевщина. Через Вятский край войско Пугачева проследовало летом 1774 года. Местное население приняло самое  активное  участие в этом восстании. Эта активность была обусловлена значительным усилением феодального гнета со стороны государства.
         Вятско-Полянский уезд практически не знал крепостного права, и большинство крестьян являлись государственными. Но очень многие из них оказались приписанными к разным заводам: к Таишевскому (с.Кукмор),  Пыжмановскому (с.Сосновка), Бемышевскому (с.Бемыж, недалеко от Кизнера), к заводам Ижевска, Воткинска и других.  Другая значительная категория государственных крестьян привлекалась к лашманным работам . Положение всех этих крестьян и их семей было очень тяжелым, что и явилось одним из главных факторов участия населения в этом восстании.
         Пугачев с войском появился  в Вятском крае в июне 1774 года. Во время сражений с правительственными войсками  в Башкирии, его основной противник и преследователь подполковник Михельсон, вынужден был отойти в Уфу, чтобы оставить раненых и пополнить боезапас. Пугачев воспользовался этим благоприятным обстоятельством, для того чтобы осуществить свой план похода на Казань. Из Башкирии, через Пермский край, он пришел в Удмуртию, где 24 июня  захватил воткинский завод, а через несколько дней ижевский. От Ижевска, через Агрыз, он двинулся к селу Трехсвятскому (ныне г.Елабуга) и прибыл туда 1 июля 1774 года. О событиях, происходивших под Трехсвятским, хочу рассказать немного подробнее, так как они не только очень  интересны, но и некоторыми своими фактами перекликаются  с историей Вятских Полян. 
         Первые повстанческие отряды из местных крестьян появились здесь еще  осенью  1773 года и вскоре практически все деревни и села перешли на сторону восставших или под их контроль. Центром восставших стало волостное село Танайка, близ Елабуги. Повстанцы неоднократно пытались взять с.Трехсвятское (Елабугу), но безуспешно. Духовные отцы города, державшие власть в своих руках, вооружили многочисленных священников и других чинов «охотничьими ружьями, бердышами, выставили караулы, выбрав более или менее способных». Оборону возглавил майор  Пермский, командир присланного из Казани отряда в сто человек, с одной пушкой и барабанщиком. Этот майор, оказался очень предприимчивым руководителем, он грамотно построил оборону села, его отряд вместе с ополченцами и единственной пушкой стремительно передвигался с одного края села на другой, туда где возникала опасность нападения. Из пушки производилось  один – два выстрела, и  нападавшие в панике разбегались. Пушка наводила на них такой ужас, что майор, не желая калечить нападавших, зачастую  давал команду стрелять поверх голов. Таким образом, жителям удалось отразить 12 приступов. 
         Но повстанцы не унимались. В один из дней они решили собрать народ со всех ближайших деревень, окружить село и произвести штурм.  Жители с. Трехсвятского, увидев такое множество наступавших, и не надеясь на свои силы и помощь солдат, прибегли к молитве. Молились иконе Спаса Нерукотворного в храме, служили молебны, вынесли из церкви эту икону, обошли  с нею свои  слабые укрепления. И помощь пришла.  Черные густые облака закрыли  небо. Началась вьюга, метель, буря. Снег и резкий ветер ударил в лицо осаждающим. Очевидцы из числа наступающих вспоминали, что  впереди  была  тьма непроницаемая, ничего не было видно даже на шаг, а сзади наоборот  все было ясно. Думали  подождать, не пройдет ли эта буря, метель, но она час от часу только усиливалась. Не вытерпев пронзительного ветра со снегом, который ужасно резал  лица,  они в ужасе побежали назад, решив, что все  это было не так просто. Бурю, прогнавшую  их, приписали чуду, сотворенную иконой Спаса Нерукотворного.  Это был последний приступ!  Больше о попытках захватить Трехсвятское (Елабугу) уже никто не думал.  Весной (1774) в Тресвятское прибыли гусары, и едва отдохнувши пустились прямо в Танайку и начали рубить повстанцев, а также танайцев и  всех кого заставали на улице.  Тоже сделали и в соседних селах. Таким образом, во всех окрестных селениях был водворен порядок.
         Вернемся  теперь  опять  к  Пугачеву,  который  прибыв  под с.Трехсвятское (Елабуга), расположился на ночевку со своим штабом недалеко от села на реке Тойме, там откуда хорошо просматривалась Мензелинская дорога.  Он опасался, гнавшегося за ним подполковника Михельсона, и хотел обезопасить себя от внезапного нападения. Оставшиеся в живых от  истребления гусар повстанцы рассказали ему, что село Трехсвятское не сдалось и что многие их товарищи были изрублены.  После таких сведений понятно было, какой приговор должно было ожидать лежащее перед ними село. Численность подошедшего войска, с достоверностью  можно было определить двадцатью пятью тысячами, если не более и никаких шансов спастись у жителей села не было. Они, видя себя со всех сторон окруженными, ждали только часа, когда их раздавят и уничтожат. Наступала ночь, старцы, жены, все, даже дети молились Богу, иконе Спаса Нерукотворного. И случилось опять невозможное. Прошла ночь, проснувшись утром Пугачев первым делом, выйдя на улицу, хотел посмотреть на Трехсвятское и - не увидел его. Предводитель восставших внезапно ослеп, сначала он подумал, что это со сна, поэтому умылся и стал протирать глаза. Но глаза хоть и были открыты, но не видели ничего. Весть об этом поразила всех, повстанцы с трепетом  смотрели на село, особенно на храм Спасителя и  какой-то непонятный страх овладел ими.  Внезапная слепота Пугачева, быть может, покажется кому невероятною, но всеобщие свидетельства и воспоминания очевидцев - достаточно подтверждают истину этого события. Более всех, как и следовало, был поражен сам Пугачев. Внезапное ослепление для него показались, перстом Божиим - и он не знал на что решиться. В сопровождении приближенных, хотел отправиться в Трехсвятское - чудно дело! - помолиться Спасителю; но раздумал, чтобы не испугать жителей. Наконец, из своих приближенных, он выбрал одного своего представителя и послал его в село помолиться за себя. Представитель смиренно прибыл в храм и пред иконою Спасителя был отслужен молебен за здравие императора Петра III. Трудно поверить, но он просил жителей, чтобы они позволили войскам «государя» пройти через село, уверяя, что они будут при этом в безопасности. Представитель вернулся к Пугачеву, который к тому времени вдруг  прозрел, его войско  стало изготавливаться в поход. Собравшись, повстанцы потянулись к селу, по дороге, которая лежала близ Николаевской церкви. Жители ужаснулись, побежали в свои дома, заперлись, окошки закрыли ставнями и робко смотрели в щели,  ожидая, что будет дальше.
         На самой дороге, по которой надобно было проходить, стояла башня, двери ее были открыты и через них потянулись пешие и конные толпы Пугачева. Они оборачивались, смотрели на дома, но шли своею дорогою. Надобно было проходить близ самого храма Спасителя, крещенные бунтовщики снимали шапки, крестились и кланялись, и не сделав никаких неблагопристойных поступков, они вышли из села, и пошли по дороге к селению Лекареву. Эта неистовая и буйная толпа, озираясь назад, шла тихо и безмолвно, как будто предводительствовал ею не Пугачев, а какая-то непостижимая сила. В шести верстах за логом, перешедши мост на речке Танайке, у деревни Колосовки, они отдохнули, и будто вырвавшись на волю зашумели, закричали, или лучше, как рассказывают, «заорали, загайгакали», так что вся окрестность, переливаясь в эхо, загрохотала.               
         Трудно сказать насколько вся эта история верна, но такова легенда, которая основана на воспоминаниях очевидцев.  Эти события под с.Трехсвятским очень колоритно описал священник П.Кулыгинский, сохранив, таким образом, их для истории. В своем описании он действительно использовал воспоминания очевидцев. Я насколько возможно  сохранил его стиль и  колоритный народный язык. В его описании, очевидно тесно переплелись и правда, и  вымысел и преувеличения, и разделить все это сейчас уже невозможно. Так что, давайте воспримем всю эту историю, так как он нам ее представил.  А о самой иконе Спаса Нерукотворного, ее интересной истории, о ее связи с Вятско-Полянским уездом мы поговорим  чуть позже.   
         Дальнейший путь повстанческой армии лежал на Казань. Пройдя через Лекарево, Мурзиху и переправившись через Вятку, пугачевская армия 4 июля вошла в Мамадыш.
         Еще до прихода  Пугачева, этот край уже был охвачен восстанием. Здесь действовали многочисленные отряды повстанцев и два из них были очень крупными.  Одним командовал уроженец д. Псяк Кукморского района Мясогут (Масягут, Масагут) Гумеров. (Эта деревня,    кстати,    находится   недалеко   от   Вятских   Полян    между д.Ершовка и дорогой Кукмор-Мамадыш.) Он примкнул к восстанию в ноябре 1773 г. и вскоре выдвинулся как видный военачальник в Западном Прикамье.  Отряд пугачевского полковника Гумерова вырос с 30 до 3000 человек, его поддерживали крестьяне из деревень нынешних Кукморского, Мамадышского, Сабинского, Арского, Балтасинского, Пестречинского районов Татарстана, жители Вятских Полян и Малмыжа, а также крестьяне нынешних Кизнерского и Бемыжского районов Удмуртии. Повстанцами Гумерова были захвачены Бемышевский, Пыжманский (с.Сосновка) и Таишевский (п.Кукмор) медеплавильные заводы. На Пыжманском заводе они взяли «пушек чугунных - 3, медных - 1, ружья - 21, сабель железных - 12, пистолетов - 3, пороху - 4 фунта, копий железных - 20, лошадей - 7, рогатого скота - быков и коров - 8, денег - 450 рублей». В январе 1774 г. Гумеров действовал уже под Мензелинском, а позднее отошел под Уфу. При поражении отрядов И. Н. Зарубина-Чики в битве под Уфой, 24 марта 1774 г., Гумеров был захвачен в плен, содержался в заключении в Уфимской провинциальной канцелярии и Казанской секретной комиссии.
         Своей отвагой верностью народным идеалам прославился Бахтиар Канкаев - пугачевский полковник, командир другого  крупного отряда, уроженец села Савруши, Мамадышского уезда. О его вкладе в Крестьянскую войну говорит тот факт, что ему принадлежит самое большое количество письменных документов. Этих документов насчитывается до 90 экземпляров, тогда как другим видным пугачевцам принадлежит лишь по несколько экземпляров. Судя по всему (и не только по этим документам) Канкаев был одним из способнейших, энергично действовавших вожаков Крестьянской войны 1773-1775 годов. Этот человек достоин занять свое почетное место среди таких пугачевцев, как И.Н. Зарубин-Чика,И.Н. Белобородов,  А.Т. Соколов-Хлопуша,  Салават Юлаев, И.Н. Грязнов, А. А. Овчинников.  Бахтияр  Канкаев поддерживал постоянную письменную связь с Военной коллегией Пугачева, переписывался с Белобородовым, Зарубиным-Чикой и другими. Активный участник войны на Уральских заводах и в Башкирии, он с первых же месяцев восстания выступал борцом за крестьянские интересы. Придя на Каму, в июне 1774 года, еще до появления здесь Пугачева он возглавил восстание многонациональных масс крестьянства на территории Мамадышского, Елабужского, Рыбно-Слободского и Лаишевского районов Татарии. Судя по всему, в его отряде были и жители Вятских Полян. В одном из сохранившемся списке повстанцев его отряда упоминаются  Михаил Иванов,  Алексей Сидоров, Левонтей Семенов и  Иван Афонасьев  из селения Полянки (возможно – это Вятские Поляны).
         Своими энергичными военными действиями Бахтияр Канкаев прикрывал войска Пугачева при его походе на Казань. Под его контролем находились переправы через Каму и Вятку. В результате активности канкаевцев все Предкамье находилось в состоянии восстания. В течение июля - августа 1774 года фактически вся территория от Мамадыша до Казани находилась под контролем восставших крестьян. К 23 июля 1774 года в отрядах Канкаева было 4000 бойцов при 6 пушках. Неоценимую помощь войску Пугачева оказывал Бахтияр Канкаев и при  формировании новых отрядов, особенно  из числа татар, мари и удмуртов. Кроме того он также  занимался и обеспечением войска Пугачева продовольствием.
         Как то порой странно складывается история, например Салават Юлаев, стал национальным  героем Башкирии, его имя широко известно, а Бахтияр Канкаев, внесший не меньший вклад в вооруженную   борьбу крестьян  за свои права, также как и Мясогут Гумеров известны практически только в  своих родных районах. Ну что ж в истории такое бывает, будем надеяться, что с течением времени она будет становиться более объективной и справедливой. Но очень многое в этом процессе зависит от нас и от нашего отношения к истории.
         Крестьяне Мамадыша, близлежащих сел и деревень встретили своего освободителя, своего "крестьянского царя" хлебом-солью и колокольным звоном Никольской церкви. За короткий промежуток времени к Пугачеву присоединилось около 5-10 тысяч крестьян Мамадышского края, готовых пойти за своим "добрым царем" и на жизнь и на смерть!..
         Получив надежную поддержку на мамадышской земле, войско Пугачева 6 июля выступило из Мамадыша в сторону Арска, и далее на Казань.  Отряды Лихачева, Абдуллы Мустаева, Герасима Сабаева, Рахман-кула Дюслеева и других, подчиненные полковнику Б. Канкаеву, были оставлены в арьергарде для поддержания пугачевской армии с тыла.
         Выйдя из Мамадыша, Пугачев прошел через  деревни Васильево, Тавели, Абди, Нагашево, Чаксы, Нырты, Богатые Сабы  и далее к Арску. При этом Кукмор (Таишевский завод) и Вятские Поляны остались справа в стороне от этого маршрута.  9 июля представители Пугачева были уже в Арске, где говорили народу: «Готовьтесь встречать государя». Это обычно делалось для того, чтобы Пугачева встречали с хлебом и солью. Но в Арск Пугачев не заехал, а переночевал в помещичьей деревне в трех верстах от Арска. Скорее всего это была деревня Купербаш.
         10 июля Войско Пугачева выступило из-под Арска в сторону Казани. Через 25 км в нынешнем Высокогорском районе около               д. Ямашурма (рядом с Куркачами)  их встретили войска Казанского гарнизона под началом Толстого. Многие из этого войска перешли на сторону Пугачева. Офицеров казнили. 11 июля Пугачев был уже у  Троицкой мельницы, верстах в семи от Казани, и немедленно отправил в город своего атамана Овчиникова с воззванием к обывателям добровольно ему подчиниться. Это послание осталось без успеха, и Пугачев, уже 12-го числа, штурмом овладел городом за исключением крепости, в которой укрылся гарнизон во главе с Потемкиным .  Пугачев стал обстреливать крепость и думается, что она не продержалась бы и трех дней. Пушкари у Пугачева были толковые и лупили по Кремлю с Булака, Гостинного двора и с паперти Богородицкого монастыря так, что три или четыре башни были разрушены. Между тем в городе произошел пожар. При сильном ветре пламя быстро распространилось и дошло до самой крепости. Весь город почти сгорел, огнем было уничтожено ; всех домов. Из тюрем были выпущены все колодники. В одной из них была обнаружена первая жена Пугачева с детьми. Пугачев приказал взять их с собой.  Город был разграблен. Ситуация для Казани оказалось критической, но положение  спас внезапно  появившийся подполковник Михельсон, подошедший к городу. Почему же только сейчас Иван Михельсон догнал Пугачева, где он был с конца июня до 12 июля? Но прежде, чем продолжить повествование, хочу рассказать кто же это такой подполковник Михельсон. По-моему уже давно настала пора подробнее познакомиться с этой интересной исторической личностью.
                Историческая справка.

         Иван Иванович Михельсон, из немецких дворян Лифляндской губернии, родился в 1740 году, Участвовал в Семилетней войне. В сражении под Цорндорфом был ранен штыком в голову. В следующем году, в Курнсдорфском сражении, получил две сильных контузии и рану пулею навылет. Через шесть лет во время русско-турецкой войны он в чине секунд-майора помимо разных  стычек с турками, участвует в знаменитых сражениях при Ларге и Кагуле. При Ларге он первым со своим эскадроном ворвался во вражеский лагерь, оставив за собой восемь неприятельских пушек, но тут же был ранен в левую руку пулей навылет. За этот подвиг он был произведен в премьер-майоры. В следующие два года Михельсон сражается  против польских конфедератов, сначала под начальством генерала Веймарна, а потом Бибикова. За отличную службу в пределах Польши Михельсон награжден чином подполковника и вслед за тем переведен в С-Петербургский карабинерный полк. В декабре следующего 1773 года этот полк, находившийся тогда в Познани, получил приказание идти на соединение с войсками генерал-аншефа Бибикова, отправленного императрицей на усмирение пугачевского бунта. Именно энергичные усилия Михельсона, быстрота его передвижений, маневров,  неутомимость в преследовании сыграли решающую роль в победе над Пугачевым. Ему приходилось действовать в условиях, когда население практически полностью поддерживало повстанцев.  Михельсон в 18 битвах побеждал Пугачева и во всех ему противостояли, значительно превосходящие его по численности отряды повстанцев. В его действиях отчетливо просматривается суворовская «наука побеждать». Он заслуженно завоевал себе славу победителя Пугачева. За эти заслуги он был щедро обласкан императрицей  чинами, деньгами и как водится в те времена крепостными. Впоследствии он участвовал и как всегда отличился в войне против Швеции. В конце своего боевого пути в возрасте 67 лет он в чине генерала от кавалерии сражался с турками, и отличаясь своей блистательной храбростью, как в юные годы, во главе своих войск ходил иногда в кавалерийские атаки. Интересно отметить, что в это время он занимал должность главнокомандующего русскими войсками на турецком театре военных действий. В его подчинении находилось порой до 40 тысяч войск. Скончался главнокомандующий Михельсон  в Бухаресте 5 августа 1807 года. Тело его было отвезено в Россию и предано земле, в пожалованном ему императрицей Екатериной белорусском  имении близ города Невеля, Витебской губернии (ныне Псковская область России), в селе Иваново в построенной им церкви Иоанна Предтечи. После Октябрьской революции его могила была уничтожена.
         Итак, где же был Михельсон предшествующие  12 дней.  Едва узнав о движении Пугачева к Казани, подполковник Михельсон не мешкая стал его преследовать, двигаясь от Уфы к Каме. Но на пути его постоянно задерживали пугачевские отряды, которые приходилось рассеивать. 2 июля, когда Пугачев выступал из Трехсвятского в сторону Мамадыша, Михельсон подошел к  переправе через Каму у села Каракулина. Лодок и других плавсредств, как всегда не было, их увели и спрятали повстанцы. Крестьяне, которых сгоняли для устройства переправы, к утру как всегда разбежались. Конные переправились вплавь, пехоту и пушки перевезли на плотах. Пройдя севернее Трехсвятского, через Грахово, Михельсон стремительно двинулся к Нижне-Шуньскому перевозу через Вятку. Это был очень правильный маневр. Идти за Пугачевым на Мамадыш было бесмысленно, его тыл прикрывали отряды канкаевцев. Переправа у Мамадыша очевидно также была под усиленной охраной. Видимо на время Пугачев и Канкаев потеряли Михельсона, который 10 июля удачно переправился на правый берег Вятки у Нижних Шуней. Об этом Канкаев доложил Пугачеву в своем рапорте от 13 июля,(т.е. слишком поздно, только на следующий день после битвы под Казанью). Привожу этот рапорт в подлиннике с сохранением орфографии.         
         
        Его императорскаго величества Петра Феодоровича, самодержца Всероссийскаго и прочая, и прочая, и прочая в Государственную военную коллегию от полковника Бахтияра Канкеева
      
                Покорнейший репорт 
               
Которые нашего Уфимскаго уезду злодейской партии Султан - Мрат  и другая старшины идут с своей командою з  башкирцы,  совокупясь  с неприятели, с полковником  руской  силы  Мельхсоном 2,  сказывают, у них силы всей якобы до двутысящ человек с шестию пушками, известя
мне, прибежав, два человека: один  руской,  а другой татарин.  А идет оная  неприятелская  сила  с  Шунскаго  3  Вятцкаго  перевозу  Арской дорогою, спешит к Казане.
Того ради по известии в скорости в сию Государственную военную коллегию покорне и репортую.
Иуля 13дня 1774года.  ЦГАДА, ф. 6, д.416, ч. I, л.119 и об.- Подлинник.
          
         С Нижне-Шуньского перевоза Михельсон через Вятские Поляны (другого пути нет), Кукмор и Арск стремительно двинулся к Казани и 11 июля был уже в 65 верстах от нее. Люди и лошади в его отряде были сильно утомлены предшествовавшими переходами. 12 июля отойдя 20 верст от места привала, Михельсон снова вынужден был остановиться, хотя до него уже начал доноситься гул пушечных выстрелов со стороны Казани. Как ни привычны были его люди к форсированным маршам, но им необходимо было дать собраться с силами для последнего перехода, так как до Казани оставалось еще 40 верст. Отдохнув всего один час, Михельсон двинулся дальше. Встреченная им по пути толпа повстанцев была рассеяна, но бежавшие успели  предупредить Пугачева о его приближении.
         На этот раз Пугачев решил встретить своего грозного врага лицом к лицу. Он вывел свои отряды из города, собрал их в 7 верстах от Казани,  и занял позицию около села Царицыно. Для боя Пугачеву удалось выставить  около 12000 человек, остальные очевидно продолжали грабежи в Казани. По данным рапорта Канкаева мы знаем, что у Михельсона было не более 2000 человек.  Хотя есть и другие источники, которые  указывают, что его отряд  состоял всего из 800 человек. Михельсон подойдя к расположению повстанцев немедленно их атаковал. Сам он двинулся на центр позиции, направив против правого крыла пугачевцев своего храброго сподвижника, майора Харина, а против  левого – майора Дуве. Атака на центр, прикрытый болотистой низменностью, встречена была сильным огнем главной батареи Пугачева,. но огонь этот не поколебал храбрости атакующих и батарея была взята. Нападение на левое крыло было таким  же успешным, но Харин задержанный жестоким огнем и встреченный сильным сопротивлением, очутился в опасном положении. Михельсон, разделавшись со стоящими в центре повстанцами во время подоспел к нему на выручку. Опрокинутые на всех позициях пугачевцы бежали, потеряв 7 пушек и 800 человек убитыми. Преследовать их было нельзя, так как уже стемнело и к тому же войскам крайне необходим был отдых.
         Переночевав на поле сражения Михельсон на следующее утро,   13 июля, двинулся к Казани, но у Арского поля снова встретил повстанцев, намеревавшихся  преградить ему сообщение с казанским гарнизоном. Михельсон успел известить коменданта крепости о своем приближении и в то время когда сам он отражал атаки  повстанцев, генерал-майор Потемкин, выйдя из крепости, ударил на них с другой стороны. Пугачевцы были отброшены и ушли за р. Казанка в с. Сухая Река. Михельсон остался ночевать на поле битвы, но на другой день получил известие, что Пугачев, подкрепившись новыми пополнениями, хочет опять на него напасть.  15 июля  действительно было обнаружено приближение повстанцев численностью до 25 тысяч человек. Михельсон ни привыкший смущаться их численным превосходством, взяв себе в подкрепление 150 человек из гарнизона Потемкина смело пошел навстречу Пугачеву.  Противники встретились около того же места, на котором повстанцы были разбиты 12 числа. На этот раз многочисленное войско Пугачева сражалось особенно упорно и дело было окончено только атакой, произведенной самим Михельсоном, во главе резерва, состоявшего,  впрочем, всего из нескольких десятков всадников. Повстанцы расстроились и побежали, преследуемые майором Хариным. Главным итогом казанских сражений было то, что Пугачев был разбит, его войска были рассеяны и понесли большие потери, было освобождено несколько тысяч казанских жителей. Пугачев был вынужден с остатками своих отрядов уйти на правое побережье Волги. Для его преследования было послано несколько отрядов, в том числе и отряд Михельсона, который сыграл решающую роль и в дальнейшем разгроме восстания и поимке Пугачева. Но это уже не тема нашего повествования.
         Несмотря на поражение войск повстанцев под Казанью, отряды  Канкаева продолжали оказывать сопротивление и удерживать свои позиции. Именно благодаря их действиям правительственные войска не могли организовать своевременную погоню за Пугачевым. Так, например, у села Рыбная Слобода отряды Канкаева разбили войска графа Меллина, шедшие на помощь Михельсону под Казань. В начале августа Бахтияр Канкаев был вынужден принять бой с сильной правительственной командой у села Зюри. Канкаевцам пришлось отступить. Следующее их сражение с карателями состоялось у деревни Кляуш, но и на этот раз крестьяне не выдержали натиска. С остатками единомышленников Бахтияр Канкаев вынужден был скрыться в мамадышских лесах. До конца августа своими внезапными набегами его отряд еще тревожил правительственные войска, давая о себе знать, но дальнейшая его судьба осталась неизвестна.
         До конца августа 1774 года повстанческий дух царил и в самом Мамадыше. После поражения под Казанью сюда стянулись значительные силы восставших (около 2000 пеших и конных) и установили свою власть. Позже они приняли бой с карательным отрядом под командой капитана Якова Михалчукова. Вооруженные вилами и копьями крестьяне не смогли устоять против пушечного оружейного огня неприятеля и под прикрытием дыма пожарищ скрылись. 
         Оказывали сопротивление и другие пугачевские отряды.  Командир одного из таких отрядов Лихачев (Макаров) Гаврила Макарович  был разбит в бою 25 июля 1774 года командой подполковника  С. Неклюдова. После боя он отошел в верховья Вятки и пытался сформировать повстанческий отряд для похода на Уржум, но был убит в стычке с правительственными войсками 9 августа 1774 года у деревни Большой Кильмезь. 
         Известна трагическая судьба еще одного сподвижника Пугачева, его близкого друга, нашего вятского земляка - посадского человека из города Слободского Алексея Поторочинова, которого звали Леха Слободской. Он был очень привязан  к своему атаману, был с ним в Красноуфимске и под крепостью Осою, на Воткинском и Ижевском железных заводах. Собирался идти с ним и на Москву. Служил ему верно. За что и был наказан. По приговору секретной комиссии вначале ему в городе Казани была отрублена по локоть правая рука, а затем во Владимире  «при полном собрании народа была отсечена голова».
         Пугачевского полковника Мясогута Гумерова, по некоторым сведениям, отправили на каторгу в Таганрог. Но перед этим привезли в родную деревню выжгли на лбу и на щеках буквы  Б (Бунтовщик), З (Злодей), И (Изменник) и таскали за конем на веревке, чтоб другим неповадно было.
         Войско Пугачева не проходило непосредственно через Вятские Поляны. Оно прошло рядом, через Мамадыш, Арск и далее на Казань. Тем не менее Вятско-Полянские земли были в гуще событий крестьянской войны 1773-1775 годов. Здесь проходил очень оживленный путь из Казани через Арск, Кукмор, Вятские Поляны, Шуньский перевоз  в Елабугу и далее на восток.  Этот путь был видимо в то время более удобен, чем Мамадышский тракт. Недаром здесь проходил майор Пермский  со своей командой для защиты Елабуги. Здесь же в Елабугу  7 января 1774 года прошла  команда капитана Изюмского гусарского полка  Г. Кардашевского (50 гренадер, рота гусар при одной пушке),  которая  «отличилась»  своей жестокостью  в с.Танайка, при усмирении повстанцев.  10 июля 1774 года через Шуньский перевоз и Вятские Поляны в погоне за Пугачевым стремительным маршем на Казань прошел подполковник  Михельсон со своим отрядом.  По сохранившимся преданиям известно, что в 5-6 километрах от Нижне-Шуньского перевоза в деревне Ямышка находился лагерь восставших,  очевидно это были местные повстанцы. Работные люди Пыжманского медеплавильного завода изготовили несколько пушек и доставили их в этот лагерь. После поражения войск Пугачева под Казанью на Вятку двинулись царские карательные отряды. Старожилы села Суши, со слов своих дедов и прадедов, рассказывали о том, как такой отряд под покровом ночи прибыл в это старинное село, и уже утром один из соратников Пугачева был повешен, а другому удалось скрыться в лесу.
         В июле 2014 году исполняется 240 лет со времени похода Пугачева на Казань вблизи Вятско-Полянского района. Об этом походе и событиях восстания в нашем крае известно мало, кроме, может быть, сохранившихся в некоторых деревнях воспоминаний и множества легенд. Особенно много легенд ходит о спрятанных и зарытых в Вятском крае сокровищах. Есть легенды и о деревнях, которые образовали бывшие пугачевцы в глухих Вятских лесах. В этой теме непременно есть еще много интересных и нераскрытых страниц, которые ждут своих исследователей. 

                Волостной центр
               
        В 1780 году Екатериной II было пересмотрено административное деление империи. Село Вятские Поляны было обозначено волостным центром, входившим в Малмыжский уезд. Выгодное географическое положение села, находившегося на большом торговом пути с Вятки на Волгу, способствовало интенсивному развитию торговли. Население села в основном занималось земледелием и кустарными промыслами: гончарным, кузнечным, плотницким, сапожным, скорняжным. В начале 20-ого столетия в селе было всего 2 улицы: Большая (ныне Ленина) и Малая (Первомайская). Остальную часть села составляли переулки: Репинский (ул. Перевозная), Большой (ул. Советская), Пожарный (Ленинский переулок), Ильинский (ул. Пароходная), Больничный, Уваровский (ул. Урицкого).  Выгодное географическое положение села, находившегося недалеко от торгового пути, проходившего по Волге, способствовало интенсивному развитию торговли. Сюда приезжали купцы из многих городов России и Сибири. Главными предприятиями села становятся две пристани - Булычевская и Небогатиковская. По реке сплавляли лес промышленника Зайцева, хлеб другого крупного Елабужского предпринимателя Стахеева перевозили на судах, принадлежвших судовладельцу Булычёву. Были  в В-Полянах и  свои миллионеры. Например, упомянутый выше, лесопромышленник Зайцев. Он всю жизнь считал своим долгом заниматься  благотворительностью. Зайцев выделил деньги на строительство земской школы (здание существует и поныне), земской больницы и водопровода. По воле своего отца он помог достроить  Никольский собор, дал деньги на золочение  иконостаса и изготовление новых серебряных окладов для икон. Помогал в первую мировую войну обеспечивать русскую армию обмундированием.               
Сведения о том, как жили люди в этой глубинке России, можно почерпнуть из периодически составлявшихся статистических сборниках, где очень подробно  описывались буквально все стороны жизни населения.  Я приведу некоторые данные о численности населения в Вятских Полянах и расположенных рядом населенных пунктах из статистического сборника за 1861- 1884 годы.


                Статистика  за 1816 – 1884 годы

                Дворов     муж         жен         итого

Вятские Поляны           105      300         325          625
Глубокий лог              37      154         148          302
Усад                143      394         466          860
Матвеево                109      340         365          705
Чекашево                46      191         220          411
Киняусь                51      174         200          374
(Спасский починок)
Шуни Средние             108      398         393          791
Шуни Нижние              115      431         452          883
Пеньки                25       70          83          153
Кулыги (оз. Кушак)       125      478         529         1007
Горы                61      189         201          390
Мухино                23       68          87          155
Изиверки Нижние           19       58          64          122   


                Статистика  1875 год (Жителей  Всего)

Вятка                21119
Елабуга                8022
Сарапул                9847   
Малмыж                2642
Слободской                10442


      
         Интересные цифры, меня удивило,  что  Усад был немного больше Вятских Полян, что  самая большая численность населения оказывается была в Кулыгах, а деревня Киняусь (Спасский починок) была всего лишь только в два раза меньше, чем Вятские Поляны.
         В то время население в основном было неграмотным, и для обучения детей в Вятских Полянах в 1841 году открыли церковно-приходскую школу, в 1901 году преобразованную в земское училище.  В 1914 году  в Вятских Полянах проживало уже более 1.000 жителей. Была прекрасная церковь, школа, врачебный пункт с приемным покоем, волостное правление, почтово-телеграфное отделение, общество трезвости, земская станция, еженедельные базары и 43 торговых предприятия, с оборотом в 395 тыс. руб.  Полянская пристань отправляла 322 тыс. пудов грузов, преимущественно хлеба и леса.
        Вятский край является местом рискованного земледелия, видимо, поэтому все население занималось разными промыслами, а также огородничеством, садоводством и собирательством лесных даров природы. Все эти занятия играли, на протяжении веков, существенную роль  в процессе выживания людей в суровых климатических условиях.  Зачастую в разных деревнях складывался свой традиционный промысел. Например, в Тоймах - горшочное производство, в деревне Усад - изготовление красного кирпича. Весь район обеспечивали рыбой крестьяне д. Старая Белогузка. Деревня Киняусь славилась своими яблоками. Садоводством занимались все жители деревни.  В деревне было много богатых жителей, занимались не только садоводством и разными  промыслами, многие торговали. Торговля была в то время делом небезопасным, на Вятке «лихие мужики» часто нападали на караваны и грабили их. Сколько кровопролитных стычек с речными разбойниками произошло на просторах Вятки не знает никто, но до наших дней жива в народе поговорка: «Пронеси, Господи, Бызы да Заструги», недвусмысленно напоминая о местах обитания «речных пиратов».  Но  кстати следует сказать, что д.Заструг славится у жителей района  другим. Это родина Василия Бабушкина. В народе  свято чтут память  об этом богатыре, герое русско-японской войны. Могучий красавец и весельчак, он с детства удивлял земляков геркулесовой силой. Попав служить на флот, участвовал в обороне Порт-Артура. После войны, отдохнув от ратных подвигов, он стал выступать с цирковыми силовыми номерами и прославился под именем Вятского Поддубного. Похоронен В. Бабушкин в г. Вятские Поляны на старом кладбище, где в 1968 году установлен надгробный обелиск с надписью «Не царскую власть – Русь, Отчизну спасал, и там, в Порт-Артуре, у грота ты кровью свой подвиг навеки вписал в историю русского флота!»
         Изучая, исторические материалы XIX и начала XX века, начинаешь отчетливо понимать, что Россия «прирастала» тогда деревней,  жизнь там «кипела», все  работали  и село само себя всем обеспечивало, даже многие нужные крестьянам  производственные товары производились  в деревне.  Интересен тот факт, что во время первой мировой войны 95% призывников были призваны из деревни. Россия была великой крестьянской  державой со своим своеобразным добрым укладом, бытом и духом, и все мы родом оттуда. 
         Далее я хочу Вам рассказать об  одной из интереснейших и удивительных историй, происходивших   на  территории  Вятско-Полянского  района  в  XIX веке.  Это  история  о                крестном ходе с иконой Спаса Нерукотворного , который проходил здесь ежегодно начиная с 1801 года по 1928 год. Начинался он из села Елабуга и первым населенным пунктом, куда приходил крестный ход, была д. Киняусь, расположенная рядом с  Вятскими Полянами. В XIX веке деревня Киняусь официально называлась д.Спасский починок. Это название деревня получила в честь крестного хода с иконой Спаса Нерукотворного и слово «починок» в названии отражало то, что она была первой куда прибывал крестный ход. Удивительно как из очень крупного села, уездного центра Елабуги шел крестный ход в маленькую неизвестную деревушку. Рядом находится много разных крупных сел, а крестный ход шел почему то в первую очередь в д.Спасский починок  (д.Киняусь).  Почему установилась такая традиция. Эта история заслуживает того, чтобы прервать наше повествование и познакомиться с ней подробно и с самого начала. 
         Сохранившееся предание-легенда об этих событиях гласит следующее: «В первой половине XVII столетия одному безвестному живописцу в селе Красном, стоящем на берегу реки Вятки, в сонном видении приказано было написать икону Спасителя Нерукотворенного для того человека, который придет за ней издалека. Приняв это повеление как откровение свыше, живописец, приготовивший себя постом и молитвой, тотчас же принялся за работу. Живописец изобразил Спасителя на большой доске, высотой два аршина 5 вершков и шириною 1 аршин 13 вершков. Только он окончил писать икону и положил кисть на место, как в это время приходит приезжий и спрашивает, готова ли у него икона Спасителя. Приезжий был житель села Трехсвятского, по фамилии Остальцев…»
         Описание предания приводит в с своей книге «История города Елабуги», вышедшей в г.Москве в 1871 г., И.В. Шишкин (отец великого художника). В этой книге Иван Васильевич цитирует «местный летописец», содержащий предание, записанное любопытными, о появлении иконы. Оно гласит: «...Некоему благочестивому старцу из фамилии Остальцовых — род этот и доныне сохранился в Елабуге - неоднократно являлся в сновидении человек, понуждая его немедленно ехать за иконой Спасителя в село, находящееся на берегу реки Вятки, именуемое Красным, объявляя ему притом, что икона уже написана иконописцем, который согласен отдать ее за  малую цену, и икона сама желает быть в Елабуге, угрожая, что ежели он не послушается, то подвергнется несчастию. Старец решился плыть в назначенное селение, где действительно находит иконописца, видит с трепетом и благоговением икону уже написанную. Иконописец отдает ему оную, неизвестно на каких условиях, и оба они с  честию выносят икону к лодке; с неизъяснимою радостию принимает старец обратный путь вниз по    р.Вятке, но на пути встречает большие неприятности от жителей некоего прибрежного селения и даже подвергается опасности лишиться самой иконы, этого неоценимого для него сокровища. Но промыслом Божиим все неприятности и опасности прекращаются чудесным знамением от иконы, и он наконец благополучно достигает своей отчизны.» Видимо чудотворный образ появился в селе Тресвятское (впоследствии ставшем г. Елабуга), уже в первой половине XVII века. Он был сначала помещен в приречную часовню, затем для него была выстроена небольшая холодная церковь, а в  1820 г. - Елабужский Спасский собор. Окончательно Спасский собор - огромное и великолепное по уездному городу здание о пяти главах - оформился к 1864 г. Рассказывали, что икона сама указала место постройки церкви, невидимою силою переносимая каждый раз все туда же.
         Чудотворная икона Спаса Нерукотворного давала исцеление страждущим и считается покровительницею г. Елабуги. Выше я уже рассказывал о том, как нерукотворный образ Спасителя помог жителям Трехсвятского в начале XVIII в. спастись от пугачевских повстанцев.               
        В своей книге И.В.Шишкин тщательно перечисляет достопримечательности чудотворной иконы, удивляющей  своими размерами: в вышину 2 аршина 5 вершков, в ширину 1 аршин13 вершков (один аршин равен 71 см, вершок — 4,4 см). На эту икону, -говорится далее, - ещё в 1770 году усердием одного жертвователя возложена была риза сребряно-позлащенная весом в 23 фунта (1 фунт — 409,5 грамма); но в последний раз риза эта переложена на список с сего образа, подлинный же украшен новой богатой ризой, о двух венцах, из коих последний, только в торжественные праздники накладывающийся, украшен каменьями и при горящих свечах придает иконе блестящий вид. Риза эта пожертвована одним гражданином благотворителем. Икона написана в византийском стиле, красками, которые уже настолько потемнели, что нельзя различить цвет волос Спасителя и белизны убруса (плата с изображением лика Иисуса Христа).  Черты лица Спасителя выражают на иконе скорее суровость, чем кротость и милосердие. Вся икона украшена золотом и драгоценными камнями. В конце XIX века уже была почти неразличима, потемнев от времени.
         Она считается покровительницею не только Елабуги, поскольку с ней, пишет И.В. Шишкин, совершаются ежегодно два похода, первый: в г. Мензелинск  в мае месяце с разрешения священного Синода по просьбе жителей, в воспоминание важного случая - избавления оного города от неистовств видимо тех же бунтовавших повстанцев.
          Второй поход: в июне и июле в деревню Спасский починок (д.Киняусь) Малмыжского уезда (в те времена д. Киняусь  входила в Малмыжский  уезд) и далее в самый г. Малмыж. Поход в деревню Спасский починок происходит по обещанию жителей этого починка в ознаменование какого-то важного события в их жизни. Этот последний поход установлен с 1801 года с разрешения епархиального начальства. Жители г. Елабуги как при проводах, так и при встрече иконы - с хоругвями, крестами и колокольным звоном во всех церквах - оставляют свои занятия и выходят за город провожать и встречать её. Как из Мензелинска, так и из-за реки Вятки приезжают за иконой депутаты от жителей и увозят ее в особо устроенном  возке.
            Крестный ход в д. Спасский починок в разные годы, видимо проходил различными путями. Один из путей от с. Елабуги до переправы в Вятских Полянах, далее в д. Спасский починок, потом до Нижних Шуней и обратно в с. Вятские Поляны, далее  в д. Усад и потом в Малмыж. Второй путь проходил от с.Елабуга до переправы в Нижних Шунях, далее через Шуни в д. Спасский починок, оттуда в Вятские Поляны и далее в с.Усад и Малмыж. За 130 лет путь иконы наверняка неоднократно менялся, были, видимо, годы, когда крестный ход приходил сначала в Вятские Поляны, а затем продолжался  по окрестным деревням и селам. В д. Киняусь имеется  интересная достопримечательность, связанная с этим ежегодным событием. Здесь  находится много часовенок-столбиков, которые по воспоминаниям местных жителей, обозначали путь крестного хода. Среди них, есть как существовавшие ранее, так и снова восстановленные.  Имелись такие часовенки  в деревнях и селениях где проходил крестный ход, они как бы опоясывали группу своих деревень, создавая так называемый «Спасов округ». Этот округ представлял собой пространство, в котором не случается несчастий, болезней - ничего плохого. Такую часовенку я видел и на старинной фотографии Вятских Полян.
            Далее я намерен очень подробно  рассказать Вам об этом крестном ходе «глазами очевидцев». Эти свидетельства очевидцев особенно ценны, так как позволяют окунуться в атмосферу того времени и почувствовать его дух, поэтому я привожу их здесь без сокращений, с сохранением оригинальной стилистики.
В архиве протоиерея Алексия Сухих, настоятеля Никольского собора, усилиями которого 21 июня  2003 года был восстановлен крестный ход с иконой Спаса Нерукотворного, (только в пределах г.Вятские Поляны), хранится листочек с записью воспоминаний  неизвестного  лица,  в  котором говорится о том, как раньше,  ежегодно,  21 июня чудотворную икону приносили в Вятские Поляны. На переправе через Вятку встречали её мужики из деревень Чекашево и Киняусь. На плечах несли её до деревни Матвеево, а наши полянские мужики несли икону от деревни Матвеево до Вятских Полян, то есть 6 километров. Икона была до 2 метров в ширину и до 2,5 метра в высоту, весила более 200 килограммов...
«…встречали икону все жители села, одетые в праздничные наряды. К этому времени все улицы были подметены, а женщины варили русское пиво и пекли ватрушки, пироги для раздачи нищим.  Ну, а в дождливую погоду икону Спасителя ставили в ковчег (в виде большого тарантаса, колеса которого были ошинованы резиной), в котором и ехал архиерей. К ковчегу запрягали тройку резвых лошадей, убранную в праздничную сбрую (уздечки, шлеи, седелки были с набором). Кучером тройки был один из братьев Фалалеевых, чаще всего старший брат Константин. Икону на ночь вносили в церковь, а днем начиналось богослужение у каждого дома. Как архиерей, так и его братия ночевали и питались у Михаила Павловича Решетникова . Богослужение в Полянах проходило не менее двух дней, после чего икону уносили в соседнее село Усад, затем в г. Малмыж и т.д.»
           Упомянутые в рассказе старожила братья Фалалеевы (Константин, умерший в 1920-е гг., а также Александр, Василий и Николай) содержали ямщину, имели не менее десятка выездных лошадей.
           А вот каким остался крестный ход в памяти жителя Вятских Полян А.Н. Красильникова, родившегося в 1915 г.р.: «Образ сопровождал елабужский благочинный. Икону из г. Елабуги до д. Шуни везли в большой повозке, запряжённой тройкой лошадей, лошади были непременно одной масти. Д. Шуни была полностью заселена татарами... В этой деревне жил только один православный русский кузнец со своей семьей. К нему в первую очередь и приносили образ Спасителя, служили молебен. Затем жители селений Киняусь, Чекашево, Матвеево и Вятские Поляны икону встречали у себя. Икону носили на руках четыре человека. В крайних случаях, например, из-за плохой погоды или после революции, когда крестные ходы стали запрещать, икону перевозили на лошадях от села к селу. Нерукотворный Образ старались принять в каждом доме. У ворот дома ставили стол, на который выкладывали разное угощенье, а в это время Образ уже шел по улице. Дойдя с иконой до очередного дома, духовенство служило молебен о здравии живущих, о даровании урожая и всякого благополучия. Если позволяло время, то сопровождающие икону отдыхали и обедали, а если нет, то крестный ход двигался дальше. В Вятских Полянах икона пребывала два дня. Непременно в Никольской церкви совершалась ежедневная служба, которую возглавлял елабужский архиерей в сослужении епископов из близлежащих областей со множеством сельского духовенства. В последний день пребывания иконы после службы совершался крестный ход вокруг села, и Образ Спасителя провожали в с. Усад. Затем икона уходила в Ершовку и далее».
            Очевидцы помнят интересный случай произошедший в 1919 или в 1920 годах. В татарской деревне Шуни проживала всего одна православная семья – это была семья местного кузнеца,  которая жила на краю деревни, поэтому крестный ход шел к ней через всю деревню. Шунские жители решили больше не пускать крестный ход через своё село и предупредили сопровождавших икону, что в следующем году они должны избрать другой путь. После того, как крестный ход покинул пределы д. Шуни, но не дошел еще до с. Киняусь, по небу стала надвигаться чёрная страшная туча. Она дошла до д. Шуни и как бы остановилась. Загремел гром, засверкала молния, и пошёл град, выбило всё на полях и огородах, осталась голая земля. Урожая в этом году в селе не было. После этого, когда икона возвращалась обратно в Елабугу, её увезли на тройке, запряжённой белыми конями, которых дали жители Шуней в знак покаяния. И в последующие годы жители Шуней не только не запрещали крестного хода, но и сами старались принять в нём участие — давали коней для перевозки иконы, а когда крестный ход проходил по деревне, то жители выходили нарядные на его встречу со словами: «Нужно встретить и проводить русского Бога».
Вспоминает В.А. Красильникова, 1923 г.р.: «Я хорошо помню, как в 1928 году последний раз приносили крестным ходом Нерукотворный Образ. Это была очень большая икона, в богатой красивой золотой ризе, её несли человек шесть. Икону сопровождал елабужский преосвященный Алексий. У святителя была большая длинная окладистая борода. Мы, дети, вместе со взрослыми радовались приходу Спасителя. Это было всенародное торжество. Я стояла близко от владыки во время службы, да и после старалась не отходить от него и, когда святитель стал садиться в поданную повозку, то взял и меня с собой, посадив на колени.   Я смеялась, так как было щекотно от его бороды.»
Икону старались принять в каждом доме, а к тем, кто отказывался, в дальнейшем относились с презрением. К этому дню готовились, мыли, чистили всё в доме и около, пекли пироги и шаньги, ставили пиво. В дни праздника старались, как можно больше раздать милостыни и усердней помолиться Богу - исповедовались и причащались в храме.
            Крестный ход объединял людей, пробуждая в душе самые лучшие чувства. После общей молитвы ощущалось, что в каждом сердце разливается благодать Божия, наполняя его любовью и верой. Этот крестный ход был обетный (жители села Спасский починок обещали ежегодно принимать Образ Христа), но по какому случаю было дано обещание, я не помню».
            В середине 1860-х гг. крестный ход с иконой из Елабуги описал в своих мемуарах уроженец д. Аргыж Малмыжского района Г.К. Селезнёв (1899-1978). В них, в частности, говорится: «В июне месяце в наши деревни (Мелеть, Аргыж, Дмитриевку) приносили икону елабужского Спасителя. Она была сделана из дуба, с медной оправой, весила 19 пудов... За иконой Спасителя ходило много народу и целая ватага нищих, выпрашивающих подаяния у крестьян. Некоторые шли вперед верст на 10 или деревни на три. Обыкновенно крестьяне спрашивали их: «Далеко ли Спаситель-то?» Они отвечали: «Близко, близко, православные!» А те нищие, которые ходили вместе с иконой Спасителя, - их ватага была до 30 человек... От деревни до деревни эту икону по проселочным дорогам, поднимая пылищу, несли мужики на руках. Принеся к часовне деревни, сначала служили общественный молебен... После общественного молебна икону эту носили в каждый крестьянский двор, где служились молебны... С этой иконой ходил ещё сборщик мелких пожертвований. Он носил на груди казну - зеленый ящик, запертый на замочек, с узким отверстием для спуска мелкой монеты... Этим сборщиком у нас был Шмаков Афанасий Макарович. Чтобы побольше собрать мелкой монеты, он звал прикладываться к иконе: «К образу, православные!» А крестьяне прикладывались и спускали по 2, 3, 5 копеек... Когда вносили икону во двор, то в воротах вся семья садилась на кукорки, и когда икону проносили над ними, Шмаков кричал: «Ниже головы! Ниже головы!»... Вот обошли с этой иконой Аргыж, перенесли на лесозавод. Здесь доверенный у самого завода отслужит общий молебен, и икону уносят прямо в барскую усадьбу... Икона Спасителя - в барской усадьбе. Её приносили дмитриевские мужики. Ставили на скамейку перед столом, на котором стояло блюдо с водой, соль и каравай белого хлеба. Вместе с семьей, как у крестьян бывает, у иконы стоят экономка со двора Евдокимовна... и рядом с ней гувернантка Августа Федоровна..., садовник Сазоныч, кучер Иван да скотник Егор. А вверху на балконе стоит молодой помещик, две барские дочки, дети и человек 25 гостей, лакей Максимыч и две горничные - Женя и Шура...».
Как видим, ежегодно приносимая из Елабуги икона Спаса Нерукотворного играла огромную роль в духовной жизни всего вятского юга. Замечательно, что традиция почитания чудотворного образа, вновь была возрождена в 2003 году, но пока только в пределах г. Вятские Поляны.
         Подводя итоги этой истории, можно твердо утверждать, что эта икона появилась впервые либо около Малмыжа, либо в  самом Малмыже. Но приведенная выше легенда имеет не единственную интерпретацию, поэтому трудно говорить о том, как все было на самом деле. Есть, например, еще и такая версия, которая кажется мне более правдоподобной. В г.Малмыже были ворота, которые назывались Спасские, а назывались они так из-за того, что там была повешена икона Спаса. Стрельцы, которые охраняли  город, привезли с собой эту икону Спаса Нерукотворного. Может быть поэтому, согласно народно-церковным легендам, жители южных уездов Вятского края в прошлом связывали Спаса Елабужского не только с личным исцелением, но преимущественно со спасением, охранением, противодействием, избавлением от врагов - и прежде всего от опасных инородцев и иноверцев. Чудесное действие иконы в этих случаях проявлялось в вихревой буре и грозе, в ливне и граде, а гроза с древнейших, Перуновых времен, воспринималась как своего рода небесная битва.
         По одному из преданий, впервые чудотворный образ был принесен в    д. Киняусь (Спасский починок) для прекращения падежа скота. Но эта версия вызывает сомнения, вряд ли мог быть организован крестный ход из крупной по тем временам Елабуги в неизвестную и малочисленную д. Киняусь. Мне представляется, что крестные ходы с иконами традиционно устанавливались в ту местность, где икона была обретена. Поэтому  иногда, крестные ходы с этой иконой проходили в сторону Вятских Полян и далее в сторону Малмыжа.  Во время одного из них, при посещении д. Киняусь, видимо произошло какое-то чудесное событие, прекратился падеж скота или случилось какое-то иное существенное явление, после которого и был установлен уже регулярный крестный ход из Елабуги в маленькую, менее чем 50 дворов, д. Киняусь. Естественно, что посещением этой деревни крестный ход не закачивался, а продолжался в соседние деревни и села: Вятские Поляны, Чекашево, Тойма и другие. Впоследствии  икону стали носить до г. Малмыжа и дальше  - до границы Уржумского уезда. Крестный ход проходил ежегодно в июне и июле на протяжении 128 лет с 1801 по1928 год.
         Когда я узнал эту историю, я задумался о том, где же сейчас находится эта икона и решил ее найти. Это мне удалось. При помощи своей родственницы, я  обнаружил ее в Елабуге, в Покровском храме. Знаменитая икона Спаса Нерукотворного полностью соответствует тем описаниям, которые я приводил выше. Нет, правда, драгоценных окладов, риз и каких либо других особых украшений, которые присутствовали раньше. Но видно, что икона очень древняя, потемневшая от времени, размеры соответствовали описаниям И.В.Шишкина и других. Возраст этой иконы составляет как минимум почти 500 лет, а может быть и больше. Меня охватили волнующие чувства, я стоял перед знаменитой иконой Спаса Нерукотворного, которой более ста лет поклонялись мои предки, каждый год они встречали крестный ход с этой иконой у себя в д. Спасский починок (д.Киняусь) и Вятских Полянах.  Мы поговорили со священиком и он подтвердил, что это действительно та самая знаменитая икона.             

                Строительство железной дороги и моста.

        Незадолго до начала первой мировой войны царским правительством было принято решение о строительстве Екатеринбургской железной дороги. Изначально предполагалось, что дорога пройдёт через Малмыж. Однако, по преданию, вятские купцы подкупили нужных чиновников и строительство дороги прошло через село Вятские Поляны, которое во многом, благодаря этому факту, сумело превратиться в современный город. Железная дорога на Екатеринбург была построена, но пока без моста через реку Вятку, поезда баржами переправлялись на противоположный берег, на что, естественно, затрачивались огромные усилия и много времени. Зимой намораживали метровый слой льда, и груженые вагоны по одному, запряженные лошадьми, переправлялись через реку. Строительство моста через Вятку у Вятских Полян было закончено в 1916 году и обошлось в 14 миллионов рублей золотом. Железные конструкции моста были изготовлены на Воткинском заводе под Ижевском.  Общая длина моста  составила 565,4 метра, а вес - 230 тысяч пудов (3767,5 тонн). Мост построили за 14,5 месяцев, на строительстве было занято до полутора тысяч человек. Сдача моста в эксплуатацию стала событием небывалого масштаба не только для Вятских Полян, но и для всей России – он открывал путь на Урал.
           5 апреля на берегу Вятки было настоящее столпотворение. Сначала состоялся молебен, мост освятили. Всех машинистов, управлявших составом, причастили и исповедовали. Во время испытаний тяжелый состав останавливался в середине каждого пролета и стоял по 15 минут. Затем поезд четырежды прошел по мосту.
           Сегодня мост живёт своей обычной жизнью, рядом со старым, в 1978 году построен новый. Теперь движение поездов через реку Вятку идёт по двум направлениям. В 2005 году началась реконструкция старого моста - вместо почти вековых металлических заклепочных конструкций, возводятся современные мостовые конструкции на болтовых соединениях.      

                Гражданская война. Стойкий плацдарм.

        После октябрьской революции в город пришла Советская власть. В этот период молодая республика испытывала недостаток в продовольствии, в то время как Вятская губерния располагала его значительными запасами. Поэтому в Вятских Полянах было      создано районное отделение губпродкома, объединившее уезды: Сарапульский, Елабужский, Малмыжский, Уржумский. 2 августа 1918 года губерния была объявлена на военном положении - началась гражданская война.
           В августе 1918 года белые подошли к Казани, угрожая отрезать Прикамье от центральных районов страны. Обострилась обстановка и на юге Вятской губернии. Оказавшись с двух сторон в окружении контрреволюционных сил, Вятские Поляны с его железнодорожным мостом неожиданно приняли на себя роль важного стратегического пункта. Именно потому новый командующий Второй Армией Восточного фронта В.А. Шорин разместил здесь Реввоенсовет, штаб, политотдел и ЧК Второй Армии. Здесь же, в Вятских Полянах, сформировалась знаменитая 28-я Азинская дивизия, впоследствии получившая название «Железной». Первым серьезным успехом Второй Армии явилось наступление в октябре 1918 года, после чего были освобождены несколько районов в низовьях Вятки и Камы. Однако, вскоре перед Красной Армией встала огромная, хорошо вооруженная, армия Колчака. Красная Армия отступила и в конце апреля вновь оказалась в Вятских Полянах, где и заняла укреплённую оборону.
Кроме сухопутных войск в обороне местности принимал участие и флот, состоящий из канонерных лодок 5 дивизиона Волжско-Камской флотилии. Командиры 2-ой Армии укрепили оборону у моста. О сдаче моста не могло быть и речи, но на крайний случай мост должен быть заминирован. На левобережье вдоль железной дороги был создан семиверстный плацдарм. В районе моста днем и ночью шли жестокие бои. Не сумев взять мост, колчаковцы решили форсировать Вятку у села Гоньба, расположенного по течению реки выше г.Малмыжа.  Им удалось перебросить через реку 2 полка, но начдив 21-й стрелковой дивизии Овчинников Г.И. отрезал переправившихся белогвардейцев от реки, перекрыв им пути для подхода подкреплений. Колчаковцы пытались спастись бегством, но большинство их погибло в реке. Разъяренные неудачей под Гоньбой, белые снова решили двинуться к мосту. Однако бойцы Красной Армии отстояли плацдарм и не пустили врага на правобережье. В ночь с 24 на 25 мая 1919 года было начато наступление войск Красной Армии. Сразу в нескольких местах по реке Вятке были наведены переправы под прикрытием канонерных лодок. 31 мая на всём протяжении реки Вятки от села Нижние Шуни и до Аркульского затона неприятеля не было. Красная Армия ушла далеко на восток.

                Рабочий посёлок Вятские Поляны.

        Большой ущерб нанесла война народному хозяйству уезда, но трудности постепенно преодолевались. В 1924 году открылась телефонная станция, в 1927 году пущена электростанция, а в 1928 году был открыт радиоузел. В 1930 году Никольский церковный храм был закрыт. Колокольня в 1935 году была приспособлена для прыжков с парашютом, но известно, что был совершён только один неудачный прыжок, после чего никто больше не прыгал. Затем в здании храма расположился кинотеатр. И только в 1987 году началось восстановление Никольской церкви, а в 1989 году впервые за более чем  полувековой период зазвучали колокола.
          В 1938 году открылась шпульная фабрика, поставлявшая продукцию ткацкой промышленности. С этого времени село стало заметно разрастаться и получило статус рабочего посёлка, но мирная жизнь была нарушена войной, которую вероломно развязала фашистская Германия.
               
                В годы войны.

        Мужественно сражались на фронтах войны наши земляки, трое из них стали Героями Советского Союза, двое полными кавалерами ордена Славы. В годы войны из района было призвано на фронт 19585 человек, из них 606 женщин. Не вернулось с войны 5442 человека. Но исход войны решался не только на полях сражений. И в тылу люди работали, как на фронте, не щадя своих сил, не сетуя на лишения, голод и холод. В напоминание о войне в Вятских Полянах у кинотеатра "Мир" горит "Вечный огонь".
         Осенью 1941 года в Вятские Поляны был эвакуирован из Подмосковья завод, на котором производилось стрелковое оружие. Началась новая глава в истории рабочего посёлка над Вяткой. На территории шпульной фабрики ни днём ни ночью не прекращался монтаж оборудования. Нужно было в кратчайшие сроки запустить в производство изделие, которое было очень необходимо для борьбы с врагом - автомат ППШ. В результате грамотной и квалифицированной работы руководителей и инженеров, самоотверженного труда рабочих уже через 18 дней была выпущена первая партия оружия. (На некоторых участках детали и комплектующие изготовлялись под открытым небом.) Первые автоматы были отправлены на фронт в конце ноября 1941 года, а в 1942 году было произведено уже 1,5 миллиона автоматов. Успешному освоению выпуска оружия способствовало творческое участие в заводских делах создателя пистолета-пулемёта Георгия Семёновича Шпагина, возглавлявшего конструкторское бюро завода. В нынешнем Комсомольском сквере ему установлен памятник - бронзовый бюст, а в доме, где он проживал организован музей. Его именем названа одна из улиц города. За годы войны советская промышленность передала фронту 5 миллионов автоматов ППШ, в том числе коллективом Вятскополянского машиностроительного завода  их было выпущено более 2,5 миллионов. Это намного больше, чем их выпустила вся Германия.
19 мая 1942 года посёлок Вятские Поляны был преобразован в город. 

                История города - это история завода.

          Сразу после войны было началось строительство двухэтажных домов, стали  сносить бараки. Начиная с того момента, как в Вятских Полянах обосновался машиностроительный завод, развитие Вятских Полян неразрывно стало следовать вместе с развитием завода. С каждым годом в городе возводилось всё больше зданий, население города увеличивалось, большинство горожан работало на заводе, поэтому история развития завода занимает большую роль в истории города Вятские Поляны.
         История завода с окончанием войны не закончилась. Завод наряду с военным заказом на производство изделий военной тематики стал выпускать и мирную продукцию. Сразу после войны было налажено производство патефонов, но к концу 1955 года спрос на них стал снижаться, так как появились более современные по тем временам радиолы и проигрыватели, поэтому в том же году производство патефонов было прекращено. Было решено перейти на выпуск боковых прицепов к ижевским мотоциклам. Организатором этой большой идеи стал Ф.И. Трещев, назначенный в 1955 году директором завода. Требовались значительные производственные мощности - завод расширялся, строились новые производственные корпуса. В 1956 году перед коллективом завода ставится еще более сложная задача - освоить выпуск отечественных легковых мотороллеров. Для осуществления значительного объёма работ по производству техники требовались квалификационные кадры. И руководство завода создает в 1955 году заводской механический техникум. В 1965 году при заводе был создан учебно-консультационный пункт Кировского политехнического института. Позднее на его базе был открыт учебный центр. Сотни машиностроителей без отрыва от производства получили здесь высшее образование, стали квалифицированными специалистами. Для детей силами завода были построены 2 средние общеобразовательные школы, профтехучилище. Первый отечественный мотороллер был изготовлен в 1957 году. Выпускаемые боковые прицепы и мотороллеры "Вятка" и "Электрон" в 60-ые годы стали экспортироваться в 51 страну мира. В 70-ых годах выпуск боковых прицепов достигал 200 тысяч штук в год, одновременно выпускалось более 100 тысяч штук мотороллеров. В последующие годы машиностроители дважды обновляли модели легкового мотороллера и 7 раз - модели бокового прицепа.
         Наряду с производственными задачами машиностроители успешно решали и социальные проблемы. Широко развернулось жилищное строительство в 60-е и последующие годы. Начали осуществлять и значительную программу благоустройства города. Стали строить очистные сооружения, асфальтировать дороги и тротуары. На улицах высаживали тысячи деревьев и кустарников. В жилых домах появился газ. К 1990 году ими было построено 11 детских дошкольных учреждений на 2150 мест. Каждый новый детсад или ясли строились благоустроеннее  предыдущих, с лучшей планировкой. В 1981 году был сдан детский комбинат "Сказка" на 420 мест с плавательным бассейном.
На месте старых бараков разместились многоэтажные жилые дома. Коллективом  завода  был  построен кирпичный  завод  по производству 18 миллионов штук красного кирпича в год, цеха железобетонных изделий мощностью 20 тысяч куб. метров железобетона и 20 тысяч куб. метров раствора в год. Новая строительная база позволила перейти к возведению 9- и 12-этажных жилых домов. В 1981 - 1986 годах из таких домов вырос микрорайон "Центральный". В последующие годы на месте старых деревянных домов были возведены два микрорайона "Азинский" и "Ленинский", застроенные  современными 5-этажными домами. В 1981 году была построена заводская площадь Труда. Её украшают архитектурный ансамбль и 2 больших фонтана. В 90-х годах был полностью снесён старый Дом культуры завода, а на его месте был возведён суперсовременный Дворец культуры "Победа", аналога которого даже нет в областном центре городе Кирове. Был также построен Дом быта, заводской профилакторий, пионерский лагерь и дом отдыха "Солнечный", заводская больница и поликлиника, стоматологическая поликлиника, стадион с трибунами на 20 тысяч мест, современная гостиница на 210 мест и многое другое.  Во главе всех этих дел, их организатором, вдохновителем, зачастую инициатором был директор завода Трещев Ф.И. Федор Иванович был уникальным человеком - новатор, он всегда стремился к новому, прогрессивному, хотел что бы на заводе и в городе, в производстве, в медицине, в быту, в других направлениях деятельности все было самое лучшее и передовое.   
           Машиностроительный завод, его коллектив, по праву являются архитекторами и строителями нынешнего города Вятские Поляны. Благодаря их созидательному труду уже в 50-е годы значительно вырос промышленный и экономический потенциал города. В 1963 году Вятские Поляны стали городом областного подчинения. Ныне - это четвёртый по величине экономического потенциала город Кировской области, а по городскому современному уровню - третий, после Кирова и Кирово-Чепецка.
        Жизнь моих родителей и моя судьба неразрывно связана с этим заводом. Здесь начиналась моя трудовая деятельность, сначала я  работал слесарем-инструментальщиком в цехе 10, и слесарем- сборщиком в цехе 3, а после окончания института полгода работал экономистом в цехе 26.  Впоследствии мне приходилось бывать на многих заводах и фабриках как у нас в стране, так и за рубежом. Должен сказать, что завод «Молот» отличался очень высокой организацией производства и труда. Тот  опыт, который я здесь получил был для меня всегда очень нужным и ценным. Мой папа, Николай Дмитриевич, работал здесь с 1942 года и до пенсии, т.е 43 года. Был активным рационализатором. Моя мама Колесникова (Березина) Августа Михайловна вначале войны оказалась, вместе со своей семьей,  в эвакуации в Казахстане. Там были очень тяжелые условия. Выжить ей, 16 летней девушке, ее младшему брату и их матери было очень сложно.
         Помог случай, они узнали, что в Вятских Полянах живет и работает их родственник, Крыльников Николай Ильич.  Он был специалистом Министерства Обороны (видимо по специальности технолог – оружейник), его вместе с другими инженерами  послали в Вятские Поляны составить проект создания и срочного запуска завода, эвакуировавшегося из г. Загорска. Завод должен был выпускать автоматы ППШ. Именно квалификация этих специалистов  сыграла большую роль, в том, что уже через 18 дней завод начал выпускать первую продукцию. Николай Ильич помог моей маме и ее семье перебраться  в Вятские Поляны и поселил их у себя. Впоследствии он работал в Москве и несколько лет занимался организацией  промышленности в Китае.
         Моя мама уже на следующий день после приезда в Вятские Поляны пошла работать на завод и  очень хорошо «вписалась» в заводской коллектив. Работала во время войны контролером на конвейере, на сборке автоматов ППШ, в знаменитой бригаде Мисника. Она была комсомолкой, активисткой, занималась общественной работой. В 22 года стала членом парткома завода. Закончила 10 класс, школу мастеров, а затем механический техникум. Стала начальником БТЗ сборочного цеха и более двадцати лет была бессменным парторгом этого же цеха. Пользовалась на заводе большим авторитетом, на всех выборах депутатов была доверенным лицом директора Трещова Федора Ивановича, который ее знал с военных лет. Являлась почетным ветераном завода, имела массу разных наград за свой труд. Проработала на заводе  более полувека, 53 года.   Надо сказать, что  все кто работал на заводе во время войны составляли какую-то, в хорошем смысле, особую когорту  людей, которые очень хорошо друг к другу относились, как-то по-доброму, независимо от занимаемых должностей, помогали друг другу. Была какая-то особая атмосфера производственных и человеческих отношений. К моей маме часто обращались за помощью разные люди, она никому не отказывала,  шла к директору, «хлопотала», как  она говорила. Кому-то надо было помочь в получении квартиры, кому-то решить  другие жизненные проблемы. Многие люди остались ей очень благодарны за ее отзывчивость и бескорыстную помощь.
           Выше я писал, что в XIX веке Россия прирастала деревней, была великой крестьянской державой. Про XX век можно сказать, что Россия прирастала такими промышленными мастеровыми городами как Вятские Поляны, Такими трудовыми коллективами, как коллектив завода «Молот». Именно такие города и заводы создали трудовую и оборонную мощь страны, которой сегодня нам так не хватает.


           11.04.2012г. 
         С.Н.Колесников




         Библиография

«Статистическое описание Вятской губернии и справочные сведения»  - Составлено Н. Спасским, Секретарем Губернского Статистического комитета, 1875 год.
«Списки населенных мест Российской империи», составленные и изданные Центральным Статистическим Комитетом Министерства Внутренних дел. том Х, Вятская губерния, 1876 год.
http://kazak-forum.jino-net.ru/history_rus_3.htm
Е. П. Савельев «История Дона и Донского казачества».                http://evgrsaveliev.narod.ru/history_2/history_2_4.html
«Хлыновцы-загадочный казачий народ. Есть разные версии его появления.»
Век свободы (Город Вятка в XV веке).                Источник Виктор Бердинских «История города  Вятки» .               
Приложение 1. «Воевода Костя Юрьев »    А.С. Верещагин               
Материалы отдела краеведческой литературы Кировской областной научной библиотеки  им. А.И.Герцена.
Материалы сервера «Вятка-на-сети».                М. Г. Худяков «История Камско-Вятского края, избранные труды»               
Материалы конференции «Православие на Вятской земле»
В т.ч. «Преподобный Трифон Вятский и символика вятского герба» -
Демаков С.И.
Преподобный Трифон Вятский чудотворец / под ред. прот. И. Осокина. – Вятка, 1912. – Репринт. изд. Кирово-Чепецк, 1996. ; Преподобный Трифон Вятский // Святые земли Вятской : Акафисты. Молитвы. Жития. – Вятка, 1999.
"Энциклопедия земли Вятской",т.1"Города". Киров, ГИПП "Вятка",1994 год. 
"Энциклопедия земли Вятской", том 4 "История". Киров, ГИПП "Вятка", 1995 год.
В.А. Бердинских "История города Вятки". Киров,"Вятское книжное издательство",  2002г.
История Вятского Успенского Трифонова монастыря.
Волоки Северо-Восточной Европы, А. В. Галанин © 2009
Кто же они, новгородские ушкуйники?
П. Н. Кулыгинский (1798–1855),  «Пугачевцы  и Пугачев в Трехсвятском-Елабуге»
Документы ставки  Е. И. Пугачева. Допрос Е. Пугачева в Москве.
Новые материалы об участии крестьян Поволжья  (1774) в восстании
Е. И. Пугачева.
Рапорты Михельсона Князю Щербатову (№ 26,598 Архив Генерального Штаба.).
Военно-походный журнал командира карательного корпуса подполковника Михельсона И.И. о боевых действиях против повстанцев в марте – августе 1774 г. // Документы из собрания Государственного исторического музея. – М.: Наука, 1973. – С. 194-223.
Записки сенатора  Павла Степановича  Рунича о Пугачевском бунте.
Из переписки Потемкина П.С.  с Екатериной
Пребывание пугачевцев на каторге в Эстляндии по материалам Центрального государственного исторического архива Эстонской ССР // Южноуральский археографический сборник, Вып. 1. Уфа. 1973//
«Спас елабужский  - За Образом Нерукотворным», сост. В.К. Семибратов. Киров (Вятка), 2004.
Издание справочника - "Кировская область. Административно-территориальное устройство на 1 июня 1998 года".
Россия,  Полное географическое описание   нашего Отечества, настольная и дорожная книга. Под редакцией  В.П.Семенова-Тян-Шанского, Том пятый. Урал и Приуралье.   С.-Петербург.  Издание А.Ф.Девриена,  1914.
«Деревенские   святыни   в   культурном   ландшафте   деревни   Киняусь Вятскополянского   района   Кировской   области».   Д.Соловьёв.





                Об   авторе

       Колесников Сергей Николаевич, родился в 1954 году в г. Вятские Поляны Кировской области.  В 1971 году закончил среднюю школу № 3. С 1972 года более  двух с половиной лет учился в Оренбургском Высшем Военном Авиационном Краснознаменном училище летчиков. Затем поступил и в 1978 году окончил Казанский Финансово - Экономический институт.  Недолго  работал  на  Вятско - Полянском  машиностроительном  заводе  «Молот»  слесарем -инструментальщиком и слесарем - сборщиком. После окончания института полгода работал экономистом сборочного цеха на этом же заводе.
       В 1979 году переехал в г.Казань, где работал на Казанском производственном объединении «Тасма» (КПО «Тасма») инженером, старшим инженером Отдела Труда и Заработной платы (ОТиЗ), далее заместителем начальника и начальником ОТиЗ  Казанского завода «Полимерфото». В 1986 году был назначен начальником ОТиЗ  КПО «Тасма».  В 1989 году был избран на альтернативной основе из пяти кандидатов, директором завода «Полимерфото». В следующем году, также на альтернативной основе был избран делегатом XXVIII съезда КПСС. Неоднократно избирался депутатом Казанского городского Совета народных депутатов.
         Работая на вышеуказанных предприятиях, занимался разработкой и внедрением прогрессивных форм организации труда и производства. Является автором «Комплексной системы оплаты и стимулирования труда с применением «плавающих окладов». «Ежедневной системы стимулирования труда» и т. д. Неоднократно награждался почетными грамотами.  Награжден серебряной медалью ВДНХ СССР «За достигнутые успехи в развитии экономики и организации промышленного производства».
         На заводе «Полимерфото» внедрение ежедневной системы стимулирования , позволило в два раза повысить производительность труда. Качественный уровень продукции был доведен до уровня мировых аналогов и значительная ее часть стала поставляться на  экспорт в Западную Европу.  На базе завода был  организован и проведен крупный международный симпозиум.
          Колесников С.Н.  опубликовал более 10 научных работ  в области экономики и ряд статей политико-экономического характера, написал брошюру об истории завода «Полимерфото».  Публикаций в историческом и художественном жанре не имеет, но всю жизнь увлекался историей и это первый его труд на эту тему, который представляется вниманию читателя.

 






БКК   63,3 (2 Рос – 4 Кир)                           
УДК   947 (470.342)
            В 99
   

      В  заключении  хочу поблагодарить за консультативную помощь 
- директора  Вятскополянского  исторического музея  - Ханжину Г.А.
- заслуженного  работника  культуры  РТ,   ст.  научного сотрудника Дома – музея  И.И. Шишкина, Елабужского государственного музея заповедника  -  Курылеву Н.И. 
- директора  Арского историко - этнографического музея «Казан    Арты» -  Камалова Р.Р.
- директора  Мамадышского  краеведческого музея - Ишпахтину С.А.
- научного    сотрудника    Мамадышского    краеведческого    музея
-  Давыдову Г. Г.
- учителя истории д.Чаксы Мамадышского района - Дымолазова А.И.,
- директора  Кукморского  краеведческого музея - Давлетшину  Л. А.               

Все возникшие у читателей замечания, предложения и отзывы прошу направлять на e-mail:  ovvakul@mail.ru 




                Колесников С.Н., автор.

В 99  Вятский Край, Вятские Поляны.
          Страницы истории. Вторая  редакция.

      О некоторых наиболее интересных страница истории  Вятского края и     г. Вятские Поляны. В этой редакции значительно расширена глава  о  событиях восстания Пугачева в этом регионе. В книге приводится очень много интересных и малоизвестных исторических  фактов, связанных с историей Вятских Полян и всего Вятского края.         

Отпечатано ООО «Полиграф» 2014г. 60стр. Тир.500экз. Заказ № 60.            Бумага  офсетная.  Свидетельство  о  публикации  №  21204110064