Комедия ошибок, 2-2

АКТ ВТОРОЙ

СЦЕНА ВТОРАЯ

Площадь.

(Входит Антифол Сиракузский.)

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Те деньги, что я Дромио отдал, лежат в сохранности в «Кентавре», а шут заботливый хозяина всё ищет. Не мог я с Дромио на рынке говорить, когда послал его домой. Гляди-ка: лёгок на помине.
(Входит Дромио Сиракузский.)
Не притупились ли остроты? А может хочешь получить ещё ты?  Не знаешь ты «Кентавра», не получал монет! Меня зовёт к обеду госпожа в какой-то «Феникс»! Ты, видимо, сошёл с ума, коль так со мню говорил.


ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Когда я вам такое говорил?

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Вот здесь, на этом месте полчаса назад.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Не видел вас с тех самых пор, как вы меня послали с золотом в «Кентавр».

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ты, негодяй, твердил, что золото не брал, про госпожу мне плёл и про обед, и получил за это тумаков в ответ.


ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Настроены вы на весёлый лад. Я рад. Но шуток ваших я не понимаю.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Смотри-ка, ты в упор меня не понимаешь! А если пошучу вот так!
(Бьёт.)

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Постойте ж, ради бога! Такие шутки слишком грубоваты. В убыток мне такая сделка.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
С тобой бываю иногда  я весел и дурачлив, но не приемлю дерзости со стороны твоей в минуты деловых раздумий. Сияет солнце —  мошкара резвится, но скрылось вдруг — ей время удалиться. Вот так и ты: шути, когда сияю, иначе  я башку тебе сломаю.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Вы называете башка? А лучше — головой зовите, но, как по бочке, не долбите. Ведь и она  - не барабан: мозги все вышибете вон, останется — болван. За что я бит, скажите, сударь?

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ?
Ах, ты ещё не знаешь?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Не более того, что бит.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
И ты желаешь знать, за что?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Желание такое зреет. Любой вопрос ответ имеет.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Сначала — за дурацкие остроты, затем — за идиотские ответы.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Не знаю я достойного мужчины, кто слуг дубасит просто без причины: «за что» - синяк, тумак — за «почему». Вы — исключение, должно быть, ко всему, спасибо.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
За что благодаришь?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
За то, что дали ни за что.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИТЙ:
А в будущем, и не забудь, получишь фигу ты за что-нибудь. Тебе не кажется, что подошло к обеду время?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Да, время подошло, а мясо требует такой же обработки, как и я.


АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Какой же?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Отбить его, как вы меня побили.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Тогда все соки мясо потеряет.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
К нему вы не притронетесь тогда.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Так в чём же смысл?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Голодный вы, даю вам слово:начнёте отбивать меня, как мясо, снова.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Не вызывает злобы и протеста любая шутка, сказанная к месту. Запомни, шутовское племя, для каждой вещи существует время.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Я, сударь, с этим не согласен,   но мой протест  не безопасен.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
А в чём же суть протеста?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
У Времени кудрям на лысине нет места.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Разъясни.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Уж коли облысел — кудряв уже не будешь. Природа-мать не отступает вспять.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Но есть же способы изъян такой исправить.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Конечно есть — обрить кого-то и парик соорудить.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
И что же Время так на волосы скупится ? Волос повсюду —  как дерьма.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Зверей обильно волосом снабжает. Иначе с человеком поступает: чем больше у людей — кудрей, тем меньше в голове — идей.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Не ошибусь я сильно: у многих  лысый ум при волосах обильных.
ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Хоть лысый ум, да череп волосатый.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ты заключил, что волосатый, как правило, по жизни туповатый.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Чем более глупеет, тем более лысеет. При этом преимущества имеет.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Какие же, скажи?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Два самых главных!

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ну, уж не главных, полагаю.

ДРОМИО СИРАКУЗКИЙ:
Ну, основных.

АНТИФОЛ СРАКУЗСКИЙ:
На правду это не похоже.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Но в этом есть определённость.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Назови же их.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Во-первых, на причёски экономишь взнос, а во-вторых, ешь кашу без волос.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ты хочешь доказать — не для всего есть время?

ДРОИМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Не властно время над потерею волос.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Но время есть их заменить другими.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Глава у времени лыса и никакие чудеса её власами не прикроют. Одно желание у времени и нет иного —  обрить людей в конце пути земного.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ты лысиною всё и заключил.
Постой-ка, кто-то знаки подаёт.

(Входят Адриана и Люциана.)

АДРИАНА:
Да, притворяйся, Антифол, не узнавай и хмурься. Ведь ласковые взгляды у тебя ни для супруги Адрианы. Когда-то клялся ты, что речь моя, как музыка звучит, что образ мой твоим глазам — отрада, что руки наши страстью сплетены. Одно моё прикосновенье, взгляд и слово
меняло всё вокруг и всё преображало. Как, мой супруг, случилось так,  что стал ты — сам  не свой? Я говорю: «Ты — сам не свой». Как можно неделимое делить? Ведь я была твоею лучшей половиной. Не рви же между нами связь! Моя любовь, как капля в океане, её нельзя отторгнуть от него, как вычесть — из тебя меня, а из меня — тебя. Ах, как бы ты страдал, когда бы вдруг услышал, что плоть, которой ты владел, поругана развратником нещадно. Себя супругом не считая больше, презрел бы ты меня и отшвырнул, содрав с меня запятнанную кожу и палец с обручальным перстнем отрубив. Ты это можешь — знаю я. Так что же медлишь? Приступай! Поскольку мы с тобой слились когда-то — теперь я мечена твоим клеймом разврата, преступной похоти во мне струится кровь, меня твоим распутством заражая.
Нет ничего в супружестве дороже,
Чем незапятнанное ложе.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Прекрасная мадам, не мне ли эти речи? Я с вами не знаком как и с Эфесом, куда я прибыл два часа назад. И город мне и речи ваши чужды. Как не старался я напрячь своё сознание, но  всё же я далёк от понимания.

ЛЮЦИАНА:
Вот это да! Какие перемены! Как можно так к сестре перемениться? Она за вами Дромио послала звать к обеду.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Дромио?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Меня?

АДРИАНА:
Тебя, кого ж ещё?  Не ты ль, вернувшись, рассказал, что был хозяином избит, который отказался от жены и дома.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ты с этой дамой сговорился?  На что ж нацелен заговор?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Да никогда я прежде эту женщину не видел!

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ах, лгун, презренный! Ведь те же самые слова ты мне на этой площади твердил совсем недавно.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Я с нею никогда не говорил.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Откуда ей известны наши имена? Не озарение ж ей в этом помогло.

АДРИАНА:
Как можно опуститься до того, чтоб, со слугою сговорившись, испортить настроение моё!
Виню себя, что ты ушёл.
Забудем всё — нам   хорошо.
Прильнёт к тебе, как в первый раз,
Твоя лоза, мой крепкий вяз.
Твоею силою упьюсь,
Невзгод и бед не побоюсь.
Моим желаньям вопреки
Твой стан обвили сорняки,
Как я хочу их одолеть,
Чтоб не терять тебя и впредь.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Похоже, обращается ко мне.
Ужели обручился я во сне?
Пытаюсь в диво взор свой вперить.
Как мне глазам, ушам своим не верить?
Ну, что ж, пока не разгадаю диво,
Попробую забаве сей потрафить.

ЛЮЦИАНА:
Вели-ка слугам, Дромио, и жарить, и варить!

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Грехи скорее надо замолить
Где чётки?
В какой стране мы оказались?
За нами черти увязались!
Есть опасение — пропасть,
Как только их признаем власть.

ЛЮЦИАНА:
Ну, что ты, Дромио, невнятное бормочешь?
Ты получить ещё по шее хочешь?

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Хозяин, что со мною происходит?

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Ум объяснение такому не находит.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Как будто всё — как было и на месте.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
Всё так, но странно это слишком.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Как будто я уже — мартышка.


ЛЮЦИАНА:
Ты не в мартышку обратился, а в осла.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Она меня спасла. Так и должно случиться: во мне она увидела осла, коль так — она сама ослица.

АДРИАНА:
Ну, хватит дурочкою быть и орошать слезами горькими насмешки мужа и раба. Прошу вас, сударь, отобедать. Ты ж, Дромио, останься у дверей. Обед нам наверху заказан, там, муженёк,  расскажешь о своих проказах. Ты, стоя на дверях, любому говори, что твой хозяин приглашён куда-то и никого до нас не допускай. Идём, сестра. А ты, слуга мой, бди.

АНТИФОЛ СИРАКУЗСКИЙ:
В аду ли я, в раю ли?
Во сне ли, наяву ли?
В уме ли, без ума ли?
Вокруг меня признали,
Я сам себя — едва ли!   
В тумане с ними растворяюсь
И в переключение пускаюсь.

ДРОМИО СИРАКУЗСКИЙ:
Хозяин, я у врат на страже?

АДРИАНА:
Сбежать и не подумай даже.  Смотри же, идиот: пусть нос сюда никто свой не суёт!

ЛЮЦИАНА:
Пойдём же, Антифол: великолепный ожидает стол.

(Уходят.)